Эти странные заграничные поезда...
Ностальгия прогрессирует...
(на пути из Вены в Грац)
(на вокзале Санта Лючия в Венеции)
Какое щемящее, захватывающее душу Lebewohl мы слышим в финале 4-й сонаты Бетховена! Вообще, это один из сквозных его образов: в медленной вариации финала Героической, в эпизоде, который я, уцепившись за превосходную идею С.Э. Павчинского, так и называю "эпизодом отплытия" - медленно уходит корабль в чуждые страны, а любимый и прекрасный город на берегу уплывает от тебя, м.б. навсегда, жесты прощания...
И не столько соната №26 есть "Прощание", сколько следующая, 27-я, ее ми мажорный финал.
Есть нечто подобное и у Моцарта - конец "Похищения", поразительная кода Kegelstatt-Trio KV 498.
Как написано у Рильке:
Боги всегда уходят в одну перспективу,
в нашего неба исток...
(Götter schreiten vielleicht immer im gleichen Gewähren,
wo unser Himmel beginnt...)
(на пути из Вены в Грац)
(на вокзале Санта Лючия в Венеции)
Какое щемящее, захватывающее душу Lebewohl мы слышим в финале 4-й сонаты Бетховена! Вообще, это один из сквозных его образов: в медленной вариации финала Героической, в эпизоде, который я, уцепившись за превосходную идею С.Э. Павчинского, так и называю "эпизодом отплытия" - медленно уходит корабль в чуждые страны, а любимый и прекрасный город на берегу уплывает от тебя, м.б. навсегда, жесты прощания...
И не столько соната №26 есть "Прощание", сколько следующая, 27-я, ее ми мажорный финал.
Есть нечто подобное и у Моцарта - конец "Похищения", поразительная кода Kegelstatt-Trio KV 498.
Как написано у Рильке:
Боги всегда уходят в одну перспективу,
в нашего неба исток...
(Götter schreiten vielleicht immer im gleichen Gewähren,
wo unser Himmel beginnt...)