Рождество
Рождество
Три эпиграфа:
собор св.Варвары (Кутна Гора),
картина Альфонса Мухи "Две обнаженные и две лягушки" (Ярмарочный дворец, Прага),
рассказ Хулио Кортасара "Лодка или ещё одно путешествие в Венецию"
Венеция где-то есть. В Венеции есть гондолы.
В Италии городов с искусством не перечесть.
Один будто мёд любил таймтейблы еще со школы.
Другому не дай глотка, а только дай пересесть
С омнибуса на биплан в любой момент подходящий
К текучей его среде, где он как в воде вода.
А письма к письмам идут, и почта играет в ящик
Один на двоих и всех, в котором всегда среда
Искомая для любых коленец и вариаций,
Где то, что случалось год, случается сей же час,
Без блеска и кумача, петиций и демонстраций
Ложится одно в одно и складывает рассказ.
Вот ровно проходит год. Вот вышки и часовые.
Вот я посреди всего: и зека, и часовой.
Вот площадь. Звонят часы на Староместе. Святые
Выходят на мир глядеть на башне на часовой
И встать по бортам моста. Над Влтавою реет Муха.
Под Влтавой лежит вглуби зеленый камень влтавин.
У плошки сидят-глядят зеленые две лягухи.
А он не пойдет тебе. Зато он подходит им,
Двоим так красивым им на этой картине Мухи.
И, верно, он есть на них, но не рассмотреть камей.
Он не подойдет тебе, хотя это только слухи,
Что камни такие есть, ведь нету таких камней.
А, впрочем, здесь красота на каждом углу и башне.
Глядит сквозь окно витраж цветистым своим стеклом.
С горы наблюдает Град. Несет от домов домашним
Уютом, и колбасой, и теплым таким теплом.
У них в Италии там в рассказе случилось счастье.
Потом не случилось, но все живы, не без того,
Чтоб там умереть. Всегда Венеция (хоть бы частью),
А будет немного смерть - пусть с ним или без него,
Неважно. Случилось то, что было должно, однако
Без декораций сюжет не тянет на евроцент.
В святой Варваре чеканщик думает всем инако
И взвешивает безменом правды святой процент.
И если в реторте спечь путеводитель Кука,
Поиск смысла и жизнь, которая не моя,
Но ртуть и свинец меня, алхимия как наука
В сухом остатке вина ответ даст, который я.
А ты будешь длить маршрут по южным от нас столицам
По нужным тебе теперь мужчинам, речам, мечтам,
Оттенкам и тонам чувств, вычитывая сквозь лица,
Где сущему дню предел, и что за пределом там.
А где-то идет война, и ангелы чертят небо.
Се - росчерки белых крыл, а не самолетный след.
А бесы бьют тьмой наверх. Кому снизойдет победа,
Известно всегда, но счет - искомый для всех ответ.
Приносят теперь и счет. Плюс-минус, в остатке нетто.
Коль бросить его с моста, оно упадет на дно.
И бог с ним. Вода свята, и в жизни осталось этой
Текущую эту жизнь опять обратить в вино.
Три эпиграфа:
собор св.Варвары (Кутна Гора),
картина Альфонса Мухи "Две обнаженные и две лягушки" (Ярмарочный дворец, Прага),
рассказ Хулио Кортасара "Лодка или ещё одно путешествие в Венецию"
Венеция где-то есть. В Венеции есть гондолы.
В Италии городов с искусством не перечесть.
Один будто мёд любил таймтейблы еще со школы.
Другому не дай глотка, а только дай пересесть
С омнибуса на биплан в любой момент подходящий
К текучей его среде, где он как в воде вода.
А письма к письмам идут, и почта играет в ящик
Один на двоих и всех, в котором всегда среда
Искомая для любых коленец и вариаций,
Где то, что случалось год, случается сей же час,
Без блеска и кумача, петиций и демонстраций
Ложится одно в одно и складывает рассказ.
Вот ровно проходит год. Вот вышки и часовые.
Вот я посреди всего: и зека, и часовой.
Вот площадь. Звонят часы на Староместе. Святые
Выходят на мир глядеть на башне на часовой
И встать по бортам моста. Над Влтавою реет Муха.
Под Влтавой лежит вглуби зеленый камень влтавин.
У плошки сидят-глядят зеленые две лягухи.
А он не пойдет тебе. Зато он подходит им,
Двоим так красивым им на этой картине Мухи.
И, верно, он есть на них, но не рассмотреть камей.
Он не подойдет тебе, хотя это только слухи,
Что камни такие есть, ведь нету таких камней.
А, впрочем, здесь красота на каждом углу и башне.
Глядит сквозь окно витраж цветистым своим стеклом.
С горы наблюдает Град. Несет от домов домашним
Уютом, и колбасой, и теплым таким теплом.
У них в Италии там в рассказе случилось счастье.
Потом не случилось, но все живы, не без того,
Чтоб там умереть. Всегда Венеция (хоть бы частью),
А будет немного смерть - пусть с ним или без него,
Неважно. Случилось то, что было должно, однако
Без декораций сюжет не тянет на евроцент.
В святой Варваре чеканщик думает всем инако
И взвешивает безменом правды святой процент.
И если в реторте спечь путеводитель Кука,
Поиск смысла и жизнь, которая не моя,
Но ртуть и свинец меня, алхимия как наука
В сухом остатке вина ответ даст, который я.
А ты будешь длить маршрут по южным от нас столицам
По нужным тебе теперь мужчинам, речам, мечтам,
Оттенкам и тонам чувств, вычитывая сквозь лица,
Где сущему дню предел, и что за пределом там.
А где-то идет война, и ангелы чертят небо.
Се - росчерки белых крыл, а не самолетный след.
А бесы бьют тьмой наверх. Кому снизойдет победа,
Известно всегда, но счет - искомый для всех ответ.
Приносят теперь и счет. Плюс-минус, в остатке нетто.
Коль бросить его с моста, оно упадет на дно.
И бог с ним. Вода свята, и в жизни осталось этой
Текущую эту жизнь опять обратить в вино.