ВО ИМЯ ДЕТЕЙ
Во всех известных мне культурах жизнь детей ценится выше, чем жизнь взрослых. Все знакомые мне родители с радостью сами приняли бы страдания, лишь бы избавить от них своего ребенка. Таким образом, быть готовым рискнуть своим ребенком - это предельное испытание любви, и именно поэтому мы настолько ценим детей.
Позвольте проиллюстрировать это в самом прагматичном ключе. Ни одна часть света не видела больше боли, страданий и войн, чем Ближний Восток. Всякий, кто оказывается в этом регионе, ощущает напряжение (будь то осознанно или подсознательно) и понимает, что все происходящее там рассматривается в контексте конфликта. Интересно, что в свое время журналисты спросили Голду Меир, когда же на Ближнем Востоке прекратится кровопролитие. Она ответила: «Когда они полюбят своих детей сильнее, чем ненавидят нас». Такое могла сказать только мать, и только житель Востока мог применить к сложному политическому вопросу подобный подход.
Впрочем, в ответе Голды Меир присутствует определенная ирония, поскольку весь конфликт в данном регионе вращается вокруг того, чьи сыновья имеют право владеть отдельными территориями и жить на них. Обе стороны доказывают, что они любят своих сыновей, и что именно ради этой любви они сражаются за землю.
В таком случае возникает вопрос: «Какая из страстей возьмет верх: любовь к своим детям или ненависть к чужим?» После тщательного анализа данной проблемы выявляются две противоречащие друг другу силы: моя любовь к моим детям и моя ненависть к врагу, который, по моему пониманию, стоит на пути у моих детей. Считаю, что именно в этом Крест дает недостающую согласованность.
Хорошая иллюстрация, поясняющая, что я имею в виду, - это разговор, который состоялся у меня с одним из лидеров «Хамаса», - исламистского движения сопротивления, которое ради достижения своих целей старается постоянно держать в напряжении Ближний Восток. Несколько лет назад я вместе с другими религиозными лидерами Запада, принимавшими участие в миротворческой миссии, был приглашен на обед и общение в дом шейха. Слушая его рассказы обо всех страданиях, пережитых им и его семьей, о том, сколько смертей довелось повидать его народу, мы отчетливо осознавали всю силу бушевавших в этом регионе страстей.
После того, как шейх закончил свой монолог, каждому из нас было разрешено задать ему по одному вопросу. Получив на свой вопрос неудовлетворительный ответ, я сказал: «Шейх, мы с вами, возможно, больше никогда не увидимся, и я хотел бы кое-что сказать вам. Пять тысяч лет назад на одном из холмов недалеко отсюда Авраам был готов принести в жертву своего сына. Вы помните эту историю?»
- Да, - ответил шейх.
- Авраам приготовил все, что было необходимо для жертвоприношения. Когда он занес нож, намереваясь убить своего сына, Бог остановил его и кое-что сказал ему. Вы помните, что сказал Бог?
Не понимая, к чему я клоню, шейх немного помолчал, а потом ответил:
- Бог повелел: «Остановись! Не причиняй вреда мальчику. Я усмотрю жертву».
- Еще ближе к тому месту, где мы с вами сидим, есть еще один холм. Примерно две тысячи лет назад Бог сдержал Свое обещание, возведя на этот холм Своего собственного Сына, и на этот раз Он позволил лезвию ножа совершить свое дело.
Шейх молчал, как и все остальные присутствующие в комнате. Тогда я сказал: «Шейх, до тех пор, пока мы с вами не примем усмотренного Богом Сына, мы всегда будем приносить в жертву своих сыновей и дочерей на мировых полях сражений за земли, власть и право собственности». Мне хотелось, чтобы он запомнил эти слова на всю свою жизнь.
Сказать, что в комнате стало очень тихо, - значит ничего не сказать. Вскоре прием подошел к концу, мы спустились по лестнице, и нас проводили к машинам. Шейх, подойдя ко мне, обнял меня и, расцеловав в обе щеки, сказал: «Вы хороший человек. Надеюсь, мы с вами еще когда-нибудь увидимся».
Во время того искреннего разговора посреди самых, наверное, напряженных из всех возможных обстоятельств я вдруг осознал одну истину. Для большинства из нас все, что мы делаем или обретаем в жизни - карьера, дом, законы, которые мы поддерживаем, - неизбежно служат единственной цели: дать нашим сыновьям и дочерям лучшие возможности для жизни и достижения успеха, чем были у нас. Так повелось во всем мире. Если человек халатно относится к своим семейным взаимоотношениям или обязанностям, но при этом преуспевает в чем-либо другом, ему трудно избавиться от чувства поражения. Любой успех блекнет. Однако Бог из Своей любви к этому миру отдал на страдания и смерть собственного Сына. В этом и заключается удивительное послание Евангелия. Только в Евангелии мы находим полный триумф над болью, смертью и грехом, потому что нашу боль, нашу смерть и наш грех понес на Себе Божий Сын.
Источник: Рави Захариас. Христианство, не оправдавшее надежд.
Позвольте проиллюстрировать это в самом прагматичном ключе. Ни одна часть света не видела больше боли, страданий и войн, чем Ближний Восток. Всякий, кто оказывается в этом регионе, ощущает напряжение (будь то осознанно или подсознательно) и понимает, что все происходящее там рассматривается в контексте конфликта. Интересно, что в свое время журналисты спросили Голду Меир, когда же на Ближнем Востоке прекратится кровопролитие. Она ответила: «Когда они полюбят своих детей сильнее, чем ненавидят нас». Такое могла сказать только мать, и только житель Востока мог применить к сложному политическому вопросу подобный подход.
Впрочем, в ответе Голды Меир присутствует определенная ирония, поскольку весь конфликт в данном регионе вращается вокруг того, чьи сыновья имеют право владеть отдельными территориями и жить на них. Обе стороны доказывают, что они любят своих сыновей, и что именно ради этой любви они сражаются за землю.
В таком случае возникает вопрос: «Какая из страстей возьмет верх: любовь к своим детям или ненависть к чужим?» После тщательного анализа данной проблемы выявляются две противоречащие друг другу силы: моя любовь к моим детям и моя ненависть к врагу, который, по моему пониманию, стоит на пути у моих детей. Считаю, что именно в этом Крест дает недостающую согласованность.
Хорошая иллюстрация, поясняющая, что я имею в виду, - это разговор, который состоялся у меня с одним из лидеров «Хамаса», - исламистского движения сопротивления, которое ради достижения своих целей старается постоянно держать в напряжении Ближний Восток. Несколько лет назад я вместе с другими религиозными лидерами Запада, принимавшими участие в миротворческой миссии, был приглашен на обед и общение в дом шейха. Слушая его рассказы обо всех страданиях, пережитых им и его семьей, о том, сколько смертей довелось повидать его народу, мы отчетливо осознавали всю силу бушевавших в этом регионе страстей.
После того, как шейх закончил свой монолог, каждому из нас было разрешено задать ему по одному вопросу. Получив на свой вопрос неудовлетворительный ответ, я сказал: «Шейх, мы с вами, возможно, больше никогда не увидимся, и я хотел бы кое-что сказать вам. Пять тысяч лет назад на одном из холмов недалеко отсюда Авраам был готов принести в жертву своего сына. Вы помните эту историю?»
- Да, - ответил шейх.
- Авраам приготовил все, что было необходимо для жертвоприношения. Когда он занес нож, намереваясь убить своего сына, Бог остановил его и кое-что сказал ему. Вы помните, что сказал Бог?
Не понимая, к чему я клоню, шейх немного помолчал, а потом ответил:
- Бог повелел: «Остановись! Не причиняй вреда мальчику. Я усмотрю жертву».
- Еще ближе к тому месту, где мы с вами сидим, есть еще один холм. Примерно две тысячи лет назад Бог сдержал Свое обещание, возведя на этот холм Своего собственного Сына, и на этот раз Он позволил лезвию ножа совершить свое дело.
Шейх молчал, как и все остальные присутствующие в комнате. Тогда я сказал: «Шейх, до тех пор, пока мы с вами не примем усмотренного Богом Сына, мы всегда будем приносить в жертву своих сыновей и дочерей на мировых полях сражений за земли, власть и право собственности». Мне хотелось, чтобы он запомнил эти слова на всю свою жизнь.
Сказать, что в комнате стало очень тихо, - значит ничего не сказать. Вскоре прием подошел к концу, мы спустились по лестнице, и нас проводили к машинам. Шейх, подойдя ко мне, обнял меня и, расцеловав в обе щеки, сказал: «Вы хороший человек. Надеюсь, мы с вами еще когда-нибудь увидимся».
Во время того искреннего разговора посреди самых, наверное, напряженных из всех возможных обстоятельств я вдруг осознал одну истину. Для большинства из нас все, что мы делаем или обретаем в жизни - карьера, дом, законы, которые мы поддерживаем, - неизбежно служат единственной цели: дать нашим сыновьям и дочерям лучшие возможности для жизни и достижения успеха, чем были у нас. Так повелось во всем мире. Если человек халатно относится к своим семейным взаимоотношениям или обязанностям, но при этом преуспевает в чем-либо другом, ему трудно избавиться от чувства поражения. Любой успех блекнет. Однако Бог из Своей любви к этому миру отдал на страдания и смерть собственного Сына. В этом и заключается удивительное послание Евангелия. Только в Евангелии мы находим полный триумф над болью, смертью и грехом, потому что нашу боль, нашу смерть и наш грех понес на Себе Божий Сын.
Источник: Рави Захариас. Христианство, не оправдавшее надежд.