"Волшебная флейта" и "Парсифаль"
Р. Роллан в эссе "Моцарт. По его письмам", сопоставляя "Дон Жуана" и "Волшебную флейту", писал:
"Оба произведения взаимно дополняют друг друга. "Дон Жуан" выражает гнет предопределения, тяготеющий над человеком - рабом своих пороков, увлекаемым вихрем видимости; "Волшебная флейта" воспевает свободный и умиротворенный экстаз Мудрецов. Могучая простота и спокойная красота придает этим операм античный характер. Неумолимый рок в "Дон Жуане" и просветленность "Флейты" - пожалуй, самое близкое к древнегреческому искусству из всего, созданного современным искусством, не исключая даже трагедий Глюка. Возвышенная чистота некоторых гармоний "Флейты" витает на высотах, до которых едва поднимаются мистически пламенные восторги рыцарей Грааля. Здесь - всё свет, ничего, кроме света".
(Р. Роллан. Музыкально-историческое наследие. Вып. 3. Музыканты прошлых дней. Музыкальное путешествие в страну прошлого. - М.: Музыка, 1988. - С. 242.)
Далеко не со всем я согласен в его интерпретации названных опер Моцарта, но про античность и про "Парсифаля" очень хорошо сказано. Я и сам в последнее время склоняюсь к мысли, что "Волшебная флейта" - "the loftiest peak" его искусства, как и "Парсифаль" у Вагнера. Конечно, в 18 веке рядом с "Флейтой" поставить нечего, а потом таких высот в опере достиг только Вагнер. Это столь удивительный взлет гения, что когда слушаешь, иной раз становится страшно, как становится страшно при взгляде на некоторые картины Рафаэля. Думаешь, что простой смертный не мог это написать.
Это у меня Вариации К. 613 потащили за собой оперу. Сегодня даже прослушал полностью в записи К. Бёма, в которой поют Ф. Красс (Зарастро), Р. Питерс (Царица Ночи), Ф. Вундерлих (Тамино), Э. Лир (Памина), Д. Фишер-Дискау (Папагено), Л. Отто (Папагена), Х. Хоттер (Оратор), Дж. Кинг и М. Тальвела (стражи). В общем, спектакль звезд, зрелище (точнее, слышище) для богов. Берлинские филармоники. Это эталонная запись, хотя я знаю и другие замечательные исполнения. Но всё же и Бём не избегает легкого accelerando, когда после хорала стражей вступает Тамино. От этого ускорения, в которое впадают тут (видимо, невольно) исполнители, предостерегал Б. Вальтер (см. его "Тему с вариациями").
"Оба произведения взаимно дополняют друг друга. "Дон Жуан" выражает гнет предопределения, тяготеющий над человеком - рабом своих пороков, увлекаемым вихрем видимости; "Волшебная флейта" воспевает свободный и умиротворенный экстаз Мудрецов. Могучая простота и спокойная красота придает этим операм античный характер. Неумолимый рок в "Дон Жуане" и просветленность "Флейты" - пожалуй, самое близкое к древнегреческому искусству из всего, созданного современным искусством, не исключая даже трагедий Глюка. Возвышенная чистота некоторых гармоний "Флейты" витает на высотах, до которых едва поднимаются мистически пламенные восторги рыцарей Грааля. Здесь - всё свет, ничего, кроме света".
(Р. Роллан. Музыкально-историческое наследие. Вып. 3. Музыканты прошлых дней. Музыкальное путешествие в страну прошлого. - М.: Музыка, 1988. - С. 242.)
Далеко не со всем я согласен в его интерпретации названных опер Моцарта, но про античность и про "Парсифаля" очень хорошо сказано. Я и сам в последнее время склоняюсь к мысли, что "Волшебная флейта" - "the loftiest peak" его искусства, как и "Парсифаль" у Вагнера. Конечно, в 18 веке рядом с "Флейтой" поставить нечего, а потом таких высот в опере достиг только Вагнер. Это столь удивительный взлет гения, что когда слушаешь, иной раз становится страшно, как становится страшно при взгляде на некоторые картины Рафаэля. Думаешь, что простой смертный не мог это написать.
Это у меня Вариации К. 613 потащили за собой оперу. Сегодня даже прослушал полностью в записи К. Бёма, в которой поют Ф. Красс (Зарастро), Р. Питерс (Царица Ночи), Ф. Вундерлих (Тамино), Э. Лир (Памина), Д. Фишер-Дискау (Папагено), Л. Отто (Папагена), Х. Хоттер (Оратор), Дж. Кинг и М. Тальвела (стражи). В общем, спектакль звезд, зрелище (точнее, слышище) для богов. Берлинские филармоники. Это эталонная запись, хотя я знаю и другие замечательные исполнения. Но всё же и Бём не избегает легкого accelerando, когда после хорала стражей вступает Тамино. От этого ускорения, в которое впадают тут (видимо, невольно) исполнители, предостерегал Б. Вальтер (см. его "Тему с вариациями").