ПО-ДРУЖЕСКИ
Солнце выжгло всю траву. Даже вечно трудящихся муравьев и стрекоз с осами выжгло к чертям. Земля еще не спеклась только благодаря протекающей неподалеку речке Ингул. Под николаевским знойным небом трудился лишь ассенизатор, выгребая армейский сортир. Эту территорию давно уже облюбовали военные и устроли здесь что-то вроде учебного полигона с одиноко стоящими выбеленными известью сортирами-ориентирами. Лошадь, запряженная в архаичную телегу с бочкой, застыла недвижно, завидуя пасущейся коровенке, на рога которой хозяин насадил кусок фанеры, чтоб уберечь говяду от солнечного удара.
Пан гувняж - неопределенного возраста мужичок, явно контуженный не на прошлой войне, работал не спеша. Нюх ему вместе с частью мозгов отшибло давно, а к прозвищу, которое дал ему кто-то из западенцев, то ли привык, то ли нравился ему титул пана.
Наполнив бочку до краев он положил черпало рядом с проволочным сачком на телегу и оценил попутный "улов". Он состоял из связки ключей со слепком, пары зажигалок да солдатского ремня с пустым подсумком. За все годы работы по специальности выловить пистолет или на худой конец штык-нож ему пока не удавалось. Вытерев руки об штаны он что-то тихо сказал кляче и повозка плавно тронулась в путь, подпрыгивая на камнях и оставляя шипящие лужицы своего груза на раскаленной каменистой дороге.
Однако, это вам не какое-то художественное произведение, а суровейшая правда жизни. Именно поэтому в пути ему повстречался ржавого цвета трактор со старым собутыльником внутри. Радость от встречи омрачалась только одним - надо бы сперва успеть отвезти говно на очистные поля, вот только лошадь никак не реактивная. Таким образом распитие бутылки водяры где-то в благодатной прохладе отодвигалось на очень неопределенное время. И тут решение пришло само-собой: «А давай я ща вырою ковшом яму, ты туда все выльешь, а я все бульдером зарою-заровняю, так что видно не будет?» А чо? Сказано-сделано. Через полчаса друзья уже отдыхали под яблонькой, а еще через десяток-другой минут мирно захрапели в тенёчке.
В этот-то момент и подъехал на место «раскопок» уазик с антеннами и полковыми связистами. Старшой выпрыгнул из машины и, сверившись с какими-то рулонами бумажек и диаграмм, заявил:
- Судя по замерам, повреждение здесь. Что стоите? Копайте! За два часа должны успеть восстановить кабель!
Пан гувняж - неопределенного возраста мужичок, явно контуженный не на прошлой войне, работал не спеша. Нюх ему вместе с частью мозгов отшибло давно, а к прозвищу, которое дал ему кто-то из западенцев, то ли привык, то ли нравился ему титул пана.
Наполнив бочку до краев он положил черпало рядом с проволочным сачком на телегу и оценил попутный "улов". Он состоял из связки ключей со слепком, пары зажигалок да солдатского ремня с пустым подсумком. За все годы работы по специальности выловить пистолет или на худой конец штык-нож ему пока не удавалось. Вытерев руки об штаны он что-то тихо сказал кляче и повозка плавно тронулась в путь, подпрыгивая на камнях и оставляя шипящие лужицы своего груза на раскаленной каменистой дороге.
Однако, это вам не какое-то художественное произведение, а суровейшая правда жизни. Именно поэтому в пути ему повстречался ржавого цвета трактор со старым собутыльником внутри. Радость от встречи омрачалась только одним - надо бы сперва успеть отвезти говно на очистные поля, вот только лошадь никак не реактивная. Таким образом распитие бутылки водяры где-то в благодатной прохладе отодвигалось на очень неопределенное время. И тут решение пришло само-собой: «А давай я ща вырою ковшом яму, ты туда все выльешь, а я все бульдером зарою-заровняю, так что видно не будет?» А чо? Сказано-сделано. Через полчаса друзья уже отдыхали под яблонькой, а еще через десяток-другой минут мирно захрапели в тенёчке.
В этот-то момент и подъехал на место «раскопок» уазик с антеннами и полковыми связистами. Старшой выпрыгнул из машины и, сверившись с какими-то рулонами бумажек и диаграмм, заявил:
- Судя по замерам, повреждение здесь. Что стоите? Копайте! За два часа должны успеть восстановить кабель!