Chanel 28 La Pausa
У меня был пробник, потом минька и только потом флакон. И до самого последнего мига я все думала, мне надо флакон? Правда? Надо? Я же не слышу его!
Из пробирки Пауза пахла странным нечто, еле слышным, но при этом пронзительно-металлическим. И почти мгновенно исчезала у меня с обонятельного радара. Когда пробирки не стало, я как-то сама для себя незаметно прихватила в обменнике миньку.
И снова все пыталась поймать, а главное - удержать эту звенящую искристую ноту. Ради нее открывала раз за разом крошечный флакончик, ради нее капала на запястье снова и снова. На запястье, на плечо, на шею, только бы обонять!
И оказалось, что упорство бывает вознаграждено. Буквально на последних каплях, которые я вытряхивала уже почти отчаявшись сдружиться с ней, Пауза сдалась.
Она прозрачная, так прозрачен плавящийся в жару над асфальтом воздух. Она холодная, как мартовский заморозок под утро. Она звенит, как Эмма Фрост в своей алмазной ипостаси. Переливается всеми гранями, продолговатыми, острыми, то плотно прилегающими друг к другу, то свободно качающимися, как подвески хрустальной люстры. И искрит она как алмазы, невидимые в воде, но на солнце вспыхивающие всеми цветами сразу.
Это ирис. Холодный. Легкий. Готовый улететь. Или остаться, если захочет. Корешковый, не цветочный, не сладкий, ничего согревающего. Только легкость бытия, отрешенность и алмазная броня.