XIX век - о старообрядчестве.
В разгар гонений на староверов, середина 90-х...
В. В. Розанов, философ: "Итак, хоть отрицательно, хоть в мучительных гонениях и преследованиях, мы еще продолжаем хранить с раскольниками целительную связь; мы их сберегаем для святой древней Руси, мы и себя прикрепляем к этой древней Руси"
В. С. Соловьёв, богослов, историк: "Закрепощение людей к Православию лишает русскую церковь нравственной силы, подрывает её внутреннюю жизненность".
И. Н. Дурново, министр внутренних дел: "Воспрещение беглопоповцам принимать к себе священников от Православной Церкви имело крайне неблагоприятные последствия".
Б. Б. Мещерский, губернатор саратовский, о съезде православных миссионеров: "Если при этом лучшем, отборном составе миссионерского съезда он мог беспрепятственно и с лёгким сердцем целый день посвятить на обсуждение таких мер, как отбирание детей и конфискация имущества старообрядцев, то что же должно происходить во имя интересов Православия в тех тёмных уголках Русской земли, где действуют не лучшие, не отборные, а обыкновенные церковные люди?"
С. Е. Крыжановский, чиновник: В нанковых рясах, с худыми строгими лицами они резко отличались от упитанного духовенства господствующей Церкви с его шёлковыми одеяниями, орденами и явным нередким равнодушием к делам духовного мира; различие духовенства гонимого и торжествующего невольно наводило на мысль, что возрождение Церкви, о котором так охотно у нас говорили, могло бы пойти только от гонимого".
С. Ю. Витте, премьер-министр (даже он!): "Русские старообрядцы... всегда составляли элемент наиболее консервативный, наиболее преданный Царю и Родине".
О. Иоанн (Верховский), единоверческий иерей: "Старообрядчество не есть уклонение от Православия. Старообрядчество не есть раскол... Старообрядчество есть собственно протест русского православного народа против внесения архипастырями идей и дисциплины папизма в теорию и практику отечественной Церкви, протест против посягательства чужеземности на русскую народность, так возмутительно обнаружившей себя в запретительной клятве, продиктованной греческими проходимцами и киевскими латинистами". "Старообрядцы отстаивают именно те начала, кои составляют существо, жизнь и несокрушимость Церкви".
Иоанникий, митрополит московский: "Если бы не было старообрядцев, Православие давно бы обратилось в лютеранство".
П. С.: Очевидцы отречения Императора Николая II утверждают, что вся царская охрана, состоящая из казаков староверов, на коленях умоляла его не отрекаться. Последними словами Царя перед отречением были: "Мне не простят старообрядцы, что я изменил своей клятве". По книге: Рузский В. Н., генерал. Пребывание Николая II в Пскове // Отречение Николая II: Воспоминания очевидцев. (Спорно, если учитывать то, что Николай II считал данного генерала первейшим предателем, и это был последний из предателей, которого Царь простил, незадолго до смерти).
В. В. Розанов, философ: "Итак, хоть отрицательно, хоть в мучительных гонениях и преследованиях, мы еще продолжаем хранить с раскольниками целительную связь; мы их сберегаем для святой древней Руси, мы и себя прикрепляем к этой древней Руси"
В. С. Соловьёв, богослов, историк: "Закрепощение людей к Православию лишает русскую церковь нравственной силы, подрывает её внутреннюю жизненность".
И. Н. Дурново, министр внутренних дел: "Воспрещение беглопоповцам принимать к себе священников от Православной Церкви имело крайне неблагоприятные последствия".
Б. Б. Мещерский, губернатор саратовский, о съезде православных миссионеров: "Если при этом лучшем, отборном составе миссионерского съезда он мог беспрепятственно и с лёгким сердцем целый день посвятить на обсуждение таких мер, как отбирание детей и конфискация имущества старообрядцев, то что же должно происходить во имя интересов Православия в тех тёмных уголках Русской земли, где действуют не лучшие, не отборные, а обыкновенные церковные люди?"
С. Е. Крыжановский, чиновник: В нанковых рясах, с худыми строгими лицами они резко отличались от упитанного духовенства господствующей Церкви с его шёлковыми одеяниями, орденами и явным нередким равнодушием к делам духовного мира; различие духовенства гонимого и торжествующего невольно наводило на мысль, что возрождение Церкви, о котором так охотно у нас говорили, могло бы пойти только от гонимого".
С. Ю. Витте, премьер-министр (даже он!): "Русские старообрядцы... всегда составляли элемент наиболее консервативный, наиболее преданный Царю и Родине".
О. Иоанн (Верховский), единоверческий иерей: "Старообрядчество не есть уклонение от Православия. Старообрядчество не есть раскол... Старообрядчество есть собственно протест русского православного народа против внесения архипастырями идей и дисциплины папизма в теорию и практику отечественной Церкви, протест против посягательства чужеземности на русскую народность, так возмутительно обнаружившей себя в запретительной клятве, продиктованной греческими проходимцами и киевскими латинистами". "Старообрядцы отстаивают именно те начала, кои составляют существо, жизнь и несокрушимость Церкви".
Иоанникий, митрополит московский: "Если бы не было старообрядцев, Православие давно бы обратилось в лютеранство".
П. С.: Очевидцы отречения Императора Николая II утверждают, что вся царская охрана, состоящая из казаков староверов, на коленях умоляла его не отрекаться. Последними словами Царя перед отречением были: "Мне не простят старообрядцы, что я изменил своей клятве". По книге: Рузский В. Н., генерал. Пребывание Николая II в Пскове // Отречение Николая II: Воспоминания очевидцев. (Спорно, если учитывать то, что Николай II считал данного генерала первейшим предателем, и это был последний из предателей, которого Царь простил, незадолго до смерти).