Новый солдат империи (эпизод)
По улице тянутся два ряда одноэтажных домов. Большинство разбито, щерятся в мир неряшливыми дырами в стенах. По дворам валяются куски металла и шифера. Дерево, перебитое, словно нога, ветки лежат на земле большой метлой. Фонарные столбы с обвисшими волосами проводов…
Где-то лает собака. Почему-то лает, а не воет, как должна бы. Должна? Чёрт её знает, как тут положено собакам в эпицентре боя. Самому завыть хочется. Еланец лежит там, сзади, и невозможно его даже в тыл вынести.
Шершавый воздух пропускает снаряд. Бухает сильно сзади, безопасно. Ещё один - куда-то влево. Пристреливаются? Или по площадям кладут?
Горит «Газель», уткнувшись лбом в забор. Словно хотела спрятаться и поплакать.
Вообще-то сперва она хотела не спрятаться, а сбежать. Довольно неожиданной всё произошло, ещё утром. Вдруг со стороны уже отжатого у укров перекрёстка Первомайской с Октябрьской вывернулся бусик. Приостановился возле разведчиков, открылась дверь:
- Хлопцы, а как нам…
Военный, в зимнем камуфле, с автоматом, сильно озабоченный. Тут же глаза его словно выпрыгнули вперёд - видно, он сразу не заметил действительно уже залепленные грязно-снежной кашей белые повязки на левых руках.
- Сепары! Рви! - заорал военный, откидываясь назад в салон и выпуская неприцельную очередь.
Бусик взревел и попытался прыгнуть вперёд. Но был всё же медленнее реакции бурановских ребят. На бедную "Газель" обрушился огонь сразу с трёх стволов. Через секунду она судорожно завихлялась, потом словно бы сдулась, потеряла последние силы и тихонько покатилась к забору, возле которого и замерла. Откуда-то из-под дна начал пробиваться дым, показалось пламя. Правая дверь открылась, из неё вывалилось комком тело тогдашнего мужика в камуфляже, рывками поползло на одном боку в сторону. Автомата при нём уже не было.
Ведьмак, вопросительно глянув на Бурана и дождавшись одобрительного кивка, подскочил к укропу, схватил за шкирку и подтащил к прикрытой домами позиции, которую занимали разведчики. Вместе с Шреком быстро обшмонали на предмет скрытого оружия и документов. Шрек откинул в сторону пистолет, Ведьмак - любитель "холодняка" - нож. Не удержался, естественно, чтобы предварительно бегло не осмотреть. Пренебрежительно поморщился и отбросил ногой подальше.
Укроп только протяжно стонал. Судя по следам крови, прилетело ему куда-то в ляжку и в поясницу. Может, в таз.
- Перевяжите меня, - вдруг хрипло прошипел мужик. - Я могу дать ценную информацию…
- Дашь, дашь, - успокоил его Шрек. - У нас все дают…
- Ведьмак, глянь, что у него там, куда ранен, - велел Алексей. А сам посмотрел на бусик - остался ли ещё кто живой? Вот пальнёт, обидно будет.
Но "Газелька" тут же опровергла эти опасения. Она вроде бы даже устало, но с громким хлопком выплюнула харкотину пламени и загорелась уже всерьёз. Разведчики отодвинулись ещё на несколько метров за защиту стен - кто его знает, что там ещё пальнёт, граната какая или патроны автоматные подрываться станут…
Ведьмак долго возиться с пленным не стал: взрезал тому пояс, развалил ширинку и попросту стянул штаны до колен.
Да, выглядело всё не очень хорошо. Две дырки - в бедре и в заднице свидетельствовали, что пули прошли, как и было им положено, сзади-сбоку через дверь. Но в то же время дела были лучше для раненого, чем могло бы быть. Во всяком случае, ранения не пришлись в артерию, не оторвали яйца. Можно сказать, лёгкие раны. Жить будет.
Если его жизнь понадобится. Что вряд ли, потому как "айдаровские" шевроны на дядьке говорили сами за себя.
И ещё что-то смущало Алексея.
Что именно, показали документы, которые протянул ему Шрек. Так… Безверхий Валентин Мыколайович. Заступник…
Чего?!
Вот оно, что смущало! Лицо укра было знакомым! Нет, не лично, но - точно, на тех фотографиях, что он смотрел у Митридата, было это лицо! Просто узнать его сразу тяжело - измазанное, искажённое страданием.
Валентин Безверхий! Позывной Лихой.
Убийца отца…
Блин, кино! "Свиданье, как в романе"!
Он подошёл к лежащему на земле задержанному. Да, то же лицо. Ну, везёт же, а! Бог их всё же свёл и где?
- Ну, здравствуй, Лихой, - медленно и многозначительно проговорил Кравченко. - Ну, вот и встретились…
Тот зыркнул снизу - зло и одновременно боязливо.
- Я кровью истекаю, - сказал как будто бы даже с претензией. - Перевяжите меня. Я расскажу, где что в Дебальцево. И промедола вколите…
Блин, точно - кино. То есть его ещё даже не начали спрашивать, а он уже готов всё рассказать. И это вот так, чтобы жизнь свою сохранить никчёмную? Это вот такие они идейные - командиры "Айдара". Это вот эти - "слава Украине"?!
Алексей усмехнулся. Божечки ж вы мои! И эти дурьи башки из ВСУ вот за таких вот свои дурьи бошки кладут?
- Где что в Дебальцево мы и без тебя знаем, - сказал, глядя в светлые, тронутые болью глаза врага. - Но ты нам скажи: кто такие, откуда ехали, куда и зачем. А там посмотрим, хорошо ли поёшь, чтобы на тебя индпакет тратить…
Лихой рассказал. Иногда его - их всех - накрывало дымом от "Газели" с характерным запахом, когда в одном чаду сгорают железо, шины и люди. Тошненький запах. Но куда деться? Дальше стреляют. Ребята Куляба где-то справа при поддержке казаков пытаются зачистить ферму - бой пошёл не по плану и начал сам втягивать людей в свои прихотливые лабиринты…
Горели сейчас в бусике, по словам Безверхива, "трое айдаровцев" и трое "инструкторов". Снайпера. Один из них - швед, даже вроде бы известный. Командование просчитало, что дела в Дебальцеве идут к завязыванию мешка с украинскими войсками в нём, и озаботилось тем, чтобы успеть вывезти наиболее ценный персонал, ну и себя. Вот и рванули они поскорее, думали, что сепаров тут ещё вчера пожгли, как сообщали. А тут на круге не туда свернули, поторопились, вот и…
И всё время с ожиданием смотрел на Алексея: ну, вот же, рассказываю, когда помощь окажешь?
Алексей достал аптечку. Решение своё он принял, но кое-что хотелось узнать дополнительно. Очень важное.
- Ещё колонёшься по одному вопросу, и лично перевяжу.
Лицо раненого осветилось надеждой.
- Скажу, что знаю.
- А скажи мне ты, Лихой, вот что… - Алексей скинул рюкзачок и вытащил тактический блокнот. - Слухи дошли, что забоялся ты расправы и хорошо подогрел кого-то в Луганске, чтобы они прикрутили там некоего капитана Кравченко с позывным Буран. И вот очень мне интересны фамилии этих людей, кто в тебе такое участие принимает. Фамилии, адреса, явки, как говорится…
Взгляд "айдаровца" заострился. Безверхий облизнул губы.
- А ты… кто?.. - спросил он.
Алексей оскалился в его лицо:
- А я и есть тот самый Кравченко. Ты моего отца убил…
Где-то лает собака. Почему-то лает, а не воет, как должна бы. Должна? Чёрт её знает, как тут положено собакам в эпицентре боя. Самому завыть хочется. Еланец лежит там, сзади, и невозможно его даже в тыл вынести.
Шершавый воздух пропускает снаряд. Бухает сильно сзади, безопасно. Ещё один - куда-то влево. Пристреливаются? Или по площадям кладут?
Горит «Газель», уткнувшись лбом в забор. Словно хотела спрятаться и поплакать.
Вообще-то сперва она хотела не спрятаться, а сбежать. Довольно неожиданной всё произошло, ещё утром. Вдруг со стороны уже отжатого у укров перекрёстка Первомайской с Октябрьской вывернулся бусик. Приостановился возле разведчиков, открылась дверь:
- Хлопцы, а как нам…
Военный, в зимнем камуфле, с автоматом, сильно озабоченный. Тут же глаза его словно выпрыгнули вперёд - видно, он сразу не заметил действительно уже залепленные грязно-снежной кашей белые повязки на левых руках.
- Сепары! Рви! - заорал военный, откидываясь назад в салон и выпуская неприцельную очередь.
Бусик взревел и попытался прыгнуть вперёд. Но был всё же медленнее реакции бурановских ребят. На бедную "Газель" обрушился огонь сразу с трёх стволов. Через секунду она судорожно завихлялась, потом словно бы сдулась, потеряла последние силы и тихонько покатилась к забору, возле которого и замерла. Откуда-то из-под дна начал пробиваться дым, показалось пламя. Правая дверь открылась, из неё вывалилось комком тело тогдашнего мужика в камуфляже, рывками поползло на одном боку в сторону. Автомата при нём уже не было.
Ведьмак, вопросительно глянув на Бурана и дождавшись одобрительного кивка, подскочил к укропу, схватил за шкирку и подтащил к прикрытой домами позиции, которую занимали разведчики. Вместе с Шреком быстро обшмонали на предмет скрытого оружия и документов. Шрек откинул в сторону пистолет, Ведьмак - любитель "холодняка" - нож. Не удержался, естественно, чтобы предварительно бегло не осмотреть. Пренебрежительно поморщился и отбросил ногой подальше.
Укроп только протяжно стонал. Судя по следам крови, прилетело ему куда-то в ляжку и в поясницу. Может, в таз.
- Перевяжите меня, - вдруг хрипло прошипел мужик. - Я могу дать ценную информацию…
- Дашь, дашь, - успокоил его Шрек. - У нас все дают…
- Ведьмак, глянь, что у него там, куда ранен, - велел Алексей. А сам посмотрел на бусик - остался ли ещё кто живой? Вот пальнёт, обидно будет.
Но "Газелька" тут же опровергла эти опасения. Она вроде бы даже устало, но с громким хлопком выплюнула харкотину пламени и загорелась уже всерьёз. Разведчики отодвинулись ещё на несколько метров за защиту стен - кто его знает, что там ещё пальнёт, граната какая или патроны автоматные подрываться станут…
Ведьмак долго возиться с пленным не стал: взрезал тому пояс, развалил ширинку и попросту стянул штаны до колен.
Да, выглядело всё не очень хорошо. Две дырки - в бедре и в заднице свидетельствовали, что пули прошли, как и было им положено, сзади-сбоку через дверь. Но в то же время дела были лучше для раненого, чем могло бы быть. Во всяком случае, ранения не пришлись в артерию, не оторвали яйца. Можно сказать, лёгкие раны. Жить будет.
Если его жизнь понадобится. Что вряд ли, потому как "айдаровские" шевроны на дядьке говорили сами за себя.
И ещё что-то смущало Алексея.
Что именно, показали документы, которые протянул ему Шрек. Так… Безверхий Валентин Мыколайович. Заступник…
Чего?!
Вот оно, что смущало! Лицо укра было знакомым! Нет, не лично, но - точно, на тех фотографиях, что он смотрел у Митридата, было это лицо! Просто узнать его сразу тяжело - измазанное, искажённое страданием.
Валентин Безверхий! Позывной Лихой.
Убийца отца…
Блин, кино! "Свиданье, как в романе"!
Он подошёл к лежащему на земле задержанному. Да, то же лицо. Ну, везёт же, а! Бог их всё же свёл и где?
- Ну, здравствуй, Лихой, - медленно и многозначительно проговорил Кравченко. - Ну, вот и встретились…
Тот зыркнул снизу - зло и одновременно боязливо.
- Я кровью истекаю, - сказал как будто бы даже с претензией. - Перевяжите меня. Я расскажу, где что в Дебальцево. И промедола вколите…
Блин, точно - кино. То есть его ещё даже не начали спрашивать, а он уже готов всё рассказать. И это вот так, чтобы жизнь свою сохранить никчёмную? Это вот такие они идейные - командиры "Айдара". Это вот эти - "слава Украине"?!
Алексей усмехнулся. Божечки ж вы мои! И эти дурьи башки из ВСУ вот за таких вот свои дурьи бошки кладут?
- Где что в Дебальцево мы и без тебя знаем, - сказал, глядя в светлые, тронутые болью глаза врага. - Но ты нам скажи: кто такие, откуда ехали, куда и зачем. А там посмотрим, хорошо ли поёшь, чтобы на тебя индпакет тратить…
Лихой рассказал. Иногда его - их всех - накрывало дымом от "Газели" с характерным запахом, когда в одном чаду сгорают железо, шины и люди. Тошненький запах. Но куда деться? Дальше стреляют. Ребята Куляба где-то справа при поддержке казаков пытаются зачистить ферму - бой пошёл не по плану и начал сам втягивать людей в свои прихотливые лабиринты…
Горели сейчас в бусике, по словам Безверхива, "трое айдаровцев" и трое "инструкторов". Снайпера. Один из них - швед, даже вроде бы известный. Командование просчитало, что дела в Дебальцеве идут к завязыванию мешка с украинскими войсками в нём, и озаботилось тем, чтобы успеть вывезти наиболее ценный персонал, ну и себя. Вот и рванули они поскорее, думали, что сепаров тут ещё вчера пожгли, как сообщали. А тут на круге не туда свернули, поторопились, вот и…
И всё время с ожиданием смотрел на Алексея: ну, вот же, рассказываю, когда помощь окажешь?
Алексей достал аптечку. Решение своё он принял, но кое-что хотелось узнать дополнительно. Очень важное.
- Ещё колонёшься по одному вопросу, и лично перевяжу.
Лицо раненого осветилось надеждой.
- Скажу, что знаю.
- А скажи мне ты, Лихой, вот что… - Алексей скинул рюкзачок и вытащил тактический блокнот. - Слухи дошли, что забоялся ты расправы и хорошо подогрел кого-то в Луганске, чтобы они прикрутили там некоего капитана Кравченко с позывным Буран. И вот очень мне интересны фамилии этих людей, кто в тебе такое участие принимает. Фамилии, адреса, явки, как говорится…
Взгляд "айдаровца" заострился. Безверхий облизнул губы.
- А ты… кто?.. - спросил он.
Алексей оскалился в его лицо:
- А я и есть тот самый Кравченко. Ты моего отца убил…