Серый кардинал ушел...
Сегодня узнал об отставке Владислава Суркова. Новость несколько неожиданная и пришла она с осознанием того, что с ним уходит определенная политическая эпоха.
Вячеслав Юрьевич - пожалуй, одна из самых ярких политических фигур России нулевых с многими регалиями, говорящими сами за себя. «Серый кардинал», «отец суверенной демократии», «вершитель судеб» внутренней политики страны и один из ближайших соратников нынешнего Президента Владимира Путина. В те нулевые у нас с Сурковым сложились хорошие отношения и, на мой взгляд, Вячеслав Юрьевич действительно качественно выделялся в той плеяде кремлевских «царедворцев». Он внес неоценимый вклад в формировании сегодняшней политикой системы. Спустя годы эта система его же и низвела.
Будучи наполовину чеченцем, Владислав Сурков довольно-таки живо интересовался мусульманами, и мы много говорили о религиозной и этнополитической ситуации в стране. В те крайне неспокойные времена он поддержал вначале Кадырова-отца, а затем и Рамзана Кадырова. Во многом благодаря ему, идея о референдуме в Чечне, автором которой в свое время выступил Абдул-Хаким Султыгов, была осуществлена. Впоследствии Сурков сделал немало для того, чтобы Султыгов получил серьезный пост в администрации Президента.
После выборной кампании 2003 г. мы с Вячеславом Юрьевичем практически не общались, а в дальнейшем отношения между нами изменились не в лучшую сторону. Камнем преткновения стала наша кампания по объединению мусульман России в рамках единого муфтията, которая, как потом оказалась, не была понята и трезво оценена «наверху». На самом деле, объединение муфтиятов России - проект грандиозный не только по своим масштабам, но и созидательному значению; его сложно переоценить. Это должен был стать качественно новый, цивилизованный и эффективный институт мусульман, способный решать значимые социальные проблемы и устранять недопонимание между мусульманским сообществом и государством, между мусульманами и представителями других конфессий. От объединения и переформатирования мусульманской составляющей российского общества выиграли бы все: и мусульманская Умма, и государство и общество в целом. Показательно, что идею объединения поддержали практически все духовные лидеры страны и многие политические деятели, включая Рамзана Кадырова.
Видимо, масштабность этой кампании, а также ее происхождение «снизу» (отнюдь, не в кремлевских кабинетах) вызвала ее отторжение "наверху". Дело еще, видимо, в том, что Кавказ и мусульмане были традиционной прерогативой Вячеслава Юрьевича. То есть те, во многом опасные и сложные сферы, которые он ответственно взял на себя в том время, когда многие боялись рисковать. Так вот, наш проект объединения муфтиятов затрагивал обе эти сферы, что, по всей видимости, задело «серого кардинала». В «нужном свете» он подал эту информацию руководству страны, а потом поручил своим представителям Алексею Гришину, Константину Костину и Ивану Демидову остановить объединение и развалить его.
Ну, что сказать… У них это получилось. Однако и сегодня, понимая созидательный потенциал этого объединения, его коэффициент полезности для Уммы и для России в целом, я убежден, что у него есть будущее, и процесс объединения муфтиятов завершится.
Таким образом, Сурков сыграл значительную роль в том, что нам не удалось объединить мусульманские организации в рамках единого института. Тем не менее, это обстоятельство нисколько не умоляет талантов этого политического деятеля.
Новость о его отставке пришла в условиях, когда в российском информационном пространстве имя Вячеслава Суркова все чаще ассоциировалось со скандалами вокруг Сколково.
Здесь я хотел бы отметить, что Сколково - это действительно детище Суркова, поэтому многие вопросы волей-неволей обращены к нему. Однако у русских есть такая поговорка: «первый блин комом». Проект Сколково стал первым в своем роде подобным опытом. Очевидно, что изначально декларируемые цели достигнуты не были, но «дорогу осилит идущий». Сегодня я, занимаясь ИТ проектом, понимаю, что все это гораздо сложнее, чем видится со стороны. В свою очередь Сколково - это огромный опыт для страны и для Суркова в частности. Я не удивлюсь, если вскоре мы узнаем, что он найдет себя в качестве инновационного бизнесмена или, скажем, венчурного капиталиста.
Что касается политической подоплеки ухода Суркова, то это, конечно, не первый звонок правительству Дмитрия Медведа, но очень и очень серьезный. Многие ждали, что во время общения с россиянами Путин, отвечая на вопросы, вынесет решение относительно кабинета министров. Однако этого не произошло в публичном пространстве, что, в принципе, характерно для Владимира Владимировича. В данном случае столь «скоропостижный» уход Вячеслава Суркова является показателем того, что в политической сфере будут серьезные изменения и нынешняя конфигурация политической власти носит временный характер.
Вячеслав Юрьевич - пожалуй, одна из самых ярких политических фигур России нулевых с многими регалиями, говорящими сами за себя. «Серый кардинал», «отец суверенной демократии», «вершитель судеб» внутренней политики страны и один из ближайших соратников нынешнего Президента Владимира Путина. В те нулевые у нас с Сурковым сложились хорошие отношения и, на мой взгляд, Вячеслав Юрьевич действительно качественно выделялся в той плеяде кремлевских «царедворцев». Он внес неоценимый вклад в формировании сегодняшней политикой системы. Спустя годы эта система его же и низвела.
Будучи наполовину чеченцем, Владислав Сурков довольно-таки живо интересовался мусульманами, и мы много говорили о религиозной и этнополитической ситуации в стране. В те крайне неспокойные времена он поддержал вначале Кадырова-отца, а затем и Рамзана Кадырова. Во многом благодаря ему, идея о референдуме в Чечне, автором которой в свое время выступил Абдул-Хаким Султыгов, была осуществлена. Впоследствии Сурков сделал немало для того, чтобы Султыгов получил серьезный пост в администрации Президента.
После выборной кампании 2003 г. мы с Вячеславом Юрьевичем практически не общались, а в дальнейшем отношения между нами изменились не в лучшую сторону. Камнем преткновения стала наша кампания по объединению мусульман России в рамках единого муфтията, которая, как потом оказалась, не была понята и трезво оценена «наверху». На самом деле, объединение муфтиятов России - проект грандиозный не только по своим масштабам, но и созидательному значению; его сложно переоценить. Это должен был стать качественно новый, цивилизованный и эффективный институт мусульман, способный решать значимые социальные проблемы и устранять недопонимание между мусульманским сообществом и государством, между мусульманами и представителями других конфессий. От объединения и переформатирования мусульманской составляющей российского общества выиграли бы все: и мусульманская Умма, и государство и общество в целом. Показательно, что идею объединения поддержали практически все духовные лидеры страны и многие политические деятели, включая Рамзана Кадырова.
Видимо, масштабность этой кампании, а также ее происхождение «снизу» (отнюдь, не в кремлевских кабинетах) вызвала ее отторжение "наверху". Дело еще, видимо, в том, что Кавказ и мусульмане были традиционной прерогативой Вячеслава Юрьевича. То есть те, во многом опасные и сложные сферы, которые он ответственно взял на себя в том время, когда многие боялись рисковать. Так вот, наш проект объединения муфтиятов затрагивал обе эти сферы, что, по всей видимости, задело «серого кардинала». В «нужном свете» он подал эту информацию руководству страны, а потом поручил своим представителям Алексею Гришину, Константину Костину и Ивану Демидову остановить объединение и развалить его.
Ну, что сказать… У них это получилось. Однако и сегодня, понимая созидательный потенциал этого объединения, его коэффициент полезности для Уммы и для России в целом, я убежден, что у него есть будущее, и процесс объединения муфтиятов завершится.
Таким образом, Сурков сыграл значительную роль в том, что нам не удалось объединить мусульманские организации в рамках единого института. Тем не менее, это обстоятельство нисколько не умоляет талантов этого политического деятеля.
Новость о его отставке пришла в условиях, когда в российском информационном пространстве имя Вячеслава Суркова все чаще ассоциировалось со скандалами вокруг Сколково.
Здесь я хотел бы отметить, что Сколково - это действительно детище Суркова, поэтому многие вопросы волей-неволей обращены к нему. Однако у русских есть такая поговорка: «первый блин комом». Проект Сколково стал первым в своем роде подобным опытом. Очевидно, что изначально декларируемые цели достигнуты не были, но «дорогу осилит идущий». Сегодня я, занимаясь ИТ проектом, понимаю, что все это гораздо сложнее, чем видится со стороны. В свою очередь Сколково - это огромный опыт для страны и для Суркова в частности. Я не удивлюсь, если вскоре мы узнаем, что он найдет себя в качестве инновационного бизнесмена или, скажем, венчурного капиталиста.
Что касается политической подоплеки ухода Суркова, то это, конечно, не первый звонок правительству Дмитрия Медведа, но очень и очень серьезный. Многие ждали, что во время общения с россиянами Путин, отвечая на вопросы, вынесет решение относительно кабинета министров. Однако этого не произошло в публичном пространстве, что, в принципе, характерно для Владимира Владимировича. В данном случае столь «скоропостижный» уход Вячеслава Суркова является показателем того, что в политической сфере будут серьезные изменения и нынешняя конфигурация политической власти носит временный характер.