Визит к дворянину в Воткинск. Музей-усадьба Чайковского
Ох, неблизок был наш путь из Санкт-Петербурга в Удмуртию, в воткинскую казенную усадьбу Чайковских.
Казенную потому, что предоставлена она была горному начальнику Камско-Воткинского округа Илье Петровичу Чайковскому. Он прожил здесь с семьей одиннадцать лет, с 1837 по 1848 годы. Здесь же в 1840 году родился его сын Петр. И хотя ехали мы, конечно же, к Петру Ильичу на его родину, но все же правильнее будет сказать, что рождественский светский визит мы нанесли отцу его - дворянину Илье Петровичу Чайковскому.
Четыре месяца прошло с нашего визита.
С одной стороны, в течение этих четырех месяцев я разгребал ранее собранный мебельный материал и проводил свои импровизированные мебельные экскурсии по другим домам, в других городах. Поэтому до Воткинска очередь только-только дошла.
С другой стороны, в усадьбе Чайковского нам посчастливилось побывать на такой замечательной экскурсии, что вот уже и четыре месяца пролетели, а впечатления от посещения этого места не ослабевают. Пишу, как будто был здесь вчера.
06.01.2016
Раннее утро. Мы только что приехали из Ижевска (ночевали там). Мороз в 25 градусов. В первую экскурсионную группу мы по моей скромности не попадаем: путевка на стоящую передо мной в кассу группу оформлена и вписать в нее еще двух человек не представляется возможным. Чтобы исправить положение, я уже готов взять индивидуальную экскурсию, но теперь другая проблема - свободных экскурсоводов нет.
Проехать 2400 км, чтобы потом идти по музею без экскурсии, - это жестоко.
Нас спасает неожиданно появляющаяся группа из 4 человек, которые заранее заказали театрализованную экскурсию. Когда они соглашаются принять нас в свою компанию, у меня в голове все мысли перемешиваются: «Слава богу, экскурсия будет! Но, блин, зачем театрализованная-то? Сейчас начнут нас всякими дедами морозами и скоморохами мучить». Почему я подумал о дедах морозах, не знаю. Видимо, слово «театрализованная» сильно напрягло.
Вскоре к нам подходит наш экскурсовод, и мы потихоньку начинаем знакомство с усадьбой с прогулки по парку.
Парк
В парке растет 237-летняя липа. Обнимая ее, можно загадывать желание.
Таня загадывает желание. На заднем плане видна двухэтажная «летняя» беседка
Тут я задаю один из самых глупых вопросов, которые мне когда-либо удавалось задавать в моей жизни.
- А кто сажал липу? - спрашиваю я, не совладав с цифрами и не успев (на самом деле - поленившись) выполнить в уме вычисления, чтобы понять, что эта липа росла здесь задолго до прибытия Чайковских. Но ведь хочется услышать в ответ, что Чайковские были причастны к ее посадке!
Экскурсовод, видимо привыкшая к вопросам и поглупее, ничуть не смутившись, спокойно и очень душевно произносит:
- Наверное, садовник, - и интонацию этой фразы на письме воспроизвести никакими словами невозможно.
Я ей мысленно аплодирую, а про себя думаю: «Да-а-а, день для меня действительно не задался».
Теплица
В теплице круглый год выращивали растения, включая экзотические дыни, арбузы и ананасы. Здесь же была обустроена комната («изба»), в которой жил садовник.
Начинаю подбираться к мебели. Наряду с деревенскими столом и скамьей вижу однодверную витрину с застекленной верхней дверкой.
Теперь, пожалуй, мы уже готовы войти в мемориальный дом. И вот настает наша очередь.
Мемориальный дом. Передняя (прихожая)
На самом деле в дом мы попадаем через другие помещения и экспозицию осматриваем несколько в ином порядке, чем я буду рассказывать, но для моей мебельной экскурсии это не имеет принципиального значения. Поэтому начну отсюда и первым делом представлю нашего замечательного экскурсовода - Ольгу Геннадьевну Шишкину. Забегая вперед, скажу, что ее бесподобная авторская манера ведения экскурсии произвела на меня столь сильное впечатление, что вечером того же дня, как только мы доехали до Самары, я отправил в музей письмо, в котором просил передать Ольге Геннадьевне слова благодарности. Надеюсь, передали.
Итак, мы в передней.
У стены - вешалка, или гардеробная стойка. По конструкции она не похожа на вешалку из дома Чайковского в Клину: та - ажурная, хрупкая; эта - надежная, основательная.
На вешалке расположен дорожный чемодан с лайковыми перчатками.
Напротив, в простенке между окнами, - симпатичное псише первой половины XIX века.
[Нажмите, чтобы прочитать о ПЕРЕДНЕЙ]
Посмотрите, какая тонкая и изящная работа.
По бокам от псише - кресла «под черною кожею».
Форма их локотников очень необычна: вместо плавного закругления, переходящего в завиток, - ломаный изгиб в противоположную сторону.
Низ и верх перекладины на спинке украшены резьбой низкого профиля.
Вспоминая особенно любимую мною тему несовершенства дерева, хочу обратить внимание читателя на сучки́ и трещины с просадкой лака, приходящиеся как раз на середину спинки. Современный изнеженный покупатель итальянской мебели потребовал бы «заменить этот ужас», а тогда несовершенства дерева были не то что нормой, но к ним, видимо, относились спокойнее, с пониманием.
Люстра для семнадцатой дюжины люстр и паникадил.
Приемная
В центре - бильярд не самой массивной конструкции.
У стены - ломберный столик, простой, без декора.
[Нажмите, чтобы прочитать о ПРИЕМНОЙ]
Стулья с оригинальными боковыми устоями, которые выполнены в виде букв S. Нижний завиток закручен в спираль.
Вообще же, в приемной вся мебель для сидения обита кожей. Дальше мы в этом убедимся.
Интересна особенность дивана и кресел. Они похожи тем, что их спинки гладкие, почти плоские и без декора. Зато локотники кучерявы. Кучерявость локотников кресел совершенно отличается от кучерявости локотников дивана. Но теперь обратите внимание на то, как украшены ножки: раковина одинаковая. Так что перед нами - комплект или нет?
У кресел растительный мотив с цветами и закручивающимися листьями, из которых выпущены грозди.
Круглый точеный локотник дивана опирается на резные стойки с мотивом круглого венка и листом в центре. Стойку подобной конструкции, но гораздо более простую, мы видели в Мологском крае.
В углу, рядом с камином, расположился невысокий шкафчик.
Уголок крышки отбит, зато видно, что крышка выполнена из массива, на радость современным покупателям итальянской мебели.
Люстра тоже для семнадцатой дюжины. Лучше сфотографировать не смог, потому что расхаживать по приемной нельзя.
Экспонаты приемной рассказывают о том, что в марте 1837 года Илья Петрович на время предоставлял свой дом великому князю Александру Николаевичу (будущему императору Александру II), совершавшему многомесячное путешествие по Российской империи. В поездке цесаревича сопровождал его наставник и гувернер, поэт В. А. Жуковский, который на балконе дома сделал карандашный рисунок Воткинского завода - единственное сохранившееся изображение завода тех времен.
Забавно то, что в советском путеводителе по музею этот эпизод изложен так: «Он [Жуковский] в мае 1837 года посетил Воткинск. Во время путешествия по России В. А. Жуковский делал карандашные зарисовки мест, которые ему довелось увидеть». О сопровождаемом им Александре ни слова. То есть дело представлено таким образом, что поэт (видимо, от скуки) самостоятельно путешествовал по России, путешествовал да и заехал в Воткинск. Прямо как в моем с Таней случае: выехал под Новый год из Петербурга, погостил у тещи в Сыктывкаре, а там и до Воткинска добрался, по дороге делая фотографии и составляя мебельные заметки. )))
Зала
Мое внимание привлекает прямоугольный столик на массивной центральной ноге.
Что-то мне подсказывает, что столик раскладывающийся.
[Нажмите, чтобы прочитать о ЗАЛЕ]Кресла с локотниками такой формы мы уже видели в передней.
Диван почти не имеет декора, за исключением навершия в виде широко распластанных крыльев птицы. Такое же крыло, только дугообразной формы украшает изгиб локотника.
Простенки между окнами заняты парными трюмо.
Посередине елка. Обратите внимание на елочные игрушки: они исключительно симпатичны.
Слева от елки - музыкальные инструменты со смыслом. На флейте играл Илья Петрович. Другие инструменты напоминают о его друзьях: виолончель - о гвардейце Вокаре, гитара наподобие лиры - о Романове. О ком напоминает скрипка, я не уловил.
Но мы обратим внимание на мебель. В углу - кресло уже знакомых нам очертаний. Вдоль стены - парные к нему стулья. А вот под лирообразной гитарой - кресло с локотниками совершенно необычной формы: они, как вытянутые вперед руки, как будто мягко опустились на закрученные в виде встречного гребня волны опоры. Линии этого кресла удивительно гармонично сочетаются с линиями гитары-лиры.
В другом углу - мемориальный прямострунный рояль фирмы «WIRTH». Двенадцатилетний Петр получил его в подарок от матери, когда семья уже переехала в Петербург.
Невозможно удержаться от того, чтобы не сказать, что не так давно при реставрации инструмента на оборотной стороне одной из его подставок была обнаружена надпись грифелем «Петръ дурачина», сделанная детской рукой.
В углу рядом с камином - оркестрина. В отличие от фисгармонии из дома священника Иоанна Смирнова из есенинского села Константиново, оркестрина - это фисгармония самоиграющая.
В 1837 году отец композитора привез подобный инструмент из Петербурга в Воткинск.
Люстра.
Кабинет
Кабинет Ильи Петровича, главы семейства, начальника Камско-Воткинского завода, подполковника (а потом полковника и генерала).
На стене - портрет Александры Андреевны, матери композитора.
[Нажмите, чтобы прочитать о КАБИНЕТЕ]
Мебель для сидения, как и в приемной, обита кожей.
Обратим внимание на локотники кресел: у кресел для посетителей (тех, что стоят у стола) нижняя часть локотника имеет небольшой завиток, а верхняя прикреплена к боковому устою треугольным усилителем в виде фрагмента ребристой раковины; у хозяйского кресла (на дальнем плане) не завиток, а настоящая спираль в несколько оборотов и усилителей нет.
Диван очень основателен: массивные ножки (передние - резные), широкие локотники с S-образным завитком по переднему краю.
Спинка богато украшена резным декором.
В углу - бюро с оригинальной полукруглой надстройкой. Надеюсь, что верхний барабан функционален (нечетко, но видна замочная скважина в полукруглой дверце).
Еще раз взглянем на спиралевидные завитки локотников хозяйского кресла.
По традиции я надеюсь, что бюро с секретиками.
Письменный стол «красного дерева под сукном».
Массивное кресло с высокой расширенной спинкой конструктивно представляет собой кресло-корытце, но, согласитесь, слово «корытце» как-то не вяжется с этим добродушным гигантом.
В углу за креслом - металлический сейф.
Лаконичный книжный шкаф хранит в себе награды Ильи Петровича: орден Святого Станислава II степени и орден Святой Анны II степени.
Опять же, забавно, что в уже известном нам советском путеводителе в названиях этих орденов слово «святой» по соображениям скромности исключено.
Книги. Их корешки прекрасны.
Перед нами мемориальный каминный экран, вышитый цветным шерстяным гарусом (род старинной пряжи) по канве и подаренный Илье Петровичу. Вышивку выполнила Александра Андреевна, ожидавшая рождения Петра.
Люстра.
Голубая гостиная
Предлагаю вместе со мной выучить пару новых слов.
На овальном столике - кофейный фарфоровый сервиз начала XIX века.
В голубой гостиной разворачивается часть театрализованного представления.
[Нажмите, чтобы прочитать о представлении и ГОЛУБОЙ ГОСТИНОЙ]Александра Андреевна, будучи беременной Петром, пишет письмо своему супругу. В письме она во всех деталях рассказывает о болезни их старшего сына Коленьки. Александра Андреевна сидит перед раскрытым бюро, на стуле с интересной формой спинки. За ее спиной в напольные пяльца вставлена не оконченная еще вышивка.
В углу - столик для рукоделий. Перед ним стул с плетеными вставками в спинке и сидении.
Книжный шкаф. Точно такой же шкаф с расстекловкой в виде аркады эпохи возрождения был мною замечен в мезонине тихвинского дома Римского-Корсакова. Но в Тихвине в шкафу хранилась посуда, а здесь - книги и икона с образом святого Митрофана (подобный образ Илья Петрович привез жене в подарок из Воронежа).
Переживания о тяжелом состоянии сына настолько тревожат Александру Андреевну, что она встает со стула, прекращает писать и далее лишь проговаривает свое письмо вслух. Она так подробно описывает состояние ребенка, свои волнения и страхи, доводящие ее саму до состояния ужаса, что мы все стоим как оцепеневшие. Даже неловко сделать лишний шаг и лишний раз щелкнуть затвором.
Приглашенные врачи ставили ребенку неизлечимый диагноз, но произошло чудо, и ребенок выздоровел. Семья Чайковских связала это чудо со всеобщей молитвой и иконой Владимирской Богоматери, которую принесли из Благовещенского собора. Икона попадет в кадр в одной из следующих комнат - пеленальной. Благовещенский собор будет в конце поста.
Это люстра.
Спальня
В спальне мы видим кровать, туалетный столик с большим зеркалом, детскую кроватку-качалку. В углу - икона Пресвятой Девы Марии, реликвия семьи Чайковских, подаренная Илье Петровичу его племянником, архимандритом Соликамского Троицкого монастыря в 1837 году (в советском путеводителе: архимандритом Соликамского Троицкого собора).
Спальня как экскурсионная комната оформлена с большим тактом: ее интерьеры скрыты от любопытствующих взглядов посетителей завесой из тонкой полупрозрачной ткани.
В спальне надолго не останавливаются. Через нее проходят почти что на цыпочках. Понятно почему: в этой комнате под этой иконой родился Петр Ильич.
Пеленальная
Здесь театрализованная экскурсия продолжается. Мы слушаем няню Каролину, держащую на руках маленького Петю.
В углу, за ширмой, висит та самая икона Владимирской Богоматери, спасшая Николая.
За ширмой видна кровать няни. Рядом - кроватка-качалка, расположенная поближе к камину. В центре комнаты - стол с детской одеждой полной линейки размеров.
[Нажмите, чтобы прочитать о ПЕЛЕНАЛЬНОЙ]
Стол круглый, на основательной, устойчивой ноге.
У камина простой, без изысков комод.
Люстра.
Детская
В этой комнате жили девочки: сначала Зинаида, потом младшая сестра Петра - Александра.
Здесь мы встречаем мебель в «стиле жакоб»: ширму, стул
и этажерку.
[Нажмите, чтобы прочитать о ДЕТСКОЙ]Детский гарнитур из стола и двух стульев является лишь имитацией стиля, так как характерный для настоящего стиля жакоб декор выполнен не из латунных полосок, а нанесен желтой краской.
Девичья
В этой комнате, на мой взгляд, стоит обратить внимание на два предмета мебели: комод на высоких ножках с тремя ящиками и столик для рукоделия на очень оригинальных ажурных опорах.
Стеклянная галерея
Раньше галерея соединяла жилые комнаты дома со вспомогательными помещениями (кухней и кладовыми). Здесь же находился зимний сад. Отсюда Ольга Геннадьевна начала свою экскурсию по дому и рассказала нам - нет, не о трехместном диване-козетке - об оконном стекле, которое разбил маленький Петя, отбарабанивая по нему ритм запомнившейся ему мелодии.
Внимательному читателю предлагается самому найти на фото имитацию разбитого стекла.
Столовая
Вокруг большого овального стола и вдоль стен расставлены многочисленные стулья и кресла, обитые ярко-красным сафьяном (кожей козы).
У дальней стены - буфет с тремя глухими дверцами.
[Нажмите, чтобы прочитать о СТОЛОВОЙ]
К другой стене приставлена консоль, на которой лежит старинная деревянная шкатулка для чая, переданная музею родственниками композитора.
При более внимательном рассмотрении выясняется, что консоль, раскладываясь, может превращаться в круглый стол.
По сложившейся традиции разглядываем форму и декор локотников кресел
и то, как плоской резьбой оформлены спинки.
Детская в мезонине
Поднимаемся в мезонин и попадаем в детскую. Здесь нас встречает первая воспитательница Петра - гувернантка Фанни Дюрбах. Она же была первой, кто начал театрализованную экскурсию. Замечу, что Ольга Геннадьевна сопровождает нас все время, а там, где в комнатах нас ждут ожившие исторические персонажи, просто незаметно передает слово им.
Комната очень просторна, и мебель в ней собрана разношерстная.
[Нажмите, чтобы прочитать о ДЕТСКОЙ]Стол с вогнутыми внутрь ножками. Большой диван.
Два стула из карельской березы с фигурными выгнутыми спинками.
Рядом расписной сундук, на котором восседает уж не Мышиный ли Король?
А это глубокое, обитое кожей кресло-жаба раньше (судя по фотографиям из советского путеводителя) находилось на первом этаже - в кабинете Ильи Петровича.
Подобное гигантское кресло я встречал в уже упомянутом доме Римского-Корсакова в Тихвине да и у Чайковского, в его доме в Клину.
Классная комната в мезонине
Здесь мадемуазель Фанни проводила занятия с детьми.
Диван и классная скамейка расположены друг напротив друга. Между ними разместился столик. Сбоку - книжный шкаф.
Несомненная находка музейщиков - перенесение на стены увеличенных репродукций картины и фотографии. Фотографию мы еще увидим, а картина «Петя Чайковский играет на рояле» художника А. Пархоменко (1974), на мой взгляд, очень удачно передает характер юного ученика.
Столик сложно разглядеть: на нем лежат географические карты. Но по форме углов столешницы (два скругленных и два прямых) можно предположить, что он раскладывается.
Зато с картами связан забавный эпизод.
[Нажмите, чтобы прочитать про эпизод и про КЛАССНУЮ КОМНАТУ]Эпизод с восторженным целованием карты России и символическим поруганием карты Европы, за исключением Франции, которая прикрыта детской ладошкой, как нельзя лучше иллюстрирует эмоциональную подвижность натуры Петра.
В диване огорчает несовпадение полосок на спинке и сидении: полоски должны совпадать по определению.
Подобное навершие дивана в виде двух распластанных крыльев мы сегодня уже встречали, а такой завиток на локотнике - еще нет.
На столе - фотография мадемуазель Фанни и красный бант, который она вручала лучшему ученику. Догадайтесь, кому из детей чаще всего доставался бант.
Мемориальный письменный стол Чайковского из его московской квартиры, в которой он жил с 1866 по 1877 гг. За этим столом были написаны Первая симфония «Зимние грезы» (по которой я, кстати, отвечал на экзамене по музлитературе), опера «Воевода», Первый квартет, Первый концерт для фортепиано с оркестром си-бемоль минор, фортепианный цикл «Времена года», балет «Лебединое озеро».
На стене - репродукция фотографии... Но о ней чуть позже.
А тогда, в музее, я так расчувствовался, находясь рядом с мемориальным столом и видя на фотографии сидящего за ним же Петра Ильича, что был совсем готов к восприятию кульминационной для меня сцены.
Кульминация
Тут погас свет и зазвучала музыка Чайковского. Что ни фрагмент, то шедевр и хит (сам у себя прошу прощения за это слово). А на огромную стену, как на экран, стали проецировать анимационный клип: виды Москвы и Петербурга, Большого театра и Мариинского, сцены из балетов, узнаваемые балетные персонажи. Шикарно клип сделан, музыка к нему отлично подобрана!
Признаюсь, я так проникся, так пробрала меня эта музыка, такую гордость ощутил за нашего гения, что глаза были почти что на мокром месте.
И в этот момент театрализованная экскурсия сразу очень понравилась, и оказалась она совсем не страшной, без дедов морозов и скоморохов, но с душевными персонажами, у каждого из которых своя история, очень трогательная. И музей очень понравился. И понял я, что не зря сюда за тысячи километров ехал.
Потом как ни искал, нашел только краткую версию, без всплывающих в облаках текстовых фрагментов и с другой звуковой дорожкой.
[Теперь о фотографии со столом. Не хотите расстраиваться - не открывайте]
Ей-богу, лучше не читайте, чтобы не расстраиваться.
Захотелось мне найти в интернете ту самую фотографию Чайковского за письменным столом, но весь обыскался, а ничего не нашел.
Ничего, кроме вот такой фотографии, на которой Петр Ильич сидит в такой же позе, но за другим столом. Совпадает все: поворот головы, выступающий за очертания щеки левый ус, положение кистей рук, черные пуговицы, черный шнурок на шее, даже складки на полочке пиджака и на правом плече - совпадает все, кроме стола.
Разрази меня гром, неужели письменный стол прифотошопили??? Зачем?
Я же говорил, что вы расстроитесь.
Так мы осмотрели весь дом. Выходим на улицу. Солнце ярко светит, мороз не ослабевает. «Климат у нас резко континентальный», - говорит Ольга Геннадьевна. «Точно! - думаю я. - Что в школе в теории изучали, теперь на практике испытываю».
Хозяйственные постройки
Итак, дом мы осмотрели, но остались еще хозяйственные постройки: каретный сарай, конюшни, завозни.
Инсталляция из деревянных резных наличников
На хозяйственных постройках не буду долго останавливаться. Из мебели нашел там пару сундуков.
[Нажмите, чтобы прочитать о ХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПОСТРОЙКАХ]Расписной сундук.
Крашеный сундук с декором из металлической полосы.
Затем мы пьем чай с блинами, и на этом наша двухчасовая экскурсия по усадьбе заканчивается. Дальше идем уже сами.
Пруд
Если выйти из усадьбы, пройти мимо памятника П. И. Чайковскому работы скульптора О. К. Комова (1990),
то ровно через 10 секунд окажешься у края пруда, на противоположном берегу которого виден Благовещенский собор, который я обещал показать. К нему и направляемся.
Благовещенский собор
Весь окружен забором. Должно быть, реставрируется.
Здесь на десятый день после рождения был крещен Петр Ильич Чайковский.
«Сохранили! И дом Чайковского сохранили, и собор сохранили», - думаю я.
Прощаясь с Воткинском, вспоминаю, как на уроке музлитературы изучали биографию Чайковского. Слово Воткинск тогда вызывало смех (Воткинск - Водкинск), а Предуралье казалось каким-то чересчур далеким. Не думал, что здесь когда-нибудь окажусь. И не просто окажусь, по случаю, а специально сюда приеду - на родину Чайковского.
Спасибы
Говорю спасибо:
Казенную потому, что предоставлена она была горному начальнику Камско-Воткинского округа Илье Петровичу Чайковскому. Он прожил здесь с семьей одиннадцать лет, с 1837 по 1848 годы. Здесь же в 1840 году родился его сын Петр. И хотя ехали мы, конечно же, к Петру Ильичу на его родину, но все же правильнее будет сказать, что рождественский светский визит мы нанесли отцу его - дворянину Илье Петровичу Чайковскому.
Четыре месяца прошло с нашего визита.
С одной стороны, в течение этих четырех месяцев я разгребал ранее собранный мебельный материал и проводил свои импровизированные мебельные экскурсии по другим домам, в других городах. Поэтому до Воткинска очередь только-только дошла.
С другой стороны, в усадьбе Чайковского нам посчастливилось побывать на такой замечательной экскурсии, что вот уже и четыре месяца пролетели, а впечатления от посещения этого места не ослабевают. Пишу, как будто был здесь вчера.
06.01.2016
Раннее утро. Мы только что приехали из Ижевска (ночевали там). Мороз в 25 градусов. В первую экскурсионную группу мы по моей скромности не попадаем: путевка на стоящую передо мной в кассу группу оформлена и вписать в нее еще двух человек не представляется возможным. Чтобы исправить положение, я уже готов взять индивидуальную экскурсию, но теперь другая проблема - свободных экскурсоводов нет.
Проехать 2400 км, чтобы потом идти по музею без экскурсии, - это жестоко.
Нас спасает неожиданно появляющаяся группа из 4 человек, которые заранее заказали театрализованную экскурсию. Когда они соглашаются принять нас в свою компанию, у меня в голове все мысли перемешиваются: «Слава богу, экскурсия будет! Но, блин, зачем театрализованная-то? Сейчас начнут нас всякими дедами морозами и скоморохами мучить». Почему я подумал о дедах морозах, не знаю. Видимо, слово «театрализованная» сильно напрягло.
Вскоре к нам подходит наш экскурсовод, и мы потихоньку начинаем знакомство с усадьбой с прогулки по парку.
Парк
В парке растет 237-летняя липа. Обнимая ее, можно загадывать желание.
Таня загадывает желание. На заднем плане видна двухэтажная «летняя» беседка
Тут я задаю один из самых глупых вопросов, которые мне когда-либо удавалось задавать в моей жизни.
- А кто сажал липу? - спрашиваю я, не совладав с цифрами и не успев (на самом деле - поленившись) выполнить в уме вычисления, чтобы понять, что эта липа росла здесь задолго до прибытия Чайковских. Но ведь хочется услышать в ответ, что Чайковские были причастны к ее посадке!
Экскурсовод, видимо привыкшая к вопросам и поглупее, ничуть не смутившись, спокойно и очень душевно произносит:
- Наверное, садовник, - и интонацию этой фразы на письме воспроизвести никакими словами невозможно.
Я ей мысленно аплодирую, а про себя думаю: «Да-а-а, день для меня действительно не задался».
Теплица
В теплице круглый год выращивали растения, включая экзотические дыни, арбузы и ананасы. Здесь же была обустроена комната («изба»), в которой жил садовник.
Начинаю подбираться к мебели. Наряду с деревенскими столом и скамьей вижу однодверную витрину с застекленной верхней дверкой.
Теперь, пожалуй, мы уже готовы войти в мемориальный дом. И вот настает наша очередь.
Мемориальный дом. Передняя (прихожая)
На самом деле в дом мы попадаем через другие помещения и экспозицию осматриваем несколько в ином порядке, чем я буду рассказывать, но для моей мебельной экскурсии это не имеет принципиального значения. Поэтому начну отсюда и первым делом представлю нашего замечательного экскурсовода - Ольгу Геннадьевну Шишкину. Забегая вперед, скажу, что ее бесподобная авторская манера ведения экскурсии произвела на меня столь сильное впечатление, что вечером того же дня, как только мы доехали до Самары, я отправил в музей письмо, в котором просил передать Ольге Геннадьевне слова благодарности. Надеюсь, передали.
Итак, мы в передней.
У стены - вешалка, или гардеробная стойка. По конструкции она не похожа на вешалку из дома Чайковского в Клину: та - ажурная, хрупкая; эта - надежная, основательная.
На вешалке расположен дорожный чемодан с лайковыми перчатками.
Напротив, в простенке между окнами, - симпатичное псише первой половины XIX века.
[Нажмите, чтобы прочитать о ПЕРЕДНЕЙ]
Посмотрите, какая тонкая и изящная работа.
По бокам от псише - кресла «под черною кожею».
Форма их локотников очень необычна: вместо плавного закругления, переходящего в завиток, - ломаный изгиб в противоположную сторону.
Низ и верх перекладины на спинке украшены резьбой низкого профиля.
Вспоминая особенно любимую мною тему несовершенства дерева, хочу обратить внимание читателя на сучки́ и трещины с просадкой лака, приходящиеся как раз на середину спинки. Современный изнеженный покупатель итальянской мебели потребовал бы «заменить этот ужас», а тогда несовершенства дерева были не то что нормой, но к ним, видимо, относились спокойнее, с пониманием.
Люстра для семнадцатой дюжины люстр и паникадил.
Приемная
В центре - бильярд не самой массивной конструкции.
У стены - ломберный столик, простой, без декора.
[Нажмите, чтобы прочитать о ПРИЕМНОЙ]
Стулья с оригинальными боковыми устоями, которые выполнены в виде букв S. Нижний завиток закручен в спираль.
Вообще же, в приемной вся мебель для сидения обита кожей. Дальше мы в этом убедимся.
Интересна особенность дивана и кресел. Они похожи тем, что их спинки гладкие, почти плоские и без декора. Зато локотники кучерявы. Кучерявость локотников кресел совершенно отличается от кучерявости локотников дивана. Но теперь обратите внимание на то, как украшены ножки: раковина одинаковая. Так что перед нами - комплект или нет?
У кресел растительный мотив с цветами и закручивающимися листьями, из которых выпущены грозди.
Круглый точеный локотник дивана опирается на резные стойки с мотивом круглого венка и листом в центре. Стойку подобной конструкции, но гораздо более простую, мы видели в Мологском крае.
В углу, рядом с камином, расположился невысокий шкафчик.
Уголок крышки отбит, зато видно, что крышка выполнена из массива, на радость современным покупателям итальянской мебели.
Люстра тоже для семнадцатой дюжины. Лучше сфотографировать не смог, потому что расхаживать по приемной нельзя.
Экспонаты приемной рассказывают о том, что в марте 1837 года Илья Петрович на время предоставлял свой дом великому князю Александру Николаевичу (будущему императору Александру II), совершавшему многомесячное путешествие по Российской империи. В поездке цесаревича сопровождал его наставник и гувернер, поэт В. А. Жуковский, который на балконе дома сделал карандашный рисунок Воткинского завода - единственное сохранившееся изображение завода тех времен.
Забавно то, что в советском путеводителе по музею этот эпизод изложен так: «Он [Жуковский] в мае 1837 года посетил Воткинск. Во время путешествия по России В. А. Жуковский делал карандашные зарисовки мест, которые ему довелось увидеть». О сопровождаемом им Александре ни слова. То есть дело представлено таким образом, что поэт (видимо, от скуки) самостоятельно путешествовал по России, путешествовал да и заехал в Воткинск. Прямо как в моем с Таней случае: выехал под Новый год из Петербурга, погостил у тещи в Сыктывкаре, а там и до Воткинска добрался, по дороге делая фотографии и составляя мебельные заметки. )))
Зала
Мое внимание привлекает прямоугольный столик на массивной центральной ноге.
Что-то мне подсказывает, что столик раскладывающийся.
[Нажмите, чтобы прочитать о ЗАЛЕ]Кресла с локотниками такой формы мы уже видели в передней.
Диван почти не имеет декора, за исключением навершия в виде широко распластанных крыльев птицы. Такое же крыло, только дугообразной формы украшает изгиб локотника.
Простенки между окнами заняты парными трюмо.
Посередине елка. Обратите внимание на елочные игрушки: они исключительно симпатичны.
Слева от елки - музыкальные инструменты со смыслом. На флейте играл Илья Петрович. Другие инструменты напоминают о его друзьях: виолончель - о гвардейце Вокаре, гитара наподобие лиры - о Романове. О ком напоминает скрипка, я не уловил.
Но мы обратим внимание на мебель. В углу - кресло уже знакомых нам очертаний. Вдоль стены - парные к нему стулья. А вот под лирообразной гитарой - кресло с локотниками совершенно необычной формы: они, как вытянутые вперед руки, как будто мягко опустились на закрученные в виде встречного гребня волны опоры. Линии этого кресла удивительно гармонично сочетаются с линиями гитары-лиры.
В другом углу - мемориальный прямострунный рояль фирмы «WIRTH». Двенадцатилетний Петр получил его в подарок от матери, когда семья уже переехала в Петербург.
Невозможно удержаться от того, чтобы не сказать, что не так давно при реставрации инструмента на оборотной стороне одной из его подставок была обнаружена надпись грифелем «Петръ дурачина», сделанная детской рукой.
В углу рядом с камином - оркестрина. В отличие от фисгармонии из дома священника Иоанна Смирнова из есенинского села Константиново, оркестрина - это фисгармония самоиграющая.
В 1837 году отец композитора привез подобный инструмент из Петербурга в Воткинск.
Люстра.
Кабинет
Кабинет Ильи Петровича, главы семейства, начальника Камско-Воткинского завода, подполковника (а потом полковника и генерала).
На стене - портрет Александры Андреевны, матери композитора.
[Нажмите, чтобы прочитать о КАБИНЕТЕ]
Мебель для сидения, как и в приемной, обита кожей.
Обратим внимание на локотники кресел: у кресел для посетителей (тех, что стоят у стола) нижняя часть локотника имеет небольшой завиток, а верхняя прикреплена к боковому устою треугольным усилителем в виде фрагмента ребристой раковины; у хозяйского кресла (на дальнем плане) не завиток, а настоящая спираль в несколько оборотов и усилителей нет.
Диван очень основателен: массивные ножки (передние - резные), широкие локотники с S-образным завитком по переднему краю.
Спинка богато украшена резным декором.
В углу - бюро с оригинальной полукруглой надстройкой. Надеюсь, что верхний барабан функционален (нечетко, но видна замочная скважина в полукруглой дверце).
Еще раз взглянем на спиралевидные завитки локотников хозяйского кресла.
По традиции я надеюсь, что бюро с секретиками.
Письменный стол «красного дерева под сукном».
Массивное кресло с высокой расширенной спинкой конструктивно представляет собой кресло-корытце, но, согласитесь, слово «корытце» как-то не вяжется с этим добродушным гигантом.
В углу за креслом - металлический сейф.
Лаконичный книжный шкаф хранит в себе награды Ильи Петровича: орден Святого Станислава II степени и орден Святой Анны II степени.
Опять же, забавно, что в уже известном нам советском путеводителе в названиях этих орденов слово «святой» по соображениям скромности исключено.
Книги. Их корешки прекрасны.
Перед нами мемориальный каминный экран, вышитый цветным шерстяным гарусом (род старинной пряжи) по канве и подаренный Илье Петровичу. Вышивку выполнила Александра Андреевна, ожидавшая рождения Петра.
Люстра.
Голубая гостиная
Предлагаю вместе со мной выучить пару новых слов.
- В голубой гостиной в полукруглую глубокую нишу - экседру - встроен полукруглый диван.
- Со стены свисает сонетка - лента-шнурок, приводящая в действие комнатный звонок для вызова прислуги (сам такой звонок также называется сонеткой).
На овальном столике - кофейный фарфоровый сервиз начала XIX века.
В голубой гостиной разворачивается часть театрализованного представления.
[Нажмите, чтобы прочитать о представлении и ГОЛУБОЙ ГОСТИНОЙ]Александра Андреевна, будучи беременной Петром, пишет письмо своему супругу. В письме она во всех деталях рассказывает о болезни их старшего сына Коленьки. Александра Андреевна сидит перед раскрытым бюро, на стуле с интересной формой спинки. За ее спиной в напольные пяльца вставлена не оконченная еще вышивка.
В углу - столик для рукоделий. Перед ним стул с плетеными вставками в спинке и сидении.
Книжный шкаф. Точно такой же шкаф с расстекловкой в виде аркады эпохи возрождения был мною замечен в мезонине тихвинского дома Римского-Корсакова. Но в Тихвине в шкафу хранилась посуда, а здесь - книги и икона с образом святого Митрофана (подобный образ Илья Петрович привез жене в подарок из Воронежа).
Переживания о тяжелом состоянии сына настолько тревожат Александру Андреевну, что она встает со стула, прекращает писать и далее лишь проговаривает свое письмо вслух. Она так подробно описывает состояние ребенка, свои волнения и страхи, доводящие ее саму до состояния ужаса, что мы все стоим как оцепеневшие. Даже неловко сделать лишний шаг и лишний раз щелкнуть затвором.
Приглашенные врачи ставили ребенку неизлечимый диагноз, но произошло чудо, и ребенок выздоровел. Семья Чайковских связала это чудо со всеобщей молитвой и иконой Владимирской Богоматери, которую принесли из Благовещенского собора. Икона попадет в кадр в одной из следующих комнат - пеленальной. Благовещенский собор будет в конце поста.
Это люстра.
Спальня
В спальне мы видим кровать, туалетный столик с большим зеркалом, детскую кроватку-качалку. В углу - икона Пресвятой Девы Марии, реликвия семьи Чайковских, подаренная Илье Петровичу его племянником, архимандритом Соликамского Троицкого монастыря в 1837 году (в советском путеводителе: архимандритом Соликамского Троицкого собора).
Спальня как экскурсионная комната оформлена с большим тактом: ее интерьеры скрыты от любопытствующих взглядов посетителей завесой из тонкой полупрозрачной ткани.
В спальне надолго не останавливаются. Через нее проходят почти что на цыпочках. Понятно почему: в этой комнате под этой иконой родился Петр Ильич.
Пеленальная
Здесь театрализованная экскурсия продолжается. Мы слушаем няню Каролину, держащую на руках маленького Петю.
В углу, за ширмой, висит та самая икона Владимирской Богоматери, спасшая Николая.
За ширмой видна кровать няни. Рядом - кроватка-качалка, расположенная поближе к камину. В центре комнаты - стол с детской одеждой полной линейки размеров.
[Нажмите, чтобы прочитать о ПЕЛЕНАЛЬНОЙ]
Стол круглый, на основательной, устойчивой ноге.
У камина простой, без изысков комод.
Люстра.
Детская
В этой комнате жили девочки: сначала Зинаида, потом младшая сестра Петра - Александра.
Здесь мы встречаем мебель в «стиле жакоб»: ширму, стул
и этажерку.
[Нажмите, чтобы прочитать о ДЕТСКОЙ]Детский гарнитур из стола и двух стульев является лишь имитацией стиля, так как характерный для настоящего стиля жакоб декор выполнен не из латунных полосок, а нанесен желтой краской.
Девичья
В этой комнате, на мой взгляд, стоит обратить внимание на два предмета мебели: комод на высоких ножках с тремя ящиками и столик для рукоделия на очень оригинальных ажурных опорах.
Стеклянная галерея
Раньше галерея соединяла жилые комнаты дома со вспомогательными помещениями (кухней и кладовыми). Здесь же находился зимний сад. Отсюда Ольга Геннадьевна начала свою экскурсию по дому и рассказала нам - нет, не о трехместном диване-козетке - об оконном стекле, которое разбил маленький Петя, отбарабанивая по нему ритм запомнившейся ему мелодии.
Внимательному читателю предлагается самому найти на фото имитацию разбитого стекла.
Столовая
Вокруг большого овального стола и вдоль стен расставлены многочисленные стулья и кресла, обитые ярко-красным сафьяном (кожей козы).
У дальней стены - буфет с тремя глухими дверцами.
[Нажмите, чтобы прочитать о СТОЛОВОЙ]
К другой стене приставлена консоль, на которой лежит старинная деревянная шкатулка для чая, переданная музею родственниками композитора.
При более внимательном рассмотрении выясняется, что консоль, раскладываясь, может превращаться в круглый стол.
По сложившейся традиции разглядываем форму и декор локотников кресел
и то, как плоской резьбой оформлены спинки.
Детская в мезонине
Поднимаемся в мезонин и попадаем в детскую. Здесь нас встречает первая воспитательница Петра - гувернантка Фанни Дюрбах. Она же была первой, кто начал театрализованную экскурсию. Замечу, что Ольга Геннадьевна сопровождает нас все время, а там, где в комнатах нас ждут ожившие исторические персонажи, просто незаметно передает слово им.
Комната очень просторна, и мебель в ней собрана разношерстная.
[Нажмите, чтобы прочитать о ДЕТСКОЙ]Стол с вогнутыми внутрь ножками. Большой диван.
Два стула из карельской березы с фигурными выгнутыми спинками.
Рядом расписной сундук, на котором восседает уж не Мышиный ли Король?
А это глубокое, обитое кожей кресло-жаба раньше (судя по фотографиям из советского путеводителя) находилось на первом этаже - в кабинете Ильи Петровича.
Подобное гигантское кресло я встречал в уже упомянутом доме Римского-Корсакова в Тихвине да и у Чайковского, в его доме в Клину.
Классная комната в мезонине
Здесь мадемуазель Фанни проводила занятия с детьми.
Диван и классная скамейка расположены друг напротив друга. Между ними разместился столик. Сбоку - книжный шкаф.
Несомненная находка музейщиков - перенесение на стены увеличенных репродукций картины и фотографии. Фотографию мы еще увидим, а картина «Петя Чайковский играет на рояле» художника А. Пархоменко (1974), на мой взгляд, очень удачно передает характер юного ученика.
Столик сложно разглядеть: на нем лежат географические карты. Но по форме углов столешницы (два скругленных и два прямых) можно предположить, что он раскладывается.
Зато с картами связан забавный эпизод.
[Нажмите, чтобы прочитать про эпизод и про КЛАССНУЮ КОМНАТУ]Эпизод с восторженным целованием карты России и символическим поруганием карты Европы, за исключением Франции, которая прикрыта детской ладошкой, как нельзя лучше иллюстрирует эмоциональную подвижность натуры Петра.
В диване огорчает несовпадение полосок на спинке и сидении: полоски должны совпадать по определению.
Подобное навершие дивана в виде двух распластанных крыльев мы сегодня уже встречали, а такой завиток на локотнике - еще нет.
На столе - фотография мадемуазель Фанни и красный бант, который она вручала лучшему ученику. Догадайтесь, кому из детей чаще всего доставался бант.
Мемориальный письменный стол Чайковского из его московской квартиры, в которой он жил с 1866 по 1877 гг. За этим столом были написаны Первая симфония «Зимние грезы» (по которой я, кстати, отвечал на экзамене по музлитературе), опера «Воевода», Первый квартет, Первый концерт для фортепиано с оркестром си-бемоль минор, фортепианный цикл «Времена года», балет «Лебединое озеро».
На стене - репродукция фотографии... Но о ней чуть позже.
А тогда, в музее, я так расчувствовался, находясь рядом с мемориальным столом и видя на фотографии сидящего за ним же Петра Ильича, что был совсем готов к восприятию кульминационной для меня сцены.
Кульминация
Тут погас свет и зазвучала музыка Чайковского. Что ни фрагмент, то шедевр и хит (сам у себя прошу прощения за это слово). А на огромную стену, как на экран, стали проецировать анимационный клип: виды Москвы и Петербурга, Большого театра и Мариинского, сцены из балетов, узнаваемые балетные персонажи. Шикарно клип сделан, музыка к нему отлично подобрана!
Признаюсь, я так проникся, так пробрала меня эта музыка, такую гордость ощутил за нашего гения, что глаза были почти что на мокром месте.
И в этот момент театрализованная экскурсия сразу очень понравилась, и оказалась она совсем не страшной, без дедов морозов и скоморохов, но с душевными персонажами, у каждого из которых своя история, очень трогательная. И музей очень понравился. И понял я, что не зря сюда за тысячи километров ехал.
Потом как ни искал, нашел только краткую версию, без всплывающих в облаках текстовых фрагментов и с другой звуковой дорожкой.
[Теперь о фотографии со столом. Не хотите расстраиваться - не открывайте]
Ей-богу, лучше не читайте, чтобы не расстраиваться.
Захотелось мне найти в интернете ту самую фотографию Чайковского за письменным столом, но весь обыскался, а ничего не нашел.
Ничего, кроме вот такой фотографии, на которой Петр Ильич сидит в такой же позе, но за другим столом. Совпадает все: поворот головы, выступающий за очертания щеки левый ус, положение кистей рук, черные пуговицы, черный шнурок на шее, даже складки на полочке пиджака и на правом плече - совпадает все, кроме стола.
Разрази меня гром, неужели письменный стол прифотошопили??? Зачем?
Я же говорил, что вы расстроитесь.
Так мы осмотрели весь дом. Выходим на улицу. Солнце ярко светит, мороз не ослабевает. «Климат у нас резко континентальный», - говорит Ольга Геннадьевна. «Точно! - думаю я. - Что в школе в теории изучали, теперь на практике испытываю».
Хозяйственные постройки
Итак, дом мы осмотрели, но остались еще хозяйственные постройки: каретный сарай, конюшни, завозни.
Инсталляция из деревянных резных наличников
На хозяйственных постройках не буду долго останавливаться. Из мебели нашел там пару сундуков.
[Нажмите, чтобы прочитать о ХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПОСТРОЙКАХ]Расписной сундук.
Крашеный сундук с декором из металлической полосы.
Затем мы пьем чай с блинами, и на этом наша двухчасовая экскурсия по усадьбе заканчивается. Дальше идем уже сами.
Пруд
Если выйти из усадьбы, пройти мимо памятника П. И. Чайковскому работы скульптора О. К. Комова (1990),
то ровно через 10 секунд окажешься у края пруда, на противоположном берегу которого виден Благовещенский собор, который я обещал показать. К нему и направляемся.
Благовещенский собор
Весь окружен забором. Должно быть, реставрируется.
Здесь на десятый день после рождения был крещен Петр Ильич Чайковский.
«Сохранили! И дом Чайковского сохранили, и собор сохранили», - думаю я.
Прощаясь с Воткинском, вспоминаю, как на уроке музлитературы изучали биографию Чайковского. Слово Воткинск тогда вызывало смех (Воткинск - Водкинск), а Предуралье казалось каким-то чересчур далеким. Не думал, что здесь когда-нибудь окажусь. И не просто окажусь, по случаю, а специально сюда приеду - на родину Чайковского.
Спасибы
Говорю спасибо:
- музею - за живую связь с именем Чайковского, атмосферу, ухоженность, современное техническое оснащение, мультимедийность и отзывчивый персонал, а также за театрализованную программу)));
- участникам театрализованной программы - за искренность передаваемых ими чувств;
- лично Ольге Геннадьевне Шишкиной, нашему экскурсоводу - за бесподобную авторскую манеру ведения экскурсии. Никогда не забуду ее ответ на вопрос одного экскурсанта о том, какая это только что уж больно знакомая музыка прозвучала: «Первый концерт для фортепиано с оркестром си-бемоль минор». Не забуду и про «нашу жемчужинку»; и про то, что «не мы в другие города теперь ездим, чтобы послушать лучших музыкантов, а они к нам все стремятся приехать»; и про то, что «не хотите Первый концерт в таком виде исполнять? Ладно, тогда другие исполнят»; и про то, как ответил Чайковский на те слова, что не бывать ему вторым Глинкой. И здесь важно не то, что́ было произнесено, а важно то, как тонко все это было сказано Ольгой Геннадьевной. Весь смысл - в интонациях, а их-то и не передать.