Про "Остров" для ШО
«Остров» Павла Лунгина, «где бомж на плакате» (слова одного из зрителей), мог бы стать настоящим, большим кино, символическим, этапным, который свинтил бы тусклую глянцевую лампочку и заменил ее ожигающим факелом и о который, наконец, споткнулась и опрокинулась вся эта чехарда постылых лент - «халифов-на-час». Кино, просмотр которого превратился бы в сознательный выбор, труд души.
Для этого были все предпосылки: и серьезность сюжета (почти Достоевский), и высокая проблематика (ведь когда в последний раз в России, да и не только, темой кино становилась схима, уход от мира, покаяние?), и присутствие в главной роли Петра Мамонова, не только редкого по масштабу дарования актера, но и одного из последних апологетов «внутреннего делания» (не зря же уехал жить в деревню, не зря использует любое интервью для проповеди; видать - болит). И все же «Острову» мучительно не хватает чего-то. Позже понимаешь причину: стилизация. Это не fake, не подделка, а ложь тонкая, но бьющая точно во вкусовой центр головного мозга. Когда ко всему «приделано» ощущение, хорошо передаваемое словечком «типа». Люди добрые, но этого не было в «Такси-блюзе». А ведь тот же Лунгин.
Сизо-серые тона, в которых сделана лента, воспринимаются не как аскетичный минимализм, а как его красивая стилизация. Лица у анахоретов (Виктор Сухоруков, Дмитрий Дюжев) благополучные, холеные, и никакой грим не способен это скрыть; чувствуется, что в повседневной жизни артисты без нужды не рефлексируют, хорошо питаются и, слава Богу, по-настоящему не страдали, и нет им никакого дела до угрюмого жития в скиту. Хорошо еще, что лед становится опасно тонким в сцене практически финальной, когда Дмитрий Дюжев (отец Иов), доселе игравший лиц весьма далеких от подвигов смирения и отшельнических благочестий, несет крест. Нет, ребята, извините, не верю… Не верю в эту мультиплановость, универсальность, «невыносимую легкость» амплуа, которая почти всегда, за исключением редких, гениальных и счастливых случаев, отдает дешевкой. А может, то он несет крест на кино?..
Сказанное, впрочем, не относится к Петру Мамонову. Мамонов, который исполнил, вероятно, лучшую мужскую роль последнего времени, неподражаем и не старательно, но подлинно юродив. И тяжкий грех, совершенный его героем, ощущаешь как личное бремя - что называется, печенкой. Вот ради Петра Николаевича и стоит, наверное, посмотреть «Остров». Мамонов - кряж, сучковатая и узловатая, не испорченная лаком коряга, фактура и натура; он разрушает тонкую пленку глянцевитой драмы, прилежно отснятой дорогой камерой, сквозь него зримо видишь вьющихся и приплясывающих около человеческой души бесов. Единственное - Мамонов всегда играет себя, и в экзальтированной фигуре чудотворца-островитянина проглядывает то горький запойный саксофонист из «Такси…», то «шоколадный Пушкин», то «лысый брюнет» - нескончаемый мамоновский моноспектакль, который своеобычно претворен в фильме Лунгина. Может, оно и к лучшему.
Для этого были все предпосылки: и серьезность сюжета (почти Достоевский), и высокая проблематика (ведь когда в последний раз в России, да и не только, темой кино становилась схима, уход от мира, покаяние?), и присутствие в главной роли Петра Мамонова, не только редкого по масштабу дарования актера, но и одного из последних апологетов «внутреннего делания» (не зря же уехал жить в деревню, не зря использует любое интервью для проповеди; видать - болит). И все же «Острову» мучительно не хватает чего-то. Позже понимаешь причину: стилизация. Это не fake, не подделка, а ложь тонкая, но бьющая точно во вкусовой центр головного мозга. Когда ко всему «приделано» ощущение, хорошо передаваемое словечком «типа». Люди добрые, но этого не было в «Такси-блюзе». А ведь тот же Лунгин.
Сизо-серые тона, в которых сделана лента, воспринимаются не как аскетичный минимализм, а как его красивая стилизация. Лица у анахоретов (Виктор Сухоруков, Дмитрий Дюжев) благополучные, холеные, и никакой грим не способен это скрыть; чувствуется, что в повседневной жизни артисты без нужды не рефлексируют, хорошо питаются и, слава Богу, по-настоящему не страдали, и нет им никакого дела до угрюмого жития в скиту. Хорошо еще, что лед становится опасно тонким в сцене практически финальной, когда Дмитрий Дюжев (отец Иов), доселе игравший лиц весьма далеких от подвигов смирения и отшельнических благочестий, несет крест. Нет, ребята, извините, не верю… Не верю в эту мультиплановость, универсальность, «невыносимую легкость» амплуа, которая почти всегда, за исключением редких, гениальных и счастливых случаев, отдает дешевкой. А может, то он несет крест на кино?..
Сказанное, впрочем, не относится к Петру Мамонову. Мамонов, который исполнил, вероятно, лучшую мужскую роль последнего времени, неподражаем и не старательно, но подлинно юродив. И тяжкий грех, совершенный его героем, ощущаешь как личное бремя - что называется, печенкой. Вот ради Петра Николаевича и стоит, наверное, посмотреть «Остров». Мамонов - кряж, сучковатая и узловатая, не испорченная лаком коряга, фактура и натура; он разрушает тонкую пленку глянцевитой драмы, прилежно отснятой дорогой камерой, сквозь него зримо видишь вьющихся и приплясывающих около человеческой души бесов. Единственное - Мамонов всегда играет себя, и в экзальтированной фигуре чудотворца-островитянина проглядывает то горький запойный саксофонист из «Такси…», то «шоколадный Пушкин», то «лысый брюнет» - нескончаемый мамоновский моноспектакль, который своеобычно претворен в фильме Лунгина. Может, оно и к лучшему.