Уходя в никуда
Первый раз прочитал этот рассказ на работе, в ночную смену. Потом не мог работать до самого утра. Многое в голове крутилось. Сильно написано.
В переходе пахло табаком и несвежими слойками, которые усталая тетка разогревала клиентам в микроволновке. Я поднимался из перехода по лестнице на улицу и вдыхал этот аромат. Зима выдалась на редкость теплой, январь здорово напоминал ноябрь, по вечерам я засыпал под стук дождя по стеклу. Я вынырнул из перехода на лестницу , под серое небо. Перешел дорогу. Подошла пустая маршрутка, и я забрался на сидение рядом с водителем. Дверь закрывать не стал. Водитель вышел покурить, ожидая когда маршрутка заполнится. К нему подошёл другой водила, тоже с сигаретой, и они стали о чём-то разговаривать.
Я смотрел на мир, он не внушал симпатии, но отчего-то хотелось запомнить побольше. Cупермаркет через дорогу, придурки у лохотрона, мигающая вывеска павильона игровых автоматов, огромная площадка для автобусов и маршруток, рынок, тротуар, люди - всё безликого серого цвета с редкими яркими вкраплениями. Над всем этим нависла громада элитного жилого комплекса, закованного в вентфасад. Мне хочется, что бы она упала и раздавила здесь всё, включая меня. Закрываю глаза и откидываюсь на сидение...
- Саш, ты хорошо себя чувствуешь? - обеспокоено спросила мама. В последнее время она часто задает один и тот же вопрос.
- Да, спасибо,- пробормотал я.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего не случилось, - ответил я.
Конечно же соврал. Cлишком часто стала болеть голова, стало трудно на чем-то сосредоточиться. Потом все стало еще хуже. После того как я потерял сознание в метро по дороге на работу,мне пришлось лечь на обследование. Врачи. Центр раковой медицины. Опухоль мозга. Молодая медсестра, судорожно сжавшая мою руку,типа крепись парень. По стариковски сгорбленная фигура отца, на табурете рядом с кроватью. Виноватые глаза людей в халатах. Срывающийся голос мамы, прерываемый сухими односложными ответами хирурга; ''..поздно..'', ''..нет..'', ''..уже ничего не изменить...'', .
- Сколько мне осталось? - спросил я.
- Крепись, парень. - успокаивающе завел свою песню врач, но посмотрел мне в глаза и оборвался. - Год-два, и еще тебе надо беречь голову, любая травма может стать фатальной...
Пламя внутри меня, внутри моей головы. Иногда я беззвучно кричу в своей комнате. Огромная кричащая фигура, закрывшая лицо руками, с искажённым внутренней болью и гневом лицом. В полной тишине. Наверное, я сумасшедший...
Поэтому я здесь и сейчас, сижу в маршрутке, которая везет меня на место сбора. Я еду умирать.
Я отказался ложиться в больницу, мне невыносимы стены сиротских цветов, я не желаю отдавать концы в такой обстановке, среди людей, которые уже похоронили себя или отчаянно и безнадежно все еще за нее цепляются. Каждый дрочит как он хочет. Каждый волен сам делать свой выбор, сгореть раньше или позже, или беречь свою плоть до старости.
Если ты хочешь взять от жизни все - конечно, платить за это придется . Долго и уныло гореть свечкой , которую все равно легко может в любой момент пригасить ветер или сгореть быстро звездочкой на небе. Личный выбор каждого. Иногда и выбора такого нет у человека. У меня, например, нет. Жить, зная свой предел, даже легче.
Маршрутка постепенно заполняется и трогается. По проплывающему за окном тротуару навстречу движению проходят два парня,на одном светлые джинсы , бомбер и гавнодавы-гриндера.Мне как-то дико видеть это В 2007 году... Когда те, кто начинал это носить и до сих пор в деле в деле, сейчас ходят как один мой знакомый в худшем палевном случае в чем-нить типа сипи компани, кроссах лакоста и дорогих камуфляжных шмотках с кучей кармашков, иных вообще не отличить от золотой молодежи. Я улыбаюсь. Живучая субкультура. 90-е , кельтcкие кресты рисуемые от нехуй делать в тетрадке на уроках и парах; все копят бабки на ''мартинсы''; ''белые вагоны'', затухшие из-за того , что зачистка общественного транспорта от кавказцев у некоторых персонажей переросла в банальное кидалово; ежемесячные погромы общаг и рынков; короткая прическа на голове и много чего еще... Веселое было времечко.
Я откинул голову и закрыл глаза.
Мысли потекли беспорядочно и хаотично, и я понял, что в какой-то мере я даже рад, что умру. Потому что устал. Потому что заебало. Потому что с трудом уже верю в лучшее.
Хотя,наверное, во все времена население нашей многострадальной страны жило и живет c ощущением тотального и глухого ПИЗДЕЦА. Мол ща ПИЗДЕц и хуже уже не будет... Будет братцы, по любому будет. Ничего, все переживали... Может быть,авось - и это переживем.
Я не могу сказать, что очень много видел и пережил в этой жизни в сравнении со многими людьми, хотя и куда побольше иных.
Человек может пережить практически любые побои и вынести намного больше жести, чем кажется нам самим. Проверено опытом. Но то, что иной раз люди творят друг с другом все равно повергает в шок. Год назад я переписывался по интернету с девочкой из белорусского города Барановичи. Речь зашла о гопниках. Она рассказала, что ее приятель-неформал купил себе красные мартенсы, ему говорили - зачем, снимут ведь, отмороженных много... Действительно сняли - вместе с ногами. Отрубили нахуй. Она не поверила сначала, пришла к нему в больницу, реально у чела ног нету... жить больше не хочет.
Такие вот упыри ходят среди братского народа, да и среди наших соотечественников количество уебанов просто поражает. Срем где живем, торчат районами, вымираем поколениями...
Всем пох на все. Про приезжих даже говорить не хочется, хотя интеллигентно выглядящие шлюханы-журналисты со страниц газет и телеэкранов вещают об интернациональной дружбе, фашиствующих молодчиках и экстремистах; Москве, гостеприимной к любым гостям и еще каком-то бреде... смешно. Несколько молодых кавказцев в спальном районе Москвы посреди белого дня бьют по лицу и затаскивают в машину двух молодых русских девчонок. Прохожие стыдливо засовывают глаза в жопу. Лишь бы нас не тронули. Всем плевать. Кидалово. Барыжничество. Беспредел на каждом шагу. Привет столица, спасибо граждане градоначальники. А самодовольным государственным дядям Из окон чиновничьих машин, купленных на взятки и ворованные деньги,совсем не страшно смотреть на улицы, жить на которых приходиться нам.
Годы стирают ладони. Зубов все меньше, шрамов все больше, усталость копится внутри.
Новомодные разборки последних лет фа и антифа. Ахуеть, дайте две. Если все пойдет дальше такими же темпами, каждый год будет приносить трупы c обоих сторон.
Одни (большинство) срутся в интернете, другие пробивают друг другу головы на концертах, которые зачастую-то и к ФА-АНТИФА темам никакого отношения не имеют. SKA - это ведь для всех музыка. Третьи уходят от всего этого в ОФ. Кто-то наоборот лезет в эту жесть из околофутбола.
В общем-то,лично мне абсолютно похуй на разборки фа и антифа.
Моя позиция абсолютно нейтральна и обусловлена лишь моими личными предпочтенияими, я не подвожу под это никакой идеологии.
Я не дрочу на Адольфа Гитлера, мне абсолютно насрать на 1488, 69 и кучу других страшных цифирок.
Мне не нравятся чурки, я просто по возможности не покупаю у них и не веду с ними никаких дел. Жили бы у себя в горах и ладно,только рад бы был за них... но тут МОЙ дом. Я не хочу жить среди них. Ничего личного. Но неприязнь имеется, увы - не моя в том вина. Только эта задача по силам лишь государству, а ему это допизды... потом же будет поздно.
С другой стороны та конкретная конская фирма, к которой я имею отношение, в тыщу раз ближе и роднее мне, чем любой НС.
Вне зависимости от того, сколько у кого из нас арийской крови внутри. Кровь еще не гарантия того, что ты ВОИН. БОЕЦ. ДРУГ.
Уважаю идейных людей, способных идти до конца за свою идеологию. Только когда идеи (или то, что пытаются пропихнуть под видом идеи) сталкиваются вот так - все человеческое отходит на задний план. И в этой войне некоторые из тех и из других зачастую служат слепым инструментом третьих сил, больших и не очень дядь, спецслужб, которые хотят иметь свой инструмент на улицах. Как недавно осенью 2006 года после концерта 200 рыл антифа на Бауманской на гавне избивали всех подряд встречных людей, подходящих под определенные критерии (то есть всех подряд молодых русских парней на моде и без нее), стреляли в лицо случайным прохожим из пневматики и били до потери сознания, руками, ногами и ножами всех, кто казался им подозрительным и ... Зверье. Мразь. Оба моих деда и их братья воевали в ВОВ, думаю, были бы живы сейчас,без особых сожалений молодому хачевскому кидале-ублюдку из какого-нить Атриума или с Манежки вышибли бы мозги... Да хули говорить, случаев диких хватает с обоих сторон... Бритые тоже не ангелы, базара нет, но надо оставаться людьми. Всем. Беспредел порождает в ответ еще больший беспредел... Наши деды за свою страну дрались, а не против какой-то там идеологии... Пока к нам сюда не вторглась немецкая пидорва, никого чиво-то особо этот фашизм и не ебал... Все хороши.
Не жалеть себя ради идеи - это одно,специально калечить здоровье и как следствие жизнь другим, вообще случайным людям - совсем другое. Либо ты ЧЕЛОВЕК, либо уже нет. Cломать жизнь, сделать инвалидом ради какой угодно идеи незнакомого и возможно левого человека - это нормально? Предпочитаю оставаться свободным Человеком, со своим мнением, а не идеологией и антиидеологией в башке. Я свободный человек со своим мнением, хочу оставаться человеком и в рот ебал всю эту грязь.
Заебло. Мерзко смотреть на то, что твориться вокруг. Не хочу даже забивать себе голову этим дерьмом. Иной раз и правда думаю, что из такого мира и уходить не жалко.
Я открыл глаза. Моя остановка. Можно было дойти и пешком, всего 15 мин от метро, но и их идти мне было впадлу. Иду между домами к месту сбора, футбольной коробке в глухом московском дворике. Стая ненасытных воробьев отнимает крошки у глупых голубей. Окружение враждебно, смерть неизбежна, но всегда можно найти выход. Зыбучие пески мироздания уходят в небытие. Весенняя дисперсия тает в программной прослойке. Я улыбаюсь, я уже готов.
У дороги стоит ментовская тачка. Мент за рулем провожает меня взглядом. Служители закона... Самая большая ОПГ в нашей стране. Сейчас они подмяли все. Когда-то в 90-е, любую проблему вплоть до убийства было легко разрешить, имея на руках некоторую сумму денег. Сейчас несколько сложнее, но если не творить совсем уж откровенную жесть,то имея бабки и влиятельных друзей бояться тоже особо нечего. Чаще всего вопрос просто в сумме. Никто уже не удивляется, когда барыга рассказывает, что наркоту ему подогнали менты в пакетике с надписью ''Вещдок''... да много чего куда более жуткого, но нас уже ничем не удивить... предел прочности достигнут, ахуевать уже некуда.
Мои друзья уже практически в сборе, я жму многочисленные руки. Наши враги уже позвонили.Сегодня мое место в первом ряду, как и все последние разы. Мы идем плотной заряженной разрушительной энергией толпой сквозь угрюмые дворики старой Моcквы.
Теперь я дерусь каждый раз как последний, и каждый раз реально может стать последним. Однако старуха с косой упрямо отказывается находить меня на поле боя. Стоять отчаянно и до последнего. Я знаю, что никто из врагов не рад таким людям как я, я не ахти какой боец - но я хочу уйти как мужчина и бьюсь отчаянно.
В окне старого дома я вижу девчушку, она мрачно смотрит на нас, веселья наш вид ни у кого обычно не вызывает.Десятки молодых парней, излучающих насилие. Не хмурься милая, тебе ни идет. В тот вечер все были заняты своими делами. Ложь вползла в дом с черного входа. Она хотела задушить любовь, но была задавлена справедливой яростью. Тишина забила косяк гидропона на пару с угасающей ненавистью. Шепот тихо рассказал вернувшемуся из долгосрочной командировки восторгу о событиях прошедшей недели. Любопытство было тоже радо рассказу шепота,оно их очень любит. Оно пило виски рядом с глухонемой тоской. Тоска ласково гладила лежащую на коленях пушистую тревогу и смотрела в окно. Там за окном я покажусь тебе маленькой точкой. Звезды так красивы и это навсегда. Но твоя красота временна. Ее все равно съест безжалостная старость. Все мы родились для того, чтобы умереть. Что значит: «отчего же так пессимистично?» - это ведь очевидный факт. Мы сдохнем от старости, если раньше нас не доконает болезнь. Гепатит,лейкоз,СПИД,рак,да что угодно. А может, их опередит Господин Несчастный Случай. Ты что больше хочешь? Попасть под колеса камаза или под рельсы электрички, подходящей к платформе маленковская? Нет? Тогда быть может, желаешь сгореть в собственной квартире от пожара, вызванного вспышкой искры, проклюнувшейся из старой проводки. Да нет, о чем я говорю, намного приятнее забыть раскрутить вентиль и задохнутся во сне от газа. А уж потом и обгореть можно. До самых костей. Как-то банально, да? Нет, наверное, ты жаждешь оказаться в переполненном вагоне метро рядом с обвешанной тротилом шахидкой? Намного романтичней погибнуть от удара ножом в жестокой уличной драке. Или быть застреленным недалеким и неопрятным киллером, перепутавшим фотографии клиента. Никому не дано знать, когда и как он умрет. Но сильный человек может грамотно сделать этот выбор. Мужчина может ковать свою жизнь от начала и до конца.
Пессемист и реалист - к сожалению, понятия глубоко родственные. Но раз мы живем - мы живем зачем-то , и значит рубиться надо. не думая о смерти - что будет после смерти, мы узнаем когда умрем.
40 минут спустя и мы почти пришли.
Я смотрю на небо. Серые облака неторопливо тащатся по небу, не оставляя просветов.Я повторяю про себя древнюю формулу. Я яcно представляю себе эту картину. Я закрываю глаза и вижу людей, их много. Я вижу своих дедушек и бабушек, погибших в войне, вижу тех, кто дал им жизни и дальше,вереница людей огромна и кажется бесконечной,и она не прервется на мне. Все они смотрят на меня и мурашки бегут по моему телу. Я знаю, что бояться нечего. Спокойствие в моей душе.
Нет злости, нет страха. Из-за угла в 100 метрах впереди нас выходит человек. Видит нас, оборачивается и махает рукой. Первые ряды выходят из=за угла. Их много. Чертовски много. Мы останавливаемся. Они выходят и выходят. Я стою в первом ряду, чувствую только плечи моих братьев рядом, друг кладет мне сзади руку на плечо. Мы молчим. Они идут к нам, их точно больше 100, и люди все продолжают и продолжают выходить из -за угла. Мы сцепляемся локтями. Я не оглядываюсь назад, но чувствую насколько плотно стоят мои братья сзади. Мы - сжатая до предела пружина, которая сейчас выстрелит. Проходит вечность и мы идем к ним. Каждый шаг сжимает что-то внутри, я выплевыю капу. Хочется дышать полной грудью. Я улыбаюсь своим врагам. Я улыбаюсь миру.
50 метров, я наступаю на пустую сигаретную пачку под ногами. Хочеться вспомнить что-то хорошее и я вспоминаю девушку, с которой я провел немало счастливых часов. Люди без конца сходятся и расходятся, банальные отношения мужчина-женщина служат
источником множества переживаний и страданий для многих людей, но все равно раз за разом люди пытаются и пытаются, обжигаясь, калечя жизни себе и другим. Счастье дается единицам из сотен тысяч. Парадокс. Но оно того стоит, чтобы пытаться.
30 метров. Где-то в вышине над нами парит птица. Нам не дано летать в небе, но душа летать способна. Я знаю. Выше комплексов и страхов, выше грязных домов и мелочных людей, выше его. Внутренний мир дороже всего. Свобода - это то, что у меня внутри(с).
20 метров. Враги заряжают. крик, отраженный от стен домов , метается туда-сюда, я продолжаю улыбаться. пусть кричат, Я все равно все вижу в их глазах, они понимают, КОМУ они сейчас будут противостоять. Несколько первых рядов у нас - это безголовые психи, которых будут драться как сумасшедшие,вставая раз за разом, пока их окончательно не оставит сознание и все эти крики для нас - музыка. В бою человек становится самим собой, я всегда дрался не с врагами - я бился сам с собой. Со своими страхами , со своей слабостью. Победа над ними - и есть истинная победа в любом сражении, даже самом безнадежном на вид. Человек, победивший свои слабости, чужие победит тем более.
5 метров. От нашего заряда они немного притормаживают. Мироощущение меняется все сильнее. Андреналин изменяет меня. Грязный московский воздух пузырится на губах. Я не вижу всех тех, кто находится сзади меня, но я чувствую себя острием копья из десятков воль, направленного сильной рукой в цель. Это сродни тому, что испытывает парашютист, находясь в свободном падении. И одновременно ни похоже ни на что. Рифленая поверхность самосознания шаг за шагом отстает от воспаленной подкорки.
Рев нарастает и забивает все остальные звуки вокруг. Десятки мелькающих кулаков, перекошенные лица и я бьюсь, бью что есть силы в лица вокруг, ногами,руками, головой. Брызги крови летят на асфальт. Люди падают головой вперед, вбок, просто оседают с закатившимися глазами и их топчут свои же. Время остановилось, руки не поднимаются, но я все равно бьюсь. Сильный удар в солнечное, если бы за мной не стояло никого, он бы бросил меня на землю, а сейчас я просто падаю на асфальт. Десятки ног вокруг , пятна крови на асфальте. Так глупо, ведь я хотел умереть стоя... Как в замедленном кино я увидел заляпанный грязью кроссовок, летящий к моей голове. Потом мои желания переcтали иметь значение...
В переходе пахло табаком и несвежими слойками, которые усталая тетка разогревала клиентам в микроволновке. Я поднимался из перехода по лестнице на улицу и вдыхал этот аромат. Зима выдалась на редкость теплой, январь здорово напоминал ноябрь, по вечерам я засыпал под стук дождя по стеклу. Я вынырнул из перехода на лестницу , под серое небо. Перешел дорогу. Подошла пустая маршрутка, и я забрался на сидение рядом с водителем. Дверь закрывать не стал. Водитель вышел покурить, ожидая когда маршрутка заполнится. К нему подошёл другой водила, тоже с сигаретой, и они стали о чём-то разговаривать.
Я смотрел на мир, он не внушал симпатии, но отчего-то хотелось запомнить побольше. Cупермаркет через дорогу, придурки у лохотрона, мигающая вывеска павильона игровых автоматов, огромная площадка для автобусов и маршруток, рынок, тротуар, люди - всё безликого серого цвета с редкими яркими вкраплениями. Над всем этим нависла громада элитного жилого комплекса, закованного в вентфасад. Мне хочется, что бы она упала и раздавила здесь всё, включая меня. Закрываю глаза и откидываюсь на сидение...
- Саш, ты хорошо себя чувствуешь? - обеспокоено спросила мама. В последнее время она часто задает один и тот же вопрос.
- Да, спасибо,- пробормотал я.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего не случилось, - ответил я.
Конечно же соврал. Cлишком часто стала болеть голова, стало трудно на чем-то сосредоточиться. Потом все стало еще хуже. После того как я потерял сознание в метро по дороге на работу,мне пришлось лечь на обследование. Врачи. Центр раковой медицины. Опухоль мозга. Молодая медсестра, судорожно сжавшая мою руку,типа крепись парень. По стариковски сгорбленная фигура отца, на табурете рядом с кроватью. Виноватые глаза людей в халатах. Срывающийся голос мамы, прерываемый сухими односложными ответами хирурга; ''..поздно..'', ''..нет..'', ''..уже ничего не изменить...'', .
- Сколько мне осталось? - спросил я.
- Крепись, парень. - успокаивающе завел свою песню врач, но посмотрел мне в глаза и оборвался. - Год-два, и еще тебе надо беречь голову, любая травма может стать фатальной...
Пламя внутри меня, внутри моей головы. Иногда я беззвучно кричу в своей комнате. Огромная кричащая фигура, закрывшая лицо руками, с искажённым внутренней болью и гневом лицом. В полной тишине. Наверное, я сумасшедший...
Поэтому я здесь и сейчас, сижу в маршрутке, которая везет меня на место сбора. Я еду умирать.
Я отказался ложиться в больницу, мне невыносимы стены сиротских цветов, я не желаю отдавать концы в такой обстановке, среди людей, которые уже похоронили себя или отчаянно и безнадежно все еще за нее цепляются. Каждый дрочит как он хочет. Каждый волен сам делать свой выбор, сгореть раньше или позже, или беречь свою плоть до старости.
Если ты хочешь взять от жизни все - конечно, платить за это придется . Долго и уныло гореть свечкой , которую все равно легко может в любой момент пригасить ветер или сгореть быстро звездочкой на небе. Личный выбор каждого. Иногда и выбора такого нет у человека. У меня, например, нет. Жить, зная свой предел, даже легче.
Маршрутка постепенно заполняется и трогается. По проплывающему за окном тротуару навстречу движению проходят два парня,на одном светлые джинсы , бомбер и гавнодавы-гриндера.Мне как-то дико видеть это В 2007 году... Когда те, кто начинал это носить и до сих пор в деле в деле, сейчас ходят как один мой знакомый в худшем палевном случае в чем-нить типа сипи компани, кроссах лакоста и дорогих камуфляжных шмотках с кучей кармашков, иных вообще не отличить от золотой молодежи. Я улыбаюсь. Живучая субкультура. 90-е , кельтcкие кресты рисуемые от нехуй делать в тетрадке на уроках и парах; все копят бабки на ''мартинсы''; ''белые вагоны'', затухшие из-за того , что зачистка общественного транспорта от кавказцев у некоторых персонажей переросла в банальное кидалово; ежемесячные погромы общаг и рынков; короткая прическа на голове и много чего еще... Веселое было времечко.
Я откинул голову и закрыл глаза.
Мысли потекли беспорядочно и хаотично, и я понял, что в какой-то мере я даже рад, что умру. Потому что устал. Потому что заебало. Потому что с трудом уже верю в лучшее.
Хотя,наверное, во все времена население нашей многострадальной страны жило и живет c ощущением тотального и глухого ПИЗДЕЦА. Мол ща ПИЗДЕц и хуже уже не будет... Будет братцы, по любому будет. Ничего, все переживали... Может быть,авось - и это переживем.
Я не могу сказать, что очень много видел и пережил в этой жизни в сравнении со многими людьми, хотя и куда побольше иных.
Человек может пережить практически любые побои и вынести намного больше жести, чем кажется нам самим. Проверено опытом. Но то, что иной раз люди творят друг с другом все равно повергает в шок. Год назад я переписывался по интернету с девочкой из белорусского города Барановичи. Речь зашла о гопниках. Она рассказала, что ее приятель-неформал купил себе красные мартенсы, ему говорили - зачем, снимут ведь, отмороженных много... Действительно сняли - вместе с ногами. Отрубили нахуй. Она не поверила сначала, пришла к нему в больницу, реально у чела ног нету... жить больше не хочет.
Такие вот упыри ходят среди братского народа, да и среди наших соотечественников количество уебанов просто поражает. Срем где живем, торчат районами, вымираем поколениями...
Всем пох на все. Про приезжих даже говорить не хочется, хотя интеллигентно выглядящие шлюханы-журналисты со страниц газет и телеэкранов вещают об интернациональной дружбе, фашиствующих молодчиках и экстремистах; Москве, гостеприимной к любым гостям и еще каком-то бреде... смешно. Несколько молодых кавказцев в спальном районе Москвы посреди белого дня бьют по лицу и затаскивают в машину двух молодых русских девчонок. Прохожие стыдливо засовывают глаза в жопу. Лишь бы нас не тронули. Всем плевать. Кидалово. Барыжничество. Беспредел на каждом шагу. Привет столица, спасибо граждане градоначальники. А самодовольным государственным дядям Из окон чиновничьих машин, купленных на взятки и ворованные деньги,совсем не страшно смотреть на улицы, жить на которых приходиться нам.
Годы стирают ладони. Зубов все меньше, шрамов все больше, усталость копится внутри.
Новомодные разборки последних лет фа и антифа. Ахуеть, дайте две. Если все пойдет дальше такими же темпами, каждый год будет приносить трупы c обоих сторон.
Одни (большинство) срутся в интернете, другие пробивают друг другу головы на концертах, которые зачастую-то и к ФА-АНТИФА темам никакого отношения не имеют. SKA - это ведь для всех музыка. Третьи уходят от всего этого в ОФ. Кто-то наоборот лезет в эту жесть из околофутбола.
В общем-то,лично мне абсолютно похуй на разборки фа и антифа.
Моя позиция абсолютно нейтральна и обусловлена лишь моими личными предпочтенияими, я не подвожу под это никакой идеологии.
Я не дрочу на Адольфа Гитлера, мне абсолютно насрать на 1488, 69 и кучу других страшных цифирок.
Мне не нравятся чурки, я просто по возможности не покупаю у них и не веду с ними никаких дел. Жили бы у себя в горах и ладно,только рад бы был за них... но тут МОЙ дом. Я не хочу жить среди них. Ничего личного. Но неприязнь имеется, увы - не моя в том вина. Только эта задача по силам лишь государству, а ему это допизды... потом же будет поздно.
С другой стороны та конкретная конская фирма, к которой я имею отношение, в тыщу раз ближе и роднее мне, чем любой НС.
Вне зависимости от того, сколько у кого из нас арийской крови внутри. Кровь еще не гарантия того, что ты ВОИН. БОЕЦ. ДРУГ.
Уважаю идейных людей, способных идти до конца за свою идеологию. Только когда идеи (или то, что пытаются пропихнуть под видом идеи) сталкиваются вот так - все человеческое отходит на задний план. И в этой войне некоторые из тех и из других зачастую служат слепым инструментом третьих сил, больших и не очень дядь, спецслужб, которые хотят иметь свой инструмент на улицах. Как недавно осенью 2006 года после концерта 200 рыл антифа на Бауманской на гавне избивали всех подряд встречных людей, подходящих под определенные критерии (то есть всех подряд молодых русских парней на моде и без нее), стреляли в лицо случайным прохожим из пневматики и били до потери сознания, руками, ногами и ножами всех, кто казался им подозрительным и ... Зверье. Мразь. Оба моих деда и их братья воевали в ВОВ, думаю, были бы живы сейчас,без особых сожалений молодому хачевскому кидале-ублюдку из какого-нить Атриума или с Манежки вышибли бы мозги... Да хули говорить, случаев диких хватает с обоих сторон... Бритые тоже не ангелы, базара нет, но надо оставаться людьми. Всем. Беспредел порождает в ответ еще больший беспредел... Наши деды за свою страну дрались, а не против какой-то там идеологии... Пока к нам сюда не вторглась немецкая пидорва, никого чиво-то особо этот фашизм и не ебал... Все хороши.
Не жалеть себя ради идеи - это одно,специально калечить здоровье и как следствие жизнь другим, вообще случайным людям - совсем другое. Либо ты ЧЕЛОВЕК, либо уже нет. Cломать жизнь, сделать инвалидом ради какой угодно идеи незнакомого и возможно левого человека - это нормально? Предпочитаю оставаться свободным Человеком, со своим мнением, а не идеологией и антиидеологией в башке. Я свободный человек со своим мнением, хочу оставаться человеком и в рот ебал всю эту грязь.
Заебло. Мерзко смотреть на то, что твориться вокруг. Не хочу даже забивать себе голову этим дерьмом. Иной раз и правда думаю, что из такого мира и уходить не жалко.
Я открыл глаза. Моя остановка. Можно было дойти и пешком, всего 15 мин от метро, но и их идти мне было впадлу. Иду между домами к месту сбора, футбольной коробке в глухом московском дворике. Стая ненасытных воробьев отнимает крошки у глупых голубей. Окружение враждебно, смерть неизбежна, но всегда можно найти выход. Зыбучие пески мироздания уходят в небытие. Весенняя дисперсия тает в программной прослойке. Я улыбаюсь, я уже готов.
У дороги стоит ментовская тачка. Мент за рулем провожает меня взглядом. Служители закона... Самая большая ОПГ в нашей стране. Сейчас они подмяли все. Когда-то в 90-е, любую проблему вплоть до убийства было легко разрешить, имея на руках некоторую сумму денег. Сейчас несколько сложнее, но если не творить совсем уж откровенную жесть,то имея бабки и влиятельных друзей бояться тоже особо нечего. Чаще всего вопрос просто в сумме. Никто уже не удивляется, когда барыга рассказывает, что наркоту ему подогнали менты в пакетике с надписью ''Вещдок''... да много чего куда более жуткого, но нас уже ничем не удивить... предел прочности достигнут, ахуевать уже некуда.
Мои друзья уже практически в сборе, я жму многочисленные руки. Наши враги уже позвонили.Сегодня мое место в первом ряду, как и все последние разы. Мы идем плотной заряженной разрушительной энергией толпой сквозь угрюмые дворики старой Моcквы.
Теперь я дерусь каждый раз как последний, и каждый раз реально может стать последним. Однако старуха с косой упрямо отказывается находить меня на поле боя. Стоять отчаянно и до последнего. Я знаю, что никто из врагов не рад таким людям как я, я не ахти какой боец - но я хочу уйти как мужчина и бьюсь отчаянно.
В окне старого дома я вижу девчушку, она мрачно смотрит на нас, веселья наш вид ни у кого обычно не вызывает.Десятки молодых парней, излучающих насилие. Не хмурься милая, тебе ни идет. В тот вечер все были заняты своими делами. Ложь вползла в дом с черного входа. Она хотела задушить любовь, но была задавлена справедливой яростью. Тишина забила косяк гидропона на пару с угасающей ненавистью. Шепот тихо рассказал вернувшемуся из долгосрочной командировки восторгу о событиях прошедшей недели. Любопытство было тоже радо рассказу шепота,оно их очень любит. Оно пило виски рядом с глухонемой тоской. Тоска ласково гладила лежащую на коленях пушистую тревогу и смотрела в окно. Там за окном я покажусь тебе маленькой точкой. Звезды так красивы и это навсегда. Но твоя красота временна. Ее все равно съест безжалостная старость. Все мы родились для того, чтобы умереть. Что значит: «отчего же так пессимистично?» - это ведь очевидный факт. Мы сдохнем от старости, если раньше нас не доконает болезнь. Гепатит,лейкоз,СПИД,рак,да что угодно. А может, их опередит Господин Несчастный Случай. Ты что больше хочешь? Попасть под колеса камаза или под рельсы электрички, подходящей к платформе маленковская? Нет? Тогда быть может, желаешь сгореть в собственной квартире от пожара, вызванного вспышкой искры, проклюнувшейся из старой проводки. Да нет, о чем я говорю, намного приятнее забыть раскрутить вентиль и задохнутся во сне от газа. А уж потом и обгореть можно. До самых костей. Как-то банально, да? Нет, наверное, ты жаждешь оказаться в переполненном вагоне метро рядом с обвешанной тротилом шахидкой? Намного романтичней погибнуть от удара ножом в жестокой уличной драке. Или быть застреленным недалеким и неопрятным киллером, перепутавшим фотографии клиента. Никому не дано знать, когда и как он умрет. Но сильный человек может грамотно сделать этот выбор. Мужчина может ковать свою жизнь от начала и до конца.
Пессемист и реалист - к сожалению, понятия глубоко родственные. Но раз мы живем - мы живем зачем-то , и значит рубиться надо. не думая о смерти - что будет после смерти, мы узнаем когда умрем.
40 минут спустя и мы почти пришли.
Я смотрю на небо. Серые облака неторопливо тащатся по небу, не оставляя просветов.Я повторяю про себя древнюю формулу. Я яcно представляю себе эту картину. Я закрываю глаза и вижу людей, их много. Я вижу своих дедушек и бабушек, погибших в войне, вижу тех, кто дал им жизни и дальше,вереница людей огромна и кажется бесконечной,и она не прервется на мне. Все они смотрят на меня и мурашки бегут по моему телу. Я знаю, что бояться нечего. Спокойствие в моей душе.
Нет злости, нет страха. Из-за угла в 100 метрах впереди нас выходит человек. Видит нас, оборачивается и махает рукой. Первые ряды выходят из=за угла. Их много. Чертовски много. Мы останавливаемся. Они выходят и выходят. Я стою в первом ряду, чувствую только плечи моих братьев рядом, друг кладет мне сзади руку на плечо. Мы молчим. Они идут к нам, их точно больше 100, и люди все продолжают и продолжают выходить из -за угла. Мы сцепляемся локтями. Я не оглядываюсь назад, но чувствую насколько плотно стоят мои братья сзади. Мы - сжатая до предела пружина, которая сейчас выстрелит. Проходит вечность и мы идем к ним. Каждый шаг сжимает что-то внутри, я выплевыю капу. Хочется дышать полной грудью. Я улыбаюсь своим врагам. Я улыбаюсь миру.
50 метров, я наступаю на пустую сигаретную пачку под ногами. Хочеться вспомнить что-то хорошее и я вспоминаю девушку, с которой я провел немало счастливых часов. Люди без конца сходятся и расходятся, банальные отношения мужчина-женщина служат
источником множества переживаний и страданий для многих людей, но все равно раз за разом люди пытаются и пытаются, обжигаясь, калечя жизни себе и другим. Счастье дается единицам из сотен тысяч. Парадокс. Но оно того стоит, чтобы пытаться.
30 метров. Где-то в вышине над нами парит птица. Нам не дано летать в небе, но душа летать способна. Я знаю. Выше комплексов и страхов, выше грязных домов и мелочных людей, выше его. Внутренний мир дороже всего. Свобода - это то, что у меня внутри(с).
20 метров. Враги заряжают. крик, отраженный от стен домов , метается туда-сюда, я продолжаю улыбаться. пусть кричат, Я все равно все вижу в их глазах, они понимают, КОМУ они сейчас будут противостоять. Несколько первых рядов у нас - это безголовые психи, которых будут драться как сумасшедшие,вставая раз за разом, пока их окончательно не оставит сознание и все эти крики для нас - музыка. В бою человек становится самим собой, я всегда дрался не с врагами - я бился сам с собой. Со своими страхами , со своей слабостью. Победа над ними - и есть истинная победа в любом сражении, даже самом безнадежном на вид. Человек, победивший свои слабости, чужие победит тем более.
5 метров. От нашего заряда они немного притормаживают. Мироощущение меняется все сильнее. Андреналин изменяет меня. Грязный московский воздух пузырится на губах. Я не вижу всех тех, кто находится сзади меня, но я чувствую себя острием копья из десятков воль, направленного сильной рукой в цель. Это сродни тому, что испытывает парашютист, находясь в свободном падении. И одновременно ни похоже ни на что. Рифленая поверхность самосознания шаг за шагом отстает от воспаленной подкорки.
Рев нарастает и забивает все остальные звуки вокруг. Десятки мелькающих кулаков, перекошенные лица и я бьюсь, бью что есть силы в лица вокруг, ногами,руками, головой. Брызги крови летят на асфальт. Люди падают головой вперед, вбок, просто оседают с закатившимися глазами и их топчут свои же. Время остановилось, руки не поднимаются, но я все равно бьюсь. Сильный удар в солнечное, если бы за мной не стояло никого, он бы бросил меня на землю, а сейчас я просто падаю на асфальт. Десятки ног вокруг , пятна крови на асфальте. Так глупо, ведь я хотел умереть стоя... Как в замедленном кино я увидел заляпанный грязью кроссовок, летящий к моей голове. Потом мои желания переcтали иметь значение...