Язык
Что поражает в образованных людях до 17 года - это их изумительный литературный письменный язык. Речь идет и о бюрократах, и о простых людях. К примеру, фрейлина императрицы и ее единственная подруга Вырубова обладала изумительным стилем и писательским даром (ее описание катастрофы на железной дороге, в которую она попала, например). От них не очень отставали революционеры, блестящий стилист Плеханов, прекрасно писал Троцкий, но он просто хотел быть писателем и писать романы, не вышло, но стиль остался, писателями был боевик Савинков и политик Шульгин, да множество людей писали прекрасно. Из этого языка и вырос эстет Набоков, кстати. Откуда же взялся этот дикий советский язык? Основоположником советского бюрократического языка, как языка изуродованного, считают Свердлова, криво и косо писал сам Ленин свои статьи, но его записки вполне себе нормально и ясно написано, кого там расстрелять и пр. Омерзительно плохо писал Бухарин, но при этом сам безумно любил русскую литературу. Сталин был нулевой стилист, но мысли выражал довольно ясно. При нем как-то так все бюрократы тянулись к этому - ясности. Хрущев отлично говорил без бумажки, но практически не писал и читать не любил, "Один день Ивана Денисовича" ему прочитали вслух. Брежнев отучился в гимназии, в 20- был синеблузником, выступал с группой товарищей перед народом со стихами, отсюда его любовь к Есенину и стихам Мережковского, вот было бы прикольно, если бы Леонид Ильич вышел на партийную трибуну и прочитал:
О темный ангел одиночества,
Ты веешь вновь,
И шепчешь вновь свои пророчества:
"Не верь в любовь.
Узнал ли голос мой таинственный?
О, милый мой,
Я - ангел детства, друг единственный,
Всегда - с тобой.
Мой взор глубок, хотя не радостен,
Но не горюй:
Он будет холоден и сладостен,
Мой поцелуй.
Он веет вечною разлукою,-
И в тишине
Тебя, как мать, я убаюкаю:
Ко мне, ко мне!"
И совершаются пророчества:
Темно вокруг.
О, страшный ангел одиночества,
Последний друг,
Полны могильной безмятежностью
Твои шаги.
Кого люблю с бессмертной нежностью,
И те - враги!
Но все сводилось к тому, что доклады самого Брежнева были вполне читабельны и даже литературны. Писал не он, конечно, но слово он чувствовал.
И вот сейчас он рождается или уже родился какой-то странный язык отечественных бюрократов, язык усложненный без нужды, наши бюрократы как бы отделяются в отдельный народ с помощью этого языка? В предыдущем посте я привел пример этого языка, что забавно, писали филологи.
О темный ангел одиночества,
Ты веешь вновь,
И шепчешь вновь свои пророчества:
"Не верь в любовь.
Узнал ли голос мой таинственный?
О, милый мой,
Я - ангел детства, друг единственный,
Всегда - с тобой.
Мой взор глубок, хотя не радостен,
Но не горюй:
Он будет холоден и сладостен,
Мой поцелуй.
Он веет вечною разлукою,-
И в тишине
Тебя, как мать, я убаюкаю:
Ко мне, ко мне!"
И совершаются пророчества:
Темно вокруг.
О, страшный ангел одиночества,
Последний друг,
Полны могильной безмятежностью
Твои шаги.
Кого люблю с бессмертной нежностью,
И те - враги!
Но все сводилось к тому, что доклады самого Брежнева были вполне читабельны и даже литературны. Писал не он, конечно, но слово он чувствовал.
И вот сейчас он рождается или уже родился какой-то странный язык отечественных бюрократов, язык усложненный без нужды, наши бюрократы как бы отделяются в отдельный народ с помощью этого языка? В предыдущем посте я привел пример этого языка, что забавно, писали филологи.