Плата за воздух: ГЭС и АЭС не должны становиться будущим энергетики
Во многих странах мира, включая Россию, в скором времени может быть введен «углеродный сбор» - плата за выбросы СО2. Инициатива объясняется заботой об экологии. Однако эксперты подозревают, что нововведение только ухудшит состояние окружающей среды, а кроме того, может спровоцировать социальные проблемы и торможение развития экономики, особенно в Сибири.
22 апреля в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке начнется подписание Парижского соглашения по климату. Документ должен заставить государства стимулировать сокращение выбросов парниковых газов в атмосферу. Инструменты этого стимулирования пока обсуждаются, но один из них - так называемый углеродный сбор. На первом этапе с предприятий предполагается брать по 15 долларов за тонну эквивалента СО2, а в дальнейшем этот показатель должен вырасти до 35 долларов.
Причем порядка 30% собираемой суммы будет выводиться странами в специально создаваемый международный Зеленый климатический фонд. Эта структура будет заниматься перераспределением средств в пользу развивающихся стран, которые не могут позволить себе использование современных технологий, не наносящих ущерба окружающей среде.
Инициатива активно поддерживается развитыми странами (Франция, Германия, Канада) и международными структурами (Всемирного банка, МВФ). Есть ее сторонники и внутри РФ. Они объединились в программу «Российское партнерство за сохранение климата», основу которой составили «РусГидро», РУСАЛ, Сбербанк, Роснано и Ингосстрах.
В качестве альтернативы «грязным технологиям» предлагается развитие «чистой энергетики». Эта тема коренным образом касается Сибирского региона, где угольные станции исторически являлись основным драйвером экономического развития. Большое значение она имеет и сейчас. По данным филиала ОАО «СО ЕЭС» ОДУ, в 2015 году выработка тепловыми станциями в СФО выросла на 8,4% (до 112,9 млрд кВт•ч) по отношению к предыдущему году, а на гидравлических станциях показатель, наоборот, упал на 6,2% (до 88,3 млрд кВт•ч). Таким образом, доля ГЭС в покрытии энергетического баланса в Сибири снизилась за год с 47,5% до 43,9%, а участие ТЭС, наоборот, выросло с 52,5% до 56,1%. Доля же солнечных станций по-прежнему колеблется на уровне 0,003%.
Оперативные данные за I квартал нынешнего года еще ярче иллюстрируют роль тепловой энергетики. Ее роль в суммарной выработке достигла 64,3%, в то время как доля ГЭС - всего 35,7%.
Итоги выработки могут колебаться от года к году, но зависит это не столько от развития водной энергетики, сколько от непредсказуемых гидрологических условий.
«Энергетический потенциал годового стока Ангаро-Енисейского каскада (до ввода в работу Богучанской ГЭС) оценивался от 70 до 120 млрд кВт•ч в зависимости от водности. Водность рек - стихийное природное явление, которое слабо поддается прогнозированию. За период 1990-2015 гг. доля ГЭС в суммарной выработке Объединения составляла от 40,3% (2012 г.) до 58,4% (1995 г.). Необходимо отметить, что в 2015 году вследствие неблагоприятной гидрологической обстановки доля ГЭС в суммарной выработке (без учета выработки Богучанской ГЭС) составила 40,0%. Выработка тепловыми электростанциями замыкает баланс ОЭС Сибири, при этом на величину участия ТЭС в рассматриваемый период влияла не только выработка ГЭС, но и величина потребления электроэнергии в ОЭС Сибири», - рассказал заместитель генерального директора Филиала ОАО «СО ЕЭС» ОДУ Сибири Михаил Шломов.
Известно, что одним из самых активных пропагандистов идеи углеродного сбора среди отечественного бизнеса является президент РУСАЛа Олег Дерипаска. Такое нововведение он активно отстаивал и на заседаниях Комитета по экологии и природопользованию РСПП (председателем которого, к слову, сам и является), и на Всемирном экономическом форуме в Давосе в январе нынешнего года, и в общении с иностранной прессой. «Обязательства по уменьшению выбросов парникового газа, уже данные более чем 180 странами, мало повлияют на окружающую среду. Мы все знаем, чем они являются, в Британии для этого есть хорошее слово «галиматья». Единственный эффективный способ снизить вредные выбросы - это глобальный налог на выбросы углерода, начиная с $15 за тонну. Налог должен взиматься по всему миру, чтобы у одних юрисдикций не было конкурентных преимуществ над другими, и у инвесторов была определенность», - заявлял Дерипаска в интервью Financial Times.
Однако интересы олигарха вполне объясняются коммерческими интересами. Например, известно, что в соседнем Китае для алюминиевой промышленности используется довольно дешевая угольная генерация, из-за чего удельные выбросы СО2 на тонну алюминия в Китае в 4,5 раза выше аналогичного показателя в России.
Понятно, что увеличение нагрузки подорвет позиции его конкурентов из КНР. Однако бизнесмен имеет собственную заинтересованность и в ослаблении позиций ряда энергетических предприятий внутри нашей страны. Не секрет, что через такие структуры, как «ЕвроСибЭнерго», предприниматель контролирует многие ГЭС (например, Красноярскую). Новая нагрузка на сибирские ТЭЦ даст активам Дерипаски преференции на рынке.
Эксперты отмечают, что нововведения, если они вступят в силу, нанесут удар по экономике Сибири, коснувшись не только непосредственно предприятий тепловой генерации. Например, под вопросом окажутся реализуемые здесь ключевые нефтегазовые проекты вроде освоения Ванкорского и Юрубчено-Тохомского месторождений. К тому же проблема коснется и поставщиков сырья для ТЭЦ. Неспроста категорическим противником описываемой инициативы выступил губернатор Кемеровской области Аман Тулеев. На прошедшем Красноярском экономическом форуме он назвал идею углеродного сбора преступлением и предсказал, что в случае ее реализации «угольные ТЭЦ, ГРЭС встанут», без работы останутся 140 тыс. шахтеров, и настанет кризис во всех отраслях. В конечном итоге ущерб ощутят на себе и потребители тепловых станций, при этом развитие «чистой энергетики», даже несмотря на такую фору, совсем не гарантировано.
«Введение налога, скорее всего, приведет к увеличению тарифов для конечных потребителей как на электричество, так и на тепло - по некоторым оценкам, от полутора до двух раз. Также частично эта мера может негативно повлиять и на рентабельность и финансовые потоки самих тепловых станций, что может негативно отразиться на их экономических перспективах. Будет ли этот налог стимулирующим фактором для поиска и развития новых источников энергии? Отчасти да. Но надо учитывать, что потребуются еще и многомиллиардные затраты на научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки. И как раз на фоне этой проблемы стимулирующая роль налога будет нивелирована», - рассуждает аналитик ГК TeleTrade Александр Егоров.
Председатель постоянной комиссии по безопасности жизнедеятельности и экологии городского Совета Красноярска Сергей Толмачев обратил внимание, что объявленная борьба за экологию не только вряд ли достигнет желаемого результата, но и может спровоцировать рост социальных проблем.
«Идея борьбы за чистоту воздуха сама по себе хороша, но нельзя допустить, чтобы она велась за счет самих жителей. Мы понимаем, что очередная нагрузка на ТЭЦ спровоцирует рост тарифов, а их сокращение приведет к росту безработицы, причем не только среди самих энергетиков, но и среди работников угледобычи, и тех, кто занимается транспортировкой. Возникает вопрос: ради чего все это?
Очевидно, что по щелчку пальцев чистая энергетика не появится. В нынешних условиях снизить экологическую нагрузку на город мог бы проект газификации, но при углеродном налоге реализовать его будет трудно, потому что этот вид энергетики тоже выбрасывает СО2. Вообще экологическая составляющая этой инициативы вызывает много вопросов: жители Красноярска живут сейчас не в очень благоприятных условиях и прекрасно знают, что углекислый газ - самое невинное, что выбрасывается в нашу атмосферу», - рассказал Толмачев.
В то же время многие экологи обращают внимание, что гидрогенерация, которая предлагается в качестве «чистой» альтернативы угольной энергетике, на деле не менее губительно влияет на окружающую среду. Кроме того, создание водохранилищ провоцирует гибель лесов, которые и должны были бы заниматься очисткой окружающего воздуха. Как рассказал руководитель общественной организации «Плотина» Александр Колотов, экологические организации разных стран мира накануне парижской конференции специально подписали отдельное обращение, призывая не использовать ГЭС и АЭС в качестве инструмента борьбы с изменением климата.
«Сейчас мы видим, что под благими целями лоббируются интересы одной отрасли. Но надо понимать, что ГЭС никак нельзя назвать энергетикой будущего. Сегодня АЭС у людей ассоциируется с Чернобылем и Фукусимой, однако надо понимать, что гидростанции - не менее потенциально опасные объекты, и опыт СШГЭС это подтверждает. К тому же ГЭС нельзя использовать как способ борьбы с изменением климата, потому что они очень даже влияют на климат. Вот при введении в строй Красноярской ГЭС была запланирована полынья в 30 км, а на деле она превышает 300 км. Незамерзающая река, провоцирующая постоянное повышение влажности воздуха, конечно же, влияет на окружающую среду и провоцирует бронхолегочные заболевания. Ну и надо понимать, что перегораживание реки - это ее уничтожение. Все ценные породы рыб из нее сразу уходят, да и способности водохранилища к самоочищению без проточной воды минимальны», - поделился Колотов.
Эколог резюмировал, что ущерб окружающей среде в случае развития ГЭС будет ничуть не меньше, чем будет сэкономлено на вредных выбросах. На сомнительность термина «грязная энергетика» обращает внимание и Александр Егоров. «В целом подоплекой введения налога является борьба с парниковым потеплением климата. Мало того, что в этом вопросе нет однозначной оценки ситуации, так и методика расчета влияния парниковых газов и их естественного поглощения внешней средой далеко не совершенна. По некоторым оценкам, в России влияние парниковых газов практически полностью нивелируется, а если говорить про Сибирь с ее огромными лесными ресурсами, то здесь естественное поглощение CO2 происходит с явным запасом. И в шутку говоря, при буквальном понимании сути предлагаемых мер сибирякам еще нужно и доплачивать за избыточное поглощение углекислого газа», - добавил аналитик.
Станислав Казаченко