Моцарт между Брамсом и Регером
Первая мысль прослушанного вчера брамсовского кларнетного квинтета (h-moll, op. 115; Amadeus Q., K. Leister) вызвала в памяти квартет B-dur (K. 589) Моцарта, поставленный еще утром до работы (Ит. квартет).
Сейчас же был прослушан квинтет с кларнетом Регера (A-dur, op. 146; Drolc Q., K. Leister), чудесное сочинение, одна из самых прекрасных идиллий в музыке.
Я подумал, что это некая скрытая полемика с сочинением Брамса: если квинтет Брамса пронизан настроением конца и прощания, то регеровский, звучащий тоже приглушенно, воплощает абсолютную безмятежность. Регер словно бы возвращает нас к моцартовскому образцу (и в выборе тональности в том числе; характерна, кстати, вариационная форма всех финалов кларнетных квинтетов: и Моцарта, и Брамса, и Регера), но без моцартовской амбивалентности.
Сейчас же был прослушан квинтет с кларнетом Регера (A-dur, op. 146; Drolc Q., K. Leister), чудесное сочинение, одна из самых прекрасных идиллий в музыке.
Я подумал, что это некая скрытая полемика с сочинением Брамса: если квинтет Брамса пронизан настроением конца и прощания, то регеровский, звучащий тоже приглушенно, воплощает абсолютную безмятежность. Регер словно бы возвращает нас к моцартовскому образцу (и в выборе тональности в том числе; характерна, кстати, вариационная форма всех финалов кларнетных квинтетов: и Моцарта, и Брамса, и Регера), но без моцартовской амбивалентности.