(no subject)
Кто-то спросил - что вы делали неделю назад, и я вдруг начала вспоминать, и оказалось, что все, что мы делали - это вернулись из благословенной солнечной земли! И были за окном белые паруса и высокие мачты, и многовековой платан, с теплой растрескавшейся корой, и с сердцевиной, пропускающей свет, и золотые листья его трепещут на солнце, мешая рассмотреть древние стены, наследие турецких завоевателей.
А другие стены, построенные крестоносцами, до сих пор сияют на закате перед моим внутренним взором, и закат алеет кровью на гербах и щитах, а сквозь камни прорастает трава, примиряя жизнь и небытие. Стрела времени летит, не зная преград, крошатся древние камни, солнце иссушает травы, а козы поднимаются по горам, и гортанный голос пастуха созывает их, и тихо и нежно звенит колокольчик, а мы сидим на вершине, затаившись под стенами каких-то развалин и слушая голоса патриархальной греции, а потом окунаем ноги в воды родника - о чем еще мечтать?
И еда вкусна, и жизнь проста, и в босые ноги впиваются колючки - недаром существует эта статуя, видимо не так и мало времени проводили древние греки, спасая пятки от впившихся в них терниев. Но что эти тернии по сравнению с воздухом, который можно пить, который размыкает все замки в твоем сердце, разбивает все цепи, а сквозь старые ржавые засовы вдруг прорастает свежая трава, и спеют оливки, и гранаты богини подземного мира кажутся лишь сладким плодом - протянуть руку, и он упадет тебе в ладонь.
Смешливы греки, теплы дороги, строги очертания колонн, грозны и безудержны в своих желаниях боги здешних земель, кто знает, что придет им в голову в следующий раз - одаривать солнцем или испытывать штормом? Земля, которая умеет смеяться, плакать, идти в битву, быть частью стихии, покоряться ей и покорять ее. Я люблю тебя, Греция!
