Заплаты не помогут (про статью Н.Волковой о профетизме творчества ВВ)
В прошлогоднем воронежском научном сборнике, посвященном Высоцкому (Владимир Высоцкий: исследования и материалы, 2011-2012 гг. - Воронеж, 2012. В сети - здесь), есть статья Н.Волковой “Профетизм творчества В.С.Высоцкого”.
Удивительно, например, что автор с порога принялась объяснять значение термина “профетизм”. Такое уместно в статье для широкой публики и ни к чему в работе, адресованной ученым, которым полагается знать термины своей и смежных наук.
Насторожило, что развивать тему автор начала не с предположения, а с утверждения:
“Творческий путь Высоцкого <...> можно рассматривать как профетический - по отношению к пути России и россиян, как весть о неизбежности пути к Богу” (с. 3).
В принципе, ничего крамольного в этом нет: сперва сообщить читателю результат своего исследования, а после показать, какой путь к нему привел, - предъявить доказательства. Но опыт подсказывает, что там, где научная работа начинается не с гипотез, а с утверждений, доказательств не жди: вместо них скорее всего будет нанизывание одного тезиса за другим, безапеляционный тон и обилие цитат.
Так оно и вышло. Обосновывать свои идеи Н.Волковой, видимо, некогда: их у ней столько, что успеть бы все возвестить миру. Вслед за невесть откуда взявшейся мыслью про несомую творческим путем Высоцкого весть о неизбежном пути к богу, она сообщает читателю новую:
“Творческий путь Высоцкого - продолжение профетических традиций русской литературы периода ее расцвета, строившихся на духовно-религиозных основаниях” (с. 4).
Далее следует сопоставление Лермонтова и Высоцкого и замечательная своей бессмысленностью сентенция о куплете из “Куполов”:
Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стертую перекатами, -
Если дo крови лоскут истончал, -
Залатаю золотыми я заплатами,
Чтобы чаще Господь замечал!
“Очевидно, что метафоры "перекаты", "лоскут", "заплаты" фиксируют исторические реальности национальной судьбы, исповедальное местоимение "я" - религиозно-патриотическое предназначение творчества” (с. 4-5).
Да почему ж очевидно? Напротив, невозможно понять, как автор додумалась настолько прямолинейно сопрячь эти образы с национальной судьбой, что вышла совершенная глупость. Ведь если “Купола” предельно обобщить - воспринять как образ не индивидуальной, а всеобщей - национальной - российской судьбы, то, например, строки:
Птица Сирин мне радостно скалится,
Веселит, зазывает из гнезд.
А напротив тоскует-печалится,
Травит душу чудной Алконост.
Словно семь заветных струн
Зазвенели в свой черед -
Это птица Гамаюн
Надежду подает! -
наполнятся нестерпимой фальшью псевдо-фольклорности. То, что естественно для Высоцкого - очевидная ориентация его песенно-поэтического творчества на фольклор, - не свойственно народу в целом. Хорошо это или плохо, но пока это так.
Еще хуже со следующим куплетом. Если текст “Куполов” ориентирован на всеобщее, с чего бы в нем возник индивидуальный, авторский образ, единственный во всей русской литературе:
Перед солоно- да горько-кисло-сладкою,
Голубою, родниковою, ржаною.
И уж совсем непонятно дальнейшее:
Но влекут меня сонной державою,
Что раскисла, опухла от сна.
Ежели это образ пути всего народа, хто ж тогда раскис и опух от сна? Если держава - это не все мы, спящие-опухшие, то что она такое? Отвлеченный образ-символ? В принципе возможно, однако такой ход мысли и образного решения очень Высоцкому не свойствен. Его тем более надо обосновывать. Чем Н.Волкова нас не балует. Ей, видно, недосуг: она выкладывает новую порцию своих идей, и тут нас поджидает истинный шедевр глупости:
“<...> в финале "Коней привередливых" исповедальное авторское "я" предстает как общенациональное "мы" - в строке, ставшей афоризмом: "Мы успели: в гости к Богу не бывает опозданий…"” (с. 5).
Это ж надо суметь: не сообразить, что “мы” в этой строке - это герой с конями! Ну ладно, она могла не слыхать тумановской записи “Яблок”, со строчкой, которая есть только там:
Мы с конями глядим: вот уж истинно зона всем зонам!
Но “Очей черных”:
Мы на кряж крутой
На одних осях,
В хлопьях пены мы -
Струи в кряж лились, -
Отдышались, отхрипели
Да откашлялись -
неужто тоже не слыхала?
Еще я представила себе весь народ в одной повозке... И уж совсем аут, если вспомнить, что в “Конях” герой вроде гибнет: “Сгину я...”. Увидев и в этом тексте не индивидуальную, а общую судьбу, Волкова, получается, туда же отправила и весь народ?..
С чем связаны все эти глупости - с халтурой или несистемным подходом, - неважно: это проблема автора статьи. А нам лучше не следовать ее примеру, не застревать на отдельных строчках и темах, помня, что даже самые красивые, мощные образы Высоцкого - часть целого. Это целое и сообщает смысл каждой своей части, дает нам ориентир в многообразии смыслов и эмоций, одни из которых подходят данному тексту, образу, а другие - нет.
И еще. Статья Волковой - очередное подтверждение давно замеченной тенденции: попытка приписать поэзии Высоцкого религиозный смысл приводит к абсурду и глупости.
Удивительно, например, что автор с порога принялась объяснять значение термина “профетизм”. Такое уместно в статье для широкой публики и ни к чему в работе, адресованной ученым, которым полагается знать термины своей и смежных наук.
Насторожило, что развивать тему автор начала не с предположения, а с утверждения:
“Творческий путь Высоцкого <...> можно рассматривать как профетический - по отношению к пути России и россиян, как весть о неизбежности пути к Богу” (с. 3).
В принципе, ничего крамольного в этом нет: сперва сообщить читателю результат своего исследования, а после показать, какой путь к нему привел, - предъявить доказательства. Но опыт подсказывает, что там, где научная работа начинается не с гипотез, а с утверждений, доказательств не жди: вместо них скорее всего будет нанизывание одного тезиса за другим, безапеляционный тон и обилие цитат.
Так оно и вышло. Обосновывать свои идеи Н.Волковой, видимо, некогда: их у ней столько, что успеть бы все возвестить миру. Вслед за невесть откуда взявшейся мыслью про несомую творческим путем Высоцкого весть о неизбежном пути к богу, она сообщает читателю новую:
“Творческий путь Высоцкого - продолжение профетических традиций русской литературы периода ее расцвета, строившихся на духовно-религиозных основаниях” (с. 4).
Далее следует сопоставление Лермонтова и Высоцкого и замечательная своей бессмысленностью сентенция о куплете из “Куполов”:
Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стертую перекатами, -
Если дo крови лоскут истончал, -
Залатаю золотыми я заплатами,
Чтобы чаще Господь замечал!
“Очевидно, что метафоры "перекаты", "лоскут", "заплаты" фиксируют исторические реальности национальной судьбы, исповедальное местоимение "я" - религиозно-патриотическое предназначение творчества” (с. 4-5).
Да почему ж очевидно? Напротив, невозможно понять, как автор додумалась настолько прямолинейно сопрячь эти образы с национальной судьбой, что вышла совершенная глупость. Ведь если “Купола” предельно обобщить - воспринять как образ не индивидуальной, а всеобщей - национальной - российской судьбы, то, например, строки:
Птица Сирин мне радостно скалится,
Веселит, зазывает из гнезд.
А напротив тоскует-печалится,
Травит душу чудной Алконост.
Словно семь заветных струн
Зазвенели в свой черед -
Это птица Гамаюн
Надежду подает! -
наполнятся нестерпимой фальшью псевдо-фольклорности. То, что естественно для Высоцкого - очевидная ориентация его песенно-поэтического творчества на фольклор, - не свойственно народу в целом. Хорошо это или плохо, но пока это так.
Еще хуже со следующим куплетом. Если текст “Куполов” ориентирован на всеобщее, с чего бы в нем возник индивидуальный, авторский образ, единственный во всей русской литературе:
Перед солоно- да горько-кисло-сладкою,
Голубою, родниковою, ржаною.
И уж совсем непонятно дальнейшее:
Но влекут меня сонной державою,
Что раскисла, опухла от сна.
Ежели это образ пути всего народа, хто ж тогда раскис и опух от сна? Если держава - это не все мы, спящие-опухшие, то что она такое? Отвлеченный образ-символ? В принципе возможно, однако такой ход мысли и образного решения очень Высоцкому не свойствен. Его тем более надо обосновывать. Чем Н.Волкова нас не балует. Ей, видно, недосуг: она выкладывает новую порцию своих идей, и тут нас поджидает истинный шедевр глупости:
“<...> в финале "Коней привередливых" исповедальное авторское "я" предстает как общенациональное "мы" - в строке, ставшей афоризмом: "Мы успели: в гости к Богу не бывает опозданий…"” (с. 5).
Это ж надо суметь: не сообразить, что “мы” в этой строке - это герой с конями! Ну ладно, она могла не слыхать тумановской записи “Яблок”, со строчкой, которая есть только там:
Мы с конями глядим: вот уж истинно зона всем зонам!
Но “Очей черных”:
Мы на кряж крутой
На одних осях,
В хлопьях пены мы -
Струи в кряж лились, -
Отдышались, отхрипели
Да откашлялись -
неужто тоже не слыхала?
Еще я представила себе весь народ в одной повозке... И уж совсем аут, если вспомнить, что в “Конях” герой вроде гибнет: “Сгину я...”. Увидев и в этом тексте не индивидуальную, а общую судьбу, Волкова, получается, туда же отправила и весь народ?..
С чем связаны все эти глупости - с халтурой или несистемным подходом, - неважно: это проблема автора статьи. А нам лучше не следовать ее примеру, не застревать на отдельных строчках и темах, помня, что даже самые красивые, мощные образы Высоцкого - часть целого. Это целое и сообщает смысл каждой своей части, дает нам ориентир в многообразии смыслов и эмоций, одни из которых подходят данному тексту, образу, а другие - нет.
И еще. Статья Волковой - очередное подтверждение давно замеченной тенденции: попытка приписать поэзии Высоцкого религиозный смысл приводит к абсурду и глупости.