Булгаков, «Багровый остров», 1924
В безбрежных просторах океана, который - вероятно, за его постоянные штормы и волнения - весьма остроумно был назван некими шутниками Тихим, под 45-м градусом находился огромнейший необитаемый остров, населённый славными и родственными племенами - красными эфиопами, белыми арапами и арапами неопределённой окраски, не то чёрного с желтизной, не то жёлтого с чернотой, получившими от мореплавателей почему-то кличку "махровых".
весьма оригинальным и презабавным оказалось произведение (повесть, пьесу оставил на десерт), даже странно, что мне раньше не довелось его прочитать
особенно повеселила сцена с керенским
Над толпой, напоминающей маковое поле с редкими белыми пятнами и махрами, взвилось чьё-то испитое лицо и бегающие глаза, а затем, возвышаясь на бочке, всей своей персоной предстал известный всему острову пьяница и бездельник Кири-Куки.
Эфиопов разбило громом второй раз, и причиной этому был поразительный вид Кири-Куки. Все от мала до велика привыкли его видеть околачивающимся то в бухте, где выгружали огненные прелести, то возле вигвама Сизи и отлично знали, что Кири чистой воды махровый арап. И вот Кири явился перед ошалевшими островитянами раскрашенным с ног до головы в боевые эфиоповы красные цвета. Самый опытный глаз не отличил бы вертлявого пройдоху от обыкновенного эфиопа.
Кири качнулся на бочке вправо, потом влево и, открыв большой рот, грянул изумительные слова, тотчас занесённые в записную книжку восхищённым корреспондентом «Таймса»:
- Как таперича стали мы свободные эфиопы, объявляю вам спасибо!
Абсолютно ни один из эфиопова моря не понял, почему именно Кири-Куки объявляет спасибо и за что спасибо?! И вся громада ответила ему изумлённым громовым:
- Ура!!!
Несколько минут бушевало оно на острове, а затем его прорезал новый вопль Кири-Куки:
- А теперь, братцы, вали присягать!
И когда восхищённые эфиопы взвыли:
- К-кому?!!
Кири ответил пронзительно:
- Мне!!!
весьма оригинальным и презабавным оказалось произведение (повесть, пьесу оставил на десерт), даже странно, что мне раньше не довелось его прочитать
особенно повеселила сцена с керенским
Над толпой, напоминающей маковое поле с редкими белыми пятнами и махрами, взвилось чьё-то испитое лицо и бегающие глаза, а затем, возвышаясь на бочке, всей своей персоной предстал известный всему острову пьяница и бездельник Кири-Куки.
Эфиопов разбило громом второй раз, и причиной этому был поразительный вид Кири-Куки. Все от мала до велика привыкли его видеть околачивающимся то в бухте, где выгружали огненные прелести, то возле вигвама Сизи и отлично знали, что Кири чистой воды махровый арап. И вот Кири явился перед ошалевшими островитянами раскрашенным с ног до головы в боевые эфиоповы красные цвета. Самый опытный глаз не отличил бы вертлявого пройдоху от обыкновенного эфиопа.
Кири качнулся на бочке вправо, потом влево и, открыв большой рот, грянул изумительные слова, тотчас занесённые в записную книжку восхищённым корреспондентом «Таймса»:
- Как таперича стали мы свободные эфиопы, объявляю вам спасибо!
Абсолютно ни один из эфиопова моря не понял, почему именно Кири-Куки объявляет спасибо и за что спасибо?! И вся громада ответила ему изумлённым громовым:
- Ура!!!
Несколько минут бушевало оно на острове, а затем его прорезал новый вопль Кири-Куки:
- А теперь, братцы, вали присягать!
И когда восхищённые эфиопы взвыли:
- К-кому?!!
Кири ответил пронзительно:
- Мне!!!