Музей-квартира И. И. Бродского в Санкт-Петербурге
23.09.2023
29.09.2023
Когда во вступительном слове наш экскурсовод сказала, что в ее практике не встречалось еще ни одной группы, в которую кто-нибудь не попал бы по ошибке, мы уже точно знали, что это произнесено не о нас: мы пришли к тому самому Бродскому, не поэту. Почему «точно»? Потому что ровно два года «готовились» - об этом тоже расскажу в ходе моей мебельной экскурсии по квартире Исаака Бродского, художника, графика, коллекционера.
Как сообщает путеводитель, «в элитную квартиру в центре Северной столицы Исаак Израилевич Бродский с семьей въехал в 1924 году, заняв четыре комнаты бельэтажа, предоставленные ему новой властью».
Столовая
Довольно просторная для столовой, эта комната была и гостиной, и - до 1930 года - мастерской и выставочным залом, вмещавшим собранную Бродским обширную коллекцию. Всё, что здесь находится, подлинно: светлый дубовый паркет, темные невысокие стеновые панели, двери и окна красного дерева, люстры, мебель, фотографии и - великое множество картин.
Сайт музея поясняет: «Обстановка салонная, много посадочных мест. Если у Репина в Пенатах собирались по средам, то у Бродского по четвергам».
В центре столовой мемориальный дубовый раздвижной обеденный стол.
В углу камин с полочкой из мрамора редкой расцветки - черной с оранжевыми прожилками. Рядом гарнитур мягкой мебели (XIX век) из красного дерева. Кресла разных форм и размеров: рядом с диваном малое, стационарное,
по другую сторону от камина два больших, на колесиках. Кресло справа стилизовано под вольтеровское: намек на «уши», в локотниках нет просвета. Кресло слева более мягких, округлых форм, лучше располагающих к отдыху; любимое кресло Бродского.
Именно в этом кресле на фоне углового камина Бродский был запечатлен своим учеником Александром Лактионовым в 1938 году. Обратим внимание на живость цвета мебельной обивки.
Картина находится в постоянной экспозиции Русского музея. Усердно готовясь к походу в музей Бродского, запечатлел портрет еще в 2022-м.
А. И. Лактионов. Портрет художника И. И. Бродского. 1938
Русский музей, 19.03.2022
Обходя столовую против часовой стрелки, взглянем левее.
Мемориальный письменный стол красного дерева (конец XIX - начало XX в.).
Ножки редкой формы: не балясины, но мощные резные завитки.
Комод для чертежей (начало XX в.).
Для хранения бумаг, гравюр, литографий предназначен деревянный бювар (Австрия, 1856 г.). Он стилизован под большую книгу и украшен металлическими накладками, расписанными маслом.
Еще левее.
В простенке между окнами - мемориальный полубуфет черного дерева (Англия (?), XIX в.).
Современные мебельщики назвали бы этот предмет прилавком. Его украшают резные консоли. Столешница той редкой окраски - в пандан к камину.
Ларец (Италия, XVII-XVIII вв.) был подарен Репиным, о чем свидетельствует надпись на внутренней стороне крышки: «Исааку Израилевичу Бродскому / Ил. Е. Репин / 1926 / Куоккала». Ларец изготовлен из черного дерева, украшен рельефом из слоновой кости, выполненным на мифологический сюжет «Похищение Нептуном Амфитриты». Бродский называл ларец ковчежцем для писем.
Еще левее.
Мемориальный дубовый буфет кустарного производства (Россия - Германия; конец XIX - начало XX в.).
Верх. Рисунок резьбы не повторяется, кое-где в нем проскальзывают готические мотивы.
Ручки.
Низ. И вновь в рисунке резьбы нет повторов.
Хитрый замок.
Обратим внимание на стулья, расставленные по периметру столовой (такие же стоят вокруг обеденного стола). Высокие боковые устои оканчиваются фиалами. Передняя проножка с плоской резьбой.
Обитые кожей сиденья и спинки декорированы крупными мебельными гвоздями. Пишут, что стулья изготовлены в начале XX века.
Далее цитирую сайт музея: «На потолке вместо несохранившихся люстр висят два светильника - по одной из версий исследователей, сделанные на заказ по рисунку Бродского». Рамы из красного дерева, стекло матовое молочное. Назову эти светильники все-таки люстрами и помещу их в девяносто первую дюжину люстр и паникадил.
Комната Ольги Мясоедовой
Вместе с семьей художника в квартире жили его многочисленные родственники и даже ученики. Эту комнату занимала Ольга Мясоедова - младшая сестра Татьяны Мясоедовой, супруги Бродского. Сохранилась мемориальная мебель, принадлежавшая Ольге: компактный платяной шкаф (конец XIX - начало XX в.);
столик для рукоделий (Франция, XIX в.),
инкрустированный в стиле буль черепахой и бронзой по красному дереву;
еще один столик для рукоделий (конец XIX в.) со столешницей сложной формы, вставкой из сукна, надстройкой и фигурной балюстрадой; венский стул братьев Тонет с ажурной спинкой (модель № 60; Вена, начало XX в.).
Два кресла относятся к мебельному гарнитуру, который мы видели в столовой.
Люстра.
Комната Анастасии Мясоедовой
Эту комнату занимали Анастасия, старшая из сестер Мясоедовых, и ее сын Дмитрий. Сейчас здесь касса музея и величественная люстра.
Лестница
Пришло время предоставить слово сыну Бродского от первого брака Евгению:
Надо сказать, что дом, в котором мы жили до Октябрьской революции, принадлежал графу Гудовичу, а квартира наша была квартирой графа и располагалась она на первом и втором этажах, между которыми шла широкая, дубовая, винтовая лестница. После революции, когда владельца не стало, во втором этаже разместилась районная библиотека, и между этажами было сделано перекрытие, которое разделило эту лестницу по горизонтали. Очевидно, на первом этаже были обычные жилые комнаты, тогда как на втором располагались парадные залы, помещения очень большие, с высокими лепными потолками и стенами. Вот эти помещения и занимала библиотека…
Перекрытие между этажами, о котором говорит Евгений, просуществовало до 1930 года, пока Бродскому по инициативе Кирова не предоставили второй этаж для организации мастерской. Тогда же была восстановлена лестница, однако вместо точеных балясин установили четырехгранные.
Сохранились стеновые панели светлого дуба и угловой дубовый камин.
На полу рядом с камином разместился мемориальный кофр (Германия; дерево, кожа, фибра, металл). Кофр выглядит представительно, но датировка его (1870-1920) совсем уж расплывчата.
На стене под лестницей висит картина Репина «Птица Гамаюн» (1892), написанная им на филенке двери, которая находилась в имении Ильи Ефимовича в Здравнёве (ныне Белоруссия).
В Здравнёве демонстрируют копию, выполненную, как теперь видно, довольно условно.
Музей-усадьба И. Е. Репина «Здравнёво», 05.03.2016
Люстра.
Мастерская
Сайт музея сообщает, что «в этом зале в первой половине XIX века располагался известный в Петербурге музыкально-литературный салон братьев Виельгорских, где выступали артисты Императорского Мариинского театра и Петербургской итальянской оперы (ныне Михайловский театр) и часто бывали известные представители русской литературы и искусства - Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Брюллов, Глинка, Грибоедов, Рубинштейн и многие другие».
Обойдем мастерскую по часовой стрелке.
Происходящий из Аничкова дворца гарнитур детской мебели ранее принадлежал царской семье. Бродский выкупил его на торгах, проводимых во времена нэпа. Прямоугольный дубовый стол и резные стулья - предметы стилистически разнородные. Выполненный в неорусском стиле, стол датируется концом XIX - началом XX века. Резные ренессансные стулья были изготовлены в Ремесленном училище цесаревича Николая (привет родному Военмеху!), то есть не ранее 1875 года, учениками мастерской Карповым, Засыпкиным, Скугоревым.
Задняя сторона спинки каждого стула украшена резным портретом, помещенным в овальный медальон. Предоставляю читателю возможность угадать, кто изображен в каждом из медальонов (ответы под фотографиями).
А. С. Пушкин
М. И. Глинка
К. П. Брюллов
И. А. Крылов
Сиденья стульев украшены плоской резьбой с растительными мотивами.
Слева - мемориальное кресло (XIX в.), стилизованное под раннее барокко. Справа - мемориальный походный этюдник (начало XX в.).
Невероятных размеров - даже в сравнении со 100-метровой мастерской - тахта (1900-е гг.) принадлежала Евгению Бродскому.
Вновь обратимся к его воспоминаниям:
Одним словом, наконец-то, отец получил необходимые условия для работы… Также с появлением мастерской изменилась и лично мое положение в доме. До этого я своего угла не имел, а жил в той же столовой, что создавало множество неудобств для всех, и, в первую очередь, для меня самого - я уже был студентом, вставал очень рано и по вечерам должен был заниматься, а места не было…
Вместе с отцом обосновался в новой мастерской и я. Там была поставлена огромная тахта (она и сейчас там стоит), на которой я спал: в конце мастерской, за колоннами, стоял большой письменный стол, за которым я занимался, и мой чертежный стол.
Мемориальный письменный стол (начало XX в.) при Исааке Бродском стоял в его спальне на первом этаже.
Мемориальный стул (Англия, середина XIX - начало XX в.) выдержан в стиле «чиппендейл».
На столе мемориальные предметы: шкатулка, письменный прибор, круглый тубус.
Столешница оформлена кожаной вставкой. Становится понятно, что дерево треснет и поцарапается, лак на нем сотрется, а бордовая рельефная кожа будет жить вечно.
Плетеная корзина для мусора.
Клавикорды Schröder 1820-х годов (справа) соседствуют с портретами классиков марксизма-ленинизма.
Классический портрет классика - авторское повторение (1937 г.) в уменьшенном размере хрестоматийной работы «Ленин в Смольном».
Один из первых вариантов картины (1930 г.) находится в постоянной экспозиции Третьяковской галереи и считается едва ли не лучшим произведением ленинианы в советском искусстве. Так как, повторюсь, к посещению музея Бродского мы готовились, то и фотографией я запасся.
Государственная Третьяковская галерея, 04.11.2021
Мемориальный мольберт (этюдник).
Рядом, на высоком, простой столярной работы табурете, палитра и кисти Бродского.
И словно спорят с этой простотой каминный экран красного дерева и необыкновенно высокий изгибистый геридон.
Одна из четырех люстр, висящих в мастерской, станет последним экспонатом в нашей экскурсии.
Осталось рассказать, почему и насколько усердно мы готовились к посещению музея. Дело в том, что наша добрая знакомая Таня Земцова, художник-реставратор из Сыктывкара, еще в сентябре 2021-го поинтересовалась, бывали ли мы у Бродского. Услышав, что не бывали, посоветовала обязательно сходить. На мой вопрос «Почему обязательно?» ответила: «Я, когда приезжаю в Питер, каждый раз иду, чтобы там зависнуть. Это самый лучший музей». Заинтриговала!
Нам, петербуржцам, потребовалось ровно два года, чтобы сосредоточиться и дойти. Но так как всё это время я уже думал о Бродском, то в Русском музее остановился у его портрета, написанного Лактионовым, и в Третьяковке - у «Ленина в Смольном». Затем, когда у букинистов случайно наткнулся на выпущенный еще в советское время каталог коллекции музея Бродского, купил альбом - за двести рублей. В итоге в сентябре 2023-го мы посетили музей, причем я сразу дважды. В приближавшиеся новогодние каникулы собирался рассказать об этом Тане Земцовой. Не получилось…
Вспоминая наш с Таней Земцовой разговор, ставший отправной точкой в моем долгом пути к Бродскому, посвящаю этот пост светлой ее памяти.
29.09.2023
Когда во вступительном слове наш экскурсовод сказала, что в ее практике не встречалось еще ни одной группы, в которую кто-нибудь не попал бы по ошибке, мы уже точно знали, что это произнесено не о нас: мы пришли к тому самому Бродскому, не поэту. Почему «точно»? Потому что ровно два года «готовились» - об этом тоже расскажу в ходе моей мебельной экскурсии по квартире Исаака Бродского, художника, графика, коллекционера.
Как сообщает путеводитель, «в элитную квартиру в центре Северной столицы Исаак Израилевич Бродский с семьей въехал в 1924 году, заняв четыре комнаты бельэтажа, предоставленные ему новой властью».
Столовая
Довольно просторная для столовой, эта комната была и гостиной, и - до 1930 года - мастерской и выставочным залом, вмещавшим собранную Бродским обширную коллекцию. Всё, что здесь находится, подлинно: светлый дубовый паркет, темные невысокие стеновые панели, двери и окна красного дерева, люстры, мебель, фотографии и - великое множество картин.
Сайт музея поясняет: «Обстановка салонная, много посадочных мест. Если у Репина в Пенатах собирались по средам, то у Бродского по четвергам».
В центре столовой мемориальный дубовый раздвижной обеденный стол.
В углу камин с полочкой из мрамора редкой расцветки - черной с оранжевыми прожилками. Рядом гарнитур мягкой мебели (XIX век) из красного дерева. Кресла разных форм и размеров: рядом с диваном малое, стационарное,
по другую сторону от камина два больших, на колесиках. Кресло справа стилизовано под вольтеровское: намек на «уши», в локотниках нет просвета. Кресло слева более мягких, округлых форм, лучше располагающих к отдыху; любимое кресло Бродского.
Именно в этом кресле на фоне углового камина Бродский был запечатлен своим учеником Александром Лактионовым в 1938 году. Обратим внимание на живость цвета мебельной обивки.
Картина находится в постоянной экспозиции Русского музея. Усердно готовясь к походу в музей Бродского, запечатлел портрет еще в 2022-м.
А. И. Лактионов. Портрет художника И. И. Бродского. 1938
Русский музей, 19.03.2022
Обходя столовую против часовой стрелки, взглянем левее.
Мемориальный письменный стол красного дерева (конец XIX - начало XX в.).
Ножки редкой формы: не балясины, но мощные резные завитки.
Комод для чертежей (начало XX в.).
Для хранения бумаг, гравюр, литографий предназначен деревянный бювар (Австрия, 1856 г.). Он стилизован под большую книгу и украшен металлическими накладками, расписанными маслом.
Еще левее.
В простенке между окнами - мемориальный полубуфет черного дерева (Англия (?), XIX в.).
Современные мебельщики назвали бы этот предмет прилавком. Его украшают резные консоли. Столешница той редкой окраски - в пандан к камину.
Ларец (Италия, XVII-XVIII вв.) был подарен Репиным, о чем свидетельствует надпись на внутренней стороне крышки: «Исааку Израилевичу Бродскому / Ил. Е. Репин / 1926 / Куоккала». Ларец изготовлен из черного дерева, украшен рельефом из слоновой кости, выполненным на мифологический сюжет «Похищение Нептуном Амфитриты». Бродский называл ларец ковчежцем для писем.
Еще левее.
Мемориальный дубовый буфет кустарного производства (Россия - Германия; конец XIX - начало XX в.).
Верх. Рисунок резьбы не повторяется, кое-где в нем проскальзывают готические мотивы.
Ручки.
Низ. И вновь в рисунке резьбы нет повторов.
Хитрый замок.
Обратим внимание на стулья, расставленные по периметру столовой (такие же стоят вокруг обеденного стола). Высокие боковые устои оканчиваются фиалами. Передняя проножка с плоской резьбой.
Обитые кожей сиденья и спинки декорированы крупными мебельными гвоздями. Пишут, что стулья изготовлены в начале XX века.
Далее цитирую сайт музея: «На потолке вместо несохранившихся люстр висят два светильника - по одной из версий исследователей, сделанные на заказ по рисунку Бродского». Рамы из красного дерева, стекло матовое молочное. Назову эти светильники все-таки люстрами и помещу их в девяносто первую дюжину люстр и паникадил.
Комната Ольги Мясоедовой
Вместе с семьей художника в квартире жили его многочисленные родственники и даже ученики. Эту комнату занимала Ольга Мясоедова - младшая сестра Татьяны Мясоедовой, супруги Бродского. Сохранилась мемориальная мебель, принадлежавшая Ольге: компактный платяной шкаф (конец XIX - начало XX в.);
столик для рукоделий (Франция, XIX в.),
инкрустированный в стиле буль черепахой и бронзой по красному дереву;
еще один столик для рукоделий (конец XIX в.) со столешницей сложной формы, вставкой из сукна, надстройкой и фигурной балюстрадой; венский стул братьев Тонет с ажурной спинкой (модель № 60; Вена, начало XX в.).
Два кресла относятся к мебельному гарнитуру, который мы видели в столовой.
Люстра.
Комната Анастасии Мясоедовой
Эту комнату занимали Анастасия, старшая из сестер Мясоедовых, и ее сын Дмитрий. Сейчас здесь касса музея и величественная люстра.
Лестница
Пришло время предоставить слово сыну Бродского от первого брака Евгению:
Надо сказать, что дом, в котором мы жили до Октябрьской революции, принадлежал графу Гудовичу, а квартира наша была квартирой графа и располагалась она на первом и втором этажах, между которыми шла широкая, дубовая, винтовая лестница. После революции, когда владельца не стало, во втором этаже разместилась районная библиотека, и между этажами было сделано перекрытие, которое разделило эту лестницу по горизонтали. Очевидно, на первом этаже были обычные жилые комнаты, тогда как на втором располагались парадные залы, помещения очень большие, с высокими лепными потолками и стенами. Вот эти помещения и занимала библиотека…
Перекрытие между этажами, о котором говорит Евгений, просуществовало до 1930 года, пока Бродскому по инициативе Кирова не предоставили второй этаж для организации мастерской. Тогда же была восстановлена лестница, однако вместо точеных балясин установили четырехгранные.
Сохранились стеновые панели светлого дуба и угловой дубовый камин.
На полу рядом с камином разместился мемориальный кофр (Германия; дерево, кожа, фибра, металл). Кофр выглядит представительно, но датировка его (1870-1920) совсем уж расплывчата.
На стене под лестницей висит картина Репина «Птица Гамаюн» (1892), написанная им на филенке двери, которая находилась в имении Ильи Ефимовича в Здравнёве (ныне Белоруссия).
В Здравнёве демонстрируют копию, выполненную, как теперь видно, довольно условно.
Музей-усадьба И. Е. Репина «Здравнёво», 05.03.2016
Люстра.
Мастерская
Сайт музея сообщает, что «в этом зале в первой половине XIX века располагался известный в Петербурге музыкально-литературный салон братьев Виельгорских, где выступали артисты Императорского Мариинского театра и Петербургской итальянской оперы (ныне Михайловский театр) и часто бывали известные представители русской литературы и искусства - Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Брюллов, Глинка, Грибоедов, Рубинштейн и многие другие».
Обойдем мастерскую по часовой стрелке.
Происходящий из Аничкова дворца гарнитур детской мебели ранее принадлежал царской семье. Бродский выкупил его на торгах, проводимых во времена нэпа. Прямоугольный дубовый стол и резные стулья - предметы стилистически разнородные. Выполненный в неорусском стиле, стол датируется концом XIX - началом XX века. Резные ренессансные стулья были изготовлены в Ремесленном училище цесаревича Николая (привет родному Военмеху!), то есть не ранее 1875 года, учениками мастерской Карповым, Засыпкиным, Скугоревым.
Задняя сторона спинки каждого стула украшена резным портретом, помещенным в овальный медальон. Предоставляю читателю возможность угадать, кто изображен в каждом из медальонов (ответы под фотографиями).
А. С. Пушкин
М. И. Глинка
К. П. Брюллов
И. А. Крылов
Сиденья стульев украшены плоской резьбой с растительными мотивами.
Слева - мемориальное кресло (XIX в.), стилизованное под раннее барокко. Справа - мемориальный походный этюдник (начало XX в.).
Невероятных размеров - даже в сравнении со 100-метровой мастерской - тахта (1900-е гг.) принадлежала Евгению Бродскому.
Вновь обратимся к его воспоминаниям:
Одним словом, наконец-то, отец получил необходимые условия для работы… Также с появлением мастерской изменилась и лично мое положение в доме. До этого я своего угла не имел, а жил в той же столовой, что создавало множество неудобств для всех, и, в первую очередь, для меня самого - я уже был студентом, вставал очень рано и по вечерам должен был заниматься, а места не было…
Вместе с отцом обосновался в новой мастерской и я. Там была поставлена огромная тахта (она и сейчас там стоит), на которой я спал: в конце мастерской, за колоннами, стоял большой письменный стол, за которым я занимался, и мой чертежный стол.
Мемориальный письменный стол (начало XX в.) при Исааке Бродском стоял в его спальне на первом этаже.
Мемориальный стул (Англия, середина XIX - начало XX в.) выдержан в стиле «чиппендейл».
На столе мемориальные предметы: шкатулка, письменный прибор, круглый тубус.
Столешница оформлена кожаной вставкой. Становится понятно, что дерево треснет и поцарапается, лак на нем сотрется, а бордовая рельефная кожа будет жить вечно.
Плетеная корзина для мусора.
Клавикорды Schröder 1820-х годов (справа) соседствуют с портретами классиков марксизма-ленинизма.
Классический портрет классика - авторское повторение (1937 г.) в уменьшенном размере хрестоматийной работы «Ленин в Смольном».
Один из первых вариантов картины (1930 г.) находится в постоянной экспозиции Третьяковской галереи и считается едва ли не лучшим произведением ленинианы в советском искусстве. Так как, повторюсь, к посещению музея Бродского мы готовились, то и фотографией я запасся.
Государственная Третьяковская галерея, 04.11.2021
Мемориальный мольберт (этюдник).
Рядом, на высоком, простой столярной работы табурете, палитра и кисти Бродского.
И словно спорят с этой простотой каминный экран красного дерева и необыкновенно высокий изгибистый геридон.
Одна из четырех люстр, висящих в мастерской, станет последним экспонатом в нашей экскурсии.
Осталось рассказать, почему и насколько усердно мы готовились к посещению музея. Дело в том, что наша добрая знакомая Таня Земцова, художник-реставратор из Сыктывкара, еще в сентябре 2021-го поинтересовалась, бывали ли мы у Бродского. Услышав, что не бывали, посоветовала обязательно сходить. На мой вопрос «Почему обязательно?» ответила: «Я, когда приезжаю в Питер, каждый раз иду, чтобы там зависнуть. Это самый лучший музей». Заинтриговала!
Нам, петербуржцам, потребовалось ровно два года, чтобы сосредоточиться и дойти. Но так как всё это время я уже думал о Бродском, то в Русском музее остановился у его портрета, написанного Лактионовым, и в Третьяковке - у «Ленина в Смольном». Затем, когда у букинистов случайно наткнулся на выпущенный еще в советское время каталог коллекции музея Бродского, купил альбом - за двести рублей. В итоге в сентябре 2023-го мы посетили музей, причем я сразу дважды. В приближавшиеся новогодние каникулы собирался рассказать об этом Тане Земцовой. Не получилось…
Вспоминая наш с Таней Земцовой разговор, ставший отправной точкой в моем долгом пути к Бродскому, посвящаю этот пост светлой ее памяти.