Все будет правильно, на этом построен мир
Прошел уже почти год, и сейчас я могу спокойно об этом писать.
Уже могу шутить на тему, что человек единственно доступным образом выразил протест против имени Колыван, щедро подаренного ему девочкой Стасей.
Уже могу рассказать об этом и поделиться опытом.
Изначально я писала этот пост для сообщества соло-роды. Потом решила разместить его в открытом доступе. Вряд ли он будет интересен всем подписчикам этого блога. В то же время он может быть полезен тем, кого я не включила в круг своих френдов. Поэтому я набралась храбрости и публикую его в открытом доступе. В этом посте много души и много физиологии, и я убираю основной текст под кат. Тысячу раз подумайте, стоит ли под этот кат ходить - там тяжело. И пожалуйста, будьте деликатны со мной, даже несмотря на то, что пост достаточно холиварен.
Я могу сказать, что в тот момент удачно сложилось много факторов и много звезд так, что я не потеряла рассудок и не двинулась кукушечкой, а продолжила после всего того, что произошло, жить дальше и радоваться жизни и не бояться.
Здесь была и свежедосмотренная последняя серия «Лоста» (а кто не смотрел - посмотрите, после нее много чего не_страшно), и знание на собственном опыте того факта, что роды могут длиться четверо суток, и философия соло-родов, и муж, который поддержал мои решения, и мама, которая вовремя уехала по делам, и работа, на которую нельзя было забить, и лето, и звездная ночь.
…Вечером мы приехали в гости к свекрови, а утром нам надо было на работу. Перед сном обнаружила капельку крови на белье. Всю ночь лежала - прислушивалась к себе. В пять сон сошел окончательно, пошла в ванную, там из меня хлынула кровь. Разбудила мужа, стали решать, что делать. Муж уговаривал ехать в роддом. Я чувствовала, что роддом уже ничем, кроме чистки, не поможет, что беременность не сохранить. Иррационально, инстинктивно чувствовала. Говорили мы, наверное, часа два. Очень большого труда стоило убедить мужа (а еще труднее - себя), что нужно доверять себе, что, отказываясь от медицинской помощи, я не "убиваю нашего ребенка", что если малыш пришел в наш мир на такой короткий срок и решил уйти - значит, у него есть веская на то причина.
Проснулись свекровь и дочка, у меня начали нарастать схватки, и стало понятно, что оставаться в этой квартире нереально: совместный санузел, свекровь-паникерша, ребенок требует меня каждые 10 минут. Сами живем в 120 км. Свекрови сказали, что едем в роддом.
Вышли из дома, сели в машину, куда ехать - непонятно. Что делать с работой, с людьми, у которых через пару часов сделка и которым я нужна - непонятно. Собралась с мыслями, сделала пару звонков. По чистой случайности у одной из коллег в этот день отменилась ее сделка, она согласилась меня заменить. Объяснила ей ситуацию, переслала все документы, клиентам отзвонилась, выдохнула.
Ехать решили к моей маме, по ходу разберемся как-нибудь. И тут Мироздание все чудесно устроило. Мы едем, звоним маме по дороге - не отвечает. Ну, ключи от ее квартиры у нас есть. Приехали - никого нет дома. Как удачно. Залезла в ванную - и из меня плюхнулся какой-то огромный кусок… поняла, что теперь точно_всё. Дальше я помню смутно. Схватки шли одна за другой, я сидела в ванной и поливала живот. Пообещала мужу, что если ситуация выйдет из-под контроля, я попрошу вызвать «скорую». И хотя мне было достаточно хреново, чувствовала я себя уверенно.
Через несколько часов пришла домой мама, оказывается, ездила к врачу. Муж встретил ее в коридоре, коротко объяснил ситуацию и жестко попросил не вмешиваться. И спасибо ей, что она вмешиваться не стала.
К вечеру я переползла на кровать. Еще теплилась какая-то слабая надежда, т.к. плодное яйцо так и не вышло. Проплакала, наверное, всю ночь. Утром вызвала такси, съездила в инвитро. К вечеру пришел ответ - ХГЧ на уровне 5 недели. Ну, собственно, «вот и всё», сказала я себе.
На следующий день надо было ехать на работу в Дубну, отменить никак ничего нельзя было. Муж посадил меня в машину и повез. Собралась с силами, отработала. Потом попросила отвезти меня в Ратмино - это такое место невероятной красоты и силы. Посидела на лавочке возле храма. Поговорила с малышом. Сказала, что отпускаю его. Сказала, что очень люблю и жду в следующий раз. Поблагодарила за чудесное время, проведенное с нами. Оплакала.
Вечером муж забрал меня на дачу, натопил баню. Я попарилась, вышла на крыльцо и вдруг поняла, что пора. Вернулась в душевую, накатила единственная схватка-потуга - и малыш вышел. Крохотный, скорее всего, беременность была замершей. Я смогла подержать его на руках, попрощаться, похоронить.
После этого еще раз вымылась в бане и легла спать.
А дальше жизнь - продолжалась.
Я знаю, что каждую секунду с момента, как мы узнали о его существовании, этот малыш был любим, купался в родительской любви и был окружен заботой. И его короткое существование в этом мире было - счастливым. И мысль об этом дает мне уверенность в том, что ничего не было зря.
Теперь я уверена, что решилась бы родить ребенка, который «все равно проживет не больше суток, лучше сделать аборт», потому что эти часы он бы провел в любви, а это самое главное. Любое человеческое существо нуждается в любви, за ней приходит в этот мир. И цель живущих в этом мире - давать эту любовь. И принимать выбор тех, кого мы любим.
Потеря ребенка - это горе, даже если речь идет о нерожденном ребенке. И это горе надо прожить, прочувствовать. Проплакать, кто бы что ни говорил. Так получилось, что в большинстве современных культур это горе - запрещенное. Стыдное. «Ничего же не произошло. Родишь еще. Не реви». Не стыдно. Произошло. Произошла смерть. И если хочется плакать - плакать надо, потому что это единственный способ принять.
Современная медицина отводит на все про все полчаса и не слишком деликатна в этих вопросах. Мне бы очень хотелось, чтобы наши врачи говорили не «выкидыш, на чистку, живо, через два дня будешь как новенькая, чего слезы льешь», а «Вы потеряли ребенка. Очень жаль. Так случается. Но давайте сейчас сосредоточимся на помощи Вашему организму, приведем в порядок его, чтобы не было заражения крови и прочих неприятных последствий, которые в дальнейшем могут помешать Вам снова испытать радость материнства». Чтобы не направляли всех подряд на чистку, а давали пройти этот путь самостоятельно тем, кому это не противопоказано и кто этого хочет. Под контролем, чтобы не было воспаления или сепсиса, но самостоятельно. Нет, можно, конечно, лечь в роддом и написать отказ от вакуум-аспирации или чистки, и никто беременную в таком состоянии не выпишет, но и в покое не оставит. Потому что слишком большая роскошь - держать человека в больнице лишние дни. И почему-то забывается, что «бесплатная» медицина оплачена из наших налогов, и должна быть психологически комфортной.
В природе не бывает так, что нет ребенка - и есть ребенок. Есть период на осознание - целых 9 месяцев. И наоборот, есть ребенок - и сразу нет ребенка, не бывает. Всегда есть переходный период, период на то, чтобы понять и принять. И если этот период отнят в процессе - психика его компенсирует и организует его уже после. Только вот после - уже нет того момента, который ставит точку, и поэтому после может растягиваться бесконечно долго.
У любой беременности должно быть завершение, так предусмотрено природой.
Все эти три с половиной дня, пока я находилась в полубреду, у меня в голове звучали слова из Брэдбери: «Они привезли с собой машину. Вернее, машин было две. Одна пробиралась в желудок, как чёрная кобра на дно заброшенного колодца в поисках застоявшейся воды и загнившего прошлого. Она пила зелёную жижу, всасывала её и выбрасывала вон. Могла ли она выпить всю темноту? Или весь яд, скопившийся там за долгие годы? Она пила молча, по временам захлёбываясь, издавая странные чмокающие звуки, как будто шарила там на дне, что-то выискивая». Все эти дни я больше всего боялась, что я поеду в роддом, и там меня вот эта бесстрастная змея также высосет, всю, и останется только щемящая пустота. С которой нужно будет дальше жить. Непонятно как.
Для меня всё могло закончиться за полчаса в роддоме. Я выбрала долгий путь. Но в конце этого пути я держала в руках своего малыша, я смогла его похоронить. А потом стоять, смотреть на звезды и улыбаться. И отпустить, потому что у меня _что-то_ осталось - память об этом моменте прощания. И эти три с половиной дня ада стоили того.
Я смогла закрыть эту дверь и теперь просто смотрю на нее и улыбаюсь со светлой грустью.
И еще - это был колоссальный опыт. Опыт принятия себя и мира вокруг. Опыт доверия своему телу. Опыт доверия Мирозданию и ребенку.
И еще спустя полгода, в декабре, я осознала, наконец, что Мироздание мудрее нас, и оно точно знает, ЧТО нам нужно и КАК нам надо. Лучше нас знает.
Это все было не зря. Потому что хороша бы я была с пузом наперевес, пытаясь пристроиться поспать на узенькой больничной кушетке рядом с постелью свежепрооперированного мужа. Потому что из больнички меня, скорее всего, вообще бы выгнали, испугавшись, что я им прям там рожу от нервов. Потому что после операции мужу потребовался период реабилитации, который я бы не смогла ему полноценно обеспечить со свежим младенчиком на руках.
В нашей жизни все происходит вовремя. Мироздание мудро, надо лишь доверять ему. Оно все устроит правильно.
Уже могу шутить на тему, что человек единственно доступным образом выразил протест против имени Колыван, щедро подаренного ему девочкой Стасей.
Уже могу рассказать об этом и поделиться опытом.
Изначально я писала этот пост для сообщества соло-роды. Потом решила разместить его в открытом доступе. Вряд ли он будет интересен всем подписчикам этого блога. В то же время он может быть полезен тем, кого я не включила в круг своих френдов. Поэтому я набралась храбрости и публикую его в открытом доступе. В этом посте много души и много физиологии, и я убираю основной текст под кат. Тысячу раз подумайте, стоит ли под этот кат ходить - там тяжело. И пожалуйста, будьте деликатны со мной, даже несмотря на то, что пост достаточно холиварен.
Я могу сказать, что в тот момент удачно сложилось много факторов и много звезд так, что я не потеряла рассудок и не двинулась кукушечкой, а продолжила после всего того, что произошло, жить дальше и радоваться жизни и не бояться.
Здесь была и свежедосмотренная последняя серия «Лоста» (а кто не смотрел - посмотрите, после нее много чего не_страшно), и знание на собственном опыте того факта, что роды могут длиться четверо суток, и философия соло-родов, и муж, который поддержал мои решения, и мама, которая вовремя уехала по делам, и работа, на которую нельзя было забить, и лето, и звездная ночь.
…Вечером мы приехали в гости к свекрови, а утром нам надо было на работу. Перед сном обнаружила капельку крови на белье. Всю ночь лежала - прислушивалась к себе. В пять сон сошел окончательно, пошла в ванную, там из меня хлынула кровь. Разбудила мужа, стали решать, что делать. Муж уговаривал ехать в роддом. Я чувствовала, что роддом уже ничем, кроме чистки, не поможет, что беременность не сохранить. Иррационально, инстинктивно чувствовала. Говорили мы, наверное, часа два. Очень большого труда стоило убедить мужа (а еще труднее - себя), что нужно доверять себе, что, отказываясь от медицинской помощи, я не "убиваю нашего ребенка", что если малыш пришел в наш мир на такой короткий срок и решил уйти - значит, у него есть веская на то причина.
Проснулись свекровь и дочка, у меня начали нарастать схватки, и стало понятно, что оставаться в этой квартире нереально: совместный санузел, свекровь-паникерша, ребенок требует меня каждые 10 минут. Сами живем в 120 км. Свекрови сказали, что едем в роддом.
Вышли из дома, сели в машину, куда ехать - непонятно. Что делать с работой, с людьми, у которых через пару часов сделка и которым я нужна - непонятно. Собралась с мыслями, сделала пару звонков. По чистой случайности у одной из коллег в этот день отменилась ее сделка, она согласилась меня заменить. Объяснила ей ситуацию, переслала все документы, клиентам отзвонилась, выдохнула.
Ехать решили к моей маме, по ходу разберемся как-нибудь. И тут Мироздание все чудесно устроило. Мы едем, звоним маме по дороге - не отвечает. Ну, ключи от ее квартиры у нас есть. Приехали - никого нет дома. Как удачно. Залезла в ванную - и из меня плюхнулся какой-то огромный кусок… поняла, что теперь точно_всё. Дальше я помню смутно. Схватки шли одна за другой, я сидела в ванной и поливала живот. Пообещала мужу, что если ситуация выйдет из-под контроля, я попрошу вызвать «скорую». И хотя мне было достаточно хреново, чувствовала я себя уверенно.
Через несколько часов пришла домой мама, оказывается, ездила к врачу. Муж встретил ее в коридоре, коротко объяснил ситуацию и жестко попросил не вмешиваться. И спасибо ей, что она вмешиваться не стала.
К вечеру я переползла на кровать. Еще теплилась какая-то слабая надежда, т.к. плодное яйцо так и не вышло. Проплакала, наверное, всю ночь. Утром вызвала такси, съездила в инвитро. К вечеру пришел ответ - ХГЧ на уровне 5 недели. Ну, собственно, «вот и всё», сказала я себе.
На следующий день надо было ехать на работу в Дубну, отменить никак ничего нельзя было. Муж посадил меня в машину и повез. Собралась с силами, отработала. Потом попросила отвезти меня в Ратмино - это такое место невероятной красоты и силы. Посидела на лавочке возле храма. Поговорила с малышом. Сказала, что отпускаю его. Сказала, что очень люблю и жду в следующий раз. Поблагодарила за чудесное время, проведенное с нами. Оплакала.
Вечером муж забрал меня на дачу, натопил баню. Я попарилась, вышла на крыльцо и вдруг поняла, что пора. Вернулась в душевую, накатила единственная схватка-потуга - и малыш вышел. Крохотный, скорее всего, беременность была замершей. Я смогла подержать его на руках, попрощаться, похоронить.
После этого еще раз вымылась в бане и легла спать.
А дальше жизнь - продолжалась.
Я знаю, что каждую секунду с момента, как мы узнали о его существовании, этот малыш был любим, купался в родительской любви и был окружен заботой. И его короткое существование в этом мире было - счастливым. И мысль об этом дает мне уверенность в том, что ничего не было зря.
Теперь я уверена, что решилась бы родить ребенка, который «все равно проживет не больше суток, лучше сделать аборт», потому что эти часы он бы провел в любви, а это самое главное. Любое человеческое существо нуждается в любви, за ней приходит в этот мир. И цель живущих в этом мире - давать эту любовь. И принимать выбор тех, кого мы любим.
Потеря ребенка - это горе, даже если речь идет о нерожденном ребенке. И это горе надо прожить, прочувствовать. Проплакать, кто бы что ни говорил. Так получилось, что в большинстве современных культур это горе - запрещенное. Стыдное. «Ничего же не произошло. Родишь еще. Не реви». Не стыдно. Произошло. Произошла смерть. И если хочется плакать - плакать надо, потому что это единственный способ принять.
Современная медицина отводит на все про все полчаса и не слишком деликатна в этих вопросах. Мне бы очень хотелось, чтобы наши врачи говорили не «выкидыш, на чистку, живо, через два дня будешь как новенькая, чего слезы льешь», а «Вы потеряли ребенка. Очень жаль. Так случается. Но давайте сейчас сосредоточимся на помощи Вашему организму, приведем в порядок его, чтобы не было заражения крови и прочих неприятных последствий, которые в дальнейшем могут помешать Вам снова испытать радость материнства». Чтобы не направляли всех подряд на чистку, а давали пройти этот путь самостоятельно тем, кому это не противопоказано и кто этого хочет. Под контролем, чтобы не было воспаления или сепсиса, но самостоятельно. Нет, можно, конечно, лечь в роддом и написать отказ от вакуум-аспирации или чистки, и никто беременную в таком состоянии не выпишет, но и в покое не оставит. Потому что слишком большая роскошь - держать человека в больнице лишние дни. И почему-то забывается, что «бесплатная» медицина оплачена из наших налогов, и должна быть психологически комфортной.
В природе не бывает так, что нет ребенка - и есть ребенок. Есть период на осознание - целых 9 месяцев. И наоборот, есть ребенок - и сразу нет ребенка, не бывает. Всегда есть переходный период, период на то, чтобы понять и принять. И если этот период отнят в процессе - психика его компенсирует и организует его уже после. Только вот после - уже нет того момента, который ставит точку, и поэтому после может растягиваться бесконечно долго.
У любой беременности должно быть завершение, так предусмотрено природой.
Все эти три с половиной дня, пока я находилась в полубреду, у меня в голове звучали слова из Брэдбери: «Они привезли с собой машину. Вернее, машин было две. Одна пробиралась в желудок, как чёрная кобра на дно заброшенного колодца в поисках застоявшейся воды и загнившего прошлого. Она пила зелёную жижу, всасывала её и выбрасывала вон. Могла ли она выпить всю темноту? Или весь яд, скопившийся там за долгие годы? Она пила молча, по временам захлёбываясь, издавая странные чмокающие звуки, как будто шарила там на дне, что-то выискивая». Все эти дни я больше всего боялась, что я поеду в роддом, и там меня вот эта бесстрастная змея также высосет, всю, и останется только щемящая пустота. С которой нужно будет дальше жить. Непонятно как.
Для меня всё могло закончиться за полчаса в роддоме. Я выбрала долгий путь. Но в конце этого пути я держала в руках своего малыша, я смогла его похоронить. А потом стоять, смотреть на звезды и улыбаться. И отпустить, потому что у меня _что-то_ осталось - память об этом моменте прощания. И эти три с половиной дня ада стоили того.
Я смогла закрыть эту дверь и теперь просто смотрю на нее и улыбаюсь со светлой грустью.
И еще - это был колоссальный опыт. Опыт принятия себя и мира вокруг. Опыт доверия своему телу. Опыт доверия Мирозданию и ребенку.
И еще спустя полгода, в декабре, я осознала, наконец, что Мироздание мудрее нас, и оно точно знает, ЧТО нам нужно и КАК нам надо. Лучше нас знает.
Это все было не зря. Потому что хороша бы я была с пузом наперевес, пытаясь пристроиться поспать на узенькой больничной кушетке рядом с постелью свежепрооперированного мужа. Потому что из больнички меня, скорее всего, вообще бы выгнали, испугавшись, что я им прям там рожу от нервов. Потому что после операции мужу потребовался период реабилитации, который я бы не смогла ему полноценно обеспечить со свежим младенчиком на руках.
В нашей жизни все происходит вовремя. Мироздание мудро, надо лишь доверять ему. Оно все устроит правильно.