Путевая записка.
День прошел под знаком сложных философских вопросов.
С утра - очень интересный семинар по средневековью, днем - с Лин Серви оформляли выставку к открытию, вечер - с Селестой, над детским приданым.
Иногда напоминаю себе страусенка, который ничего не желает "об этом знать". Шутки шутками, но этот прием, подсмотренный когда-то у Мартин Грант, действительно помогает относиться спокойнее к ряду проблем. Особенно с учетом того, что страусы голову в песок прячут не от страха. И вообще не прячут голову в песок, если на то пошло.
Забавно просматривать старые записи. Вспоминать, что же меня волновало раньше, о чем хотелось спрашивать или говорить, сравнивать с нынешними настроениями - забавно, и сейчас мне не хочется употреблять иное слово, даже если бы сама Мелузина во плоти явилась предо мной.
Мудрый Соломон и печальный Экклезиаст - они тоже были одним человеком, но в разное время. Вспоминаю об этом, когда становится уныло, вздергиваю подбородок, и улыбаюсь. Улыбаюсь, до тех пор, пока самой не станет легко и счастливо. Так и сегодня, с утра хотелось стонать о том, что веют ветры по миру, и возвращаются ветры, но к Селесте я пришла уже веселая, счастливая.
Люблю свою безумную семью.
Домашние хлопоты, мирные и уютные. Кофе, ваниль, корица и взбитые сливки. Чудесный пирог с гадючьим ядом и желчью армадилло. Фаршированные головы гномов. Рунослед-галантин, в конце концов. Возможно, всего лишь, кровь предков заговорила новым голосом. Я полюбила все то, от чего раньше шарахалась, как от наркотиков. В чем-то сходство есть. По меньшей мере, привыкание вызывает.
Все началось с того, что прекрасная Алана, сумасбродная моя кузина в семнадцатой степени, подарила мне Беллатрикс-холл. Аляска, Кадьяк. Вид на море, скалы и лес, ни одной живой души на полчаса вокруг. Тем умилительнее ситуация, что в фамильные земли это имение не вписано. Казус кого-то-там, не помню фамилию. Теперь это только мой дом, полностью, хоть новую ветвь рода основывай.
И красоты местные живописать можно долго, и самим домом восхищаться, и воспевать чудный родник в парке... Теперь можно, когда дом приведен в жилой вид.
Спасибо матушке за Эрни. Без домового эльфа я бы рухнула в первый же день расконсервации... да хотя бы хозяйственного этажа. А вместе с Эрни - за неделю управились. Можно быстрее, кто же спорит, но знали бы вы, господа мои, сколько удовольствия в том, чтобы своими руками натирать паркет в бальном зале или реставрировать лепнину в библиотеке.
Живу теперь на два дома. На Аляске - Вега, покой и звезды, в Саванне - Кыс и работа. Алилуйя тому, кто придумал летучий порох, иначе пришлось бы выбирать.
С утра - очень интересный семинар по средневековью, днем - с Лин Серви оформляли выставку к открытию, вечер - с Селестой, над детским приданым.
Иногда напоминаю себе страусенка, который ничего не желает "об этом знать". Шутки шутками, но этот прием, подсмотренный когда-то у Мартин Грант, действительно помогает относиться спокойнее к ряду проблем. Особенно с учетом того, что страусы голову в песок прячут не от страха. И вообще не прячут голову в песок, если на то пошло.
Забавно просматривать старые записи. Вспоминать, что же меня волновало раньше, о чем хотелось спрашивать или говорить, сравнивать с нынешними настроениями - забавно, и сейчас мне не хочется употреблять иное слово, даже если бы сама Мелузина во плоти явилась предо мной.
Мудрый Соломон и печальный Экклезиаст - они тоже были одним человеком, но в разное время. Вспоминаю об этом, когда становится уныло, вздергиваю подбородок, и улыбаюсь. Улыбаюсь, до тех пор, пока самой не станет легко и счастливо. Так и сегодня, с утра хотелось стонать о том, что веют ветры по миру, и возвращаются ветры, но к Селесте я пришла уже веселая, счастливая.
Люблю свою безумную семью.
Домашние хлопоты, мирные и уютные. Кофе, ваниль, корица и взбитые сливки. Чудесный пирог с гадючьим ядом и желчью армадилло. Фаршированные головы гномов. Рунослед-галантин, в конце концов. Возможно, всего лишь, кровь предков заговорила новым голосом. Я полюбила все то, от чего раньше шарахалась, как от наркотиков. В чем-то сходство есть. По меньшей мере, привыкание вызывает.
Все началось с того, что прекрасная Алана, сумасбродная моя кузина в семнадцатой степени, подарила мне Беллатрикс-холл. Аляска, Кадьяк. Вид на море, скалы и лес, ни одной живой души на полчаса вокруг. Тем умилительнее ситуация, что в фамильные земли это имение не вписано. Казус кого-то-там, не помню фамилию. Теперь это только мой дом, полностью, хоть новую ветвь рода основывай.
И красоты местные живописать можно долго, и самим домом восхищаться, и воспевать чудный родник в парке... Теперь можно, когда дом приведен в жилой вид.
Спасибо матушке за Эрни. Без домового эльфа я бы рухнула в первый же день расконсервации... да хотя бы хозяйственного этажа. А вместе с Эрни - за неделю управились. Можно быстрее, кто же спорит, но знали бы вы, господа мои, сколько удовольствия в том, чтобы своими руками натирать паркет в бальном зале или реставрировать лепнину в библиотеке.
Живу теперь на два дома. На Аляске - Вега, покой и звезды, в Саванне - Кыс и работа. Алилуйя тому, кто придумал летучий порох, иначе пришлось бы выбирать.