(no subject)
Пожалуйста, будь... А дальше я умолкаю.
Рассеялись сны, но тьма осталась кромешной.
И где-то вблизи от совсем не библейского рая
Витает-пытает желанная птица надежда.
И там же, у края заветных мечтаний равнины,
Отдавшись тяжелой, отдавшись незваной печали,
Брожу, как и прежде, некаявшейся Магдалиной,
Следы от ударов на коже едва замечая.
Смотрю вечерами, как прячется солнечный обруч
За кромку воды, докрасна раскаленный, багровый.
Пытаюсь задобрить порой одиночества кобру.
Все проще, чем вымолвить тихое, кроткое слово.
Часы звездопада я в скорбном молчанье встречаю,
К бездушному свету созвездий за ночь привыкая.
И воздух тягуч, напоенный немыми речами,
Но сухости губ затворенных все не размыкаю.
Рассеялись сны, но тьма осталась кромешной.
И где-то вблизи от совсем не библейского рая
Витает-пытает желанная птица надежда.
И там же, у края заветных мечтаний равнины,
Отдавшись тяжелой, отдавшись незваной печали,
Брожу, как и прежде, некаявшейся Магдалиной,
Следы от ударов на коже едва замечая.
Смотрю вечерами, как прячется солнечный обруч
За кромку воды, докрасна раскаленный, багровый.
Пытаюсь задобрить порой одиночества кобру.
Все проще, чем вымолвить тихое, кроткое слово.
Часы звездопада я в скорбном молчанье встречаю,
К бездушному свету созвездий за ночь привыкая.
И воздух тягуч, напоенный немыми речами,
Но сухости губ затворенных все не размыкаю.