О спектакле "Женитьба" (реж. В. Фокин, Александринский театр, Санкт-Петербург)
Моё почтение
В решении спектакля основное место, безусловно, занимает ледовый каток, на который перенесено действие из дома Агафьи Тихоновны. Прием неожиданный и дающий простор толкованиям. Так, отмечают, что "он задает метафору жизни как вечного скольжения и опасной неустойчивости" (Марина Давыдова, "Известия"), мол, "скользкое дело - выбор" (Е. Соколинский, газета "Час пик"). Другие усматривают отражение модных поветрий (Марина Зайонц, журнал "Итоги") - речь, очевидно, о "Звездах на льду" и прочих проектах на эту тему.
"Ход катком" повлек и некоторые сдвиги во времени событий. У Гоголя действие пьесы укладывается в один весенний день - 8 апреля. Фокин, сообразуясь с погодой, переносит события на два месяца ранее, в зиму, в самый холод. Забавно, что при этом реплика Подколесина: "вот, опять пропустил мясоед", - сохранилась*. Зато диалог Подколесина с Агафьей ("- Вот скоро будет екатерингофское гулянье. - Да, чрез три месяца (у Гоголя - "чрез месяц"), кажется. <...> - Представьте, как скоро!") "выстреливает" сильнее, добавляя абсурдности происходящему. В том же разговоре есть фрагмент, который в свете темы "фигурного катания" заставляет напрячься в ожидании нестандартного решения, - это обмен репликами: "- Вы, сударыня, любите кататься? - Как-с кататься? - На даче очень приятно летом кататься в лодке". Увы, надежды были предательски обмануты: и текст сохранён в целости, и на сцене никаких кунштюков. Упс. Всё же это скорее случайное исключение, потому что в остальном кунштюки лезут изо всех щелей.
В ход идут как вполне традиционные гэги - например, последовательное появление пьяных в дребезину Степана и Фёклы Ивановны (вспоминается квновское: "шутка, повторенная дважды, смешна вдвойне"), - так и совсем рискованные: Жевакин оказывается безногим инвалидом, лихо гоняющим на доске с колесиками по льду вслед за остальными женихами.
Всячески подчёркивается ненастоящесть, фальшивость, даже кукольность происходящего. Как кукла, согнутый пополам, свешивается из окна Степан, а сваха взмывает на верх декорации и там снуёт, видимая по пояс, как в гигантском кукольном театре.
В этой связи можно было ожидать темы противопоставления общества со своим набором правил, "фигур", обязательной программой качественно иному, искреннему, не желающему "идти в ногу" Подколесину. Тем более, что, определённо, некоторый социальный месседж присутствует. В действующих лицах читаются современные типы: средней руки чиновник с порфелем (Яичница), увечный молодой солдатик из подземного перехода (Жевакин), успешный делец, не знающий, чем себя еще развлечь бы (Стариков), - хотя всё это фрагментарно, остальные персонажи остаются вне какой-либо типизации и исторического времени. Не получается вот этого одёргивающего: "Над кем смеетесь? Над собой смеётесь!" Разве что в случае с Жевакиным закрадывается мысль, а не проверка ли это была - есть хоть какой-то порог у нашего "ха-ха"? Проверку зритель не проходит. Если сначала и возникает естественное недоумение и неловкость, то затем (довольно быстро) зал принимает правила игры и заходится над шутками вокруг безногого.
Упомянутое противопоставление, между тем, тоже не работает. Подколесин Игоря Волкова хрестоматиен, халатно-диванен и поэтому не слишком интересен. "Характер, ни сострадать которому, ни осуждать которого не призывают" (Елена Горфункель, "Империя драмы"), что можно, впрочем, отнести ко всем действующим лицам спектакля. Чего только не узрели рецензенты в этом мягкотелом субъекте: "он мечтатель, даже отчасти поэт" (Ольга Галахова, "Независимая газета"), "мягкий вольнодумец" (Татьяна Джурова, "Коммерсантъ"), "пришелец, вовлекающий в свой круг спокойствия и благолепия все движущееся и куда-то спешащее" (Ирина Корнеева, "Российская газета"). В чём в чём, а в богатом воображении указанным авторам не откажешь. Подколесин, если и отличается от остальных, то, право, не в лучшую сторону. На коньках стоит еле-еле, разговор с невестой завязать не умеет, интеллектуальными откровениями не блещет, вял и безынициативен. Помилуйте, никого он никуда не увлекает, а очки надеть мало, чтобы сойти за диссидента. С какого перепугу Агафья, только что вообще вешавшаяся на Кочкарёва, соглашается замуж за Ивана нашего Кузьмича, можно только догадываться. Как-то очень даже веришь Кочкарёву, когда он говорит о невесте: "она дура".
Вот ведь получается какая штука. Спектакль начинён всем, чего только душе угодно. Визуальное пиршество, юмор (различных сортов), филигранная актёрская техника. Устал от комедии - вот тебе драматизму подсыпем (душещипательные "монологи на кубах"). Уйма всего вкусного. Не хватает какой-то малости. Недостаёт любви.
В самой пьесе слова любовь, влюблённый употребляются крайне редко и либо заведомо лживо ("Она от тебя просто без памяти. Такая любовь: одних имен каких надавала. Такая страсть - так просто и кипит!", - врёт Кочкарёв Подколесину), либо с издёвкой ("Я привел к вам, сударыня, смертного, которого вы видите. Еще никогда не было так влюбленного - просто не приведи бог, и неприятелю не пожелаю...", "Вот черт побери! Этот дурак влюбился. Еще будет мешать, пожалуй"). Заметим попутно, что большей частью слова о любви произносит всё тот же Кочкарёв, наименее ассоцирующийся с этим понятием персонаж. Тем не менее, не могу поверить, что в пьесе совсем нет любви. Она, конечно, не заявлена в списке действующих лиц, она стоит в сторонке и помалкивает. Недоумевает, как её не замечают, почему не ищут даже, а обходят кругом.
А на сцене и этой бессловесной и незримой любви нет. Очень холодно. Как ни укутывайся и как ни рассекай по льду. Заканчивается же дело малоприличным жестом свахи на словах "уж тут просто мое почтение!". Уж тут просто нижайше благодарим-с.
Примечания:
* Мясоед - период, когда по церковным правилам разрешена мясная пища, - пора свадеб. Зимний мясоед - с Рождества до масленицы. У Гоголя Подколесин сетует, что пропустил мясоед, поскольку после него, в пост, свадьбы запрещены (интересно, что несмотря на этот церковный запрет, он тем не менее собирается жениться, да и остальные соискатели так же - это, впрочем, отдельная почва для размышлений о замысле пьесы глубоко верующего Николая Васильевича). У Фокина, однако, получается, что дело происходит 8 февраля, и никакой мясоед не пропущен.
Click to view"Женитьба" (Александринский театр, Санкт-Петербург). Фрагмент прямой трансляции спектакля.