451 по Фаренгейту.
Originally posted by proseka199 at "Своими именами" ("Дуэль"). О книгах и "самой читающей в мире нации"
http://svoim.info/201218/?18_7_3
О КНИГАХ И «САМОЙ ЧИТАЮЩЕЙ В МИРЕ НАЦИИ»
Одним из мотивов ведущейся сегодня через все каналы официальных СМИ антисоветской пропаганды в стиле «нам не давали, нам не разрешали, нам запрещали» - является постулат, что в СССР якобы не издавали произведения западных писателей, что благодаря «железному занавесу» советские люди были плохо или вообще не информированы о культурной жизни за рубежом и т.д. и т.п. Эта ложь повторяется так же назойливо и часто, как и, например, безоговорочное утверждение, что при Советах во все времена преследовали верующих, что даже после Великой Отечественной войны священников «арестовывали, сажали и расстреливали». Несмотря на то, что сегодня любая воцерквлённая бабушка может вам подтвердить, что никто не запрещал ей посещать церковь, крестить внуков, освещать воду на Рождество или куличи на Пасху, эта ложь, кажется, крепко вбита в головы молодого поколения. Конечно, в советскую эпоху желание члена партии или комсомольца соблюдать религиозные обряды не приветствовалось, но это был уже выбор индивидуума, что ему делать: соблюдать партийный устав или бить поклоны в божьем храме.
В прошлом году в одной из передач Сванидзе-Млечина «Суд истории» в качестве защитника пресловутой «перестройки» выступал экзальтированный, очень довольный переменами, происшедшими в нашей стране, юноша. К сожалению, забыл его фамилию; звучит как ильф-петровское «Галкин-Малкин-Залкинд». По его мнению, одним из самых значимых результатов работы ЗАО «Горбачёв и компания» является то, что теперь он может читать «лучшее произведение великого поэта Б. Пастернака «Доктор Живаго». Ему, разжав плотно сжатые губки, вторил «русский патриот» (по собственному признанию) Млечин: перестройка «вернула принадлежащие народу культуру, литературу и религию». Тут уж, как говорится, кто о чём, а некто - о бане.
Итак, о государственной политике в СССР в области книгоиздания. Можно долго говорить на эту тему с привлечением статистики, иллюстрирующей количество издаваемых в стране книг, пропорцию между отечественной и переводной литературой, классикой и произведениями современных писателей и т.д. Но, будучи в своё время заядлым читателем как русской, так и зарубежной литературы, выводы буду основывать только на своём личном опыте.
Диапазон издаваемых в СССР книг был широким. Предпочтение отдавалось русской дореволюционной и зарубежной классике, произведениям советских писателей, детской, научно-технической и политической литературе. Меньшее место занимали детективы и фантастика. Большими тиражами выходили книги народов СССР. Школа книжных иллюстраторов в Советском Союзе была одной из лучших, если не лучшей, в мире. То же можно сказать и о школе советских переводчиков. Эти факты признавали даже идеологические противники советской страны.
Правда, по понятным причинам на государственном уровне не издавалась религиозная литература. Массовыми тиражами выпускалось много серой политической, никому не нужной, «брошюрятины» вроде сборников пустых «выступлений и речей» руководителей партии и государства.
Я не собираюсь утверждать, что в стране миллионными тиражами издавались книги идеологических противников коммунистической партии, социалистического строя или авторов, воззрения которых не соответствовали господствовавшим тогда в советском обществе взглядам на морально-этические основы и эстетические каноны жизни наших людей. Но сказать, что советские люди были наглухо отгорожены от культурной жизни Запада, будет неправдой.
Возьмём, к примеру, литературу США. Я уж не говорю о литературной классике прошлого и первой половины ХХ века: Н. Готорн, Майн Рид, Брет Гарт, Марк Твэн, О’Генри, Д. Лондон, У. Уитмен, Т. Драйзер, Дж. Стейнбек, Э. По, Э. Хемингуэй, Дж. Сэлинджер и т.д. Можно перечислять десятки знакомых советскому читателю имён американских писателей. Важно отметить, что это относится и к писателям, совсем не страдавшими симпатиями к советскому строю, таким как, например, Дос-Пассос, Ф. Фицджералд, Т. Вулф или У. Фолкнер. Но ведь и такая «экзотика», как мистик Амбруаз Бирс или певец «битников» 60-х годов Джек Керуак тоже печатались у нас. Не обижали и американских фантастов: кому не были известны имена Рэя Бредбери, Айзика Азимова или Артура Кларка?
Подобная картина наблюдалась и в отношении западноевропейской, латиноамериканской или японской литературы. Лживо утверждение, что издавались только близкие коммунистам по духу писатели. Кто из советских интеллигентов не помнит выходивших у нас книг католического писателя француза Ф. Мориака, далеких от идей коммунизма экзистенциалистов Сартра, Камю или даже ставшего на старости лет поклонником фашистской идеологии талантливого норвежского писателя Кнута Гамсуна? А вспомните М. Пруста с его романами для литературных гурманов. Вот чьи книги выходили, например, в серии «Мастера современной прозы»: Бёлль, Грин, Борхес, Моравиа, Гойтисоло, Кортасар, Абэ, Кавабата, Маркес, Ремарк... Стоит ли продолжать этот перечень писателей, столь разных по политическим воззрениям, манере письма, взглядам на дальнейшее социально-политическое развитие человеческого общества? К слову, выходивший в то время журнал «Иностранная литература» чуть ли не в режиме «онлайн» печатал новинки зарубежной литературы. Об издаваемых у нас книгах писателей социалистического содружества я уж не говорю.
Конечно, не были в особом фаворе у наших издателей, скажем, модернист Д. Джойс, полупорнограф А. Миллер, родоначальник театра абсурда Э. Ионеско или заумный Ф. Кафка, пользовавшиеся особой любовью у части нашей помешавшейся на «свободе творчества» интеллигенции. Но и они издавались. Помню, где-то в 60-х годах вышел сборник Кафки тиражом то ли в шесть, то ли в шестьдесят тысяч. (Кстати, для нашего времени шесть, а тем более шестьдесят, тысяч экземпляров совсем неплохой тираж.) И много советские люди потеряли от того, что не могли «достать» Кафку? Думаю, немного: что тогда, что (особенно) сегодня простым людям (простите за это определение: «простые люди» совсем не простые, просто я не нашёл замены этому словесному штампу) Джойс или Кафка с их зачастую надуманными проблемами, как говорится, «до лампочки».
Надо ли упоминать о толстых литературных журналах, на которые подписывалась чуть ли не каждая читающая советская семья? И о многом другом, что напрочь ушло из нашей сегодняшней жизни.
Пресловутый «железный занавес» при всех его издержках был фильтром, который не пропускал в советскую жизнь всем известные выверты западной цивилизации, что мутным потоком хлынули в нашу страну вместе с перестройкой. Конечно, партийно-государственная цензура не есть подарок любителям творчества без границ, но скажите, чем она хуже цензуры денежного мешка?
Были ли изъяны в книгоиздательской политике советской державы? Были. Да ещё какие. Например, в семидесятых чья-то умная голова додумалась провести кампанию (как бы сейчас сказали, проект) «макулатура в обмен на книги». Сколько хороших, нужных, а среди них даже раритетных книг пошло под нож в обмен на «Королеву Марго» и «Женщину в белом»! До сих пор не могу понять, была ли это чья-то глупость или первая акция по истреблению произведенного в советское время книжного богатства нашего народа.
Вторая волна книжного варварства пришла с перестройкой. На фоне разоблачений «язв тоталитаризма», тотального оболгания советских писателей, клеветы в адрес патриотически настроенных деятелей русской и советской культуры шло внедрение нигилистских настроений по отношению к изданным за годы Советской власти книгам. «Ненужные» книги изымались из библиотек, выбрасывались из квартир одурманенных антисоветской пропагандой обывателей. Типичная картина: в купленную в доме сталинской постройки квартиру въезжает нувориш. Первое, что отправляется на помойку, это книги. Зачастую все подряд. А особенно произведения впавших в немилость при новой власти М. Горького, Д. Фурманова, А. Фадеева, Н. Островского, В. Маяковского и многих, многих других талантливых поэтов и прозаиков советской эпохи. А сколько книг было уничтожено (и продолжает уничтожаться) с ликвидацией ставших «ненужными» библиотек на предприятиях, в колхозах, в научных центрах и даже музеях! Похоже, что нынешняя власть озабочена уничтожением всей, скажу так, книжной культуры, что была создана за годы Советской власти.
И вот результат «перестройки» мозгов.
По данным ВЦИОМ за 2009 год, 35% россиян не читают никаких книг. Никаких: ни классики, ни научных трактатов, ни бульварных романов, ни детективов! Никаких вообще! А из тех, кто читает, 43% «потребляют» боевики и детективы. (Данные приведены в газете «К барьеру» N27, 2009).
Посещавшие раньше Москву иностранцы всегда с удивлением отмечали, что в московском метро много читают. Это явление было как бы индикатором городской культуры. Но вот двадцать лет назад, наблюдая в том же московском метро читающую публику, я отметил, что читают из газет в основном московского якобы «комсомольца», а из книг «Анжелику», «Белую и черную магию», Донцову да Шилову. Самые продвинутые читатели бойко заполняют в журналах клетки кроссвордов.
Мало что изменилось с тех пор в московской подземке. Как и 20 лет назад, публика, если не уставилась в экранчики мобильников, «читает» в основном картинки гламурных лубочных журнальчиков вроде «Космополитена» (моды, кухня, сплетни об эстрадных «звёздах»), бабские литературные поделки, московского «сексомольца» да ещё газеты спортивного профиля. К книжно-газетной макулатуре добавилась ещё халявная газетка «Metro». Самые же продвинутые, как и прежде, заполняют клеточки кроссвордов, тренируя свой интеллект на головоломных вопросах типа «Столица Украины из четырёх букв» или «Самая длинная река в Европейской части России из пяти букв».
Полтора века назад Н.А. Некрасов писал:
«Придёт, придёт ли времечко, / Приди, приди желанное, / Когда народ не Блюхера / И не милорда глупого, / Белинского и Гоголя / С базара понесёт?». (За стихонаписание, / За знаки препинания / И прочее, и прочее /Простите, люди добрые, /По памяти пишу. - В.Ч.)
Живи Николай Алексеевич в наше время, непременно написал бы: «Придёт ли времечко,/ Приди, приди, желанное,/ Когда народ не Веллера/ И не Донцову глупую,/ Кара-Мурзу и Мухина/ С базара понесёт».*
Так будем же надеяться, что снова сбудется мечта любимого когда-то народом, несправедливо забытого ныне поэта.
В.Ч.
*Для тех, кто не переносит подхалимажа даже в микроскопических дозах (пишу всё-таки в наследницу «Дуэли»), а также для почитателей таланта Донцовой и любителей языкового модерна, даю другой вариант последних строк: «Когда народ не Веллера,/ Не бабье рукоделие,/ Кара-Мурзу и Бушина /Из шопа понесет».
http://svoim.info/201218/?18_7_3
О КНИГАХ И «САМОЙ ЧИТАЮЩЕЙ В МИРЕ НАЦИИ»
Одним из мотивов ведущейся сегодня через все каналы официальных СМИ антисоветской пропаганды в стиле «нам не давали, нам не разрешали, нам запрещали» - является постулат, что в СССР якобы не издавали произведения западных писателей, что благодаря «железному занавесу» советские люди были плохо или вообще не информированы о культурной жизни за рубежом и т.д. и т.п. Эта ложь повторяется так же назойливо и часто, как и, например, безоговорочное утверждение, что при Советах во все времена преследовали верующих, что даже после Великой Отечественной войны священников «арестовывали, сажали и расстреливали». Несмотря на то, что сегодня любая воцерквлённая бабушка может вам подтвердить, что никто не запрещал ей посещать церковь, крестить внуков, освещать воду на Рождество или куличи на Пасху, эта ложь, кажется, крепко вбита в головы молодого поколения. Конечно, в советскую эпоху желание члена партии или комсомольца соблюдать религиозные обряды не приветствовалось, но это был уже выбор индивидуума, что ему делать: соблюдать партийный устав или бить поклоны в божьем храме.
В прошлом году в одной из передач Сванидзе-Млечина «Суд истории» в качестве защитника пресловутой «перестройки» выступал экзальтированный, очень довольный переменами, происшедшими в нашей стране, юноша. К сожалению, забыл его фамилию; звучит как ильф-петровское «Галкин-Малкин-Залкинд». По его мнению, одним из самых значимых результатов работы ЗАО «Горбачёв и компания» является то, что теперь он может читать «лучшее произведение великого поэта Б. Пастернака «Доктор Живаго». Ему, разжав плотно сжатые губки, вторил «русский патриот» (по собственному признанию) Млечин: перестройка «вернула принадлежащие народу культуру, литературу и религию». Тут уж, как говорится, кто о чём, а некто - о бане.
Итак, о государственной политике в СССР в области книгоиздания. Можно долго говорить на эту тему с привлечением статистики, иллюстрирующей количество издаваемых в стране книг, пропорцию между отечественной и переводной литературой, классикой и произведениями современных писателей и т.д. Но, будучи в своё время заядлым читателем как русской, так и зарубежной литературы, выводы буду основывать только на своём личном опыте.
Диапазон издаваемых в СССР книг был широким. Предпочтение отдавалось русской дореволюционной и зарубежной классике, произведениям советских писателей, детской, научно-технической и политической литературе. Меньшее место занимали детективы и фантастика. Большими тиражами выходили книги народов СССР. Школа книжных иллюстраторов в Советском Союзе была одной из лучших, если не лучшей, в мире. То же можно сказать и о школе советских переводчиков. Эти факты признавали даже идеологические противники советской страны.
Правда, по понятным причинам на государственном уровне не издавалась религиозная литература. Массовыми тиражами выпускалось много серой политической, никому не нужной, «брошюрятины» вроде сборников пустых «выступлений и речей» руководителей партии и государства.
Я не собираюсь утверждать, что в стране миллионными тиражами издавались книги идеологических противников коммунистической партии, социалистического строя или авторов, воззрения которых не соответствовали господствовавшим тогда в советском обществе взглядам на морально-этические основы и эстетические каноны жизни наших людей. Но сказать, что советские люди были наглухо отгорожены от культурной жизни Запада, будет неправдой.
Возьмём, к примеру, литературу США. Я уж не говорю о литературной классике прошлого и первой половины ХХ века: Н. Готорн, Майн Рид, Брет Гарт, Марк Твэн, О’Генри, Д. Лондон, У. Уитмен, Т. Драйзер, Дж. Стейнбек, Э. По, Э. Хемингуэй, Дж. Сэлинджер и т.д. Можно перечислять десятки знакомых советскому читателю имён американских писателей. Важно отметить, что это относится и к писателям, совсем не страдавшими симпатиями к советскому строю, таким как, например, Дос-Пассос, Ф. Фицджералд, Т. Вулф или У. Фолкнер. Но ведь и такая «экзотика», как мистик Амбруаз Бирс или певец «битников» 60-х годов Джек Керуак тоже печатались у нас. Не обижали и американских фантастов: кому не были известны имена Рэя Бредбери, Айзика Азимова или Артура Кларка?
Подобная картина наблюдалась и в отношении западноевропейской, латиноамериканской или японской литературы. Лживо утверждение, что издавались только близкие коммунистам по духу писатели. Кто из советских интеллигентов не помнит выходивших у нас книг католического писателя француза Ф. Мориака, далеких от идей коммунизма экзистенциалистов Сартра, Камю или даже ставшего на старости лет поклонником фашистской идеологии талантливого норвежского писателя Кнута Гамсуна? А вспомните М. Пруста с его романами для литературных гурманов. Вот чьи книги выходили, например, в серии «Мастера современной прозы»: Бёлль, Грин, Борхес, Моравиа, Гойтисоло, Кортасар, Абэ, Кавабата, Маркес, Ремарк... Стоит ли продолжать этот перечень писателей, столь разных по политическим воззрениям, манере письма, взглядам на дальнейшее социально-политическое развитие человеческого общества? К слову, выходивший в то время журнал «Иностранная литература» чуть ли не в режиме «онлайн» печатал новинки зарубежной литературы. Об издаваемых у нас книгах писателей социалистического содружества я уж не говорю.
Конечно, не были в особом фаворе у наших издателей, скажем, модернист Д. Джойс, полупорнограф А. Миллер, родоначальник театра абсурда Э. Ионеско или заумный Ф. Кафка, пользовавшиеся особой любовью у части нашей помешавшейся на «свободе творчества» интеллигенции. Но и они издавались. Помню, где-то в 60-х годах вышел сборник Кафки тиражом то ли в шесть, то ли в шестьдесят тысяч. (Кстати, для нашего времени шесть, а тем более шестьдесят, тысяч экземпляров совсем неплохой тираж.) И много советские люди потеряли от того, что не могли «достать» Кафку? Думаю, немного: что тогда, что (особенно) сегодня простым людям (простите за это определение: «простые люди» совсем не простые, просто я не нашёл замены этому словесному штампу) Джойс или Кафка с их зачастую надуманными проблемами, как говорится, «до лампочки».
Надо ли упоминать о толстых литературных журналах, на которые подписывалась чуть ли не каждая читающая советская семья? И о многом другом, что напрочь ушло из нашей сегодняшней жизни.
Пресловутый «железный занавес» при всех его издержках был фильтром, который не пропускал в советскую жизнь всем известные выверты западной цивилизации, что мутным потоком хлынули в нашу страну вместе с перестройкой. Конечно, партийно-государственная цензура не есть подарок любителям творчества без границ, но скажите, чем она хуже цензуры денежного мешка?
Были ли изъяны в книгоиздательской политике советской державы? Были. Да ещё какие. Например, в семидесятых чья-то умная голова додумалась провести кампанию (как бы сейчас сказали, проект) «макулатура в обмен на книги». Сколько хороших, нужных, а среди них даже раритетных книг пошло под нож в обмен на «Королеву Марго» и «Женщину в белом»! До сих пор не могу понять, была ли это чья-то глупость или первая акция по истреблению произведенного в советское время книжного богатства нашего народа.
Вторая волна книжного варварства пришла с перестройкой. На фоне разоблачений «язв тоталитаризма», тотального оболгания советских писателей, клеветы в адрес патриотически настроенных деятелей русской и советской культуры шло внедрение нигилистских настроений по отношению к изданным за годы Советской власти книгам. «Ненужные» книги изымались из библиотек, выбрасывались из квартир одурманенных антисоветской пропагандой обывателей. Типичная картина: в купленную в доме сталинской постройки квартиру въезжает нувориш. Первое, что отправляется на помойку, это книги. Зачастую все подряд. А особенно произведения впавших в немилость при новой власти М. Горького, Д. Фурманова, А. Фадеева, Н. Островского, В. Маяковского и многих, многих других талантливых поэтов и прозаиков советской эпохи. А сколько книг было уничтожено (и продолжает уничтожаться) с ликвидацией ставших «ненужными» библиотек на предприятиях, в колхозах, в научных центрах и даже музеях! Похоже, что нынешняя власть озабочена уничтожением всей, скажу так, книжной культуры, что была создана за годы Советской власти.
И вот результат «перестройки» мозгов.
По данным ВЦИОМ за 2009 год, 35% россиян не читают никаких книг. Никаких: ни классики, ни научных трактатов, ни бульварных романов, ни детективов! Никаких вообще! А из тех, кто читает, 43% «потребляют» боевики и детективы. (Данные приведены в газете «К барьеру» N27, 2009).
Посещавшие раньше Москву иностранцы всегда с удивлением отмечали, что в московском метро много читают. Это явление было как бы индикатором городской культуры. Но вот двадцать лет назад, наблюдая в том же московском метро читающую публику, я отметил, что читают из газет в основном московского якобы «комсомольца», а из книг «Анжелику», «Белую и черную магию», Донцову да Шилову. Самые продвинутые читатели бойко заполняют в журналах клетки кроссвордов.
Мало что изменилось с тех пор в московской подземке. Как и 20 лет назад, публика, если не уставилась в экранчики мобильников, «читает» в основном картинки гламурных лубочных журнальчиков вроде «Космополитена» (моды, кухня, сплетни об эстрадных «звёздах»), бабские литературные поделки, московского «сексомольца» да ещё газеты спортивного профиля. К книжно-газетной макулатуре добавилась ещё халявная газетка «Metro». Самые же продвинутые, как и прежде, заполняют клеточки кроссвордов, тренируя свой интеллект на головоломных вопросах типа «Столица Украины из четырёх букв» или «Самая длинная река в Европейской части России из пяти букв».
Полтора века назад Н.А. Некрасов писал:
«Придёт, придёт ли времечко, / Приди, приди желанное, / Когда народ не Блюхера / И не милорда глупого, / Белинского и Гоголя / С базара понесёт?». (За стихонаписание, / За знаки препинания / И прочее, и прочее /Простите, люди добрые, /По памяти пишу. - В.Ч.)
Живи Николай Алексеевич в наше время, непременно написал бы: «Придёт ли времечко,/ Приди, приди, желанное,/ Когда народ не Веллера/ И не Донцову глупую,/ Кара-Мурзу и Мухина/ С базара понесёт».*
Так будем же надеяться, что снова сбудется мечта любимого когда-то народом, несправедливо забытого ныне поэта.
В.Ч.
*Для тех, кто не переносит подхалимажа даже в микроскопических дозах (пишу всё-таки в наследницу «Дуэли»), а также для почитателей таланта Донцовой и любителей языкового модерна, даю другой вариант последних строк: «Когда народ не Веллера,/ Не бабье рукоделие,/ Кара-Мурзу и Бушина /Из шопа понесет».