Данте "Новая жизнь"
Очень красивая книга!
Интересен рассказ самого художника Рашида Доминова о создании иллюстраций (взято с сайта издательства "Вита Нова"):
"Картины мастеров раннего Итальянского Возрождения - непокоренная вершина, чудо, сотворенное чистыми, наивными и не отягощенными всевозможными художественными школами, людьми. Эти Божественные произведения неповторимы, как юность человека, как бы он с годами ни обзаводился опытом жизни, мудростью и знаниями. Последующие времена знают мощный взлет мастерства и масштабность замыслов художников, но им никогда не подняться до неземной искренности творцов эпохи раннего Ренессанса. То же можно сказать о произведении Данте «Новая жизнь». В нем все чисто, по-юношески возвышенно, и, как в молодости, все ново: чувства, желания, потери близких. Все это происходит с автором, захватывает его полностью: счастье - безгранично, горе - безутешно. Как можно художнику ХХI века проиллюстрировать Данте - современника Джотто и других гениев? Стилизовать и, по-возможности, приблизить манеру своих рисунков под ту эпоху? Это значит, превратить живого поэта в музейный экспонат. Думаю, что единственное, что может дать право на то, чтобы сделать видеоряд к словам Данте - это сделать то, что тебе нравится, и что тебя волнует сегодня. Вот я и поместил героев «Новой жизни» в атмосферу своих воспоминаний о детстве, театре, и в мир художников Раннего итальянского Возрождения, который я всегда любил. Девять - это число отправное для Данте. Троица, возведенная в квадрат. Даты всех главных событий «Новой жизни» составляют, или делятся на девять. Несимметричная, как сама жизнь, девятка, однако, имеет центр (опять-таки, как сама жизнь). Возможно, еще и поэтому это число почитаемо Данте. В книге много девятичастных орнаментов, с которых я начал свою работу. Писал их с удовольствием. Именно писал, как живописные структуры, перекрывая и двигая части, настраивая себя на девятикратный ритм «Новой жизни». Далее в иллюстрациях, где это возможно, я также вводил пластический эквивалент девятки. Иллюстрирование романа стало для меня серьезным событием потому, что, пребывая под воздействием таких шедевров, не ограничиваешься самой книгой, а ее мотивы проникают и в другие работы. Так появились холсты, коллажи и графические листы на вечные темы, затронутые в «Vita nuova». Причем, эти «вечные темы» осмысливаются не в виде сухих, академических проповедей, а как новый и свободный взгляд на знакомые явления."