Великие Поэты и Мистификаторы.
Известен также ряд случаев литературных мистификаций, когда авторы выдумывали якобы переводной источник. В частности, поэт Булат Окуджава назвал одно из лучших своих стихотворений «Молитва Франсуа Вийона», поскольку был уверен, что по-другому цензуру ему не пройти.
Поэт Владимир Александрович Лифшиц придумал некоего английского поэта Джеймса Клиффорда, якобы погибшего в 1944 году на Западном фронте, переводы из которого он печатал, хотя это были его собственные стихи. А его сын в США .... ладно не буду.
Джемс Клиффорд
"Квадраты"
Перевод Владимира Лифшица
И всё же порядок вещей нелеп.
Люди, плавящие металл,
Ткущие ткани, пекущие хлеб,
Кто-то бессовестно вас обокрал.
Не только ваш труд, любовь, досуг -
Украли пытливость открытых глаз;
Набором истин кормя из рук,
Умение мыслить украли у вас.
На каждый вопрос вручили ответ.
Всё видя не видите вы не зги.
Стали матрицами газет
Ваши безропотные мозги.
Но нет ответа на главный вопрос...
Одетых серенько и пестро,
Утром и вечером, как пылесос,
Вас засасывает метро.
Вот вы идёте густой икрой,
Все, как один, на один покрой,
Люди, умеющие обувать,
Люди, умеющие добывать.
А вот идут за рядом ряд
Ать-
Ать-
Ать-
Ать,-
Пока ещё только на парад,
Люди умеющие убивать...
Но вот однажды средь мелких дел,
Тебе дающих подножный корм,
Решил ты выбраться за пределы
Осточертевших квадратных форм.
Ты взбунтовался. Кричишь: "Крадут!"
Ты не желаешь себя отдать.
И тут сначала к тебе придут.
Люди, умеющие убеждать.
Будут значительны их слова,
Будут возвышенны и добры.
Они докажут, как дважды два,
Что нельзя выходить из этой игры.
И ты раскаешься, бедный брат.
3аблудший брат, ты будешь прощен.
Под песнопения в свой квадрат
Ты будешь бережно возвращен.
А если упорствовать станешь ты:
Не дамся!.. Прежнему не бывать!..
Неслышно явятся из темноты
Люди, умеющие убивать.
Ты будешь, как хину, глотать тоску,
И на квадраты, словно во сне,
Будет расчерчен синий лоскут
Черной решеткой в твоем окне.
Вавилов, Владимир Фёдорович, автор многочисленных музыкальных мистификаций. В 1970 году записал пластинку лютневой музыки, приписанной разным авторам, среди произведений которой значилась «Канцона и танец», приписанная им композитору Франческо Канова да Милано. Первая часть композиции «Канцона и танец» (Канцона) позже стала музыкой известной песни на слова Анри Волохонского «Рай» («Город золотой», «Город»). Другая композиция с той же пластинки, «Павана и гальярда», автором которой был указан Винченцо Галилей, стала мелодией ещё одной песни на слова Анри Волохонского, «Конь унёс любимого». По мнению исследователей, подлинным автором «Канцоны», «Аве Марии» (приписанной позже Джулио Каччини) и большинства других пьес на пластинке был сам Вавилов.
Правда, быть может я что-то напутал, но мне показалось, что музыку для "Рая" написал именно Хвостенко, возможно в соавторстве с Вавиловым. Показалось с его собственных слов
И, наконец,просто хороший поэт via kirovtanin:
Дон Аминадо
Jan. 28th, 2013
Мечта двадцатого года
Россию завоюет генерал,
Стремительный, отчаянный и строгий.
Воскреснет золотой империал.
Начнут чинить железные дороги.
На площади воздвигнут эшафот,
Чтоб мстить за многолетие позора.
Потом произойдет переворот
По поводу какого-нибудь вздора.
Потом придет конногвардейский полк,
Чтоб окончательно Россию успокоить,
И станет население, как шелк,
Начнет пахать, ходить во храм и строить.
Набросятся на хлеб и на букварь.
Озолотят грядущее сияньем.
Какая-нибудь новая бездарь
Начнется всенародным покаяньем.
Эстетов расплодится, как собак.
Все станут жаждать наслаждений жизни.
В газетах будет полный кавардак
И ежедневная похлебка об отчизне.
Ну, хорошо. Пройдут десятки лет
И смерть придет и тихо скажет: баста.
Но те, кого еще на свете нет,
Кто будет жить - так, лет чрез полтораста,
Проснутся ли в пленительном саду
Среди святых и нестерпимых светов,
Чтоб дни и ночи в сладостном бреду
Твердить чеканные гекзаметры поэтов
И чувствовать биение сердец,
Которые не выдают печали,
И повторять: «О, брат мой, наконец!
Недаром наши предки пострадали!»
Н-да-с. Как сказать… Я напрягаю слух,
Но этих слов в веках не различаю,
А вот что из меня начнет расти лопух,
Я знаю.
И кто порукою, что верен идеал,
Что станет человечеству привольно?
Где мера сущего?! Грядите, генерал!
На десять лет! И мне, и вам - довольно!
1920
Поэт Владимир Александрович Лифшиц придумал некоего английского поэта Джеймса Клиффорда, якобы погибшего в 1944 году на Западном фронте, переводы из которого он печатал, хотя это были его собственные стихи. А его сын в США .... ладно не буду.
Джемс Клиффорд
"Квадраты"
Перевод Владимира Лифшица
И всё же порядок вещей нелеп.
Люди, плавящие металл,
Ткущие ткани, пекущие хлеб,
Кто-то бессовестно вас обокрал.
Не только ваш труд, любовь, досуг -
Украли пытливость открытых глаз;
Набором истин кормя из рук,
Умение мыслить украли у вас.
На каждый вопрос вручили ответ.
Всё видя не видите вы не зги.
Стали матрицами газет
Ваши безропотные мозги.
Но нет ответа на главный вопрос...
Одетых серенько и пестро,
Утром и вечером, как пылесос,
Вас засасывает метро.
Вот вы идёте густой икрой,
Все, как один, на один покрой,
Люди, умеющие обувать,
Люди, умеющие добывать.
А вот идут за рядом ряд
Ать-
Ать-
Ать-
Ать,-
Пока ещё только на парад,
Люди умеющие убивать...
Но вот однажды средь мелких дел,
Тебе дающих подножный корм,
Решил ты выбраться за пределы
Осточертевших квадратных форм.
Ты взбунтовался. Кричишь: "Крадут!"
Ты не желаешь себя отдать.
И тут сначала к тебе придут.
Люди, умеющие убеждать.
Будут значительны их слова,
Будут возвышенны и добры.
Они докажут, как дважды два,
Что нельзя выходить из этой игры.
И ты раскаешься, бедный брат.
3аблудший брат, ты будешь прощен.
Под песнопения в свой квадрат
Ты будешь бережно возвращен.
А если упорствовать станешь ты:
Не дамся!.. Прежнему не бывать!..
Неслышно явятся из темноты
Люди, умеющие убивать.
Ты будешь, как хину, глотать тоску,
И на квадраты, словно во сне,
Будет расчерчен синий лоскут
Черной решеткой в твоем окне.
Вавилов, Владимир Фёдорович, автор многочисленных музыкальных мистификаций. В 1970 году записал пластинку лютневой музыки, приписанной разным авторам, среди произведений которой значилась «Канцона и танец», приписанная им композитору Франческо Канова да Милано. Первая часть композиции «Канцона и танец» (Канцона) позже стала музыкой известной песни на слова Анри Волохонского «Рай» («Город золотой», «Город»). Другая композиция с той же пластинки, «Павана и гальярда», автором которой был указан Винченцо Галилей, стала мелодией ещё одной песни на слова Анри Волохонского, «Конь унёс любимого». По мнению исследователей, подлинным автором «Канцоны», «Аве Марии» (приписанной позже Джулио Каччини) и большинства других пьес на пластинке был сам Вавилов.
Правда, быть может я что-то напутал, но мне показалось, что музыку для "Рая" написал именно Хвостенко, возможно в соавторстве с Вавиловым. Показалось с его собственных слов
Click to viewИ, наконец,просто хороший поэт via kirovtanin:
Дон Аминадо
Jan. 28th, 2013
Мечта двадцатого года
Россию завоюет генерал,
Стремительный, отчаянный и строгий.
Воскреснет золотой империал.
Начнут чинить железные дороги.
На площади воздвигнут эшафот,
Чтоб мстить за многолетие позора.
Потом произойдет переворот
По поводу какого-нибудь вздора.
Потом придет конногвардейский полк,
Чтоб окончательно Россию успокоить,
И станет население, как шелк,
Начнет пахать, ходить во храм и строить.
Набросятся на хлеб и на букварь.
Озолотят грядущее сияньем.
Какая-нибудь новая бездарь
Начнется всенародным покаяньем.
Эстетов расплодится, как собак.
Все станут жаждать наслаждений жизни.
В газетах будет полный кавардак
И ежедневная похлебка об отчизне.
Ну, хорошо. Пройдут десятки лет
И смерть придет и тихо скажет: баста.
Но те, кого еще на свете нет,
Кто будет жить - так, лет чрез полтораста,
Проснутся ли в пленительном саду
Среди святых и нестерпимых светов,
Чтоб дни и ночи в сладостном бреду
Твердить чеканные гекзаметры поэтов
И чувствовать биение сердец,
Которые не выдают печали,
И повторять: «О, брат мой, наконец!
Недаром наши предки пострадали!»
Н-да-с. Как сказать… Я напрягаю слух,
Но этих слов в веках не различаю,
А вот что из меня начнет расти лопух,
Я знаю.
И кто порукою, что верен идеал,
Что станет человечеству привольно?
Где мера сущего?! Грядите, генерал!
На десять лет! И мне, и вам - довольно!
1920