Песнь о Моралесе.
Как античник, я люблю ярких политиков вроде Берлускони, даже если они не очень хорошие политики, за то что они остаются в истории. Эво Моралес, конечно, один из них.
Если спросите, откуда эти сказки и легенды с голубым дымком вигвамов, то я вам отвечу - они из Боливии. Что мы знаем о президенте Боливии Эво Моралесе, который триумфально победил вчера на выборах (62% «за»), кроме того, что он:
- индеец,
- друг Чавеса,
- носит пончо,
- выращивает коку, которую у нас радостно путают с кокаином, потому что так смешнее.
Настоящему индейцу, как известно, надо только одного, да и то совсем немного. Моралес, и правда, довольствуется малым. До самого избрания президентом он снимал в Боготе квартиру вместе с несколькими другими активистами его партии «Движение к социализму».
На президентскую инаугурацию в 2006 г. он пришел впервые в истории обеих Америк в белой рубашке без галстука, а в остальных официальных случаях носит полосатый свитер. Став президентом, Моралес урезал президентскую зарплату до $ 1875 в месяц. С другой стороны, настоящему индейцу в стране, где агенты империализма убили Че Гевару, надо не меньше, чем социалистическую революцию.
Когда Кубу называли островом свободы, имели в виду не только географию, но и ее сиротливое социалистическое одиночество на континенте - такое неуютное по сравнению с дружным табором соцстран восточной Европы и менее дружным, но впечатляющим клубом азиатских коммунистов. Но вот земля перевернулась и дневная сторона стала ночной или наоборот - кому как нравится. В Европе социализма уж нет, а в западном полушарии - хоть отбавляй. Латинская Америка из «пылающего континента» (еще один советский риторический штамп) превратилась в «красный континент».
Вчера социализм с результатом 62% в очередной раз победил в Боливии. Но всякий, кто бывал в Венесуэле Чавеса или Боливии Моралеса, знает, как они не похожи на страны нашего соцлагеря. Наш появился в результате насильственных переворотов и завоевательных войн. Латиноамериканский - в результате довольно свободных выборов. На вчерашних выборах Моралеса были наблюдатели от МЕРКОСУР, Организации американских государств и Евросоюза, и признали их вполне честными. Оппозиция собирает в здешних столицах марши протеста размером с небольшую бархатную революцию, и их никто не разгоняет. Просто на следующий день Чавес с Моралесом собирают свои митинги - еще многочисленней.
Оба лидера даже любят настоящие выборы. Чавес проиграл как лидер военного переворота в 1992 г., и выиграл на выборах в 1998 года и с тех пор на всех следующих. Чавес и Моралес не боятся выборов, потому что пока уверены, что победят.
«У нас на совести - один общий грех, - говорил мне три года назад в Каракасе экс-глава государственной нефтяной монополии PDVSA Эдди Рамирес. - Мы забыли про людей из трущоб. Когда государственные школы испортились лет 20 назад, мы забрали оттуда детей и отдали их в частные. Когда испортились больницы, мы записались в частные клиники. Когда в городе стало опасно, мы натянули проволоку под током вокруг домов и наняли охрану. Теперь страной правит Уго Чавес». А Боливией - по той же причине - Эво Моралес.
То, что происходит в Венесуэле и Боливии, Ильич с Мао не признали бы за революцию. В «революционном» Каракасе работают фешенебельные торговые центры и суши-бары, на офисных башнях столицы каждую ночь зажигается гигантская реклама американских напитков, а революционные лозунги и портреты освободителя Латинской Америки Симона Боливара пестрыми граффити покрывают бетонные заборы и стены тоннелей - словно их ночью тайком намалевали подпольщики.
В сущности, здешние революции - это смесь конституционных и административных реформ (и Чавес, и Моралес приняли на референдумах новые конституции), антиамериканской риторики, митингов, точечных экспроприаций и национализаций в добывающих отраслях, пары дюжин социальных проектов для бедных и личности лидера, который общается с простым народом подчеркнуто через головы старой элиты - как какой-нибудь Тиберий Гракх с римским плебсом: «Мы с вами против всех этих зажравшихся патрициев».
Этот коктейль дает поразительный результат. Революционным президентам удалось убедить бедное большинство населения, которое чувствовало себя брошенным собственной властью и средним классом, что государство - за него и, что оно, население, - участник управления, а не бесправный наблюдатель.
Власть Чавеса и Моралеса держится не только на благотворительных программах - оппозиция (в обеих странах - буржуазия столицы и богатых нефтяных и газовых регионов) предлагает не меньше, - сколько на сильнейшем чувстве вовлеченности в функционирование страны, которое президенты-леваки сумели дать народу и которому оппозиция не может ничего противопоставить. Конечно, все это работает, пока их социализм юн и свеж, а народ возлагает на него надежды. Есть, правда, уже и первые признаки старения: в Венесуэле прижимают независимое телевидение, а на провластные митинги стали автобусами завозить госслужащих.
Моралес - первый индеец-президент - Обама Южной Америки. Если посмотреть на физическую карту Боливии, видно, что страна четко делится на две половины: горы, где столица Ла Пас (самая высокогорная столица в мире), и равнину, где второй по величине город - Санта-Крус. Бедное большинство в Венесуэле, как в России, этнически мало отличается от зажиточного меньшинства. Бедное большинство Боливии - индейцы, в основном жители горной половины. Богатые и средний класс - потомки испанцев и прочих европейцев, жители равнинной части (здесь ее называют Medialuna, «полумесяц»), где сосредоточена бОльшая часть природных богатств страны, прежде всего газ. Боливийские выборы это - горы против равнины, богатые против бедных, индейцы против белых, Моралес против равнинного сепаратиста Рейеса Вильи и «патрициев». И победил.
«Для меня социализм, прежде всего, значит - жить в общине. Поэтому существует различие между нашим общинным социализмом и западным социализмом. С точки зрения представителя коренного народа и крестьянина, жить в общине и коллективе - означает не только быть солидарным с другими людьми, но и жить в гармонии с Пачамамой, то есть землей-матушкой на наших языках. Мы говорим о «хорошей жизни», а не о «лучшей жизни», как все остальные. «Жить хорошо» - значит жить без эксплуатации и дискриминации. Демократия не может базироваться на привилегиях небольшого числа людей, говорил Моралес в интервью журналу, где я прежде работал. И придет Пророк на землю, и укажет путь к спасенью; он наставником вам будет, будет жить, трудиться с вами. Всем его советам мудрым вы должны внимать покорно. А что, боливийцы так и делают.
Если спросите, откуда эти сказки и легенды с голубым дымком вигвамов, то я вам отвечу - они из Боливии. Что мы знаем о президенте Боливии Эво Моралесе, который триумфально победил вчера на выборах (62% «за»), кроме того, что он:
- индеец,
- друг Чавеса,
- носит пончо,
- выращивает коку, которую у нас радостно путают с кокаином, потому что так смешнее.
Настоящему индейцу, как известно, надо только одного, да и то совсем немного. Моралес, и правда, довольствуется малым. До самого избрания президентом он снимал в Боготе квартиру вместе с несколькими другими активистами его партии «Движение к социализму».
На президентскую инаугурацию в 2006 г. он пришел впервые в истории обеих Америк в белой рубашке без галстука, а в остальных официальных случаях носит полосатый свитер. Став президентом, Моралес урезал президентскую зарплату до $ 1875 в месяц. С другой стороны, настоящему индейцу в стране, где агенты империализма убили Че Гевару, надо не меньше, чем социалистическую революцию.
Когда Кубу называли островом свободы, имели в виду не только географию, но и ее сиротливое социалистическое одиночество на континенте - такое неуютное по сравнению с дружным табором соцстран восточной Европы и менее дружным, но впечатляющим клубом азиатских коммунистов. Но вот земля перевернулась и дневная сторона стала ночной или наоборот - кому как нравится. В Европе социализма уж нет, а в западном полушарии - хоть отбавляй. Латинская Америка из «пылающего континента» (еще один советский риторический штамп) превратилась в «красный континент».
Вчера социализм с результатом 62% в очередной раз победил в Боливии. Но всякий, кто бывал в Венесуэле Чавеса или Боливии Моралеса, знает, как они не похожи на страны нашего соцлагеря. Наш появился в результате насильственных переворотов и завоевательных войн. Латиноамериканский - в результате довольно свободных выборов. На вчерашних выборах Моралеса были наблюдатели от МЕРКОСУР, Организации американских государств и Евросоюза, и признали их вполне честными. Оппозиция собирает в здешних столицах марши протеста размером с небольшую бархатную революцию, и их никто не разгоняет. Просто на следующий день Чавес с Моралесом собирают свои митинги - еще многочисленней.
Оба лидера даже любят настоящие выборы. Чавес проиграл как лидер военного переворота в 1992 г., и выиграл на выборах в 1998 года и с тех пор на всех следующих. Чавес и Моралес не боятся выборов, потому что пока уверены, что победят.
«У нас на совести - один общий грех, - говорил мне три года назад в Каракасе экс-глава государственной нефтяной монополии PDVSA Эдди Рамирес. - Мы забыли про людей из трущоб. Когда государственные школы испортились лет 20 назад, мы забрали оттуда детей и отдали их в частные. Когда испортились больницы, мы записались в частные клиники. Когда в городе стало опасно, мы натянули проволоку под током вокруг домов и наняли охрану. Теперь страной правит Уго Чавес». А Боливией - по той же причине - Эво Моралес.
То, что происходит в Венесуэле и Боливии, Ильич с Мао не признали бы за революцию. В «революционном» Каракасе работают фешенебельные торговые центры и суши-бары, на офисных башнях столицы каждую ночь зажигается гигантская реклама американских напитков, а революционные лозунги и портреты освободителя Латинской Америки Симона Боливара пестрыми граффити покрывают бетонные заборы и стены тоннелей - словно их ночью тайком намалевали подпольщики.
В сущности, здешние революции - это смесь конституционных и административных реформ (и Чавес, и Моралес приняли на референдумах новые конституции), антиамериканской риторики, митингов, точечных экспроприаций и национализаций в добывающих отраслях, пары дюжин социальных проектов для бедных и личности лидера, который общается с простым народом подчеркнуто через головы старой элиты - как какой-нибудь Тиберий Гракх с римским плебсом: «Мы с вами против всех этих зажравшихся патрициев».
Этот коктейль дает поразительный результат. Революционным президентам удалось убедить бедное большинство населения, которое чувствовало себя брошенным собственной властью и средним классом, что государство - за него и, что оно, население, - участник управления, а не бесправный наблюдатель.
Власть Чавеса и Моралеса держится не только на благотворительных программах - оппозиция (в обеих странах - буржуазия столицы и богатых нефтяных и газовых регионов) предлагает не меньше, - сколько на сильнейшем чувстве вовлеченности в функционирование страны, которое президенты-леваки сумели дать народу и которому оппозиция не может ничего противопоставить. Конечно, все это работает, пока их социализм юн и свеж, а народ возлагает на него надежды. Есть, правда, уже и первые признаки старения: в Венесуэле прижимают независимое телевидение, а на провластные митинги стали автобусами завозить госслужащих.
Моралес - первый индеец-президент - Обама Южной Америки. Если посмотреть на физическую карту Боливии, видно, что страна четко делится на две половины: горы, где столица Ла Пас (самая высокогорная столица в мире), и равнину, где второй по величине город - Санта-Крус. Бедное большинство в Венесуэле, как в России, этнически мало отличается от зажиточного меньшинства. Бедное большинство Боливии - индейцы, в основном жители горной половины. Богатые и средний класс - потомки испанцев и прочих европейцев, жители равнинной части (здесь ее называют Medialuna, «полумесяц»), где сосредоточена бОльшая часть природных богатств страны, прежде всего газ. Боливийские выборы это - горы против равнины, богатые против бедных, индейцы против белых, Моралес против равнинного сепаратиста Рейеса Вильи и «патрициев». И победил.
«Для меня социализм, прежде всего, значит - жить в общине. Поэтому существует различие между нашим общинным социализмом и западным социализмом. С точки зрения представителя коренного народа и крестьянина, жить в общине и коллективе - означает не только быть солидарным с другими людьми, но и жить в гармонии с Пачамамой, то есть землей-матушкой на наших языках. Мы говорим о «хорошей жизни», а не о «лучшей жизни», как все остальные. «Жить хорошо» - значит жить без эксплуатации и дискриминации. Демократия не может базироваться на привилегиях небольшого числа людей, говорил Моралес в интервью журналу, где я прежде работал. И придет Пророк на землю, и укажет путь к спасенью; он наставником вам будет, будет жить, трудиться с вами. Всем его советам мудрым вы должны внимать покорно. А что, боливийцы так и делают.