"Долг: первые 5000 лет истории". Мой отзыв.
Originally posted by mirsoglasnomne at "Долг: первые 5000 лет истории". Мой отзыв.
Дэвид Гребер. Долг: первые 5000 лет истории.
Изд-во «Ad Marginem», Москва, 2014. Серия «Совместная издательская программа с МСИ "Гараж"» Graeber, David. “Debt: The First 5,000 Years”, Melville House.
Все знают Розеттский камень, помогший Шампольону расшифровать древнеегипетские иероглифы, однако, мало кто в курсе, о чём же говорится на этой стелле. А воздвигли её с целью возвестить об амнистии для должников и заключённых, объявленной Птолемеем V в 196 г. до н.э.
Увидел эту книгу впервые в книжном осенью. Тема заинтересовала, ценник отпугнул. Ближе к новому году разжился электронной версией на английском и поставил в «очередь». В январе в Лондоне знакомая американка, увидев её в моей читалке, воскликнула «О, знаю его: он - гений! Преподавал у нас тут в университете». Так книга протолкнулась сквозь «очередь» на первый ряд, и я за неё взялся. Единственно, настораживало отсутствие отзывов читателей в Рунете - книге-то уже почти полгода и адресована она, как утверждает сайт издательства «для широкого круга читателей». Вчитавшись, похоже, я понял почему.
Но сперва самое главное: книга гениальная, автор, безусловно, гений. Знакомство с трудом, по проблематике затрагиваемых вопросов превосходящим даже столь популярного в последние полтора десятилетия Джареда Даймонда, просто необходимо каждому, считающему себя думающим человеком. Если времени мало, то сосредоточьтесь на первой и последней главах, а также послесловии. Самые сильные мысли можно почерпнуть там. Если по прочтении у вас возникнет желание воскликнуть "да кто ты такой, чтоб такое говорить?", то вам придётся прочесть всю остальную книгу, где под каждый аргумент подводится головокружительная база. "Долг" предлагает посмотреть по-новому на историю, мораль, экономику и вытекающее из них устройство современного общества. По прочтении ваше мировоззрение, как модно сейчас говорить, "никогда не будет прежним".
Гребер антрополог, и считает, что такая специализация помогает ему занять более реалистичную позицию, необходимую для написания труда на эту тему. Антропологи исторически служат эдакими "оводами" в науке: обладая обширными знаниями того, как на самом деле устроены человеческие общества (в т.ч. дописьменные, доиндустриальные), они постоянно атаковали умопостроения историков и экономистов, если те делали слишком далеко идущие обобщения или выводы, говоря, например, что "людям присуще то-то и то-то" или "все люди относятся к тому-то только так, а вот это явление они рассматривают только эдак". Антропологи не замедлят указать, что даже современные нам люди из разных частей света вполне могут делать "это" абсолютно противоположным образом. Более того, делали так тысячи лет, и идея поступать наоборот вызывает у них неподдельное изумление.
Также для экономистов история денег - это, по сути, история чеканки монет (печати купюр). Да и вообще историю они любят подгонять под свои формулы, где действуют "идеальные потребители", в жизни не встречающиеся ни сейчас, ни при Хаммурапи. Историки, с другой стороны, не любят экстраполировать, считая, что если есть достоверные свидетельства, что в этом месте и в эту эпоху происходило именно так, то это относится только к этому месту и эпохе, а за другие утверждать они не возьмутся.
Собственно, книга и начинается с разоблачения "мифа о бартере", сказки о том, как возникли деньги, в которой вам демонстрируют неудобства, с которыми сталкиваются жители деревни, пытаясь выменять друг у друга сапоги на хлеб или на поросят. По сути, это миф, на котором основано происхождение современной цивилизации. Так вот обширные данные антропологов, собранные за предыдущие два века среди "аборигенов", у которых нет денег, показывают, что никакого бартера в их обществах не существовало. Они прекрасно умеют обходиться и без монет, и без него. Далее приводятся примеры и пояснения. Вообще же, как показывает Гребер, деньги возникали независимо в разных местах мира, что говорит о том, что они являются видом математического мышления человека.
Лишённая основополагающего "мифа о бартере", вся остальная конструкция начинает рассыпаться под проницательным допросом автора, обнаруживая истоки нашего текущего отношения ко многим вещам, например, чувства стыда в отношении многого, связанного с сексом. Размышления о моральной стороне долга, материализме, перемежающиеся пассажами из антропологии и истории, и сдобренные случаями из жизни, составляют первые массивные главы книги. Здесь вам будет рассказано об обычаях и мировоззрениях племён тив и нуер, и то как они и Адам Смит смотрели на одно и тоже. И почему буддизм не возражает против ростовщичества, а ислам и христианство клеймят его, но исламу, ещё противен ценовой сговор. Или откуда у патриархата ноги растут:
"Патриархат возник, в первую очередь, как отрицание великих городских цивилизаций во имя незапятнанной праведности, подтверждения отеческого контроля в пику таким великим городам как Урук, Лагаш и Вавилон, которые виделись, как место пребывания бюрократов, торговцев и блудниц.
Священные Книги мира - Старый и Новый Заветы, Коран, религиозная литература со Средних Веков по сей день- являются эхом этого гласа восстания, сочетая отвращение к городской жизни, подозрительность к купцам и часто женоненавистничество".
Разбор того, что за обозримую историю у человечества накопилось сказать о долге, рабстве, и т.д., насколько противоречивы эти голоса, и в чём они фундаментально едины, естественно, потребует цитат из Бурдьё и Деррида, примеров из государственной деятельности Ван Мана и Харша, многочисленных притч о Ходже Насреддине, и даже опередивший своё время секты терапевтов (еврейской секты, отвергавшей все виды собственности, и смотревшей на рабство как на "вещь абсолютно и полностью противной природе, ибо природа создала всех людей свободными" (Филон Александрийский, De Vita Contemplativa).
История долга, такой какой вы бы ожидали её узнать, начинается с восьмой (а то и с девятой) главы из двенадцати. И первые семь, несмотря на живые, интересные, открывающие глаза и просто забавные примеры, идут непросто. Даже я, не понаслышке знакомый с антропологией, и то часто переводил дух. Этим, полагаю, и обусловлено отсутствие отзывов: люди просто сдавались. С другой стороны, уровень проделанной работы, эрудиции и интеллекта автора заметен невооружённым взглядом, и потому высказывание в духе: "автор муть понаписал" про книгу, просто подавляющую объёмом знаний и проработанности аргументов по самым фундаментальным вопросам человеческой жизни и психологии, равносильно признанию собственной интеллектуальной несостоятельности.
***
Одним из признаков отличного исследования являются богатые сноски, куда авторы часто отправляют интереснейший материал, иногда дополняющий сказанное, а иногда уводящий в интересном направлении. Этого в "Долге" с запасом. Так вы сможете, например, узнать, какие идеи средневековых мусульманских учёных Адам Смит вставил в свою знаменитую книгу. Или, например, что чеканка монет возникла независимо в трёх различных местах, почти одновременно: на Великой Равнине северного Китая, в долине реки Ганг на северо-востоке Индии и на территориях, окружающих Эгейское море, в каждом случае между 600 и 500 гг. до н.э. Она не стала результатом внезапного появления какой-то принципиально новой технологии: технологии, использовавшиеся для чеканки первых монет были в каждом случае радикально различными. Это свидетельствует о том, что о диффузии говорить не приходится. (David Schaps. 2006.“The Invention of Coinage in Lydia, in India, and in China.” Helsinki: XIV International Economic History Congress.”)
Дэвид Гребер. Долг: первые 5000 лет истории.
Изд-во «Ad Marginem», Москва, 2014. Серия «Совместная издательская программа с МСИ "Гараж"» Graeber, David. “Debt: The First 5,000 Years”, Melville House.
Все знают Розеттский камень, помогший Шампольону расшифровать древнеегипетские иероглифы, однако, мало кто в курсе, о чём же говорится на этой стелле. А воздвигли её с целью возвестить об амнистии для должников и заключённых, объявленной Птолемеем V в 196 г. до н.э.
Увидел эту книгу впервые в книжном осенью. Тема заинтересовала, ценник отпугнул. Ближе к новому году разжился электронной версией на английском и поставил в «очередь». В январе в Лондоне знакомая американка, увидев её в моей читалке, воскликнула «О, знаю его: он - гений! Преподавал у нас тут в университете». Так книга протолкнулась сквозь «очередь» на первый ряд, и я за неё взялся. Единственно, настораживало отсутствие отзывов читателей в Рунете - книге-то уже почти полгода и адресована она, как утверждает сайт издательства «для широкого круга читателей». Вчитавшись, похоже, я понял почему.
Но сперва самое главное: книга гениальная, автор, безусловно, гений. Знакомство с трудом, по проблематике затрагиваемых вопросов превосходящим даже столь популярного в последние полтора десятилетия Джареда Даймонда, просто необходимо каждому, считающему себя думающим человеком. Если времени мало, то сосредоточьтесь на первой и последней главах, а также послесловии. Самые сильные мысли можно почерпнуть там. Если по прочтении у вас возникнет желание воскликнуть "да кто ты такой, чтоб такое говорить?", то вам придётся прочесть всю остальную книгу, где под каждый аргумент подводится головокружительная база. "Долг" предлагает посмотреть по-новому на историю, мораль, экономику и вытекающее из них устройство современного общества. По прочтении ваше мировоззрение, как модно сейчас говорить, "никогда не будет прежним".
Гребер антрополог, и считает, что такая специализация помогает ему занять более реалистичную позицию, необходимую для написания труда на эту тему. Антропологи исторически служат эдакими "оводами" в науке: обладая обширными знаниями того, как на самом деле устроены человеческие общества (в т.ч. дописьменные, доиндустриальные), они постоянно атаковали умопостроения историков и экономистов, если те делали слишком далеко идущие обобщения или выводы, говоря, например, что "людям присуще то-то и то-то" или "все люди относятся к тому-то только так, а вот это явление они рассматривают только эдак". Антропологи не замедлят указать, что даже современные нам люди из разных частей света вполне могут делать "это" абсолютно противоположным образом. Более того, делали так тысячи лет, и идея поступать наоборот вызывает у них неподдельное изумление.
Также для экономистов история денег - это, по сути, история чеканки монет (печати купюр). Да и вообще историю они любят подгонять под свои формулы, где действуют "идеальные потребители", в жизни не встречающиеся ни сейчас, ни при Хаммурапи. Историки, с другой стороны, не любят экстраполировать, считая, что если есть достоверные свидетельства, что в этом месте и в эту эпоху происходило именно так, то это относится только к этому месту и эпохе, а за другие утверждать они не возьмутся.
Собственно, книга и начинается с разоблачения "мифа о бартере", сказки о том, как возникли деньги, в которой вам демонстрируют неудобства, с которыми сталкиваются жители деревни, пытаясь выменять друг у друга сапоги на хлеб или на поросят. По сути, это миф, на котором основано происхождение современной цивилизации. Так вот обширные данные антропологов, собранные за предыдущие два века среди "аборигенов", у которых нет денег, показывают, что никакого бартера в их обществах не существовало. Они прекрасно умеют обходиться и без монет, и без него. Далее приводятся примеры и пояснения. Вообще же, как показывает Гребер, деньги возникали независимо в разных местах мира, что говорит о том, что они являются видом математического мышления человека.
Лишённая основополагающего "мифа о бартере", вся остальная конструкция начинает рассыпаться под проницательным допросом автора, обнаруживая истоки нашего текущего отношения ко многим вещам, например, чувства стыда в отношении многого, связанного с сексом. Размышления о моральной стороне долга, материализме, перемежающиеся пассажами из антропологии и истории, и сдобренные случаями из жизни, составляют первые массивные главы книги. Здесь вам будет рассказано об обычаях и мировоззрениях племён тив и нуер, и то как они и Адам Смит смотрели на одно и тоже. И почему буддизм не возражает против ростовщичества, а ислам и христианство клеймят его, но исламу, ещё противен ценовой сговор. Или откуда у патриархата ноги растут:
"Патриархат возник, в первую очередь, как отрицание великих городских цивилизаций во имя незапятнанной праведности, подтверждения отеческого контроля в пику таким великим городам как Урук, Лагаш и Вавилон, которые виделись, как место пребывания бюрократов, торговцев и блудниц.
Священные Книги мира - Старый и Новый Заветы, Коран, религиозная литература со Средних Веков по сей день- являются эхом этого гласа восстания, сочетая отвращение к городской жизни, подозрительность к купцам и часто женоненавистничество".
Разбор того, что за обозримую историю у человечества накопилось сказать о долге, рабстве, и т.д., насколько противоречивы эти голоса, и в чём они фундаментально едины, естественно, потребует цитат из Бурдьё и Деррида, примеров из государственной деятельности Ван Мана и Харша, многочисленных притч о Ходже Насреддине, и даже опередивший своё время секты терапевтов (еврейской секты, отвергавшей все виды собственности, и смотревшей на рабство как на "вещь абсолютно и полностью противной природе, ибо природа создала всех людей свободными" (Филон Александрийский, De Vita Contemplativa).
История долга, такой какой вы бы ожидали её узнать, начинается с восьмой (а то и с девятой) главы из двенадцати. И первые семь, несмотря на живые, интересные, открывающие глаза и просто забавные примеры, идут непросто. Даже я, не понаслышке знакомый с антропологией, и то часто переводил дух. Этим, полагаю, и обусловлено отсутствие отзывов: люди просто сдавались. С другой стороны, уровень проделанной работы, эрудиции и интеллекта автора заметен невооружённым взглядом, и потому высказывание в духе: "автор муть понаписал" про книгу, просто подавляющую объёмом знаний и проработанности аргументов по самым фундаментальным вопросам человеческой жизни и психологии, равносильно признанию собственной интеллектуальной несостоятельности.
***
Одним из признаков отличного исследования являются богатые сноски, куда авторы часто отправляют интереснейший материал, иногда дополняющий сказанное, а иногда уводящий в интересном направлении. Этого в "Долге" с запасом. Так вы сможете, например, узнать, какие идеи средневековых мусульманских учёных Адам Смит вставил в свою знаменитую книгу. Или, например, что чеканка монет возникла независимо в трёх различных местах, почти одновременно: на Великой Равнине северного Китая, в долине реки Ганг на северо-востоке Индии и на территориях, окружающих Эгейское море, в каждом случае между 600 и 500 гг. до н.э. Она не стала результатом внезапного появления какой-то принципиально новой технологии: технологии, использовавшиеся для чеканки первых монет были в каждом случае радикально различными. Это свидетельствует о том, что о диффузии говорить не приходится. (David Schaps. 2006.“The Invention of Coinage in Lydia, in India, and in China.” Helsinki: XIV International Economic History Congress.”)