НАЕДИНЕ с ЧИЧИБАБИНЫМ
У кого-то из ЖЖ-френдов видел слышал мнение, что стихи обычно не комментируют. Ну что ж, в воскресенье причастие, так что посижу какое-то время в тишине, наедине с Чичибабиным (и с Библией, конечно). Надеюсь, что никакие катастрофы, теракты, драки в Парламенте сегодня и завтра не произойдут и не выведут меня из созерцательного состояния, чего и Вам всем искренне желаю!
Ежевечерне я в своей молитве
вверяю Богу душу и не знаю,
проснусь с утра или ее на лифте
опустят в ад или поднимут к раю.
Последнее совсем невероятно:
я весь из фраз и верю больше фразам,
чем бытию, мои грехи и пятна
видны и невооруженным глазом.
Я все приму, на солнышке оттаяв,
нет ни одной обиды незабытой;
но Судный час, о чем смолчал Бердяев,
встречать с виной страшнее, чем с обидой.
Как больно стать навеки виноватым,
неискупимо и невозмещенно,
перед сестрою или перед братом, -
к ним не дойдет и стон из бездны черной.
И все ж клянусь, что вся отвага Данта
в часы тоски, прильнувшей к изголовью,
не так надежна и не благодатна,
как свет вины, усиленный любовью.
Все в глубь и ввысь! А не дойду до цели -
на то и жизнь, на то и воля Божья.
Мне это все открылось в Коктебеле
под шорох волн у черного подножья.
1984