Лондон. Первые выходные.
В ноябре 2009 года мой давний друг был в отпуске в Крайстчерче. Я, разумеется, на него наткнулся, и он предложил мне работать в Лондоне. Второго февраля 2010 года я приземлился в Хитроу; третьего февраля я начал работать.
Первые однострочные впечатления о Лондоне читайте раньше. Более развернуто писать времени практически не было: все первые две недели я работал, готовил покушать, искал квартиру, уставал и ложился спать. Попробую наверстать.
В Лондон я прибыл в шесть часов утра. На улице было непоновозеландски холодно и я сразу почувствовал себя дома. На метро я доехал до станции Чиззик Парк, прошел 500 метров и оказался около дома Тама (англ. Tum, так зовут моего друга). Мы отправились в офис, где я со всеми познакомился, настроил рабочий компьютер и после обеда пошел получать банковский счет.
В первый же вечер я начал искать квартиру. Первая комната мне понравилась ценой, и я договорился ее посмотреть в следующий же вечер. Комната оказалась чуть больше кровати, которая в ней находилась, душ и ванная были родом из питерских коммуналок пятидесятых, а на кухне было холодно и пахло чем-то нехорошим. Картину дополняла электричка за окном (ага, как в фильме «Семь»). Все-таки дешевые вещи дешевы не просто так. После двух недель поисков я остановился на комнате в четырехспальном викторианском доме: все хорошие предложения уходили в течение нескольки часов, а эта комната была первая, в которой мне не было неуютно. Было немного дороговато, но я решил, что лучше чуть-чуть переплатить, чем каждый день чувствовать себя некомфортно.
В первый выходной я поехал в центр смотреть достопримечательности. Я вышел на площади Пикадили и сразу оказался в открытке: у памятника Купидону ошивалась молодежь, а туристы изо всех сил фотографировались на фоне самого памятника и огромных анимированных реклам фирм TDK и Sanyo. По-моему, современный человек об этих брендах знает исключительно по той причине, что они оплатили рекламные поверхности на Пикадили на -цать лет вперед.
От Пикадили я пошел куда глаза глядят. Глаза вывели меня в лондонский чайнатаун. Тут все готовились к празднованию китайского Нового Года.
По ощущениям центр Лондона больше всего напоминает Питер, только с намного более узкими улицами, по которым как-то чересчур резво гоняют пресловутые черные кэбы.
Некоторые места выглядят не по-питерски европейско.
По центральному Лондону чертовски приятно гулять. Здесь за каждым углом что-то интересное, будь то клуб, кафе или забегаловка, где лучше всего готовят лапшу или магазин, продающий исключительно старые журналы.
Побродив немного, я решил сесть на туристический автобус, и посмотреть все достопримечательности скопом, а уже потом сходить в понравившиеся места толково. Больше всего мне понравились Тауэр и Тауэрский мост.
За окном автобуса то и дело промелькивала бухая молодежь в костюмах животных и до боли знакомых шортах и шлепанцах. Наши?
Сомнения развеял чувак с альтернативным флагом Новой Зеландии на спине.
«День Вайтанги», вспомнил я. Дело в том, что каждый год в этот день новозеландская молодежь, проживающая в Лондоне, садится на Центральную линию метро, выходят на каждой станции и пьют в первом попавшемся пабе. По-английски это называется pub crawl.
Дав полный круг по достопримечательностям, я поехал домой.
На следующий день я узнал, что русская община справляла масленицу в окрестностях Тауэрского моста. Грех упускать возможность, решил я, и поехал.
Большего китча я в жизни не видел. Когда я приехал, на сцене выступал ансамбль из трех человек в русских народных костюмах. Один мужик играл на баяне, другой на балалайке, а тетка пела со всеми вытекающими ухами и ахами. Для полноты картины не хватало медведя на поводке.
Мне стало немного стыдно быть к этому национально причастным, и я пошел проверить чем поживиться. В киосках были Ьлинчики и какие-то совсем уж непристойно выглядящие пельмени.
На четыре фунта ни то, ни то не тянуло, но несмотря на это, очереди во все киоски были человек в тридцать.
Я снова прыгнул на туристский автобус (благо билет действовал два дня) и поехал обратно в центр. Доехал до нужного места я когда уже начинало темнеть. Виной тому была огромная пробка и водитель, не желающий меня выпускать не на остановке. Причина пробки меня очень удивила: в районе Гайд парка проходили похороны какого-то важного мусульманина. О том, что мусульманин важный я догадался по блеску в глазах араба, ехавшего рядом со мной в автобусе, и выскочевшего из автобуса при первой возможности, и потому, что для всей процессии перекрыли целую дорогу. Народу было много; кто-то просто шел, кто-то изо всех сил хлестал себя ладонями по груди. Престранное зрелище.
К шести часам вечера я добрел до Карнаби - модного центра Лондона еще с 60-х. Магазины уже закрывались и делать тут особо было нечего. Прийти посмотреть где Пол Уэллер и братья Галагеры покупали свою одежду я решил на следующей неделе.
Первые однострочные впечатления о Лондоне читайте раньше. Более развернуто писать времени практически не было: все первые две недели я работал, готовил покушать, искал квартиру, уставал и ложился спать. Попробую наверстать.
В Лондон я прибыл в шесть часов утра. На улице было непоновозеландски холодно и я сразу почувствовал себя дома. На метро я доехал до станции Чиззик Парк, прошел 500 метров и оказался около дома Тама (англ. Tum, так зовут моего друга). Мы отправились в офис, где я со всеми познакомился, настроил рабочий компьютер и после обеда пошел получать банковский счет.
В первый же вечер я начал искать квартиру. Первая комната мне понравилась ценой, и я договорился ее посмотреть в следующий же вечер. Комната оказалась чуть больше кровати, которая в ней находилась, душ и ванная были родом из питерских коммуналок пятидесятых, а на кухне было холодно и пахло чем-то нехорошим. Картину дополняла электричка за окном (ага, как в фильме «Семь»). Все-таки дешевые вещи дешевы не просто так. После двух недель поисков я остановился на комнате в четырехспальном викторианском доме: все хорошие предложения уходили в течение нескольки часов, а эта комната была первая, в которой мне не было неуютно. Было немного дороговато, но я решил, что лучше чуть-чуть переплатить, чем каждый день чувствовать себя некомфортно.
В первый выходной я поехал в центр смотреть достопримечательности. Я вышел на площади Пикадили и сразу оказался в открытке: у памятника Купидону ошивалась молодежь, а туристы изо всех сил фотографировались на фоне самого памятника и огромных анимированных реклам фирм TDK и Sanyo. По-моему, современный человек об этих брендах знает исключительно по той причине, что они оплатили рекламные поверхности на Пикадили на -цать лет вперед.
От Пикадили я пошел куда глаза глядят. Глаза вывели меня в лондонский чайнатаун. Тут все готовились к празднованию китайского Нового Года.
По ощущениям центр Лондона больше всего напоминает Питер, только с намного более узкими улицами, по которым как-то чересчур резво гоняют пресловутые черные кэбы.
Некоторые места выглядят не по-питерски европейско.
По центральному Лондону чертовски приятно гулять. Здесь за каждым углом что-то интересное, будь то клуб, кафе или забегаловка, где лучше всего готовят лапшу или магазин, продающий исключительно старые журналы.
Побродив немного, я решил сесть на туристический автобус, и посмотреть все достопримечательности скопом, а уже потом сходить в понравившиеся места толково. Больше всего мне понравились Тауэр и Тауэрский мост.
За окном автобуса то и дело промелькивала бухая молодежь в костюмах животных и до боли знакомых шортах и шлепанцах. Наши?
Сомнения развеял чувак с альтернативным флагом Новой Зеландии на спине.
«День Вайтанги», вспомнил я. Дело в том, что каждый год в этот день новозеландская молодежь, проживающая в Лондоне, садится на Центральную линию метро, выходят на каждой станции и пьют в первом попавшемся пабе. По-английски это называется pub crawl.
Дав полный круг по достопримечательностям, я поехал домой.
На следующий день я узнал, что русская община справляла масленицу в окрестностях Тауэрского моста. Грех упускать возможность, решил я, и поехал.
Большего китча я в жизни не видел. Когда я приехал, на сцене выступал ансамбль из трех человек в русских народных костюмах. Один мужик играл на баяне, другой на балалайке, а тетка пела со всеми вытекающими ухами и ахами. Для полноты картины не хватало медведя на поводке.
Мне стало немного стыдно быть к этому национально причастным, и я пошел проверить чем поживиться. В киосках были Ьлинчики и какие-то совсем уж непристойно выглядящие пельмени.
На четыре фунта ни то, ни то не тянуло, но несмотря на это, очереди во все киоски были человек в тридцать.
Я снова прыгнул на туристский автобус (благо билет действовал два дня) и поехал обратно в центр. Доехал до нужного места я когда уже начинало темнеть. Виной тому была огромная пробка и водитель, не желающий меня выпускать не на остановке. Причина пробки меня очень удивила: в районе Гайд парка проходили похороны какого-то важного мусульманина. О том, что мусульманин важный я догадался по блеску в глазах араба, ехавшего рядом со мной в автобусе, и выскочевшего из автобуса при первой возможности, и потому, что для всей процессии перекрыли целую дорогу. Народу было много; кто-то просто шел, кто-то изо всех сил хлестал себя ладонями по груди. Престранное зрелище.
К шести часам вечера я добрел до Карнаби - модного центра Лондона еще с 60-х. Магазины уже закрывались и делать тут особо было нечего. Прийти посмотреть где Пол Уэллер и братья Галагеры покупали свою одежду я решил на следующей неделе.