О голоде и продразвёрстке
Россия (вместе с Украиной и Белоруссией, Азербайджаном) всё ещё оставалась страной аграрной, отсталой, ибо не имела в нужном количестве сельскохозяйственных машин. У крестьян же, начиная с августа 1914 года, постоянно, не задумываясь о будущем, мобилизовывали лошадей. Для кавалерии, артиллерии, для доставки к передовой боеприпасов, подкреплений. Мобилизовывали правительства царское и Временное, «красные», «белые», «зелёные», националисты-сепаратисты, создававшие собственные вооружённые силы.
Нет лошадей - нельзя пахать. Но посевы сокращались не только поэтому. Принудительное изъятие зерна, и не только для армии, но и для городов, начавшееся до падения самодержавия, Керенский сделал вполне законным явлением. Объявил о введении продразвёрстки, направил в деревни первые продотряды. Те самые, что уже в ходе Гражданской войны почему-то стали олицетворять большевистский «военный коммунизм». Те самые экстраординарные меры военного времени, которые оказались присущи экономикам не только России, но и Великобритании, Франции, особенно - Германии и Австро-Венгрии.
Но там, в Европе, от непривычных (а потому и невыносимых для населения, но весьма эффективных для государства) мер, выразившихся ещё и в нормировании продуктов питания, смог ли отказаться сразу после окончания военных действий. Всего через два-три года после их введения. В России же пришлось их применять как единственно возможные, неизбежные из-за продолжавшейся войны (теперь Гражданской), ещё два года. Те самые, что и стали роковыми.
К весне 1920 года у большинства русских и украинских крестьян не осталось не только лошадей, но и зерна для посева. Результат не заставил себя ждать. Десятки губерний страны, особенно Северный Кавказ и Поволжье, охватил голод. Основательно забытый за последние чуть ли не двадцать лет. Страшный. Заставивший все газеты ежедневно сообщать о нём поджуткой, по сути, рубрикой - «ГОЛОД».
Ю. Жуков, «Первое поражение Сталина»
Нет лошадей - нельзя пахать. Но посевы сокращались не только поэтому. Принудительное изъятие зерна, и не только для армии, но и для городов, начавшееся до падения самодержавия, Керенский сделал вполне законным явлением. Объявил о введении продразвёрстки, направил в деревни первые продотряды. Те самые, что уже в ходе Гражданской войны почему-то стали олицетворять большевистский «военный коммунизм». Те самые экстраординарные меры военного времени, которые оказались присущи экономикам не только России, но и Великобритании, Франции, особенно - Германии и Австро-Венгрии.
Но там, в Европе, от непривычных (а потому и невыносимых для населения, но весьма эффективных для государства) мер, выразившихся ещё и в нормировании продуктов питания, смог ли отказаться сразу после окончания военных действий. Всего через два-три года после их введения. В России же пришлось их применять как единственно возможные, неизбежные из-за продолжавшейся войны (теперь Гражданской), ещё два года. Те самые, что и стали роковыми.
К весне 1920 года у большинства русских и украинских крестьян не осталось не только лошадей, но и зерна для посева. Результат не заставил себя ждать. Десятки губерний страны, особенно Северный Кавказ и Поволжье, охватил голод. Основательно забытый за последние чуть ли не двадцать лет. Страшный. Заставивший все газеты ежедневно сообщать о нём поджуткой, по сути, рубрикой - «ГОЛОД».
Ю. Жуков, «Первое поражение Сталина»