Дагестану, как воздух, необходим диалог между исламскими джамаатами
Руслан Курбанов
«Кавказская политика» уже писала о том, что в последние недели марта Духовное управление мусульман Дагестана и непосредственно его руководитель, муфтий Ахмад-хаджи Абдуллаев сделали несколько резонансных заявлений.
Так, в последние дни марта Ахмад-хаджи публично опроверг слухи о том, что имамы ДУМД сдают силовикам “списки дагестанских ваххабитов”, осудил практику выбивания из подозреваемых показаний под пытками, а также призвал не употреблять по отношению к верующим этот ярлык “ваххабит”.
Чуть ранее он развеял слухи о том, что ДУМД давало силовикам мусульманское правовое обоснование - фатву на убийство боевиков, заблокированных в ходе спецопераций. А также открыто признался, что считает себя одновременно и мюридом, и салафитом, и последователем религиозного направления в исламе Ахлю с-Сунна.
Как поясняла читателям наша редакция, значимость этого заявления муфтия в том, что на протяжении последних двух десятков лет весь накал религиозно-политического противостояния в Дагестане был связан именно с разделением мусульман на мюридов и салафитов, суфиев и “ваххабитов”, тарикатских и джамаатовских.
Оттого, подобные заявления из уст муфтия республики для мусульман Дагестана, уставших уже от взаимного противостояния, звучат более чем обнадеживающе. И, наконец, на днях в Духовном управлении мусульман Дагестана упразднили экспертный отдел, занимающийся рецензированием религиозной печатной, аудио- и видеопродукции.
Данный шаг со стороны ДУМД эксперты также расценили, как желание дагестанского муфтията найти выход из затянувшегося религиозного противостояния внутри мусульманской общины республики. Поскольку, в прежние годы именно со ссылкой на решения этого отдела ДУМД силовики республики изымали у верующих религиозную литературу и видео-продукцию, под предлогом, что она является экстремистской.
Дагестанские верующие с большим удовлетворением восприняли последние заявления муфтия республики Ахмада-хаджи Абдуллаева с призывом положить конец идеологическим распрям внутри мусульманской общины нашего горного края. Его заявления свидетельствуют о том, что потребность дагестанского общества в достижении национального примирения осознана уже достаточным количеством лидеров общественного мнения.
Об этом уже публично высказался один из лидеров дагестанского салафитского религиозного движения «Ахлю с-Сунна» Аббас Кебедов, а также дагестанский аналитик Деньга Халидов, на протяжении многих лет являвшийся голосом общественного протеста. Они, как и другие общественные деятели, долгие годы без устали твердили, что Дагестану без глубокого и постоянного диалога его сынов не выжить.
Он и сохранился-то в истории именно благодаря тому, что его народы веками умели находить общий язык. Особенно это актуально для такой тонкой и деликатной сферы, как религиозные убеждения верующих. Все сегодняшнее ожесточение и взаимная нетерпимость дагестанских мусульман, оказавшихся в границах одной республики разделенными на официальных и неофициальных, благонадежных и неблагонадежных,
традиционных и нетрадиционных, суфиев и салафитов, ихванов и джамаатовских, возникли только из-за того, что после краха Советского Союза возможности для диалога в сфере религии оказались закрытыми.
Но попытка действовать методами диктата в идеологической сфере в Дагестане никогда не могла быть реализована. Поскольку дагестанцы, какой бы религии или идеологии они ни придерживались, всегда исторически готовы были умирать за свои убеждения. И им проще умереть, чем под диктатом кого бы то ни было, изменить своим убеждениям.
Многие эксперты на разных уровнях годами твердили, что в Дагестане исторически никогда не было одного исламского течения, общины или направления, которое единственное можно бы назвать традиционным для нашего народа, а другие направления нетрадиционными, чуждыми и пришлыми.
Исламское пространство Дагестана испокон веков было предельно разнообразным и состояло из множества различных религиозных общин, следующих различным направлениям и традициям в исламе. Первая группа дагестанских мусульман - это представители суфизма, придерживавшиеся различных тарикатов - накшбандийи, кадирий и шазилийи. Все эти тарикаты без исключения являются традиционными для Дагестана.
Вторая группа дагестанских мусульман представлена школой факихов - исламских правоведов. Она сформировалась еще до присоединения Дагестана к России в основном в рамках даргинских джамаатов. В их джамаатах позиции факихов и кадиев были настолько крепки, что во многих джамаатах они оспаривали власть выборных правителей.
В обществе Акуша-Дарго фактически же сложилось двоевластие. Политическими лидерами джамаата были два человека - выборный правитель и шариатский судья (кадий). Оттого у даргинцев так много имен и фамилий, включающих слово Кади. Эта версия ислама тоже является традиционной для Дагестана.
Третья группа дагестанских мусульман представлена стремительно растущей общиной фундаменталистов, в простонародье именуемых «ваххабитами», а в среде ученых «салафитами». И салафийя, вопреки тиражируемому государственными СМИ мнению о чуждости и нетрадиционности ее для Дагестана региона, имеет здесь более чем 300-летнюю историю.
Четвертая группа дагестанских мусульман - это сторонники исламского реформаторства. Они еще до революции черпали свои идеи из наследия таких крупных ученых, как Джамалуддин аль-Афгани, Мухаммад Абду и Рашид Рида.
Все эти исламские направления имели в Дагестане своих ученых, свое интеллектуальное наследие, сложившееся еще до революции. Оттого назвать эти направления нетрадиционными для Дагестана с научной точки зрения нельзя.
Более того между этими учеными, учеными тариката и учеными факихами велась активная и аргументированная полемика. И это была нормальная ситуация, когда внутри мусульманского сообщества ведется дискуссия, идет напряженный, но необходимый диалог.
И этот диалог не выливался в попытки убийства друг друга, давление или попытки запрета того или иного направления. Подобный диалог, как воздух, необходим сегодняшним дагестанским мусульманам, чтобы перевести взаимные претензии в плоскость богословских дискуссий. Но для этого нужно провести огромную, масштабную подготовительную работу, чтобы расчистить завалы на пути к диалогу, образовавшиеся за последние 20 лет взаимного противостояния, ненависти и откровенной вражды.
Оттого представители всех групп и слове дагестанского общества должны целиком и полностью приветствовать инициативы муфтия, инициативы алимов Дагестана и инициативы простых верующих, направленные на преодоление непонимания в мусульманской среде республики. Всеми этими людьми в последнее время было озвучено очень много конструктивных предложений, которые должны помочь снять напряженность, существующую сегодня между общинами дагестанских верующих.
Самое важное, на мой взгляд, что все эти инициативы открывают путь дагестанским мусульманам к объединению своих усилий в борьбе с социальными пороками и факторами раскола общества. Однако, этот начавшийся диалог между представителями различных исламских джамаатов будет проходить тяжело из-за предельного консерватизма религиозного сознания дагестанцев.
Но мы, будучи рабами Одного Господа и сынами одной земли должны найти в себе силы пойти на этот диалог и сделать его конструктивным, эффективным, чтобы спасти свою республику от гражданской войны, спасти своих сыновей и братьев от взаимного уничтожения.
И потом, республиканская власть, там, где подобный диалог складывается между различными джамаатами тяжело, должна инициировать его, мягко подталкивать к нему религиозные общины. На то она и власть, чтобы по-отечески подвигать жителей республики к примирению и согласию.
«Кавказская политика» уже писала о том, что в последние недели марта Духовное управление мусульман Дагестана и непосредственно его руководитель, муфтий Ахмад-хаджи Абдуллаев сделали несколько резонансных заявлений.
Так, в последние дни марта Ахмад-хаджи публично опроверг слухи о том, что имамы ДУМД сдают силовикам “списки дагестанских ваххабитов”, осудил практику выбивания из подозреваемых показаний под пытками, а также призвал не употреблять по отношению к верующим этот ярлык “ваххабит”.
Чуть ранее он развеял слухи о том, что ДУМД давало силовикам мусульманское правовое обоснование - фатву на убийство боевиков, заблокированных в ходе спецопераций. А также открыто признался, что считает себя одновременно и мюридом, и салафитом, и последователем религиозного направления в исламе Ахлю с-Сунна.
Как поясняла читателям наша редакция, значимость этого заявления муфтия в том, что на протяжении последних двух десятков лет весь накал религиозно-политического противостояния в Дагестане был связан именно с разделением мусульман на мюридов и салафитов, суфиев и “ваххабитов”, тарикатских и джамаатовских.
Оттого, подобные заявления из уст муфтия республики для мусульман Дагестана, уставших уже от взаимного противостояния, звучат более чем обнадеживающе. И, наконец, на днях в Духовном управлении мусульман Дагестана упразднили экспертный отдел, занимающийся рецензированием религиозной печатной, аудио- и видеопродукции.
Данный шаг со стороны ДУМД эксперты также расценили, как желание дагестанского муфтията найти выход из затянувшегося религиозного противостояния внутри мусульманской общины республики. Поскольку, в прежние годы именно со ссылкой на решения этого отдела ДУМД силовики республики изымали у верующих религиозную литературу и видео-продукцию, под предлогом, что она является экстремистской.
Дагестанские верующие с большим удовлетворением восприняли последние заявления муфтия республики Ахмада-хаджи Абдуллаева с призывом положить конец идеологическим распрям внутри мусульманской общины нашего горного края. Его заявления свидетельствуют о том, что потребность дагестанского общества в достижении национального примирения осознана уже достаточным количеством лидеров общественного мнения.
Об этом уже публично высказался один из лидеров дагестанского салафитского религиозного движения «Ахлю с-Сунна» Аббас Кебедов, а также дагестанский аналитик Деньга Халидов, на протяжении многих лет являвшийся голосом общественного протеста. Они, как и другие общественные деятели, долгие годы без устали твердили, что Дагестану без глубокого и постоянного диалога его сынов не выжить.
Он и сохранился-то в истории именно благодаря тому, что его народы веками умели находить общий язык. Особенно это актуально для такой тонкой и деликатной сферы, как религиозные убеждения верующих. Все сегодняшнее ожесточение и взаимная нетерпимость дагестанских мусульман, оказавшихся в границах одной республики разделенными на официальных и неофициальных, благонадежных и неблагонадежных,
традиционных и нетрадиционных, суфиев и салафитов, ихванов и джамаатовских, возникли только из-за того, что после краха Советского Союза возможности для диалога в сфере религии оказались закрытыми.
Но попытка действовать методами диктата в идеологической сфере в Дагестане никогда не могла быть реализована. Поскольку дагестанцы, какой бы религии или идеологии они ни придерживались, всегда исторически готовы были умирать за свои убеждения. И им проще умереть, чем под диктатом кого бы то ни было, изменить своим убеждениям.
Многие эксперты на разных уровнях годами твердили, что в Дагестане исторически никогда не было одного исламского течения, общины или направления, которое единственное можно бы назвать традиционным для нашего народа, а другие направления нетрадиционными, чуждыми и пришлыми.
Исламское пространство Дагестана испокон веков было предельно разнообразным и состояло из множества различных религиозных общин, следующих различным направлениям и традициям в исламе. Первая группа дагестанских мусульман - это представители суфизма, придерживавшиеся различных тарикатов - накшбандийи, кадирий и шазилийи. Все эти тарикаты без исключения являются традиционными для Дагестана.
Вторая группа дагестанских мусульман представлена школой факихов - исламских правоведов. Она сформировалась еще до присоединения Дагестана к России в основном в рамках даргинских джамаатов. В их джамаатах позиции факихов и кадиев были настолько крепки, что во многих джамаатах они оспаривали власть выборных правителей.
В обществе Акуша-Дарго фактически же сложилось двоевластие. Политическими лидерами джамаата были два человека - выборный правитель и шариатский судья (кадий). Оттого у даргинцев так много имен и фамилий, включающих слово Кади. Эта версия ислама тоже является традиционной для Дагестана.
Третья группа дагестанских мусульман представлена стремительно растущей общиной фундаменталистов, в простонародье именуемых «ваххабитами», а в среде ученых «салафитами». И салафийя, вопреки тиражируемому государственными СМИ мнению о чуждости и нетрадиционности ее для Дагестана региона, имеет здесь более чем 300-летнюю историю.
Четвертая группа дагестанских мусульман - это сторонники исламского реформаторства. Они еще до революции черпали свои идеи из наследия таких крупных ученых, как Джамалуддин аль-Афгани, Мухаммад Абду и Рашид Рида.
Все эти исламские направления имели в Дагестане своих ученых, свое интеллектуальное наследие, сложившееся еще до революции. Оттого назвать эти направления нетрадиционными для Дагестана с научной точки зрения нельзя.
Более того между этими учеными, учеными тариката и учеными факихами велась активная и аргументированная полемика. И это была нормальная ситуация, когда внутри мусульманского сообщества ведется дискуссия, идет напряженный, но необходимый диалог.
И этот диалог не выливался в попытки убийства друг друга, давление или попытки запрета того или иного направления. Подобный диалог, как воздух, необходим сегодняшним дагестанским мусульманам, чтобы перевести взаимные претензии в плоскость богословских дискуссий. Но для этого нужно провести огромную, масштабную подготовительную работу, чтобы расчистить завалы на пути к диалогу, образовавшиеся за последние 20 лет взаимного противостояния, ненависти и откровенной вражды.
Оттого представители всех групп и слове дагестанского общества должны целиком и полностью приветствовать инициативы муфтия, инициативы алимов Дагестана и инициативы простых верующих, направленные на преодоление непонимания в мусульманской среде республики. Всеми этими людьми в последнее время было озвучено очень много конструктивных предложений, которые должны помочь снять напряженность, существующую сегодня между общинами дагестанских верующих.
Самое важное, на мой взгляд, что все эти инициативы открывают путь дагестанским мусульманам к объединению своих усилий в борьбе с социальными пороками и факторами раскола общества. Однако, этот начавшийся диалог между представителями различных исламских джамаатов будет проходить тяжело из-за предельного консерватизма религиозного сознания дагестанцев.
Но мы, будучи рабами Одного Господа и сынами одной земли должны найти в себе силы пойти на этот диалог и сделать его конструктивным, эффективным, чтобы спасти свою республику от гражданской войны, спасти своих сыновей и братьев от взаимного уничтожения.
И потом, республиканская власть, там, где подобный диалог складывается между различными джамаатами тяжело, должна инициировать его, мягко подталкивать к нему религиозные общины. На то она и власть, чтобы по-отечески подвигать жителей республики к примирению и согласию.