Убить себя об стенку
До Мураками именно Мисима был на Западе японским романистом номер один.
Всю Вторую мировую будущий путчист Кимитакэ Хираока просидел на бюллетене. Он пробовал себя летчиком, актером театра и кино, фотографом, спортсменом и дирижером симфонического оркестра (всё - небезуспешно). Имел в кармане диплом юриста и серебряные часы, подаренные лично императором. Но главным достижением Кимитакэ стал Юкио Мисима - писатель-модернист и арт-проект одновременно.
Дебютный роман «Исповедь маски» имел характер автобиографии и шокировал общественность описанием любви образованного юноши к деревенскому пню с бугристыми мышцами и шарман-невежеством. Успех был оглушительным. Так, скрестив нунчаки с яйцами, Хираока (точнее, уже Мисима) шагнул в большую литературу.
Он действительно был великим писателем и еще более великим провокатором: солдатский пот, жесткий секс, каинова печать, мастурбация на распятие святого Себастьяна, Урга - территория любви. Он стал не только звездой высокой литературы, но и звездой в самом пошлом, скандальном, голливудском и желтобульварном смысле слова. Он гениально манипулировал СМИ и упивался своим нарциссизмом и ненавистью. Особенно ненавистью.
В тридцать пять лет Мисима уже стабильно ненавидел американцев, китайцев, русских, коммунизм, западников, а в сорок возненавидел ещё и Нобелевский комитет, который предпочел ему, в частности, Шолохова (вдобавок русского и коммуниста). Увлеченность теорией де Сада, кодексом «Бусидо» и оргиями кровавых мальчиков не могла не привести все это к общему знаменателю - писатель дозрел до фашизма и создал милитаристское «Общество щита». Попытка мятежа на базе Сил самообороны была обречена изначально, и вряд ли Мисима рассчитывал на успех. Скорее планировал поставить в своей жизни как арт-проекте эффектную точку. Он и так прожил слишком много для человека, упивавшегося разговорами о смерти («Эпоха к самоубийству не располагала», - написал он о 1945-м, как бы оправдываясь).
Выступление с балкона захваченной базы было освистано солдатней. Как и Мисима, солдаты нахватались базовых ценностей европейского благополучия и не спешили умирать за императора и милитаризм. Но сам Мисима уже спешил и распорол себе живот клинком XVI века. С третьей попытки помощник отрубил ему голову.Памятуя о любви покойного к смерти и к самому себе, даже друзья писателя называли его самоубийство «исключительной формой рукоблудия».
Короче: не экранизировать такую биографию - преступление. В 1985 году это сделал американец Пол Шредер Попытка вышла не только удачной, но и соответствующей духу сабжа - провокативной эстетикой смерти и секса пленка буквально сочилась.
Байопик от японца Кодзи Вакамацу, выходящий сейчас в российский прокат, сочится совсем другим - скукой. И тут уж не поспорить: чтобы сделать скучной историю о ходячей провокации под псевдонимом «зачарованный смертью дьявол» (иероглифы «ми-си-ма» принято переводить именно так) - тут особый талант нужен.
Наиболее показательна в этом смысле сцена с попыткой вернуть Курилы с помощью десанта из двух человек на ворованной лодке. Перформанс чистой воды представлен величавым патриотическим действом, которому рыбак помешал - пожалел шлюпку для благого дела (за что ему наше, русское спасибо).
Излишне и говорить, что в фильме нет и намека на термин, составивший особую гордость словарного запаса ильфопетровской Фимочки Собак: «гомосексуализм» - на активистов своего «Общества щита» Мисима совершенно по-отечески смотрит даже в бане.«Зачарованный смертью дьявол» глубоко положителен и нравственен в каждом своем жесте, в каждом слове.
Источник
Всю Вторую мировую будущий путчист Кимитакэ Хираока просидел на бюллетене. Он пробовал себя летчиком, актером театра и кино, фотографом, спортсменом и дирижером симфонического оркестра (всё - небезуспешно). Имел в кармане диплом юриста и серебряные часы, подаренные лично императором. Но главным достижением Кимитакэ стал Юкио Мисима - писатель-модернист и арт-проект одновременно.
Дебютный роман «Исповедь маски» имел характер автобиографии и шокировал общественность описанием любви образованного юноши к деревенскому пню с бугристыми мышцами и шарман-невежеством. Успех был оглушительным. Так, скрестив нунчаки с яйцами, Хираока (точнее, уже Мисима) шагнул в большую литературу.
Он действительно был великим писателем и еще более великим провокатором: солдатский пот, жесткий секс, каинова печать, мастурбация на распятие святого Себастьяна, Урга - территория любви. Он стал не только звездой высокой литературы, но и звездой в самом пошлом, скандальном, голливудском и желтобульварном смысле слова. Он гениально манипулировал СМИ и упивался своим нарциссизмом и ненавистью. Особенно ненавистью.
В тридцать пять лет Мисима уже стабильно ненавидел американцев, китайцев, русских, коммунизм, западников, а в сорок возненавидел ещё и Нобелевский комитет, который предпочел ему, в частности, Шолохова (вдобавок русского и коммуниста). Увлеченность теорией де Сада, кодексом «Бусидо» и оргиями кровавых мальчиков не могла не привести все это к общему знаменателю - писатель дозрел до фашизма и создал милитаристское «Общество щита». Попытка мятежа на базе Сил самообороны была обречена изначально, и вряд ли Мисима рассчитывал на успех. Скорее планировал поставить в своей жизни как арт-проекте эффектную точку. Он и так прожил слишком много для человека, упивавшегося разговорами о смерти («Эпоха к самоубийству не располагала», - написал он о 1945-м, как бы оправдываясь).
Выступление с балкона захваченной базы было освистано солдатней. Как и Мисима, солдаты нахватались базовых ценностей европейского благополучия и не спешили умирать за императора и милитаризм. Но сам Мисима уже спешил и распорол себе живот клинком XVI века. С третьей попытки помощник отрубил ему голову.Памятуя о любви покойного к смерти и к самому себе, даже друзья писателя называли его самоубийство «исключительной формой рукоблудия».
Короче: не экранизировать такую биографию - преступление. В 1985 году это сделал американец Пол Шредер Попытка вышла не только удачной, но и соответствующей духу сабжа - провокативной эстетикой смерти и секса пленка буквально сочилась.
Байопик от японца Кодзи Вакамацу, выходящий сейчас в российский прокат, сочится совсем другим - скукой. И тут уж не поспорить: чтобы сделать скучной историю о ходячей провокации под псевдонимом «зачарованный смертью дьявол» (иероглифы «ми-си-ма» принято переводить именно так) - тут особый талант нужен.
Наиболее показательна в этом смысле сцена с попыткой вернуть Курилы с помощью десанта из двух человек на ворованной лодке. Перформанс чистой воды представлен величавым патриотическим действом, которому рыбак помешал - пожалел шлюпку для благого дела (за что ему наше, русское спасибо).
Излишне и говорить, что в фильме нет и намека на термин, составивший особую гордость словарного запаса ильфопетровской Фимочки Собак: «гомосексуализм» - на активистов своего «Общества щита» Мисима совершенно по-отечески смотрит даже в бане.«Зачарованный смертью дьявол» глубоко положителен и нравственен в каждом своем жесте, в каждом слове.
Источник