Уильям К. Брумфилд. География стиля модерн в Москве. Часть 6-я
13:01 07.06.2009
Уильям К. Брумфилд. География стиля модерн в Москве. Часть 6-я
География стиля модерн в Москве: эстетика в урбанистическом контексте
Все гиперссылки ведут на отдельные посты в блоге "Прекрасная эпоха Модерна"
В то время, как повсюду в центральных районах города вырастали новые торговые и деловые здания, культурные учреждения (в особенности театры и музеи) и доходные дома, территория за Садовым кольцом была отмечена вокзалами, обслуживающими Московский железнодорожный узел. Большинство вокзальных зданий существовавших в конце XIX века, были оформлены хотя и в эклектическом, но вполне рациональном стиле. В начале XX века, по мере расширения и консолидации железнодорожной сети, наиболее важные из вокзалов подверглись реконструкции.
Может быть, самым ярким примером использования стиля модерн применительно к крупному функциональному общественному сооружению являет собой реконструкция Шехтелем Ярославского вокзала, начального пункта Северной железной дороги, ведущей из Москвы через Ярославль в Архангельск.
Ф.О. Шехтель. Проект нового фасада Ярославского вокзала. 1902-4 г.
Работа над этим проектом реконструкции велась одновременно с работой Виктора Васнецова над проектом Третьяковской галереи (см. Уильям К. Брумфилд. География стиля модерн в Москве. Часть 3-я), и, подобно своему наставнику Васнецову, Шехтель сумел перевести традиционную русскую орнаментику на современный ему язык неорусского стиля. Впервые этот стиль был использован архитектором в разработке серии деревянных павильонов для русского отдела Международной выставки в Глазго (1901), где традиционные декоративные элементы были переосмыслены им с акцентом на многокрасочность и пластичность форм.
Ф.О. Шехтель. Главный павильон Русского отдела на Международной выставке в Глазго. 1901 г.
Проект. Бумага, тушь 68,5х50
Те же особенности немедленно открываются взгляду, когда смотришь на передний фасад вокзала с башнями по углам, копирующими кирпичные крепостные и монастырские сооружения, в большом количестве существовавшие в Москве и Ярославле. В статье, помещенной в первом номере журнала «Зодчий» за 1905 год, отмечалось слияние в только что законченном здании вокзала монументальности изобразительных средств с монументальностью конструкции.
Как и в гостинице «Метрополь», русское движение за возрождение традиционных художественных ремесел обрело в здании Ярославского вокзала средства для включения прикладного искусства в эстетическую систему новой архитектуры. Упомянутая выше майоликовая плитка образует зелено-коричневый фриз вдоль главного фасада из серого прессованного кирпича, перетекающего в пышные формы и пластическую мощь главного входа. В этом композиционном центре здания, несомненно повторяющем экспрессивные приемы павильонов в Глазго, декоративный эффект керамики, штукатурки и металла подчинен идее соединения фактуры и символики, как это видно, например, в колоссальных изображениях ягод земляники, растущей в северных лесах, на керамической плитке облицовки башен, стоящих по бокам входа.
Ярославский вокзал (Москва, Комсомольская пл., 5)
В следующее десятилетие отсылки к традиционным московским формам приняли совершенно новый оборот исторического ретроспектизма, примером которого может служить проект Казанского вокзала, расположенного на Каланчевской площади напротив Ярославского вокзала. Неорусский стиль, представлявший собой в начале века ветвь развивавшегося стиля модерн, сменился более настойчиво обращенной к прошлому архитектурной фантазией, как это было продемонстрировано в выигравшем конкурс проекте Казанского вокзала работы Алексея Щусева - тщательной стилизации под крепостные башни Москвы и Казани XVI века.
Казанский вокзал (Москва, Комсомольская пл., 2 - 8)
Развитие железных дорог западного и юго-западного направлений вызвало необходимость строительства нового масштабного вокзала. Так Москва получила свой крупнейший в дореволюционные годы памятник неоклассицизма, созданный Иваном Рербергом. Возведенный по его проекту Брянский (ныне Киевский) вокзал располагался за Москвой-рекой у недавно перестроенного Романом Клейном Бородинского моста (1912-1913). Рерберг был главным архитектором в проекте комплекса зданий Северного страхового общества в Китай-городе (см. Уильям К. Брумфилд. География стиля модерн в Москве. Часть 2-я) и, следовательно, не был новичком в широкомасштабном использовании классических элементов. Работа над проектом Брянского вокзала была начата в 1914; к 1917 году были завершены основные конструкции, но окончательная отделка продолжалась до 1920 года.
Брянский вокзал
В проекте главного здания вокзала Рерберг применил приемы московского ампира начала XIX века - ионические полуколонны на главном фасаде и угловые блоки с арочными входами, над которыми возвышаются ротонды с куполами. Визуальная ось всего ансамбля - башня с часами в правом углу. Однако огромное перекрытие над платформами в виде изогнутого остекленного металлического свода (47 метров в ширину, 30 метров в высоту и 231 метр в длину), спроектированное и построенное Шуховым, является, по контрасту с неоклассикой главного фасада, чистым воплощением функционализма. Вызывает восхищение удивительное в своем постоянстве участие Шухова в строительстве общественных сооружений, которое протянулось через три десятилетия истории дореволюционного инженерного искусства - от проекта Верхних торговых рядов до свода, парящего над платформами ведущих на запад путей.
Предложенный здесь обзор новой архитектуры в ее связи с развитием города и городской географией обнаружил большое разнообразие подходов к архитектурному проектированию. Среди архитекторов не было большого согласия относительно того, как должны соотносится между собой стиль и конструкция, или по поводу социальной роли архитектуры в удобной для жизни, упорядоченной городской среде (эти проблемы с особой остротой вставали в связи с наплывом в город и на его окраины больших масс рабочего населения). И все же при поддержке предпринимателей и гражданственно мыслящих купцов московские архитекторы создали замечательное множество зданий делового и культурного назначения, по своему стилю одновременно космополитичных и самобытно русских. Не обладая системным видением, стиль модерн и связанные с ним направления заполнили городской пейзаж так, как это диктовалось традицией и географией. Крупная многоэтажная и индивидуальная застройка сооружениями новой архитектуры следовала радиальному плану города - в том направлении, в каком, по мнению покровителей этой архитектуры, должен был распространяться капитализм. Однако после Октябрьской революции на место всего этого пришел гораздо более радикальный подход к архитектуре и городскому планированию.
Источник текста
read more at La_belle_epoque
rss2lj
Уильям К. Брумфилд. География стиля модерн в Москве. Часть 6-я
География стиля модерн в Москве: эстетика в урбанистическом контексте
Все гиперссылки ведут на отдельные посты в блоге "Прекрасная эпоха Модерна"
В то время, как повсюду в центральных районах города вырастали новые торговые и деловые здания, культурные учреждения (в особенности театры и музеи) и доходные дома, территория за Садовым кольцом была отмечена вокзалами, обслуживающими Московский железнодорожный узел. Большинство вокзальных зданий существовавших в конце XIX века, были оформлены хотя и в эклектическом, но вполне рациональном стиле. В начале XX века, по мере расширения и консолидации железнодорожной сети, наиболее важные из вокзалов подверглись реконструкции.
Может быть, самым ярким примером использования стиля модерн применительно к крупному функциональному общественному сооружению являет собой реконструкция Шехтелем Ярославского вокзала, начального пункта Северной железной дороги, ведущей из Москвы через Ярославль в Архангельск.
Ф.О. Шехтель. Проект нового фасада Ярославского вокзала. 1902-4 г.
Работа над этим проектом реконструкции велась одновременно с работой Виктора Васнецова над проектом Третьяковской галереи (см. Уильям К. Брумфилд. География стиля модерн в Москве. Часть 3-я), и, подобно своему наставнику Васнецову, Шехтель сумел перевести традиционную русскую орнаментику на современный ему язык неорусского стиля. Впервые этот стиль был использован архитектором в разработке серии деревянных павильонов для русского отдела Международной выставки в Глазго (1901), где традиционные декоративные элементы были переосмыслены им с акцентом на многокрасочность и пластичность форм.
Ф.О. Шехтель. Главный павильон Русского отдела на Международной выставке в Глазго. 1901 г.
Проект. Бумага, тушь 68,5х50
Те же особенности немедленно открываются взгляду, когда смотришь на передний фасад вокзала с башнями по углам, копирующими кирпичные крепостные и монастырские сооружения, в большом количестве существовавшие в Москве и Ярославле. В статье, помещенной в первом номере журнала «Зодчий» за 1905 год, отмечалось слияние в только что законченном здании вокзала монументальности изобразительных средств с монументальностью конструкции.
Как и в гостинице «Метрополь», русское движение за возрождение традиционных художественных ремесел обрело в здании Ярославского вокзала средства для включения прикладного искусства в эстетическую систему новой архитектуры. Упомянутая выше майоликовая плитка образует зелено-коричневый фриз вдоль главного фасада из серого прессованного кирпича, перетекающего в пышные формы и пластическую мощь главного входа. В этом композиционном центре здания, несомненно повторяющем экспрессивные приемы павильонов в Глазго, декоративный эффект керамики, штукатурки и металла подчинен идее соединения фактуры и символики, как это видно, например, в колоссальных изображениях ягод земляники, растущей в северных лесах, на керамической плитке облицовки башен, стоящих по бокам входа.
Ярославский вокзал (Москва, Комсомольская пл., 5)
В следующее десятилетие отсылки к традиционным московским формам приняли совершенно новый оборот исторического ретроспектизма, примером которого может служить проект Казанского вокзала, расположенного на Каланчевской площади напротив Ярославского вокзала. Неорусский стиль, представлявший собой в начале века ветвь развивавшегося стиля модерн, сменился более настойчиво обращенной к прошлому архитектурной фантазией, как это было продемонстрировано в выигравшем конкурс проекте Казанского вокзала работы Алексея Щусева - тщательной стилизации под крепостные башни Москвы и Казани XVI века.
Казанский вокзал (Москва, Комсомольская пл., 2 - 8)
Развитие железных дорог западного и юго-западного направлений вызвало необходимость строительства нового масштабного вокзала. Так Москва получила свой крупнейший в дореволюционные годы памятник неоклассицизма, созданный Иваном Рербергом. Возведенный по его проекту Брянский (ныне Киевский) вокзал располагался за Москвой-рекой у недавно перестроенного Романом Клейном Бородинского моста (1912-1913). Рерберг был главным архитектором в проекте комплекса зданий Северного страхового общества в Китай-городе (см. Уильям К. Брумфилд. География стиля модерн в Москве. Часть 2-я) и, следовательно, не был новичком в широкомасштабном использовании классических элементов. Работа над проектом Брянского вокзала была начата в 1914; к 1917 году были завершены основные конструкции, но окончательная отделка продолжалась до 1920 года.
Брянский вокзал
В проекте главного здания вокзала Рерберг применил приемы московского ампира начала XIX века - ионические полуколонны на главном фасаде и угловые блоки с арочными входами, над которыми возвышаются ротонды с куполами. Визуальная ось всего ансамбля - башня с часами в правом углу. Однако огромное перекрытие над платформами в виде изогнутого остекленного металлического свода (47 метров в ширину, 30 метров в высоту и 231 метр в длину), спроектированное и построенное Шуховым, является, по контрасту с неоклассикой главного фасада, чистым воплощением функционализма. Вызывает восхищение удивительное в своем постоянстве участие Шухова в строительстве общественных сооружений, которое протянулось через три десятилетия истории дореволюционного инженерного искусства - от проекта Верхних торговых рядов до свода, парящего над платформами ведущих на запад путей.
Предложенный здесь обзор новой архитектуры в ее связи с развитием города и городской географией обнаружил большое разнообразие подходов к архитектурному проектированию. Среди архитекторов не было большого согласия относительно того, как должны соотносится между собой стиль и конструкция, или по поводу социальной роли архитектуры в удобной для жизни, упорядоченной городской среде (эти проблемы с особой остротой вставали в связи с наплывом в город и на его окраины больших масс рабочего населения). И все же при поддержке предпринимателей и гражданственно мыслящих купцов московские архитекторы создали замечательное множество зданий делового и культурного назначения, по своему стилю одновременно космополитичных и самобытно русских. Не обладая системным видением, стиль модерн и связанные с ним направления заполнили городской пейзаж так, как это диктовалось традицией и географией. Крупная многоэтажная и индивидуальная застройка сооружениями новой архитектуры следовала радиальному плану города - в том направлении, в каком, по мнению покровителей этой архитектуры, должен был распространяться капитализм. Однако после Октябрьской революции на место всего этого пришел гораздо более радикальный подход к архитектуре и городскому планированию.
Источник текста
read more at La_belle_epoque
rss2lj