Бульвары и немного Моне
Наконец-то мы доехали до Феодосии. Долго собирались, но все как-то не получалось. Застревали в Коктебеле, пойманные котами и художниками. Проскакивали мимо, вонзаясь в пляжи Казантипа. Застывали в тишине Арабатской стрелки. Застывали в наблюдении над тихими, живыми вулканами Булганака. Но осень сказала - пора. И раскрасила дорогу в Феодосию желтеющей радугой осени.
Не надейтесь. В этот раз палатки с запахом горелой каши не было. Мы ехали в большой город. По приглашению друзей. И смирились заранее. Комфорт большого отеля слишком жесток. Не так просто наслаждаться завтраком из пятидесяти блюд, когда ты привык просыпаться в сумерках, чтобы насладиться простым завтраком рассвета. Но мы старались жить в роскоши и неге, когда твои желания угадывают до того, как ты успел найти слова для просьбы.
Мы развлекались, мучая леопардов сервиса, барсов ресторана и тигров спорткомплекса. Увы, но в этот раз нас не манили поглаживания филлипинскими ракушками и кувыркания в потоках лечебного вина. Нам хотелось в город, о котором мы ничего не знали.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Город начинался с парка. Откроем секрет. Летом мы просто избегали Феодосию. Слишком много людей. Причем разных. И расслабленных богачей. И напряженных супружеских пар. И юных детей из северных краев. Летом город очень интересен для тех, кто истосковался по океану знакомств, раскаленным страстям пляжа и судорогам ночных клубов.
Но сейчас, в эпицентре осени, мы радостно шлепали по лужам, подчиняясь командам престарелых тополей, оберегающих бульвар от бодрящего бриза. Дворцы столетней давности возвышались над бульваром, приподнимая взгляд над горизонтом города, к буйству архитектурной фантазии и торжеству хорошего вкуса владельцев. Дворцов было множество. И мы немного порассуждали, как круто изменились представления о «жилье у моря». Нынешний отдыхающий, даже весьма состоятельный, согласен на койку с завтраком. А всего 10 лет назад усадьба меньше 10 комнат с личным парком и конюшней казалась неприличной для горожанина, решившего пожить у моря.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Но и дворцовые утехи мы отложили «на потом». Вперед! В глубины Феодосии. Отдаваясь бесконечности города, пронизанного светом осени, мы шли и удивлялись. Почему Феодосия до сих пор не внесена в справочники как город с самой большой протяженностью бульваров, улиц для наслаждения прогулкой, с множествам скамеечек, прикрытых древними платанами и от влаги моря, и от сквозняков неба.
Слово «бульвар» подарено русскому языку Парижем, приучившим русских дворян прогуливаться в специально отведенных местах. Мы любим Париж. И бывали в Париже прошлого, позволяя фантазии и летописям перенести нас в осадное безумие. 500 лет назад словом «бульвар» именовали земляные стены, отгораживающие торговый люд города от пушечных ядер, меняющих жизнь на шрапнель. Враги отступали. А земляные валы становились местами прогулок. Потому что именно там было зелено. Города убивали свои деревья, освобождая место для магазинов. А на старых крепостных стенах деревья высаживали, отгораживаясь природой от вражеских атак. Но торговля все равно побеждала войну. И разбогатевшие горожане все чаще гуляли на бульварах, уже не вспоминая, что они созданы войной за независимость городов.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
И сейчас, вышагивая километры по бульварам Феодосии, мы наслаждались мерцанием осеннего света. Этот свет беспокоил. Казалось, что мы уже шли однажды сквозь этот свет. Восхищаясь его зыбкой красотой. Проникаясь его беспомощностью. Сочувствуя его мимолетности. И вдруг вспомнили!
Впервые этот свет осветил нас с картин Моне. Импрессионистов когда-то привозили в Москву. Нам удалось отстоять невероятную очередь. И ужаснуться разнице между репродукцией и оригиналом. Никакая «высококачественная полиграфия» не способна передать сияние живой картины. Особенно когда художник 30 лет ловил невесомое и поймал его капканом картины.
Клод Моне. Впечатление. Восходящее солнце
Именно тогда мы узнали, что мы тоже импрессионисты, хоть и совсем не умеем писать маслом. Моне, Писсаро и Гоген болели природой. Страдали без нее. И служили ей, возрождая ее тайны в своих картинах. Именно они первые сказали миру, что главное - это не натура, а чувства, которые она вызывает. И осмелились изображать «ощущение света», а не реализм его существования. Бросив мастерские, они побежали на природу с мольбертами. И остались, изобретая тайну ловли солнечного блика одним мазком. Уничтожая фактуру мира вокруг, они воссоздали мир на своих картинах, утверждая, что вечность создаёт только то, что сумел ощутить человек.
Клод Моне. Японский садик
Растворившись в неге феодосийских бульваров, мы ощутили себя на картинах Моне. Когда игра света в воде важнее сиятельного светила. И все вокруг - и порт, и город - становится призраком, исчезая в поклонении мерцающему отражению. Мы вдруг поняли, что великую картину «Восход солнца» Моне писал про порт Феодосии. А «Японский садик» бурлит красками осени феодосийских бульваров. Ничего не поделаешь. Поэты придумывают слова, которыми мы потом признаемся в любви. А художники дарят нам способность наслаждаться чудом природы вокруг нас. Мы не понимаем, что мир разговаривает с нами языком безумцев, однажды заплативших за свои открытия жизнью.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Мы не знаем волшебников, создавших бульвары Феодосии. Уверены - это были хорошие люди. У них получилось создать место для счастья. Счастье - коварная штука. Всю жизнь мы гонимся за ним, как импрессионисты за бликами уходящего света. А когда ощутим сладость мига, пытаемся законсервировать его, предварительно прокипятив в надежной кастрюле быта. И отправляемся «на работу», утешая себя уверенностью, что «счастье теперь никогда не денется». Увы. Все что согревает нас радостью - мимолетно. Потому, наслаждаясь прогулкой, мы знали - не стоит здесь долго задерживаться.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Это прекрасный город. И мы застали момент, лучший в его жизни. Осень, как и весна курортного города - лучшее время, чтобы остановиться. Выдохнуть. Оглянуться. Удивиться разнообразию, сокрытому в городе, отдыхающем от лета. Пройтись по бульвару вместе с Моне и Грином. Улыбнуться окаменевшему Айвазовскому, застывшему в изумлении от трепета шторма, способного принести много денег и славы, но лишающего покоя. Выбрать тихий ресторан. Осенью они все тихие. Заказать что-нибудь. Не для еды. Ради услады и баловства. Чтобы вино было горячим. Мясо холодным. Улыбки вокруг теплыми. Услышать любовные стоны Челентано, витающие над столиками. Достать телефон и не включать его, разрешая океану Интернета немного отдохнуть от вашего сёрфинга. Ощутить дождь за окном. Попросить теплый плед. Согреться от вечного озноба, настигающего за секунду до подписания контракта.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Спокойно вдохнуть и выдохнуть, понимая, что ваша добыча все еще ждет вас. А славу Великого Охотника за Удачей вы получите вместе с заметкой в фейсбуке, где поделитесь нежностью к платанам. А пока можно просто быть, растворяясь в покое города, что смывает с вас дождем копоть поспешности. Скользить взглядом поверх зеркала асфальта, где-то в окне неба угадывая птиц портовых кранов.
И наконец-то расправить плечи, с которых свалилась ноша забот, привычных до оскомины. И вспомнить, что дети счастливее взрослых. Они не знают, что все вокруг еще игра, а значит, можно быть индейцем и капитаном, космонавтом и пожарником. А потом вернуться к маминым котлетам. И нырнуть в мир сказок после ужина.
В этом городе все еще можно быть ребенком. Вольным в выборе маршрутов, уводящих фантазию к восторгам маленьких открытий. Здесь можно отдыхать, ничего не делая. Не стараясь погрузиться в «мир великой культуры», едва отдышавшись от «технологий оздоровления».
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Город слишком древний. Настолько, что забыл о своей старости. И притворяется «современным курортом». Увы, атмосфера Европы поселилась всего лишь в нескольких отелях, заслуженно сверкающих звездами. В остальном город просто живет, как живут бессмертные, познавшие летучесть жизни. Потому отдыхающий каждую секунду. Вместе с теми, кто приехал отдыхать. Здесь очень легко улыбаться, прогуливаясь бесконечными бульварами. И странно, что до сих пор никто не торгует «улыбкотерапией», спасающей от хандры во время лечебного воздействия платанами.
Мы гуляли целый день. Впрочем слово «гуляли» слишком тяжеловесное. Мы парили над поверхностью планеты, прокладывая туннели в сладком воздухе октября. Вольготно просачивались сквозь старые дворы, где старушки отдыхают от летней суеты. Открывали неожиданные калитки. И снова вливались кружением листьев вокруг памятника очередному гению.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Их было слишком много в этом городе, гениев, переживших лето. Они, как и мы, просыпались в октябре, чтобы поблагодарить город за способность дышать, заполняя стихами пространства, созданные для неспешных прогулок. Потому мы не очень удивились, когда, в конце пути, уже в сумерках, встретили знакомых шаманов. Они отдыхали после ритуала, для которого прибыли на Восток Крыма с Дальнего Востока.
Беседа с городом совершенно естественно превратилась в беседу о важном, для которой надо много хорошего чая. И совсем не нужно алкоголя. Уезжали мы в темноте. Город провожал светом. И мы знали - обязательно вернемся. Чтобы просто гулять, понимая - пока мы идем, обнимаясь, мы живы. И, если немного повезет, будем жить вечно. Как Моне.
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым
Феодосия, октябрь 2017. Восточный Крым