Наследство Леонарда Эйлера
Леонарда Эйлера сравнивали по гениальности с Ньютоном. Он родился 4 апреля 1707 года в швейцарском городе Базель, на Рейне. Его отец, пастор Пауль Эйлер, мечтал видеть сына священником, а потому сам занимался его воспитанием. Он первым обнаружил в Леонарде необыкновенный математический дар и старался всемерно его развить. Результат превзошел все ожидания.
Юный гений
В базельской гимназии, где учился Леонард, не было ученика более способного, чем он. Все ему давалось необычайно легко. Да что в гимназии! В свободное время Эйлер, тогда еще тринадцатилетний мальчишка, начал посещать Базельский университет и слушать там лекции профессора Иоганна Бернулли! Этот знаменитый математик заметил талантливого ученика и стал давать ему частные уроки. Собственно, эти уроки сводились к тому, что юный Эйлер, самостоятельно проштудировав какой-нибудь математический труд, приходил раз в неделю к профессору для беседы. В доме Иоганна Бернулли Леонард подружился с его сыновьями - Николасом и Даниилом, и дружба эта сыграла в жизни Эйлера великую роль.
За два-три года он, изучив труды самых прославленных ученых, достиг, говоря его словами, «счастливых успехов в математических науках». Действительно. Леонарду Эйлеру исполнилось всего семнадцать лет, когда он перед профессорами Базельского университета произнес речь о философских воззрениях Ньютона и Декарта, за что получил ученую степень магистра искусств.
Казалось бы, дорога на университетскую кафедру для него была открыта. Но нет, в Базеле профессоров хватало и без него. Не находилось достойного места на родине и сыновьям Иоганна Бернулли, тоже талантливым математикам. Между тем как раз в то время Петербургская академия наук приглашала к себе на службу ученых из-за границы.
В незнакомой стране
Бернулли-старший поддерживал решение своих сыновей ехать в «Московию». Он писал в одном из писем, по-видимому. несколько сгущая краски: «Лучше несколько потерять от сурового климата страны льдов, где приветствуют муз, чем умереть от голода в стране с умеренным климатом, в которой муз обижают и презирают».
Осенью 1725 года Николас и Даниил Бернулли уже находились на берегах Невы. Эйлер скучал без друзей. Еще до их отъезда он признавался, что «преисполнился невыразимым желанием поехать вместе с ними в Петербург». И они не забыли Леонарда, выхлопотали и ему официальное приглашение из России.
Не без тревоги ехал он в незнакомую страну - неопытный в житейских делах, не знавший русского языка и русских порядков. Дорога была дальняя и тяжелая. Вдобавок еще в пути он узнал трагическую весть о неожиданной смерти Николаса Бернулли.
Итак, в мае 1727 года двадцатилетний Леонард Эйлер оказался в России. Он прибыл сюда не в лучшее время. За несколько дней до его приезда скончалась царица Екатерина I. Страной стали управлять временщики, боровшиеся за власть. Судьба молодой Академии наук была неясной.
Эйлер находился в смятении и даже подумывал оставить свою любимую математику и поступить на морскую службу. Но тут судьба ему улыбнулась. Он получил в Академии кафедру физиологии, а три года спустя стал академиком. Ничто теперь не мешало ему заняться любимой наукой. Солидное положение, хорошие жизненные условия, материальная обеспеченность - все это у него имелось. И Эйлер с жаром взялся за работу, к которой давно стремился.
«Даровитейший муж»
Свои труды он печатал в академических «Комментариях», издававшихся на латинском языке. Бывало, что они заполняли почти весь математический раздел этого научного журнала. Известность молодого ученого быстро росла. Иоганн Бернулли в письмах так обращался к своему гениальному ученику: «ученейший и даровитейший муж Леонард Эйлер», «несравненный Леонард Эйлер», «знаменитейший и остроумнейший математик».
Эйлер научился свободно говорить по-русски. В Петербурге он женился на Екатерине Гзелль, дочери академического живописца Георга Гзелля. Прошло тринадцать лет. За это время Эйлер написал около восьмидесяти математических трудов. От напряженной работы в 1738 году у него перестал видеть правый глаз. Ходили слухи, что незадолго до этого Эйлер производил трудные и громоздкие вычисления, на выполнение которых другим математикам потребовалось бы несколько месяцев. Он же выполнил их в течение трех суток!
В середине 1740 года Эйлер получил от прусского короля Фридриха II приглашение переехать в Берлин и возглавить математическое отделение Академии наук. Около года шла переписка, и наконец Эйлер принял приглашение.
Тут со стороны ученого не было корысти. Просто обстоятельства сложились так, что ему трудно стало работать в Петербурге. После смерти императрицы Анны Иоанновны опять начались дворцовые интриги. Тягостная, тревожная обстановка была и в Академии наук. Она осталась без президента. Некоторые академики решили покинуть Россию.
Петербург -Берлин - Петербург
Эйлер не забывал, что дала ему Россия. «Когда Его Королевское Величество недавно спросил меня, где я изучал то, что знаю, - писал Эйлер из Берлина, - я, согласно истине, ответил, что всем обязан своему пребыванию в Петербургской академии».
В Берлине великий математик прожил четверть века. Он написал здесь около трехсот математических работ. В Берлине закончил свой знаменитый труд «Морская наука, или Трактат о строении и управлении судов», задуманный еще в Петербурге.
Между тем отношения Эйлера с прусским королем стали ухудшаться. Фридрих II с пренебрежением относился к математике, рассматривая ее лишь как чисто прикладную науку. Эйлер скучал по Петербургу, городу, где прошли его молодые годы...
Оставаясь почетным членом Петербургской академии наук, Эйлер продолжал активно с ней сотрудничать, по-прежнему печатал свои труды в «Комментариях». Достаточно сказать, что из всех работ Эйлера, подготовленных в Берлине, около половины вышли в Петербурге. На средства Петербургской академии и в ее типографии увидели свет несколько монографий великого ученого. Не случайно, когда в 1766 году Екатерина II позвала его, Эйлер решил вернуться в Россию.
В Петербурге его встретили с почетом. Он чувствовал необыкновенный прилив сил, несмотря на ужасное несчастье, которое обрушилось на старого ученого: в возрасте шестидесяти четырех лет он почти полностью ослеп! Потом пришла еще одна беда. В доме Эйлера на Васильевском острове случился пожар. Ученого удалось вывести из горящего здания. К счастью, были спасены и его научные рукописи. Но большая библиотека, все вещи сгорели дотла.
В наследство потомкам
Слепому математику помогала работать изумительная память и сила воображения. За семнадцать лет, которые ему было суждено еще прожить, он подготовил около четырехсот трудов по самым разным научным проблемам. Удивительно, но последние годы его жизни оказались самыми плодотворными. Добрая половина сделанного Эйлером приходится на последнее десятилетие его жизни. Всего же им было опубликовано более девятисот работ. Таково наследство, оставленное этим гением математики!
Небесная механика и баллистика, теория корабля и прочность материалов, навигация и магнетизм, оптика и теория музыки, гидродинамика и работа ветряных мельниц... Трудно перечислить все, чем занимался Леонард Эйлер. Кто-то подсчитал: только для того, чтобы переписать (просто переписать!) строчку за строчкой труды Эйлера, работая без перерыва по восемь часов ежедневно, понабилось бы не менее полувека!
Леонарда Эйлера знали как отзывчивого и добродушного человека. Он не любил выставлять напоказ свою ученость. «Всегда ровное настроение, мягкая и естественная бодрость, какая-то добродушная насмешливость, умение наивно и забавно рассказывать делали разговор с ним столь же приятным, сколь и желанным», - писал швейцарский ученый, современник и помощник Эйлера, вызванный им в Петербург, Николай Фусс.
В 1783 году Леонарду Эйлеру исполнилось 76 лет. 7 сентября этого года после обеда он стал играть с внуком. Внезапно ему сделалось плохо. Он успел крикнуть: «Умираю» - и повалился в кресло. Ученый скончался от инсульта. Похоронили его на Смоленском лютеранском кладбище. Уже в наше время прах перенесли в Некрополь Александро-Невской лавры.
У Эйлера было 13 детей (восемь из них умерли в детстве) и 38 внуков. Многие его потомки тоже стали учеными, жили и продолжают жить в России.
Юный гений
В базельской гимназии, где учился Леонард, не было ученика более способного, чем он. Все ему давалось необычайно легко. Да что в гимназии! В свободное время Эйлер, тогда еще тринадцатилетний мальчишка, начал посещать Базельский университет и слушать там лекции профессора Иоганна Бернулли! Этот знаменитый математик заметил талантливого ученика и стал давать ему частные уроки. Собственно, эти уроки сводились к тому, что юный Эйлер, самостоятельно проштудировав какой-нибудь математический труд, приходил раз в неделю к профессору для беседы. В доме Иоганна Бернулли Леонард подружился с его сыновьями - Николасом и Даниилом, и дружба эта сыграла в жизни Эйлера великую роль.
За два-три года он, изучив труды самых прославленных ученых, достиг, говоря его словами, «счастливых успехов в математических науках». Действительно. Леонарду Эйлеру исполнилось всего семнадцать лет, когда он перед профессорами Базельского университета произнес речь о философских воззрениях Ньютона и Декарта, за что получил ученую степень магистра искусств.
Казалось бы, дорога на университетскую кафедру для него была открыта. Но нет, в Базеле профессоров хватало и без него. Не находилось достойного места на родине и сыновьям Иоганна Бернулли, тоже талантливым математикам. Между тем как раз в то время Петербургская академия наук приглашала к себе на службу ученых из-за границы.
В незнакомой стране
Бернулли-старший поддерживал решение своих сыновей ехать в «Московию». Он писал в одном из писем, по-видимому. несколько сгущая краски: «Лучше несколько потерять от сурового климата страны льдов, где приветствуют муз, чем умереть от голода в стране с умеренным климатом, в которой муз обижают и презирают».
Осенью 1725 года Николас и Даниил Бернулли уже находились на берегах Невы. Эйлер скучал без друзей. Еще до их отъезда он признавался, что «преисполнился невыразимым желанием поехать вместе с ними в Петербург». И они не забыли Леонарда, выхлопотали и ему официальное приглашение из России.
Не без тревоги ехал он в незнакомую страну - неопытный в житейских делах, не знавший русского языка и русских порядков. Дорога была дальняя и тяжелая. Вдобавок еще в пути он узнал трагическую весть о неожиданной смерти Николаса Бернулли.
Итак, в мае 1727 года двадцатилетний Леонард Эйлер оказался в России. Он прибыл сюда не в лучшее время. За несколько дней до его приезда скончалась царица Екатерина I. Страной стали управлять временщики, боровшиеся за власть. Судьба молодой Академии наук была неясной.
Эйлер находился в смятении и даже подумывал оставить свою любимую математику и поступить на морскую службу. Но тут судьба ему улыбнулась. Он получил в Академии кафедру физиологии, а три года спустя стал академиком. Ничто теперь не мешало ему заняться любимой наукой. Солидное положение, хорошие жизненные условия, материальная обеспеченность - все это у него имелось. И Эйлер с жаром взялся за работу, к которой давно стремился.
«Даровитейший муж»
Свои труды он печатал в академических «Комментариях», издававшихся на латинском языке. Бывало, что они заполняли почти весь математический раздел этого научного журнала. Известность молодого ученого быстро росла. Иоганн Бернулли в письмах так обращался к своему гениальному ученику: «ученейший и даровитейший муж Леонард Эйлер», «несравненный Леонард Эйлер», «знаменитейший и остроумнейший математик».
Эйлер научился свободно говорить по-русски. В Петербурге он женился на Екатерине Гзелль, дочери академического живописца Георга Гзелля. Прошло тринадцать лет. За это время Эйлер написал около восьмидесяти математических трудов. От напряженной работы в 1738 году у него перестал видеть правый глаз. Ходили слухи, что незадолго до этого Эйлер производил трудные и громоздкие вычисления, на выполнение которых другим математикам потребовалось бы несколько месяцев. Он же выполнил их в течение трех суток!
В середине 1740 года Эйлер получил от прусского короля Фридриха II приглашение переехать в Берлин и возглавить математическое отделение Академии наук. Около года шла переписка, и наконец Эйлер принял приглашение.
Тут со стороны ученого не было корысти. Просто обстоятельства сложились так, что ему трудно стало работать в Петербурге. После смерти императрицы Анны Иоанновны опять начались дворцовые интриги. Тягостная, тревожная обстановка была и в Академии наук. Она осталась без президента. Некоторые академики решили покинуть Россию.
Петербург -Берлин - Петербург
Эйлер не забывал, что дала ему Россия. «Когда Его Королевское Величество недавно спросил меня, где я изучал то, что знаю, - писал Эйлер из Берлина, - я, согласно истине, ответил, что всем обязан своему пребыванию в Петербургской академии».
В Берлине великий математик прожил четверть века. Он написал здесь около трехсот математических работ. В Берлине закончил свой знаменитый труд «Морская наука, или Трактат о строении и управлении судов», задуманный еще в Петербурге.
Между тем отношения Эйлера с прусским королем стали ухудшаться. Фридрих II с пренебрежением относился к математике, рассматривая ее лишь как чисто прикладную науку. Эйлер скучал по Петербургу, городу, где прошли его молодые годы...
Оставаясь почетным членом Петербургской академии наук, Эйлер продолжал активно с ней сотрудничать, по-прежнему печатал свои труды в «Комментариях». Достаточно сказать, что из всех работ Эйлера, подготовленных в Берлине, около половины вышли в Петербурге. На средства Петербургской академии и в ее типографии увидели свет несколько монографий великого ученого. Не случайно, когда в 1766 году Екатерина II позвала его, Эйлер решил вернуться в Россию.
В Петербурге его встретили с почетом. Он чувствовал необыкновенный прилив сил, несмотря на ужасное несчастье, которое обрушилось на старого ученого: в возрасте шестидесяти четырех лет он почти полностью ослеп! Потом пришла еще одна беда. В доме Эйлера на Васильевском острове случился пожар. Ученого удалось вывести из горящего здания. К счастью, были спасены и его научные рукописи. Но большая библиотека, все вещи сгорели дотла.
В наследство потомкам
Слепому математику помогала работать изумительная память и сила воображения. За семнадцать лет, которые ему было суждено еще прожить, он подготовил около четырехсот трудов по самым разным научным проблемам. Удивительно, но последние годы его жизни оказались самыми плодотворными. Добрая половина сделанного Эйлером приходится на последнее десятилетие его жизни. Всего же им было опубликовано более девятисот работ. Таково наследство, оставленное этим гением математики!
Небесная механика и баллистика, теория корабля и прочность материалов, навигация и магнетизм, оптика и теория музыки, гидродинамика и работа ветряных мельниц... Трудно перечислить все, чем занимался Леонард Эйлер. Кто-то подсчитал: только для того, чтобы переписать (просто переписать!) строчку за строчкой труды Эйлера, работая без перерыва по восемь часов ежедневно, понабилось бы не менее полувека!
Леонарда Эйлера знали как отзывчивого и добродушного человека. Он не любил выставлять напоказ свою ученость. «Всегда ровное настроение, мягкая и естественная бодрость, какая-то добродушная насмешливость, умение наивно и забавно рассказывать делали разговор с ним столь же приятным, сколь и желанным», - писал швейцарский ученый, современник и помощник Эйлера, вызванный им в Петербург, Николай Фусс.
В 1783 году Леонарду Эйлеру исполнилось 76 лет. 7 сентября этого года после обеда он стал играть с внуком. Внезапно ему сделалось плохо. Он успел крикнуть: «Умираю» - и повалился в кресло. Ученый скончался от инсульта. Похоронили его на Смоленском лютеранском кладбище. Уже в наше время прах перенесли в Некрополь Александро-Невской лавры.
У Эйлера было 13 детей (восемь из них умерли в детстве) и 38 внуков. Многие его потомки тоже стали учеными, жили и продолжают жить в России.