Музей-заповедник А. А. Блока. Усадьба Шахматово
02.11.2019
Впервые Блок побывал в Шахматове в 1881 году в возрасте шести месяцев. Усадьба в то время принадлежала его деду Андрею Николаевичу Бекетову, профессору ботаники, ректору Петербургского университета. На протяжении последующих 36 лет Блок проводил в Шахматове каждое лето и написал здесь более 300 стихотворений.
В ходе мебельной экскурсии мне не доведется, к сожалению, процитировать ни одно из них, зато взамен постараюсь рассказать много мебельных историй.
Прихожая
По воспоминаниям дочери Андрея Николаевича Бекетова Марии Андреевны, тетки Блока, «в передней нижнего этажа убранство было скудное: железная вешалка, небольшой стол и два стула. На одном из двух узких окон стоял фильтр для воды с краном. Не было даже зеркала».
Сейчас в передней вешалка основательнейшей конструкции. Передние устои, проножка, перекладина для тростей - все приспособлено для того, чтобы держать нагрузку от 17 (по количеству крючков) предметов верхней одежды.
Вешалка привезена из петербургской квартиры Николая Николаевича Бекетова - известного ученого-физикохимика, академика, брата Андрея Николаевича Бекетова.
Дорожный сундук.
Комната Е. Г. Бекетовой
Елизавета Григорьевна, бабушка Блока, была известной переводчицей, свободно владевшей несколькими европейскими языками. Ее дочь Александра, мать Блока, также занималась переводами. Две другие дочери, Екатерина и Мария, тетки Блока, были переводчицами и поэтессами.
Мария Андреевна в своей книге «Шахматово. Семейная хроника» так описала комнату матери:
У матери был простой умывальный стол деревенской работы, покрытый клеенкой, против кровати зеркало в раме красного дерева с подзеркальником, в котором был ящик, а внизу тонкая резьба в виде точеных стрелок. Красивый ореховый стол полированного дерева с ящиком и фигурной подставкой для ног служил письменным столом и стоял боком к окну, на котором висела старая ситцевая занавеска с букетом белых цветов, разбросанных по светло-серому фону. В углу стояло большое кресло без дерева с высокой спинкой, а перед столом у окна - стул красного дерева с мягкой подушкой и деревянными ручками. Направо от туалетного стола стоял комод красного дерева.
Почти что за кадром остается «простой умывальный стол деревенской работы». Вдоль стены кованая кровать с кучерявыми спинками.
Стул, который Мария Андреевна назвала «большим креслом без дерева с высокой спинкой», мемориальный, из шахматовского дома.
В углу столик для рукоделий. Полотенце, висящее на его поднятой крышке, вышито Елизаветой Григорьевной.
Сайт музея рассказывает историю двух мемориальных предметов мебели - комода и зеркала.
Комод из шахматовской усадьбы. Дерево. Россия. Конец XIX - начало XX вв. Корпус прямоугольный, с четырьмя выдвижными ящиками. Верхняя доска имеет небольшой ступенчатый выступ.
По словам А. В. Павлова, комод был взят из шахматовского дома в 1917-1918 гг. его отцом Василием Яковлевичем Павловым, крестьянином деревни Гудино. Дар А. В. Павлова.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Настенное зеркало из усадьбы Шахматово. Дерево, стекло, резьба. Конец XIX - начало XX вв. Прямоугольной формы с фигурным навершием, в котором два маленьких зеркала. Рама сверху резная в виде завитков и листьев.
По словам последней владелицы, Галины Петровны Лизякиной, зеркало было взято из Шахматова и находилось в семье её бабушки - Анны Тимофеевны Журавлёвой, жительницы села Тараканово.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Два верхних зеркальца имеют форму крыльев ангела. Не могу не показать милый деревенский аналог такого решения, обнаруженный примерно в 1300 километрах к северу от Шахматова - в Малых Корелах, что под Архангельском.
[Взглянуть…]
Экспозиция дома-двора Ермолиной М. В., 1880 год. Малые Корелы, 05.01.2019
Голубая гостиная
Предоставим слово Марии Андреевне:
В гостиной, угловой солнечной комнате, выходившей окнами в сад, занимал одну стену четырехугольный диван с двумя валиками. Помню… когда Саша, разлегшись на этом диване во весь свой рост, в русской красной рубашке и в высоких сапогах, пригласил такс прыгнуть на диван, что они с восторгом исполнили. Затем обе были разложены по бокам его так, что головы их приходились у него под мышками, и так в блаженном покое пребывали до самого чая. Он нежно разговаривал с ними, и никто из присутствующих и не думал противиться этому баловню и чародею, так как смотреть на его забавы с собаками и слушать его разговоры с ними было сущее наслаждение.
Процитировано по страничке музея в ВК.
А вот что о диване вспоминал Фероль Кублицкий, двоюродный брат Блока:
В свежие или дождливые вечера мы втроем после чая забирались в гостиной («голубой комнате») на старинный красного дерева диван, где по бокам лежали два мягких валика и было много подушек. Мы бросались ими и били ими друг друга. Наши матери и тетушки наблюдали за нами со смехом, но не без страха, опасаясь, чтобы подушки не попали в окно или лампу. Саша необычайно ловко и метко тузил нас с братом, швырял в нас подушками и валиком с такой стороны, откуда мы не ждали. Это занятие приводило нас в такое неистовство, что унять нас и отправить спать бывало трудно.
Процитировано по страничке музея в ВК.
Экспонируемый в музее диван с двумя валиками поступил из петербургской квартиры Бекетовых.
Овальный стол - в соответствии с традицией конца XIX века - покрыт шерстяной шалью.
Массивная ножка стола опирается на платформу, далеко разнесенные углы которой заканчиваются звериными лапами.
Пианино, на котором играл Рахманинов. Рядом мемориальный стул из шахматовского дома.
В углу - полочка для нот, выполненная в стиле ориенталь.
Если такую полочку для нот установить на тумбочку, то получится этажерка для нот - точь-в-точь как этажерка из коллекции Эрмитажа.
[Сравнить…]
Этажерка для нот. Россия (?), вторая половина XIX в. Эрмитаж, 04.10.2018
Мемориальное шахматовское зеркало.
Интересна история мемориального «столика с фигурной столешницей».
После 1917 г., когда дом был брошен хозяевами на произвол судьбы и разграблен, крестьяне из окрестных деревень забрали и этот столик. А в 1964 г. в Шахматово приехал не столь известный тогда молодой художник И. С. Глазунов. Он приехал со своим проводником и другом В. С. Молчановым, фотохудожником литмузея, который уже на протяжении двух десятков лет посещал шахматовские места, исходил пешком и изъездил их на своем велосипеде вдоль и поперек, сделал чудесные снимки, ставшие классикой. «Очарованный странник» - так назвал Виктора Сергеевича выдающийся блоковед С. С. Лесневский. А И. С. Глазунов, земляк Блока, выросший в кварталах Петроградской стороны, набирался здесь, в Шахматове и его окрестностях, вдохновения. Впоследствии он создаст блистательные иллюстрации к произведениям великого поэта, в том числе и к его гениальному циклу «На поле Куликовом».
Илья Сергеевич в соседней с Шахматовым деревне Гудино у одной из местных жительниц узнал, что у нее хранится на чердаке столик из блоковского имения. Глазунов договорился с хозяйкой о покупке реликвии и, когда в Солнечногорске в школе № 1 создали первый в стране музей А. А. Блока, передал его туда. Сейчас мемориальный столик экспонируется в… усадьбе поэта.
Процитировано по страничке музея в ВК.
О хозяйке столика Владимир Солоухин говорил: «Эта старая женщина будто бы хорошо помнит Блока, подростком возила в Шахматово почту, работала там поденщицей, мыла полы, стирала, копала гряды».
Люстру из Голубой гостиной пристрою в пятьдесят шестую дюжину люстр и паникадил.
Комната А. Н. Бекетова
Описанием комнаты Андрея Николаевича делится его дочь Мария Андреевна:
…комната отца, самая солнечная, что было ему особенно приятно… В комнате отца стоял между окнами старый письменный стол ясеневого дерева с зеленым сукном и двумя ящиками без колонок, подаренный каким-то приятелем в первые годы его женитьбы. У противоположной стены была кровать и большой умывальный стол с двумя тазами и кувшинами, как принято было в нашей семье. В углу была большая печка, за дверью стоял ясеневый шкап для белья против него у свободной стены диван без дерева, обитый белым с розовым ситцем. Несколько кресел красного дерева, очень удобный соломенный стул с ручками у стола и большое зеркало в простенке довершали убранство комнаты.
Мемориальный письменный стол с мемориальной лампой на нем.
Чернильница - настоящая семейная реликвия. Она принадлежала еще деду Андрея Николаевича - Алексею Матвеевичу Бекетову, то есть прапрадеду Блока.
«Очень удобный соломенный стул» с ручками - пусть в экспозиции им будет плетеное кресло.
«Диван без дерева, обитый белым с розовым ситцем» - по очертаниям честер. На локотник накинут мемориальный плед из семьи Алексея Николаевича Бекетова, сына Николая Николаевича Бекетова.
Столик для умывания, кованая кровать.
Изголовье кровати незатейливым не назовешь: рамка в раме. Рядом прикроватная тумбочка с такой же сложной, как рисунок изголовья, историей.
Тумбочка. Дерево. Конец XIX - начало XX вв. Одностворчатая с выдвижным ящиком сверху.
По словам одного из владельцев, Василия Сергеевича Малкина, тумбочка, как рассказывал ему его отец Сергей Иванович Малкин (1888 г. р., жил в деревне Гудино), была взята из усадьбы Шахматово. В. С. Малкин вместе с женой Марией Ивановной (урожд. Дюшкиной) проживал в деревне Гудино до 1968 г. После переезда в г. Солнечногорск тумбочку вместе с некоторыми другими вещами и, в частности, с зеркалом из усадьбы Шахматово оставил въехавшей в его дом Ольге Ливьеревне Даршкевич. Во время поездки в д. Гудино 17 августа 1980 г. и посещения дома О. Л. Даршкевич М. И. Малкина опознала найденное в доме на чердаке зеркало и стоявшую на кухне тумбочку как свои вещи, оставленные при переезде. М. И. Малкина также подтвердила, что тумбочка и зеркало из усадьбы Шахматово, о чём ей говорила её свекровь Малкина Анна Андреевна. В 1980 г. тумбочка поступила в Солнечногорский краеведческий музей. В 1989 г. передана в музей-заповедник А. А. Блока.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Невысокий шкаф.
Сбоку от него одно из мемориальных кресел, которые были упомянуты Марией Андреевной. Их «послеблоковская» история звучит как чудо.
Кресла из усадьбы Шахматово. Орех, ткань, металл. Резьба. Европейские мастерские. Вторая половина XIX века.
По словам одного из последних владельцев Б. В. Филатова, кресла были взяты вместе с плетёным стулом и диваном (не сохранились) из шахматовской усадьбы во время революции его дядей - Петром Александровичем Густовым, крестьянином села Аладьино. В 1920 г. сгорело почти всё Аладьино и дом П. А. Густова, но кресла были спасены.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Ореховое рококо. Второе мемориальное кресло приставлено к письменному столу.
Люстра.
Столовая
Вновь слово берет Мария Андреевна:
В средней комнате с белыми обоями, темноватой от навеса, сделанного над балконом, была столовая: в глубине ее между двумя дверями стоял буфет, посредине простой некрашеный стол, покрытый желтой клеенкой, заказанный у деревенского столяра. У одной стены стояло фортепьяно темного дерева, так называемое piano-carre, привезенное из Петербурга, где был уже куплен большой рояль. Там и сям по стенам стояли стулья и столики, у одной из стен небольшой диванчик вычурной формы, который мы с сестрами сейчас же окрестили кривлякой. Над столом висела старинная лампа с круглым белым колпаком, на стенах две стенные лампы.
Обеденный стол происходит из семьи Николая Николаевича Бекетова.
Диван-«кривляка». Локотники, передние устои, боковые устои - классицизм. Все остальное - взрыв необузданного воображения.
Плетеное кресло-качалка.
Сервировочный столик оригинальной конструкции. Бытовал в семье потомков Анны Николаевны Бекетовой - сестры деда Блока.
Девичья
Ежегодно семья Бекетовых нанимала в соседних деревнях по 10-12 человек прислуги. Мужчины выполняли хозяйственные работы, девушки и женщины - работы по дому.
Самоварный столик происходит из семьи потомков Алексея Николаевича Бекетова (хозяина пледа, если запутались).
Столешница мраморная, типичной для самоварного столика формы.
Настенная полочка в стиле русского модерна. (Из Шахматова держим путь в Абрамцево. Там будет много подобных вещиц.)
Вешалка для полотенец из семьи потомков Алексея Николаевича Бекетова.
Казалось бы, вещь сугубо утилитарная, а какая тонкая работа, да еще и крючки поворотные.
Сундук.
Как обычно, красота в деталях.
Комната Л. Д. Блок
На кресле дамская кожаная сумочка Любови Дмитриевны Блок, в девичестве Менделеевой, дочери Дмитрия Ивановича. Само кресло, как и столик и стоящий рядом стул, выполнено в стиле модерн. В том же стиле шторы на окне и люстра. Наверху шкафчика фаянсовое кашпо (конец XIX в., Австрия), принадлежавшее Любови Дмитриевне. Она была барышней с большим вкусом.
По центру стены мемориальное псише, на кровати мемориальное покрывало. Отметим, что в комнате Любови Дмитриевны модерн мирно соседствует со стилем ориенталь. Восточные нотки в интерьер привнесены ширмой
и многочисленными веерами из «заветного бабушкиного сундука».
Библиотека
Библиотека с разноцветным итальянским окном появилась в 1910 году после капитального ремонта дома. Ее обустройством занимался Блок. Мария Андреевна вспоминала:
Все свободные от окон стены покрыли фанерой и полками, куда снесены были все книги из старого дома. В промежутках развесили портреты Леонардо-да-Винчи, Толстого, Пушкина, Достоевского, большую фотографию Джоконды, привезенную из Парижа, врубелевскую Царевну-Лебедь. Посреди комнаты - большой стол и мягкие кресла. Сюда привозили груды книг из Петербурга…
Вместо большого стола ампирный круглый столик. По двум сторонам от него классицистические кресла.
Книги размещены на дощатых полках простой столярной работы. Особую ценность представляют пять книг, бывших когда-то частью обширной шахматовской библиотеки Блока.
Кабинет А. Блока
Слово Марии Андреевне:
В свою комнату Ал. Ал. привез старинный блоковский письменный стол еще крепостной работы. Этот стол достался ему от отца. В нем были секретные ящики, где Блок сохранял письма жены, ее портреты, некоторые рукописи и, между прочим, девичий дневник Любовь Дмитриевны. Все эти неоцененные вещи пропали теперь безвозвратно. В 1917 году соседние крестьяне сломали стол, и от того, что было спрятано внутри, осталось некоторое количество бумаг самого незначительного содержания. Куда пошло остальное - неизвестно.
Нынешний письменный стол представляет собой скорее бюро.
Книжный шкаф прибыл из петербургской квартиры Блока.
Мемориальная шахматовская этажерка и два удивительно гармонирующих с ней кресла. Об этой бамбуковой троице удалось выяснить лишь следующее.
Самая забавная история - с этажеркой и креслами из бамбука из комнаты Александра Блока: за них обладатель потребовал несколько предметов дефицитной в советское время мебели.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Люстра.
Флигель
Про роль флигеля в жизни Блока лучше, чем это сделано в аудиогиде на izi.travel, и не завернешь, поэтому цитирую: «Во флигеле жил Сашура Блок с мамой и няней с 6 месяцев до 3 лет и Александр Александрович с Любовью Дмитриевной после венчания с 1904 по 1910 годы». Сейчас во флигеле организована выставка «Золотое детство».
По словам Марии Андреевны, у Сашуры были «разные домашние занятия, которые ему нравились: выпиливание, разрисовывание майоликовых вещиц, а главное - переплетание книг. Это очень его увлекало». Любил он склеивать дома, нарисованные на больших листах картона.
А мы взглянем на письменный стол, который оформлен вставками с китайскими сюжетами.
Другим увлечением Сашуры были корабли. Мария Андреевна писала: «Он рисовал корабли во всех видах, одни корабли, без человеческих фигур, развешивал их по стенам детской, дарил родным и т. д. Исключительное отношение к кораблям осталось у него на всю жизнь».
Кухня
Мария Андреевна свидетельствует:
Хорошая еда считалась в бекетовском доме очень важным делом. Это был своего рода предмет искусства, как бы культ гастрономии, обставленный многими правилами, которые соблюдались непреложно. Все подавалось, что называется, с пылу с жару, красиво разложенное и нарезанное, и приготовленное тонко, по правилам преимущественно французской кухни. <…>
Было бы слишком долго перечислять все ухищрения нашего кулинарного обихода.
Далее следует довольно забавный, несмотря на всю суровость жизни, фрагмент:
Кухарок брали всегда хороших и с большим разбором, но характерно то, что при большой гуманности и даже доброте хозяев, никому и в голову не приходило, что поздний обед в летнюю пору заставляет кухарку в жаркие дни целый день париться в кухне, да и вообще иметь мало свободного времени. Правда, при ней всегда была судомойка, так что от мытья целой груды посуды она была избавлена, но беречь судомойку также никто не думал. Прислугу отлично кормили и очень хорошо с ней обращались, но кухарка была завалена работой. Иногда было три тестяных блюда в день, например - вареники к завтраку, пирожки за обедом и сдобные булки к вечернему чаю. Горничной было гораздо легче, тем более что прачка нанималась отдельная. И все же надо сказать, что на шахматовских хлебах и деревенском воздухе прислуга всегда поправлялась и была обыкновенно веселая. Кухарка в нашей семье считалась лицом очень важным, так как хорошей еде придавалось большое значение.
Рабочее место кухарки. Настенная полка со всевозможным кухонным инвентарем.
И еще одна.
Визуальная подача радует глаз перфекциониста.
Однако закончим мы все-таки мебелью. В комнате кухарки - здесь же, во флигеле, - довольно оригинальная гнутая кровать с великолепным по своей красоте покрывалом
и маленькое аккуратное настенное зеркало.
Вместо заключения
Усадьба была восстановлена далеко не сразу. В 1969 году в заповедном, но разоренном и пустынном блоковском Шахматове по предложению С. С. Гейченко был установлен камень-валун.
Говорят, он помогает решить женские проблемы, за что в народе его именуют «бабьим камнем». Однако у валуна есть и другое предназначение: ежегодно на охраняемой им поляне проходит праздник поэзии.
Музей в усадебном доме открылся спустя 32 года, только в 2001 году.
Впервые Блок побывал в Шахматове в 1881 году в возрасте шести месяцев. Усадьба в то время принадлежала его деду Андрею Николаевичу Бекетову, профессору ботаники, ректору Петербургского университета. На протяжении последующих 36 лет Блок проводил в Шахматове каждое лето и написал здесь более 300 стихотворений.
В ходе мебельной экскурсии мне не доведется, к сожалению, процитировать ни одно из них, зато взамен постараюсь рассказать много мебельных историй.
Прихожая
По воспоминаниям дочери Андрея Николаевича Бекетова Марии Андреевны, тетки Блока, «в передней нижнего этажа убранство было скудное: железная вешалка, небольшой стол и два стула. На одном из двух узких окон стоял фильтр для воды с краном. Не было даже зеркала».
Сейчас в передней вешалка основательнейшей конструкции. Передние устои, проножка, перекладина для тростей - все приспособлено для того, чтобы держать нагрузку от 17 (по количеству крючков) предметов верхней одежды.
Вешалка привезена из петербургской квартиры Николая Николаевича Бекетова - известного ученого-физикохимика, академика, брата Андрея Николаевича Бекетова.
Дорожный сундук.
Комната Е. Г. Бекетовой
Елизавета Григорьевна, бабушка Блока, была известной переводчицей, свободно владевшей несколькими европейскими языками. Ее дочь Александра, мать Блока, также занималась переводами. Две другие дочери, Екатерина и Мария, тетки Блока, были переводчицами и поэтессами.
Мария Андреевна в своей книге «Шахматово. Семейная хроника» так описала комнату матери:
У матери был простой умывальный стол деревенской работы, покрытый клеенкой, против кровати зеркало в раме красного дерева с подзеркальником, в котором был ящик, а внизу тонкая резьба в виде точеных стрелок. Красивый ореховый стол полированного дерева с ящиком и фигурной подставкой для ног служил письменным столом и стоял боком к окну, на котором висела старая ситцевая занавеска с букетом белых цветов, разбросанных по светло-серому фону. В углу стояло большое кресло без дерева с высокой спинкой, а перед столом у окна - стул красного дерева с мягкой подушкой и деревянными ручками. Направо от туалетного стола стоял комод красного дерева.
Почти что за кадром остается «простой умывальный стол деревенской работы». Вдоль стены кованая кровать с кучерявыми спинками.
Стул, который Мария Андреевна назвала «большим креслом без дерева с высокой спинкой», мемориальный, из шахматовского дома.
В углу столик для рукоделий. Полотенце, висящее на его поднятой крышке, вышито Елизаветой Григорьевной.
Сайт музея рассказывает историю двух мемориальных предметов мебели - комода и зеркала.
Комод из шахматовской усадьбы. Дерево. Россия. Конец XIX - начало XX вв. Корпус прямоугольный, с четырьмя выдвижными ящиками. Верхняя доска имеет небольшой ступенчатый выступ.
По словам А. В. Павлова, комод был взят из шахматовского дома в 1917-1918 гг. его отцом Василием Яковлевичем Павловым, крестьянином деревни Гудино. Дар А. В. Павлова.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Настенное зеркало из усадьбы Шахматово. Дерево, стекло, резьба. Конец XIX - начало XX вв. Прямоугольной формы с фигурным навершием, в котором два маленьких зеркала. Рама сверху резная в виде завитков и листьев.
По словам последней владелицы, Галины Петровны Лизякиной, зеркало было взято из Шахматова и находилось в семье её бабушки - Анны Тимофеевны Журавлёвой, жительницы села Тараканово.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Два верхних зеркальца имеют форму крыльев ангела. Не могу не показать милый деревенский аналог такого решения, обнаруженный примерно в 1300 километрах к северу от Шахматова - в Малых Корелах, что под Архангельском.
[Взглянуть…]
Экспозиция дома-двора Ермолиной М. В., 1880 год. Малые Корелы, 05.01.2019
Голубая гостиная
Предоставим слово Марии Андреевне:
В гостиной, угловой солнечной комнате, выходившей окнами в сад, занимал одну стену четырехугольный диван с двумя валиками. Помню… когда Саша, разлегшись на этом диване во весь свой рост, в русской красной рубашке и в высоких сапогах, пригласил такс прыгнуть на диван, что они с восторгом исполнили. Затем обе были разложены по бокам его так, что головы их приходились у него под мышками, и так в блаженном покое пребывали до самого чая. Он нежно разговаривал с ними, и никто из присутствующих и не думал противиться этому баловню и чародею, так как смотреть на его забавы с собаками и слушать его разговоры с ними было сущее наслаждение.
Процитировано по страничке музея в ВК.
А вот что о диване вспоминал Фероль Кублицкий, двоюродный брат Блока:
В свежие или дождливые вечера мы втроем после чая забирались в гостиной («голубой комнате») на старинный красного дерева диван, где по бокам лежали два мягких валика и было много подушек. Мы бросались ими и били ими друг друга. Наши матери и тетушки наблюдали за нами со смехом, но не без страха, опасаясь, чтобы подушки не попали в окно или лампу. Саша необычайно ловко и метко тузил нас с братом, швырял в нас подушками и валиком с такой стороны, откуда мы не ждали. Это занятие приводило нас в такое неистовство, что унять нас и отправить спать бывало трудно.
Процитировано по страничке музея в ВК.
Экспонируемый в музее диван с двумя валиками поступил из петербургской квартиры Бекетовых.
Овальный стол - в соответствии с традицией конца XIX века - покрыт шерстяной шалью.
Массивная ножка стола опирается на платформу, далеко разнесенные углы которой заканчиваются звериными лапами.
Пианино, на котором играл Рахманинов. Рядом мемориальный стул из шахматовского дома.
В углу - полочка для нот, выполненная в стиле ориенталь.
Если такую полочку для нот установить на тумбочку, то получится этажерка для нот - точь-в-точь как этажерка из коллекции Эрмитажа.
[Сравнить…]
Этажерка для нот. Россия (?), вторая половина XIX в. Эрмитаж, 04.10.2018
Мемориальное шахматовское зеркало.
Интересна история мемориального «столика с фигурной столешницей».
После 1917 г., когда дом был брошен хозяевами на произвол судьбы и разграблен, крестьяне из окрестных деревень забрали и этот столик. А в 1964 г. в Шахматово приехал не столь известный тогда молодой художник И. С. Глазунов. Он приехал со своим проводником и другом В. С. Молчановым, фотохудожником литмузея, который уже на протяжении двух десятков лет посещал шахматовские места, исходил пешком и изъездил их на своем велосипеде вдоль и поперек, сделал чудесные снимки, ставшие классикой. «Очарованный странник» - так назвал Виктора Сергеевича выдающийся блоковед С. С. Лесневский. А И. С. Глазунов, земляк Блока, выросший в кварталах Петроградской стороны, набирался здесь, в Шахматове и его окрестностях, вдохновения. Впоследствии он создаст блистательные иллюстрации к произведениям великого поэта, в том числе и к его гениальному циклу «На поле Куликовом».
Илья Сергеевич в соседней с Шахматовым деревне Гудино у одной из местных жительниц узнал, что у нее хранится на чердаке столик из блоковского имения. Глазунов договорился с хозяйкой о покупке реликвии и, когда в Солнечногорске в школе № 1 создали первый в стране музей А. А. Блока, передал его туда. Сейчас мемориальный столик экспонируется в… усадьбе поэта.
Процитировано по страничке музея в ВК.
О хозяйке столика Владимир Солоухин говорил: «Эта старая женщина будто бы хорошо помнит Блока, подростком возила в Шахматово почту, работала там поденщицей, мыла полы, стирала, копала гряды».
Люстру из Голубой гостиной пристрою в пятьдесят шестую дюжину люстр и паникадил.
Комната А. Н. Бекетова
Описанием комнаты Андрея Николаевича делится его дочь Мария Андреевна:
…комната отца, самая солнечная, что было ему особенно приятно… В комнате отца стоял между окнами старый письменный стол ясеневого дерева с зеленым сукном и двумя ящиками без колонок, подаренный каким-то приятелем в первые годы его женитьбы. У противоположной стены была кровать и большой умывальный стол с двумя тазами и кувшинами, как принято было в нашей семье. В углу была большая печка, за дверью стоял ясеневый шкап для белья против него у свободной стены диван без дерева, обитый белым с розовым ситцем. Несколько кресел красного дерева, очень удобный соломенный стул с ручками у стола и большое зеркало в простенке довершали убранство комнаты.
Мемориальный письменный стол с мемориальной лампой на нем.
Чернильница - настоящая семейная реликвия. Она принадлежала еще деду Андрея Николаевича - Алексею Матвеевичу Бекетову, то есть прапрадеду Блока.
«Очень удобный соломенный стул» с ручками - пусть в экспозиции им будет плетеное кресло.
«Диван без дерева, обитый белым с розовым ситцем» - по очертаниям честер. На локотник накинут мемориальный плед из семьи Алексея Николаевича Бекетова, сына Николая Николаевича Бекетова.
Столик для умывания, кованая кровать.
Изголовье кровати незатейливым не назовешь: рамка в раме. Рядом прикроватная тумбочка с такой же сложной, как рисунок изголовья, историей.
Тумбочка. Дерево. Конец XIX - начало XX вв. Одностворчатая с выдвижным ящиком сверху.
По словам одного из владельцев, Василия Сергеевича Малкина, тумбочка, как рассказывал ему его отец Сергей Иванович Малкин (1888 г. р., жил в деревне Гудино), была взята из усадьбы Шахматово. В. С. Малкин вместе с женой Марией Ивановной (урожд. Дюшкиной) проживал в деревне Гудино до 1968 г. После переезда в г. Солнечногорск тумбочку вместе с некоторыми другими вещами и, в частности, с зеркалом из усадьбы Шахматово оставил въехавшей в его дом Ольге Ливьеревне Даршкевич. Во время поездки в д. Гудино 17 августа 1980 г. и посещения дома О. Л. Даршкевич М. И. Малкина опознала найденное в доме на чердаке зеркало и стоявшую на кухне тумбочку как свои вещи, оставленные при переезде. М. И. Малкина также подтвердила, что тумбочка и зеркало из усадьбы Шахматово, о чём ей говорила её свекровь Малкина Анна Андреевна. В 1980 г. тумбочка поступила в Солнечногорский краеведческий музей. В 1989 г. передана в музей-заповедник А. А. Блока.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Невысокий шкаф.
Сбоку от него одно из мемориальных кресел, которые были упомянуты Марией Андреевной. Их «послеблоковская» история звучит как чудо.
Кресла из усадьбы Шахматово. Орех, ткань, металл. Резьба. Европейские мастерские. Вторая половина XIX века.
По словам одного из последних владельцев Б. В. Филатова, кресла были взяты вместе с плетёным стулом и диваном (не сохранились) из шахматовской усадьбы во время революции его дядей - Петром Александровичем Густовым, крестьянином села Аладьино. В 1920 г. сгорело почти всё Аладьино и дом П. А. Густова, но кресла были спасены.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Ореховое рококо. Второе мемориальное кресло приставлено к письменному столу.
Люстра.
Столовая
Вновь слово берет Мария Андреевна:
В средней комнате с белыми обоями, темноватой от навеса, сделанного над балконом, была столовая: в глубине ее между двумя дверями стоял буфет, посредине простой некрашеный стол, покрытый желтой клеенкой, заказанный у деревенского столяра. У одной стены стояло фортепьяно темного дерева, так называемое piano-carre, привезенное из Петербурга, где был уже куплен большой рояль. Там и сям по стенам стояли стулья и столики, у одной из стен небольшой диванчик вычурной формы, который мы с сестрами сейчас же окрестили кривлякой. Над столом висела старинная лампа с круглым белым колпаком, на стенах две стенные лампы.
Обеденный стол происходит из семьи Николая Николаевича Бекетова.
Диван-«кривляка». Локотники, передние устои, боковые устои - классицизм. Все остальное - взрыв необузданного воображения.
Плетеное кресло-качалка.
Сервировочный столик оригинальной конструкции. Бытовал в семье потомков Анны Николаевны Бекетовой - сестры деда Блока.
Девичья
Ежегодно семья Бекетовых нанимала в соседних деревнях по 10-12 человек прислуги. Мужчины выполняли хозяйственные работы, девушки и женщины - работы по дому.
Самоварный столик происходит из семьи потомков Алексея Николаевича Бекетова (хозяина пледа, если запутались).
Столешница мраморная, типичной для самоварного столика формы.
Настенная полочка в стиле русского модерна. (Из Шахматова держим путь в Абрамцево. Там будет много подобных вещиц.)
Вешалка для полотенец из семьи потомков Алексея Николаевича Бекетова.
Казалось бы, вещь сугубо утилитарная, а какая тонкая работа, да еще и крючки поворотные.
Сундук.
Как обычно, красота в деталях.
Комната Л. Д. Блок
На кресле дамская кожаная сумочка Любови Дмитриевны Блок, в девичестве Менделеевой, дочери Дмитрия Ивановича. Само кресло, как и столик и стоящий рядом стул, выполнено в стиле модерн. В том же стиле шторы на окне и люстра. Наверху шкафчика фаянсовое кашпо (конец XIX в., Австрия), принадлежавшее Любови Дмитриевне. Она была барышней с большим вкусом.
По центру стены мемориальное псише, на кровати мемориальное покрывало. Отметим, что в комнате Любови Дмитриевны модерн мирно соседствует со стилем ориенталь. Восточные нотки в интерьер привнесены ширмой
и многочисленными веерами из «заветного бабушкиного сундука».
Библиотека
Библиотека с разноцветным итальянским окном появилась в 1910 году после капитального ремонта дома. Ее обустройством занимался Блок. Мария Андреевна вспоминала:
Все свободные от окон стены покрыли фанерой и полками, куда снесены были все книги из старого дома. В промежутках развесили портреты Леонардо-да-Винчи, Толстого, Пушкина, Достоевского, большую фотографию Джоконды, привезенную из Парижа, врубелевскую Царевну-Лебедь. Посреди комнаты - большой стол и мягкие кресла. Сюда привозили груды книг из Петербурга…
Вместо большого стола ампирный круглый столик. По двум сторонам от него классицистические кресла.
Книги размещены на дощатых полках простой столярной работы. Особую ценность представляют пять книг, бывших когда-то частью обширной шахматовской библиотеки Блока.
Кабинет А. Блока
Слово Марии Андреевне:
В свою комнату Ал. Ал. привез старинный блоковский письменный стол еще крепостной работы. Этот стол достался ему от отца. В нем были секретные ящики, где Блок сохранял письма жены, ее портреты, некоторые рукописи и, между прочим, девичий дневник Любовь Дмитриевны. Все эти неоцененные вещи пропали теперь безвозвратно. В 1917 году соседние крестьяне сломали стол, и от того, что было спрятано внутри, осталось некоторое количество бумаг самого незначительного содержания. Куда пошло остальное - неизвестно.
Нынешний письменный стол представляет собой скорее бюро.
Книжный шкаф прибыл из петербургской квартиры Блока.
Мемориальная шахматовская этажерка и два удивительно гармонирующих с ней кресла. Об этой бамбуковой троице удалось выяснить лишь следующее.
Самая забавная история - с этажеркой и креслами из бамбука из комнаты Александра Блока: за них обладатель потребовал несколько предметов дефицитной в советское время мебели.
Источник: www.blokmendeleev.wordpress.com
Люстра.
Флигель
Про роль флигеля в жизни Блока лучше, чем это сделано в аудиогиде на izi.travel, и не завернешь, поэтому цитирую: «Во флигеле жил Сашура Блок с мамой и няней с 6 месяцев до 3 лет и Александр Александрович с Любовью Дмитриевной после венчания с 1904 по 1910 годы». Сейчас во флигеле организована выставка «Золотое детство».
По словам Марии Андреевны, у Сашуры были «разные домашние занятия, которые ему нравились: выпиливание, разрисовывание майоликовых вещиц, а главное - переплетание книг. Это очень его увлекало». Любил он склеивать дома, нарисованные на больших листах картона.
А мы взглянем на письменный стол, который оформлен вставками с китайскими сюжетами.
Другим увлечением Сашуры были корабли. Мария Андреевна писала: «Он рисовал корабли во всех видах, одни корабли, без человеческих фигур, развешивал их по стенам детской, дарил родным и т. д. Исключительное отношение к кораблям осталось у него на всю жизнь».
Кухня
Мария Андреевна свидетельствует:
Хорошая еда считалась в бекетовском доме очень важным делом. Это был своего рода предмет искусства, как бы культ гастрономии, обставленный многими правилами, которые соблюдались непреложно. Все подавалось, что называется, с пылу с жару, красиво разложенное и нарезанное, и приготовленное тонко, по правилам преимущественно французской кухни. <…>
Было бы слишком долго перечислять все ухищрения нашего кулинарного обихода.
Далее следует довольно забавный, несмотря на всю суровость жизни, фрагмент:
Кухарок брали всегда хороших и с большим разбором, но характерно то, что при большой гуманности и даже доброте хозяев, никому и в голову не приходило, что поздний обед в летнюю пору заставляет кухарку в жаркие дни целый день париться в кухне, да и вообще иметь мало свободного времени. Правда, при ней всегда была судомойка, так что от мытья целой груды посуды она была избавлена, но беречь судомойку также никто не думал. Прислугу отлично кормили и очень хорошо с ней обращались, но кухарка была завалена работой. Иногда было три тестяных блюда в день, например - вареники к завтраку, пирожки за обедом и сдобные булки к вечернему чаю. Горничной было гораздо легче, тем более что прачка нанималась отдельная. И все же надо сказать, что на шахматовских хлебах и деревенском воздухе прислуга всегда поправлялась и была обыкновенно веселая. Кухарка в нашей семье считалась лицом очень важным, так как хорошей еде придавалось большое значение.
Рабочее место кухарки. Настенная полка со всевозможным кухонным инвентарем.
И еще одна.
Визуальная подача радует глаз перфекциониста.
Однако закончим мы все-таки мебелью. В комнате кухарки - здесь же, во флигеле, - довольно оригинальная гнутая кровать с великолепным по своей красоте покрывалом
и маленькое аккуратное настенное зеркало.
Вместо заключения
Усадьба была восстановлена далеко не сразу. В 1969 году в заповедном, но разоренном и пустынном блоковском Шахматове по предложению С. С. Гейченко был установлен камень-валун.
Говорят, он помогает решить женские проблемы, за что в народе его именуют «бабьим камнем». Однако у валуна есть и другое предназначение: ежегодно на охраняемой им поляне проходит праздник поэзии.
Музей в усадебном доме открылся спустя 32 года, только в 2001 году.