Чаранд-о паранд
Ах, да, Париж:
Посмотреть не успел, но что успел -- красивый.
Версаль, кстати, красивый
И подружка из детского сада, с которой с третьего класса школы не виделись -- так вообще замечательная:
И умная, и красивая, и готовит, а уж как поет...
Конфа -- удалась. Про исламизацию Средней Азии. Из симпатичных докладов: Юрген Пауль совершенно четко показал, что никакого суфийского обращения тюрок в Ислам до монголов не было. Франсуа Де Блуа рассказывал истории из жизни бактрийской семьи восьмого века. Они сначала были поганцами, и взяли одну рабыню на несколько братьев (у них вправду была полиандрия), а потом один стал мусульманином и рабыню, уже с ребеноком (от которого же из братьев?) освободил. Сёрен Штарк отлично рассказал про свои раскопки. Это вообще самое удливительное у археологов -- когда совершенно пустые раскопы, шаром покати (горные летовки восьмого-десятого веков, один фрагмент керамики на квадрат), и из них делают конфекту. Александр Ильич Наймарк пересмотрел роль рабадов (не путать с рабатами, про рабаты говорил де ля Васьер) в среднеазиатском городе и вывел вывод, что это не промышленное предместье, а пригород с дачами богатых горожан. На что Джамалиддин Кемалович Мирзаахмедов сказал, что Наймарк обижает: дорогого нашего академика Бартольда обижает, и Олега Георгиевича Большакова, академика дорогого нашего, обижает тоже. И торгово-ремесленное предместье рабад, потому что так везде написано, и в учебниках, и у академиков, у дорогих, у наших. И Александр Ильич сказал буквально "виноват, исправлюсь", и академическая наука восторжествовала.
Кормили трижды обедом и дважды ужином. И дважды -- с фуагрой, и трижды -- со всякими лягушками-ракушками. По пять-шесть перемен блюд, что на обед, что на ужин, встаешь голодный и трезвый. Голубей не заказывайте, костлявые, мелкие, кура лучше. Самое лучшее в Париже, конечно, Мак-Дональдс, но там очереди:
После ужина ходили добавляться (трижды). Один раз полил ливень и укрылись в самом ближнем кабаке. Там было не протолкнуться, стояли посетители друг у друга на ушах, тару держали над головами а потом пришел винный маклер, а в свободное время -- массовик-затейник, и стал массировать и затевать: читал стишки, пел песенки, играл на ложках. Было весело.
В другой раз заправлялись в каком-то кабаке между Сорбонной и Коллеж дю Франс, и там тоже толпа, и там неожиданно напоролись на художника из афрасиабской экспедиции, который там, видимо, завсегдатай, потому как знает всех. И водку добыть может. И некоторые с некоторыми там через "зиг хайль" здороваются.
Остальные фотки -- все больше Музе Гимэ
А вот мы с коллегами пьем:
И будем таким же составом пить на следующей неделе в Берлине, потому как там будет конфа, и конфигурацией очень похожа. Буду бздеть про топонимику и ландшафтную терминологию в Средней Азии. Бздеть про то, какого лешего названия речек среднеазиаты меняют как перчатки. Вещь, на самом деле, очень интересная, терминология ирригации-шмирригации, там до дуры архаизмов, даже сейчас, и совершенно непаханая, и даже никем не унавоженная. И все совершенно ясно, логично, измерябельно измерялками, никакой духовки, есть вёртер и есть захен, и как хошь, так и крути, удобряй-унавоживай. А ведь никто не крутит почему-то.
Вообще же, в Берлине с воскресенья по воскресенье, преимущественно в главном нашем реликварии.
А в субботу -- всем ли говорил? -- питерские клезмеры "Добраночь" в Ост-Клубе. Я ужо намылился.