Великаны в метаистории и истории. Приложение № 2. Фракийцы и становление Древнерусского государства
Приложение № 1. Дети Борея в Прибалтике и Малой Азии - https://a-eliseev.livejournal.com/2245284.html
Приложение № 2. Фракийцы и становление Древнерусского государства
После вторжения сарматов и разгрома Скифии многие скифы-сколоты (древнейшие славяне-земледельцы, чей центр был в Приднепровье) ринулись во Ф(т)ракию. Страбон сообщает: «Множество людей из Малой Скифии переправлялось через Тирас и Истр и поселялось в той стране (Фракии)». Значительная часть Фракии была также названа Малой Скифией, тем более что фракийцы уступили пришельцам отчасти подчиняясь силе, отчасти из-за плохой земли, так как большая часть земли болотиста». С Фракией у скифо-славян были тесные связи, уходящие корнями ещё во времена Среднестоговской и Ямной культур. Кстати, по Иоакимовской летописи, Славен, брат Скифа, также первоначально двинулся в Фракию и Иллирию. Понятно, что там осталось много славян, перемешавшихся с местным населением, которое формировалась уже во времена экспансии Среднестоговской и Ямной культур на запад, в частности и на Балканы, на территорию нынешней Болгарии. Их носители - восточные индоевропейцы (сатемцы, ранние скифы) и образовали Фракийскую общность, подчинив тамошнее население. При этом, основной поток славян позже двинулся на север, прокладывая маршруты будущих миграций, ведущих через Подунавье к Балтийскому морю, а там и на земли будущих великороссов - новгородцев, владимирцев, ярославцев - туда, где возникла Фатьяновская культура. «Сказание о Славене и Русе» не случайно ведь отмечает сложный, извилистый путь миграций. Хотя, само собой, были и другие маршруты, более прямые. Между тем, русские летописи рисуют именно такую последовательность - сначала древнейшие славяне начала 2 тыс. до н. э. переселились во Фракию, а потом уже оказались на землях, где через три тысячи лет воцарятся Рюриковичи. Сначала Славен и Скиф «имея многие войны на востоце, идоша к западу, многи земли о черном море и Дунае покориша…» Потом «Славен князь, оставя во Фракии и Иллирии на вскрай моря и по Дунаеви сына Бастарна, иде к полуносчи и град великий созда, во имя свое Славенск нарече».
Следующая волна миграции накатывается уже после разгрома Скифского царства сарматами. Тогда сколоты пришли во фракийские земли. Страбон упоминает про силу, которой подчинились фракийцы. Однако, он же признает, что не всё сводилось к насилию. Наверное, часть фракийцев была против приёма беженцев, но другая часть могла быть обрадована тем, что отдельные их территории осваиваются союзниками-сколотами. А в том, что «беженцами» были именно сколоты, сомневаться не приходится. Это следует из описания задунайских земель, которое сделал Плиний Старший (1 в. н. э.): «Фракия с одной стороны начинается от берега Понта, где впадает в него Истр (Дунай). В этой части прекраснейшие города: основанный милетянами Истрополь, Томы, Каллатия (прежде называвшаяся Кербатирой). Здесь же лежали Гераклея и Бизона, поглощённая разверзшейся землёй. Теперь остаётся Дионисополь, прежде называвшийся Круном. Здесь течёт река Зира. Всю эту область занимали скифы, называемые пахарями. У них были города: Афродисиада, Либист, Зигера, Рокобы, Эвмения, Парфонополь и Герания».
После жуткого разгрома скифы, которые «прежде питались хлебом и занимались земледелием, жили в домах и имели города», начали усиленно заниматься скотоводством. По объяснению Арриана (1-2 в. н. э.), делали они это для того, чтобы стать более мобильными и подвижными. Конечно, у многих переселенцев жила мечта вернуться обратно - к родному Днепру-Борисфену. И очень скоро она стала реальностью - в начале нашей эры из Фракии накатывается волна «реэмиграции», которая захватила и многих «автахтонов».
Фракийцы заселяют земли бывшей Сколотии, возрождая её земледелие и городское хозяйство. Так, Птолемей (1 в. н. э.) помещает на Днепре сразу шесть городов: Азагарий, Амадока, Сар, Серим, Метрополь и Ольвию (Борисфен). «Фракийский след» здесь очевиден - название города Амадока. Античные источники сообщают о фракийском царе Амадоке Первом, который правил Одрисской державой в 410-390 годах до н. э. Исследователь Владимир Щербаков связывает возникновение знаменитой Черняховской культуры 2-4 вв. н. э., которая охватывает и Приднепровье, с фракийским влиянием. Он отмечает появление в 1 в. н. э. настоящих россыпей римских монет, которые археологи находят на обширных территориях, простирающихся до Днепра. Местное население в тот период не было в состоянии вести столь мощную торговлю. Факт наличия монет свидетельствует о массовом переселения на эти земли фракийцев с территорий, подвластных Риму - из ближайших провинций: Дакии, Фракии и Мезии.
На это обстоятельство и обратил внимание В. Щербаков, который проделал огромную работу по сравнительному изучению славянских и фракийских имён: «Вот лишь некоторые из… параллелей: Astius - Осташ, Остик. Biarta - Бердо, Вереда, Варадат, Варета. Bessula - Вислой. Burtzi - Борсч, Бортко, Борщ. Buris - Борко, Бор. Brigo - Брайко (распространенное славянское имя!), Брейко, Брех (летописное имя). Brais - Брашко. Bisa - Буса, Буцко. Bessa - Бес, Беско. Bassus - Васс, Васой. Vrigo - Верига (распространенное славянское имя). Auluzanus - Галуза. Durze - Дружина (переосмысленное имя), Didil - Дидим, Дедило. Doles - Долаш. Dines - Тинец, Тинко. Tutius - Туча, Тучко (Михайло Туча - новгородский посадник, 1456 г.). Mis - Мисура, Mettus - Митус, Митуса (летописное имя). Muca - Мука (Янка Мука - нежинский мещанин, Ивашко Мука - крестьянин и др.). Mucasis - Мукосея, Мукосей (переосмысленное на славянский лад имя), Мокосея (Иосиф Мокосея Баковецкий - епископ Владимирский, 1633 г.). Purus - Паруска, Парус. Sipo - Сипа. Surus - Сирош. Suarithus - Сирич. Scorus - Скора, Скорина, Скорец, Скорына, Скорята. Suarithens - Сорочно. Sudius - Судило (летописное имя), Судислав (летописное имя), Судимир (летописное имя), Судеч и др. Seuthens - Сеченой. Serrus - Серой, Серко (очень распространенное имя), Сера, Серик. Traex - Тарах. Tarsa - Торуса (очень распространенное имя)». («Века Трояновы» - «Дорогами тысячелетий». - М., Молодая гвардия, 1988)
Исходя из накопленной богатейшей фактуры, исследователь даже считал возможным говорить о фракийском происхождении Руси. Причём, самих русов он считал потомками одрисов-тракийцев (имя звучало как «odrysae»-«одрусае»). Впрочем, древнейшие славяне жили во Фракии ещё с незапамятных времён. Именно туда, как уже было отмечено, устремились земледельцы-сколоты (они же - борисфениты-днепряне), стараясь спастись от страшного сарматского нашествия. В результате сама Фракия стала именоваться «Малой Скифией». В дальнейшем же сколоты-эмигранты, вместе с частью «автохтонов», устремились обратно, в район Приднепровья. Они-то и основали новые города на Днепре, возрождая Сколотию. Одним из таких городов был Амадока, который, согласно Птолемею, размещался на широте современного Киева (56° - 50°30´). Очевидно, что сам Киев и возник где-то в начале нашей эры. Само название могло появиться гораздо позднее, но город, как, очевидно, следует из расположения Амадока, возник не позднее того времени, когда Птолемей написал свой труд.
Безусловно, фракийское влияние нельзя недооценивать. Но что понимать под «т(ф)ракийцами»? Этот вопрос нужно прояснить. «Проблему фракийцев» серьёзно затронул ещё Сергей Лесной в своём исследовании «Русь, откуда ты?» (М., Вече, 2011). Он обратил внимание на некоторую несообразность - многочисленный народ как бы исчез с географической карты Балкан. Везде решительно преобладает славянский элемент, при этом сами славяне считаются завоевателями, пришедшими на Балканы в позднейшее время. Но так ли это? «В пользу теории пребывания славян на Балканах издревле говорят прежде всего географические названия - большинство их славянские, - отмечает С. Лесной. - Это могло случиться двумя путями: либо славяне заняли совершенно пустые земли и вынуждены были давать рекам, ручьям, горам, лесам, урочищам, развалинам жилья свои собственные названия, либо те существуют издревле. Если мы примем господствующую теорию о проникновении славян на Балканы только с VI в., мы столкнёмся с фактом, что славяне явились не на голое место, целые десятилетия они занимались лишь походами на южный берег Дуная с целью грабежа. Значит, были и местные географические названия, и население. Никогда и никто в истории не переименовывал мелких географических «объектов». Победители поступали так лишь с самыми значительными пунктами, коих могло быть самое большее десятки, сотни же и тысячи мелких местных названий продолжали оставаться. Мы можем найти отчётливые следы турок, греков и других в географических названиях на Балканах. Но славянские явственно преобладают. Многие из них, естественно, изменили слегка свою фонетику согласно правилам языка победителей, славянская же основа их проглядывает совершенно вразумительно. То же самое мы наблюдаем и в Средней Европе, где славянскими названиями пестрит вся Германия. Но здесь процесс германизации славян известен нам совершенно достоверно».
Эти рассуждения отличаются железной логикой. И С. Лесной здесь не одинок, несостыковки официальных доктрин поражают многих исследователей. Историк Ярослав Бутаков вопрошает: «Где… дако-фракийская гидронимика? Следы проживания народа навсегда остаются в гидронимике той местности, где он обитал. Некоторые учёные уже давно обратили внимание на то, что в балканских странах нет ни одной речушки, название которой нельзя было бы перевести с живых языков. На почти сплошь славянском фоне территории встречаются названия албанские (иллирийские), греческие, тюркские, даже индоарийские (напр., Янтра), а вот «дако-фракийских» - как говорится, днем с огнем… Наибольшее многообразие славянских названий наблюдается именно там, где располагалась Дакия в нынешней Румынии. Собственно говоря, румынских названий там попросту нет, зато в изобилии представлены Быстрицы, Речицы, Беловоды, Черноводы, Студеницы, Глубокие… А имена дакских вождей, известные нам из античных источников? Только глухой не может слышать в них славянских корней: Буревища, Дикивал… Дакия была заселена ветеранами победоносных легионов, ассимилировавшими оставшееся после погрома немногочисленное население. Румыны изначально - просто потомки римских колонистов и славянок, а отнюдь не мифические «романизованные дако-фракийцы» («Князь Троян «Слова о полку Игореве» - правитель славянской древности»).
Возникает соблазн объявить, что никаких фракийцев, собственно говоря, и не было, а были славяне, которых «обозвали» фракийцами античные авторы. Вряд ли стоило бы торопиться со столь поспешными выводами. Дако-т(ф)ракийцы, судя по всему, были народом весьма родственным славянам, и сформировался он ещё в эпоху балканских миграций восточноиндоевропейских культур и сохранившим огромное количество архаичных черт. Само собой, они были сильнейшим образом смешаны с «собственно» славянами. Не следует исключать и того, что фракийцы - раннеславянская общность, которая имеет солидное отличие от общности позднеславянской.
Как представляется, именно с фракийской миграцией связано создание знаменитых Змиевых (или же Трояновых валов), строительство которых началось на рубеже нашей эры и продолжалось вплоть до 7 в. Речь идёт о мощнейшей системе укрепительных сооружений, которая протянулась по границе степи и лесостепи через всю Украину. Сооружения эти были практически неприступны для конного воина - даже и при отсутствии защитников, ибо состояли они из рва и вала с наклоном, доходящим до 45. Специалисты подсчитали, что один из комплексов - постугнянско-ирпенский вал, длина которого составляла около 40 км, - сооружало 30 тыс. человек.
Понятно, что всё это требовало наличия государственной организации. Я. Бутаков связывает её возникновение с легендарным Трояном, а также с землёй и тропой Трояновой «Слова о полку Игореве». (Мы опять сталкиваемся с основой «т-р») . При этом, он считает, что Троян был восточнославянским князем, чьё правление приходилось примерно на 6-7 вв. Им и было создано некое государственное образование восточных славян, которое Я. Бутаков отождествляет с «Трояновой землей»: «Есть большой соблазн считать «тропу Троянову» не просто эпическим обобщением. В Болгарии, на северном склоне Старой Планины, есть город Троян. Южнее его лежит перевал Троян - один из самых высоких на главном Балканском хребте. И город, и перевал находятся на пути из города Русе (!) на Дунае к греческим Фессалоникам (слав. Солунь). Между прочим, как раз для района Русе периода VI-VII вв. археологи установили наличие культурной общности со Средним Поднепровьем. Византийские источники отмечают в этом районе Подунавья племена дреговичей, полян и северян. Здесь явно располагалась мощная колония целого союза восточнославянских племён…»
Данные наблюдения представляются весьма ценными, однако, сделанные выводы нуждаются в некоей корректировке. Строительство Трояновых (Змиевых) валов началось где-то на рубеже нашей эры. Следовательно, его инициатор - князь Троян - появился в Приднепровье как раз тогда, когда туда стали переселяться славяно-фракийцы. Возможно, он это переселение и возглавил. Именно Троян стоял у истоков Киевской Руси. (Были и другие Трояны, как были и разные Кии, см. «Солнечная империя скифо-славян» - Глава 15 «Династия соколичей». О самом имени Троян см. «Троян: бог, князь, демон» - https://a-eliseev.livejournal.com/2265728.html) А его потомки построили города на Днепре, которые оказались достойными внимания Птолемея. Одним из этих потомков был Амадока - это именно фракийское имя, которое в глубокой старине носил царь фракийцев-одрисов (odrysae; можно предположить, что они соотносятся со всеми траками как расены с тирренами). А другим был Сар, имя которого можно связать со словом «царь». По их имени и были названы днепровские города, упомянутые Птолемеем.
И здесь следует вспомнить о том, что Сар и Аммий (Амадока) - персонажи рассказа готского историка Иордана, повествующего о выступлении росомонов (в союзе с гуннами) против готов Германариха. Очевидно, Иордан просто«перенёс» Сара и Аммия в 4 в., сами же они жили раньше - никак не после Птолемея. Нечто заставило его это сделать - возможно, предводители росомонов принадлежали к княжескому роду, весьма близкому к славяно-фракийскому роду Трояна. А сами эти роды восходили, в конечном итоге, к скифско-фракийскому князю Словену.
Росомонов часто размещают в Азовско-Донском регионе - там же уже известный нам Псевдо-Захарий размещал великанский народ е-Рос, который можно отождествить с росомонами. Академик Борис Рыбаков обращал внимание на осетинское «мойне» - «муж», «человек», то есть, получалось - «русские люди» . Тут, кстати, надо будет напомнить о том, что Славен и Скиф изначально обитали именно «у Понта и Меотиса (Азовское море. - А.Е) в пустянех» («Иоакимовская летопись»). Итак, вновь возникает скифско-т(ф)ракийская цепь, соединяющая Северное Причерноморье и Балканы, Приднепровье и Подунавье. Кем же были правители росомонов, которых Иордан отождествил с тракийскими владыками Саром и Аммием (Амадокой)? Как представляется, речь тут может идти о летописном князе Кие, который со своими русами пришёл из «Диких полей», о чём сообщал старинный киевский «Синопсис» . А это уже указание на азовско-донские степи, где и размещают «людей Рос». Но при всем при том Кий связан не только со скифской Степью, но и с фракийским Подунавьем. Как сообщает «Повесть временных лет», после своего визита в Царьград князь «пришел к Дунаю и облюбовал место, и срубил небольшой городок, и хотел сесть в нем со всем родом, да не дали ему живущие окрест; так и доныне называют придунайские жители городище то - Киевец». Возникает вопрос: уж не в землю ли Троянову (Болгария) устремился Кий? Любопытно, что именно в Болгарии, в городке Переяславце, хотел обосноваться князь Святослав. Что-то тянуло русского князя в эти края - помимо соображений геополитического характера. Возможно, он стремился перенести столицу Руси в места, где правили легендарный Славен и князь Троян. А вот ещё нечто любопытное - оказывается, в 1 тыс. до н. э. на территории современной Румынии, в Нижнем Подунавье, существовал фракийский посёлок Киос (Киус), превращённый римлянами в укрепленный лагерь где-то не позднее 3 в. н. э. Характерно, что это поселение, чьё имя этимологически тождественно имени Киева, существовало в землях фракийцев ещё до нашей эры. И, скорее всего, таких Киосов было множество. Вот и еще одна ниточка, связующая Фракию и Приднепровье. При этом нужно помнить и о Малой Азии, где были города Киос и Киерос, именовавшиеся также Прусиадами.
Складывается такое впечатление, что Святослава ждали на Дунае как законного правителя. Характерно, что в течении короткого времени он захватил 80 городов на северо-востоке Болгарии, на Дунае. Ему, судя по всему, просто сдались, признавая законные права на власть. И также характерно, что именно восток Болгарии - в этнографическом отношении, близок к восточным славянам.
С ф(т)ракийским Подунавьем, с древнейшей Болгарией связана и фигура князя Олега Вещего, потомком коего был и Святослав. Он считается воеводой Рюрика и его родственником - и это вполне могло иметь место. Весьма возможно, что Олег действительно являлся соратником или союзником севернославянского князя. Но это никак не проясняет его происхождения. Для прояснения ситуации вопрос нужно обратиться к имени «Олег», которое часто даётся в такой вот форме - «Ольг». И оно великолепно этимологизируется на базе древнеболгарского языка, где «олгу» - означало «великий». Что ж, это вполне подходящее имя-титул для представителя могучей и славной династии. Далее нужно вспомнить о том, что, согласно «Повести временных лет», Олег приходит в Киев вовсе не с севера, но с юга - «под Угорское». И, конечно же, нельзя пройти мимо того, что его договоры с греками полны болгаризмов, на что обращают внимание многие исследователи. Весьма ценны сведения «Никоновской летописи» (16 век), которая сообщает о том, что сын Аскольда погиб в войне с болгарами. Обычно в них видят именно волжских тюрок, но почему ими не могли быть дунайские славяне? Вывод напрашивается сам собой: князь Олег - выходец из Болгарии.
Косвенно подтверждают «болгарскую» версию и данные некоторых источников, касающиеся биографии княгини Ольги, супруги Игоря и матери Святослава. Обращает на себя внимание уже само сходство имён - Олег и Ольга. Утверждается, что это имя дал ей сам Олег, до этого Ольга (псковская княжна или даже простая селянка из Выбутовской веси) называлась Прекрасой. Между тем, согласно «Типографской» и «Холмогоровской» летописям, а также «Пискаревскому летописцу», - Ольга была дочерью Олега. А из «Краткого Владимирского летописца» следует, что Ольга являлась болгарской княжной из города Плиски - первой столицы Болгарского царства. В летописях, судя по всему, произошла подмена названий, выгодная сторонникам северной версии. Вместо Плиски был поставлен Плесков, отождествляемый со Псковом. Отсюда и «притянули» Ольгу.
Ольга - дочь Олега и болгарская княжна? Эта версия выглядит более логичной, чем «псковская». Псков в 9 в., конечно, уже существовал, но вот до Киева ему было очень и очень далеко. В «болгарскую версию» великолепно вписывается и сообщение источников, согласно которым Ольг-Олгу устроил брак Игоря и Ольги. Судя по всему, Ольгу нужно было породниться с потомком Рюрика - князем, который был достоин править Северной Русью. В результате, возник династический союз Ольговичей и Рюриковичей. Ольг явно был связан с элитой Болгарии. При этом можно предположить, что он правил некоей областью, находящейся внутри Болгарского царства (восток) или же в непосредственной близи к нему. Тамошнее население, в этническом плане, было весьма близко к восточным славянам. Оно и появилось на Балканах в результате переселения туда именно восточных славян. Не случайно же князь Кий основал город Киевец на Дунае - Приднепровье было явно связано с Нижним Подунавьем. Не случайно и то, что в Х в. князь Святослав попытается утвердиться там же и даже пожелает перенести туда столицу.
Именно здесь академик Борис Рыбаков помещал «остров русов» («Русию»), описанный арабскими авторами - как некая болотистая и лесистая область, находящаяся то ли в море, то ли в озере. Его население составляло 100 000 человек, а длиною он был в три дня пути. На острове находилось много городов, а его обитатели жили исключительно войной и торговлей. Академик считал, что всем условиям «исключительно удовлетворяет то пространство между низовьями Дуная и Черным морем, где в 967 г. обосновался киевский князь Святослав, «взя 80 по Дунаеви и седе княжа ту в Переяславци». Речь идет не только об островах, образованных дельтой Дуная, но о несколько более пространной и очень четко очерченной территории северной Добруджи… ограниченной с запада коленом Дуная, текущим здесь в северном направлении, с севера - гирлами Дуная, с востока - Черным морем, а с юга - Черноводскими озерами и древним Траяновым валом. Вполне можно понять путаницу у восточных авторов относительно «моря» и «озера». На востоке эта область действительно омывается Черным морем. Но на всех других направлениях существует множество озер, рукавов и стариц Дуная, опресненных лиманов, образующих почти сплошное водное пространство… Размеры озерно-морского «острова»: с юга на север от Констанцы до Тульчи - точно 105 км, т. е. ровно три дня пути… Болотистость почти всех окраин не подлежит сомнению. Гирла Дуная - сплошные плавни, озера, болота, Восточный морской берег перерезан болотистыми лианами, Западный край (колено Дуная) представляет собой широкую (до 25 км) полосу заросших лесами пойменных озер и болот…Общее пространство нижнедунайского острова (около 10 000 квадратных километров) давало полную возможность прожить здесь большому количеству людей… Удивляет количество городов, взятых Святославом на Дунае… - 80 городов. Возможно… речь идет об использовании русами или болгарами древних античных или византийских городов, как живущих полнокровной жизнью, так и разрушенных…» («Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв.» - М. Наука, 1982).
Против этой версии высказывались разные соображения. Так, Елена Галкина отмечала: «…Святослав пытался завоевать Переславец во второй половине X в., то есть минимум на столетие позже написания восточными географами рассказа об острове русов. В середине IX в. эти территории занимала балканско-дунайская археологическая группа, в основе своей не славянская, а тюрко-болгарская… Славяне уже активно ассимилировали тюрок…» («Тайны русского каганата». - М., Вече, 2002). Между тем, это наблюдение никак не противоречит выводам Б. Рыбакова. Напомним о данных арабских авторов (речь о них шла выше). Ибн Русте сообщает о русах: «И нет у них недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен. Единственное их занятие - торговля…» При этом, русы ещё и воины, причём отчаянные, то есть речь идет о торговле добычей. Вряд ли можно представить себе страну, все стотысячное население которой занимается только войной и торговлей - да еще и при наличии множества городов. Понятно, что там должны были проживать многочисленные земледельцы и ремесленники. Они-то, собственно говоря, и составляли болгарское большинство - подверженное в то же время славянскому ассимиляционному влиянию. Ну а русы - это правящее меньшинство воинов и торговцев, корпорация, «каста».
Дунайско-Черноморская Русь могла находиться в самых разных отношениях с Киевской Русью и Болгарией. В любом случае очевидно мощное болгарское влияние (в свою очередь, такое же мощное влияние на болгар оказывали и славяно-русы). Арабские авторы сообщают, что остров подчиняется некоему «русскому хакану» (кагану), которым мог быть только князь могущественного Киева. В любом случае, правитель самого острова на кагана (титул, равный императорскому) никак бы не потянул - всё-таки масштабы не те. Показательно, что у Ал-Масуди (10 в.) он, под именем Ал-Олванг (явно - Олег-Ольг-Ольгу), представлен как вполне самостоятельный правитель, современник и сосед другого восточнославянского правителя - киевского Дира. В этот момент Дунайско-Черноморская Русь выступает как государственно-политическое образование, независимое от Киева. А вот Ибн-Русте, Гардизи, Марвази, Худуд аль-Алам и другие арабские авторы описывают ситуацию, когда остров уже подчинялся кагану. Очевидно, данное подчинение обеспечил князь Олег, севший княжить в Киеве. Произошло это после того, как умер князь Дир, и у власти остался его соправитель Аскольд, не имеющий прав на престол. Тогда-то киевляне и призвали князя Олега, который, напротив, имел некие династические права. И не только на Киев - в «Никоновской летописи» сообщается о том, что ильменьские словене, определяясь с кандидатурой будущего князя, обсуждали вопрос о том, к кому бы обратиться - к полянам, хазарам или «дунайцам». Под последними следует считать именно Нижнедунайскую Русь, где правил русско-болгарский князь Ольг-Олгу - Вещий. Вообще данный отрывок из НЛ весьма интересен тем, что демонстрирует наличие некоего династического единства между самыми разными регионами. Северным славянам не были чужды ни правители русов-дунайцев, ни князья поляно-русов, ни предводители неких «хазар». Под последними надо, конечно же, понимать славян, которые жили на территории Хазарии - в огромном множестве. Причём, пользовались там значительным влиянием: «В хазарской столице по закону пять судей; два из них для мусульман; два - для хазар, которые судят в соответствии с Торой; два - для христиан, которые судят в соответствии с Евангелием, и один для славян, русов и других язычников, которые судят согласно языческому обычаю, т. е. по велениям разума» (Ал-Масуди).
Дунайское происхождение князя Олега указывает на всю ту же самую скифо-фракийскую цепочку, о которой речь шла выше. Можно даже сделать предположение о том, что сам Олег вёл свое происхождение от Словена, поэтому он и считался своим как в поляно-сколотских землях, так и в землях ильмерских словен.
Тщательный текстологический анализ, проведённый академиком Борисом Рыбаковым («Язычество Древней Руси». - М., Наука, 1988), позволяет считать данную часть ПВЛ осколком языческого летописания, сохраненным в христианское время. Походы Святослава в Болгарию и его попытка обосноваться в Переяславце Дунайском не были каким-то капризом великого воителя, как это частенько пытаются представить. В ПВЛ Святослав излагает целую геополитическую программу: «Не хочу сидеть в Киеве. Хочу жить в Переяславце на Дунае. Там середина земли моей, туда стекаются все блага: из греческой земли золото, паволоки, вина, различные плоды; из Чехии и Венгрии серебро и кони; из Руси же - меха и воск, мед и рабы».
Комментируя эти слова, исследователь Павел Тулаев замечает: «…Цель великого князя состояла не в очередном устрашающем походе на Царьград, а в создании нового центра силы на Балканах в бассейне нижнего Дуная. Вспоминая о Переяславце на Дунае он, помимо прочего, имел в виду родственные племена славян в Южной Европе и готов был выступить в качестве их вождя… Тут можно говорить даже о своеобразной славянской реконкисте, направленной против аваров, волохов и угров (мадьяр), некогда завоевавших исконные, живописные и плодородные земли славян в долинах Дуная и его притоков. Эта освободительная война позволила Святославу найти стратегических союзников в лице тиверцев и уличей, скифов и болгар, части угров и печенегов». («Русь Дунайская» - http://www.hrono.ru/proekty/slavyane/tula_dunay.php?ysclid=lx9cd4xk8k750385689).
Безусловно, здесь еще и заметно стремление овладеть той землей, которой овладел некогда легендарный Словен, совершивший бросок из Скифии во Фракию. Святослав пробуждал древнейшие скифско-фракийские архетипы, реализуя в то же время продуманную геополитическую программу.
Приложение № 3. Сколько Киев правило на Днепре? - https://a-eliseev.livejournal.com/2245833.html
Приложение № 2. Фракийцы и становление Древнерусского государства
После вторжения сарматов и разгрома Скифии многие скифы-сколоты (древнейшие славяне-земледельцы, чей центр был в Приднепровье) ринулись во Ф(т)ракию. Страбон сообщает: «Множество людей из Малой Скифии переправлялось через Тирас и Истр и поселялось в той стране (Фракии)». Значительная часть Фракии была также названа Малой Скифией, тем более что фракийцы уступили пришельцам отчасти подчиняясь силе, отчасти из-за плохой земли, так как большая часть земли болотиста». С Фракией у скифо-славян были тесные связи, уходящие корнями ещё во времена Среднестоговской и Ямной культур. Кстати, по Иоакимовской летописи, Славен, брат Скифа, также первоначально двинулся в Фракию и Иллирию. Понятно, что там осталось много славян, перемешавшихся с местным населением, которое формировалась уже во времена экспансии Среднестоговской и Ямной культур на запад, в частности и на Балканы, на территорию нынешней Болгарии. Их носители - восточные индоевропейцы (сатемцы, ранние скифы) и образовали Фракийскую общность, подчинив тамошнее население. При этом, основной поток славян позже двинулся на север, прокладывая маршруты будущих миграций, ведущих через Подунавье к Балтийскому морю, а там и на земли будущих великороссов - новгородцев, владимирцев, ярославцев - туда, где возникла Фатьяновская культура. «Сказание о Славене и Русе» не случайно ведь отмечает сложный, извилистый путь миграций. Хотя, само собой, были и другие маршруты, более прямые. Между тем, русские летописи рисуют именно такую последовательность - сначала древнейшие славяне начала 2 тыс. до н. э. переселились во Фракию, а потом уже оказались на землях, где через три тысячи лет воцарятся Рюриковичи. Сначала Славен и Скиф «имея многие войны на востоце, идоша к западу, многи земли о черном море и Дунае покориша…» Потом «Славен князь, оставя во Фракии и Иллирии на вскрай моря и по Дунаеви сына Бастарна, иде к полуносчи и град великий созда, во имя свое Славенск нарече».
Следующая волна миграции накатывается уже после разгрома Скифского царства сарматами. Тогда сколоты пришли во фракийские земли. Страбон упоминает про силу, которой подчинились фракийцы. Однако, он же признает, что не всё сводилось к насилию. Наверное, часть фракийцев была против приёма беженцев, но другая часть могла быть обрадована тем, что отдельные их территории осваиваются союзниками-сколотами. А в том, что «беженцами» были именно сколоты, сомневаться не приходится. Это следует из описания задунайских земель, которое сделал Плиний Старший (1 в. н. э.): «Фракия с одной стороны начинается от берега Понта, где впадает в него Истр (Дунай). В этой части прекраснейшие города: основанный милетянами Истрополь, Томы, Каллатия (прежде называвшаяся Кербатирой). Здесь же лежали Гераклея и Бизона, поглощённая разверзшейся землёй. Теперь остаётся Дионисополь, прежде называвшийся Круном. Здесь течёт река Зира. Всю эту область занимали скифы, называемые пахарями. У них были города: Афродисиада, Либист, Зигера, Рокобы, Эвмения, Парфонополь и Герания».
После жуткого разгрома скифы, которые «прежде питались хлебом и занимались земледелием, жили в домах и имели города», начали усиленно заниматься скотоводством. По объяснению Арриана (1-2 в. н. э.), делали они это для того, чтобы стать более мобильными и подвижными. Конечно, у многих переселенцев жила мечта вернуться обратно - к родному Днепру-Борисфену. И очень скоро она стала реальностью - в начале нашей эры из Фракии накатывается волна «реэмиграции», которая захватила и многих «автахтонов».
Фракийцы заселяют земли бывшей Сколотии, возрождая её земледелие и городское хозяйство. Так, Птолемей (1 в. н. э.) помещает на Днепре сразу шесть городов: Азагарий, Амадока, Сар, Серим, Метрополь и Ольвию (Борисфен). «Фракийский след» здесь очевиден - название города Амадока. Античные источники сообщают о фракийском царе Амадоке Первом, который правил Одрисской державой в 410-390 годах до н. э. Исследователь Владимир Щербаков связывает возникновение знаменитой Черняховской культуры 2-4 вв. н. э., которая охватывает и Приднепровье, с фракийским влиянием. Он отмечает появление в 1 в. н. э. настоящих россыпей римских монет, которые археологи находят на обширных территориях, простирающихся до Днепра. Местное население в тот период не было в состоянии вести столь мощную торговлю. Факт наличия монет свидетельствует о массовом переселения на эти земли фракийцев с территорий, подвластных Риму - из ближайших провинций: Дакии, Фракии и Мезии.
На это обстоятельство и обратил внимание В. Щербаков, который проделал огромную работу по сравнительному изучению славянских и фракийских имён: «Вот лишь некоторые из… параллелей: Astius - Осташ, Остик. Biarta - Бердо, Вереда, Варадат, Варета. Bessula - Вислой. Burtzi - Борсч, Бортко, Борщ. Buris - Борко, Бор. Brigo - Брайко (распространенное славянское имя!), Брейко, Брех (летописное имя). Brais - Брашко. Bisa - Буса, Буцко. Bessa - Бес, Беско. Bassus - Васс, Васой. Vrigo - Верига (распространенное славянское имя). Auluzanus - Галуза. Durze - Дружина (переосмысленное имя), Didil - Дидим, Дедило. Doles - Долаш. Dines - Тинец, Тинко. Tutius - Туча, Тучко (Михайло Туча - новгородский посадник, 1456 г.). Mis - Мисура, Mettus - Митус, Митуса (летописное имя). Muca - Мука (Янка Мука - нежинский мещанин, Ивашко Мука - крестьянин и др.). Mucasis - Мукосея, Мукосей (переосмысленное на славянский лад имя), Мокосея (Иосиф Мокосея Баковецкий - епископ Владимирский, 1633 г.). Purus - Паруска, Парус. Sipo - Сипа. Surus - Сирош. Suarithus - Сирич. Scorus - Скора, Скорина, Скорец, Скорына, Скорята. Suarithens - Сорочно. Sudius - Судило (летописное имя), Судислав (летописное имя), Судимир (летописное имя), Судеч и др. Seuthens - Сеченой. Serrus - Серой, Серко (очень распространенное имя), Сера, Серик. Traex - Тарах. Tarsa - Торуса (очень распространенное имя)». («Века Трояновы» - «Дорогами тысячелетий». - М., Молодая гвардия, 1988)
Исходя из накопленной богатейшей фактуры, исследователь даже считал возможным говорить о фракийском происхождении Руси. Причём, самих русов он считал потомками одрисов-тракийцев (имя звучало как «odrysae»-«одрусае»). Впрочем, древнейшие славяне жили во Фракии ещё с незапамятных времён. Именно туда, как уже было отмечено, устремились земледельцы-сколоты (они же - борисфениты-днепряне), стараясь спастись от страшного сарматского нашествия. В результате сама Фракия стала именоваться «Малой Скифией». В дальнейшем же сколоты-эмигранты, вместе с частью «автохтонов», устремились обратно, в район Приднепровья. Они-то и основали новые города на Днепре, возрождая Сколотию. Одним из таких городов был Амадока, который, согласно Птолемею, размещался на широте современного Киева (56° - 50°30´). Очевидно, что сам Киев и возник где-то в начале нашей эры. Само название могло появиться гораздо позднее, но город, как, очевидно, следует из расположения Амадока, возник не позднее того времени, когда Птолемей написал свой труд.
Безусловно, фракийское влияние нельзя недооценивать. Но что понимать под «т(ф)ракийцами»? Этот вопрос нужно прояснить. «Проблему фракийцев» серьёзно затронул ещё Сергей Лесной в своём исследовании «Русь, откуда ты?» (М., Вече, 2011). Он обратил внимание на некоторую несообразность - многочисленный народ как бы исчез с географической карты Балкан. Везде решительно преобладает славянский элемент, при этом сами славяне считаются завоевателями, пришедшими на Балканы в позднейшее время. Но так ли это? «В пользу теории пребывания славян на Балканах издревле говорят прежде всего географические названия - большинство их славянские, - отмечает С. Лесной. - Это могло случиться двумя путями: либо славяне заняли совершенно пустые земли и вынуждены были давать рекам, ручьям, горам, лесам, урочищам, развалинам жилья свои собственные названия, либо те существуют издревле. Если мы примем господствующую теорию о проникновении славян на Балканы только с VI в., мы столкнёмся с фактом, что славяне явились не на голое место, целые десятилетия они занимались лишь походами на южный берег Дуная с целью грабежа. Значит, были и местные географические названия, и население. Никогда и никто в истории не переименовывал мелких географических «объектов». Победители поступали так лишь с самыми значительными пунктами, коих могло быть самое большее десятки, сотни же и тысячи мелких местных названий продолжали оставаться. Мы можем найти отчётливые следы турок, греков и других в географических названиях на Балканах. Но славянские явственно преобладают. Многие из них, естественно, изменили слегка свою фонетику согласно правилам языка победителей, славянская же основа их проглядывает совершенно вразумительно. То же самое мы наблюдаем и в Средней Европе, где славянскими названиями пестрит вся Германия. Но здесь процесс германизации славян известен нам совершенно достоверно».
Эти рассуждения отличаются железной логикой. И С. Лесной здесь не одинок, несостыковки официальных доктрин поражают многих исследователей. Историк Ярослав Бутаков вопрошает: «Где… дако-фракийская гидронимика? Следы проживания народа навсегда остаются в гидронимике той местности, где он обитал. Некоторые учёные уже давно обратили внимание на то, что в балканских странах нет ни одной речушки, название которой нельзя было бы перевести с живых языков. На почти сплошь славянском фоне территории встречаются названия албанские (иллирийские), греческие, тюркские, даже индоарийские (напр., Янтра), а вот «дако-фракийских» - как говорится, днем с огнем… Наибольшее многообразие славянских названий наблюдается именно там, где располагалась Дакия в нынешней Румынии. Собственно говоря, румынских названий там попросту нет, зато в изобилии представлены Быстрицы, Речицы, Беловоды, Черноводы, Студеницы, Глубокие… А имена дакских вождей, известные нам из античных источников? Только глухой не может слышать в них славянских корней: Буревища, Дикивал… Дакия была заселена ветеранами победоносных легионов, ассимилировавшими оставшееся после погрома немногочисленное население. Румыны изначально - просто потомки римских колонистов и славянок, а отнюдь не мифические «романизованные дако-фракийцы» («Князь Троян «Слова о полку Игореве» - правитель славянской древности»).
Возникает соблазн объявить, что никаких фракийцев, собственно говоря, и не было, а были славяне, которых «обозвали» фракийцами античные авторы. Вряд ли стоило бы торопиться со столь поспешными выводами. Дако-т(ф)ракийцы, судя по всему, были народом весьма родственным славянам, и сформировался он ещё в эпоху балканских миграций восточноиндоевропейских культур и сохранившим огромное количество архаичных черт. Само собой, они были сильнейшим образом смешаны с «собственно» славянами. Не следует исключать и того, что фракийцы - раннеславянская общность, которая имеет солидное отличие от общности позднеславянской.
Как представляется, именно с фракийской миграцией связано создание знаменитых Змиевых (или же Трояновых валов), строительство которых началось на рубеже нашей эры и продолжалось вплоть до 7 в. Речь идёт о мощнейшей системе укрепительных сооружений, которая протянулась по границе степи и лесостепи через всю Украину. Сооружения эти были практически неприступны для конного воина - даже и при отсутствии защитников, ибо состояли они из рва и вала с наклоном, доходящим до 45. Специалисты подсчитали, что один из комплексов - постугнянско-ирпенский вал, длина которого составляла около 40 км, - сооружало 30 тыс. человек.
Понятно, что всё это требовало наличия государственной организации. Я. Бутаков связывает её возникновение с легендарным Трояном, а также с землёй и тропой Трояновой «Слова о полку Игореве». (Мы опять сталкиваемся с основой «т-р») . При этом, он считает, что Троян был восточнославянским князем, чьё правление приходилось примерно на 6-7 вв. Им и было создано некое государственное образование восточных славян, которое Я. Бутаков отождествляет с «Трояновой землей»: «Есть большой соблазн считать «тропу Троянову» не просто эпическим обобщением. В Болгарии, на северном склоне Старой Планины, есть город Троян. Южнее его лежит перевал Троян - один из самых высоких на главном Балканском хребте. И город, и перевал находятся на пути из города Русе (!) на Дунае к греческим Фессалоникам (слав. Солунь). Между прочим, как раз для района Русе периода VI-VII вв. археологи установили наличие культурной общности со Средним Поднепровьем. Византийские источники отмечают в этом районе Подунавья племена дреговичей, полян и северян. Здесь явно располагалась мощная колония целого союза восточнославянских племён…»
Данные наблюдения представляются весьма ценными, однако, сделанные выводы нуждаются в некоей корректировке. Строительство Трояновых (Змиевых) валов началось где-то на рубеже нашей эры. Следовательно, его инициатор - князь Троян - появился в Приднепровье как раз тогда, когда туда стали переселяться славяно-фракийцы. Возможно, он это переселение и возглавил. Именно Троян стоял у истоков Киевской Руси. (Были и другие Трояны, как были и разные Кии, см. «Солнечная империя скифо-славян» - Глава 15 «Династия соколичей». О самом имени Троян см. «Троян: бог, князь, демон» - https://a-eliseev.livejournal.com/2265728.html) А его потомки построили города на Днепре, которые оказались достойными внимания Птолемея. Одним из этих потомков был Амадока - это именно фракийское имя, которое в глубокой старине носил царь фракийцев-одрисов (odrysae; можно предположить, что они соотносятся со всеми траками как расены с тирренами). А другим был Сар, имя которого можно связать со словом «царь». По их имени и были названы днепровские города, упомянутые Птолемеем.
И здесь следует вспомнить о том, что Сар и Аммий (Амадока) - персонажи рассказа готского историка Иордана, повествующего о выступлении росомонов (в союзе с гуннами) против готов Германариха. Очевидно, Иордан просто«перенёс» Сара и Аммия в 4 в., сами же они жили раньше - никак не после Птолемея. Нечто заставило его это сделать - возможно, предводители росомонов принадлежали к княжескому роду, весьма близкому к славяно-фракийскому роду Трояна. А сами эти роды восходили, в конечном итоге, к скифско-фракийскому князю Словену.
Росомонов часто размещают в Азовско-Донском регионе - там же уже известный нам Псевдо-Захарий размещал великанский народ е-Рос, который можно отождествить с росомонами. Академик Борис Рыбаков обращал внимание на осетинское «мойне» - «муж», «человек», то есть, получалось - «русские люди» . Тут, кстати, надо будет напомнить о том, что Славен и Скиф изначально обитали именно «у Понта и Меотиса (Азовское море. - А.Е) в пустянех» («Иоакимовская летопись»). Итак, вновь возникает скифско-т(ф)ракийская цепь, соединяющая Северное Причерноморье и Балканы, Приднепровье и Подунавье. Кем же были правители росомонов, которых Иордан отождествил с тракийскими владыками Саром и Аммием (Амадокой)? Как представляется, речь тут может идти о летописном князе Кие, который со своими русами пришёл из «Диких полей», о чём сообщал старинный киевский «Синопсис» . А это уже указание на азовско-донские степи, где и размещают «людей Рос». Но при всем при том Кий связан не только со скифской Степью, но и с фракийским Подунавьем. Как сообщает «Повесть временных лет», после своего визита в Царьград князь «пришел к Дунаю и облюбовал место, и срубил небольшой городок, и хотел сесть в нем со всем родом, да не дали ему живущие окрест; так и доныне называют придунайские жители городище то - Киевец». Возникает вопрос: уж не в землю ли Троянову (Болгария) устремился Кий? Любопытно, что именно в Болгарии, в городке Переяславце, хотел обосноваться князь Святослав. Что-то тянуло русского князя в эти края - помимо соображений геополитического характера. Возможно, он стремился перенести столицу Руси в места, где правили легендарный Славен и князь Троян. А вот ещё нечто любопытное - оказывается, в 1 тыс. до н. э. на территории современной Румынии, в Нижнем Подунавье, существовал фракийский посёлок Киос (Киус), превращённый римлянами в укрепленный лагерь где-то не позднее 3 в. н. э. Характерно, что это поселение, чьё имя этимологически тождественно имени Киева, существовало в землях фракийцев ещё до нашей эры. И, скорее всего, таких Киосов было множество. Вот и еще одна ниточка, связующая Фракию и Приднепровье. При этом нужно помнить и о Малой Азии, где были города Киос и Киерос, именовавшиеся также Прусиадами.
Складывается такое впечатление, что Святослава ждали на Дунае как законного правителя. Характерно, что в течении короткого времени он захватил 80 городов на северо-востоке Болгарии, на Дунае. Ему, судя по всему, просто сдались, признавая законные права на власть. И также характерно, что именно восток Болгарии - в этнографическом отношении, близок к восточным славянам.
С ф(т)ракийским Подунавьем, с древнейшей Болгарией связана и фигура князя Олега Вещего, потомком коего был и Святослав. Он считается воеводой Рюрика и его родственником - и это вполне могло иметь место. Весьма возможно, что Олег действительно являлся соратником или союзником севернославянского князя. Но это никак не проясняет его происхождения. Для прояснения ситуации вопрос нужно обратиться к имени «Олег», которое часто даётся в такой вот форме - «Ольг». И оно великолепно этимологизируется на базе древнеболгарского языка, где «олгу» - означало «великий». Что ж, это вполне подходящее имя-титул для представителя могучей и славной династии. Далее нужно вспомнить о том, что, согласно «Повести временных лет», Олег приходит в Киев вовсе не с севера, но с юга - «под Угорское». И, конечно же, нельзя пройти мимо того, что его договоры с греками полны болгаризмов, на что обращают внимание многие исследователи. Весьма ценны сведения «Никоновской летописи» (16 век), которая сообщает о том, что сын Аскольда погиб в войне с болгарами. Обычно в них видят именно волжских тюрок, но почему ими не могли быть дунайские славяне? Вывод напрашивается сам собой: князь Олег - выходец из Болгарии.
Косвенно подтверждают «болгарскую» версию и данные некоторых источников, касающиеся биографии княгини Ольги, супруги Игоря и матери Святослава. Обращает на себя внимание уже само сходство имён - Олег и Ольга. Утверждается, что это имя дал ей сам Олег, до этого Ольга (псковская княжна или даже простая селянка из Выбутовской веси) называлась Прекрасой. Между тем, согласно «Типографской» и «Холмогоровской» летописям, а также «Пискаревскому летописцу», - Ольга была дочерью Олега. А из «Краткого Владимирского летописца» следует, что Ольга являлась болгарской княжной из города Плиски - первой столицы Болгарского царства. В летописях, судя по всему, произошла подмена названий, выгодная сторонникам северной версии. Вместо Плиски был поставлен Плесков, отождествляемый со Псковом. Отсюда и «притянули» Ольгу.
Ольга - дочь Олега и болгарская княжна? Эта версия выглядит более логичной, чем «псковская». Псков в 9 в., конечно, уже существовал, но вот до Киева ему было очень и очень далеко. В «болгарскую версию» великолепно вписывается и сообщение источников, согласно которым Ольг-Олгу устроил брак Игоря и Ольги. Судя по всему, Ольгу нужно было породниться с потомком Рюрика - князем, который был достоин править Северной Русью. В результате, возник династический союз Ольговичей и Рюриковичей. Ольг явно был связан с элитой Болгарии. При этом можно предположить, что он правил некоей областью, находящейся внутри Болгарского царства (восток) или же в непосредственной близи к нему. Тамошнее население, в этническом плане, было весьма близко к восточным славянам. Оно и появилось на Балканах в результате переселения туда именно восточных славян. Не случайно же князь Кий основал город Киевец на Дунае - Приднепровье было явно связано с Нижним Подунавьем. Не случайно и то, что в Х в. князь Святослав попытается утвердиться там же и даже пожелает перенести туда столицу.
Именно здесь академик Борис Рыбаков помещал «остров русов» («Русию»), описанный арабскими авторами - как некая болотистая и лесистая область, находящаяся то ли в море, то ли в озере. Его население составляло 100 000 человек, а длиною он был в три дня пути. На острове находилось много городов, а его обитатели жили исключительно войной и торговлей. Академик считал, что всем условиям «исключительно удовлетворяет то пространство между низовьями Дуная и Черным морем, где в 967 г. обосновался киевский князь Святослав, «взя 80 по Дунаеви и седе княжа ту в Переяславци». Речь идет не только об островах, образованных дельтой Дуная, но о несколько более пространной и очень четко очерченной территории северной Добруджи… ограниченной с запада коленом Дуная, текущим здесь в северном направлении, с севера - гирлами Дуная, с востока - Черным морем, а с юга - Черноводскими озерами и древним Траяновым валом. Вполне можно понять путаницу у восточных авторов относительно «моря» и «озера». На востоке эта область действительно омывается Черным морем. Но на всех других направлениях существует множество озер, рукавов и стариц Дуная, опресненных лиманов, образующих почти сплошное водное пространство… Размеры озерно-морского «острова»: с юга на север от Констанцы до Тульчи - точно 105 км, т. е. ровно три дня пути… Болотистость почти всех окраин не подлежит сомнению. Гирла Дуная - сплошные плавни, озера, болота, Восточный морской берег перерезан болотистыми лианами, Западный край (колено Дуная) представляет собой широкую (до 25 км) полосу заросших лесами пойменных озер и болот…Общее пространство нижнедунайского острова (около 10 000 квадратных километров) давало полную возможность прожить здесь большому количеству людей… Удивляет количество городов, взятых Святославом на Дунае… - 80 городов. Возможно… речь идет об использовании русами или болгарами древних античных или византийских городов, как живущих полнокровной жизнью, так и разрушенных…» («Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв.» - М. Наука, 1982).
Против этой версии высказывались разные соображения. Так, Елена Галкина отмечала: «…Святослав пытался завоевать Переславец во второй половине X в., то есть минимум на столетие позже написания восточными географами рассказа об острове русов. В середине IX в. эти территории занимала балканско-дунайская археологическая группа, в основе своей не славянская, а тюрко-болгарская… Славяне уже активно ассимилировали тюрок…» («Тайны русского каганата». - М., Вече, 2002). Между тем, это наблюдение никак не противоречит выводам Б. Рыбакова. Напомним о данных арабских авторов (речь о них шла выше). Ибн Русте сообщает о русах: «И нет у них недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен. Единственное их занятие - торговля…» При этом, русы ещё и воины, причём отчаянные, то есть речь идет о торговле добычей. Вряд ли можно представить себе страну, все стотысячное население которой занимается только войной и торговлей - да еще и при наличии множества городов. Понятно, что там должны были проживать многочисленные земледельцы и ремесленники. Они-то, собственно говоря, и составляли болгарское большинство - подверженное в то же время славянскому ассимиляционному влиянию. Ну а русы - это правящее меньшинство воинов и торговцев, корпорация, «каста».
Дунайско-Черноморская Русь могла находиться в самых разных отношениях с Киевской Русью и Болгарией. В любом случае очевидно мощное болгарское влияние (в свою очередь, такое же мощное влияние на болгар оказывали и славяно-русы). Арабские авторы сообщают, что остров подчиняется некоему «русскому хакану» (кагану), которым мог быть только князь могущественного Киева. В любом случае, правитель самого острова на кагана (титул, равный императорскому) никак бы не потянул - всё-таки масштабы не те. Показательно, что у Ал-Масуди (10 в.) он, под именем Ал-Олванг (явно - Олег-Ольг-Ольгу), представлен как вполне самостоятельный правитель, современник и сосед другого восточнославянского правителя - киевского Дира. В этот момент Дунайско-Черноморская Русь выступает как государственно-политическое образование, независимое от Киева. А вот Ибн-Русте, Гардизи, Марвази, Худуд аль-Алам и другие арабские авторы описывают ситуацию, когда остров уже подчинялся кагану. Очевидно, данное подчинение обеспечил князь Олег, севший княжить в Киеве. Произошло это после того, как умер князь Дир, и у власти остался его соправитель Аскольд, не имеющий прав на престол. Тогда-то киевляне и призвали князя Олега, который, напротив, имел некие династические права. И не только на Киев - в «Никоновской летописи» сообщается о том, что ильменьские словене, определяясь с кандидатурой будущего князя, обсуждали вопрос о том, к кому бы обратиться - к полянам, хазарам или «дунайцам». Под последними следует считать именно Нижнедунайскую Русь, где правил русско-болгарский князь Ольг-Олгу - Вещий. Вообще данный отрывок из НЛ весьма интересен тем, что демонстрирует наличие некоего династического единства между самыми разными регионами. Северным славянам не были чужды ни правители русов-дунайцев, ни князья поляно-русов, ни предводители неких «хазар». Под последними надо, конечно же, понимать славян, которые жили на территории Хазарии - в огромном множестве. Причём, пользовались там значительным влиянием: «В хазарской столице по закону пять судей; два из них для мусульман; два - для хазар, которые судят в соответствии с Торой; два - для христиан, которые судят в соответствии с Евангелием, и один для славян, русов и других язычников, которые судят согласно языческому обычаю, т. е. по велениям разума» (Ал-Масуди).
Дунайское происхождение князя Олега указывает на всю ту же самую скифо-фракийскую цепочку, о которой речь шла выше. Можно даже сделать предположение о том, что сам Олег вёл свое происхождение от Словена, поэтому он и считался своим как в поляно-сколотских землях, так и в землях ильмерских словен.
Тщательный текстологический анализ, проведённый академиком Борисом Рыбаковым («Язычество Древней Руси». - М., Наука, 1988), позволяет считать данную часть ПВЛ осколком языческого летописания, сохраненным в христианское время. Походы Святослава в Болгарию и его попытка обосноваться в Переяславце Дунайском не были каким-то капризом великого воителя, как это частенько пытаются представить. В ПВЛ Святослав излагает целую геополитическую программу: «Не хочу сидеть в Киеве. Хочу жить в Переяславце на Дунае. Там середина земли моей, туда стекаются все блага: из греческой земли золото, паволоки, вина, различные плоды; из Чехии и Венгрии серебро и кони; из Руси же - меха и воск, мед и рабы».
Комментируя эти слова, исследователь Павел Тулаев замечает: «…Цель великого князя состояла не в очередном устрашающем походе на Царьград, а в создании нового центра силы на Балканах в бассейне нижнего Дуная. Вспоминая о Переяславце на Дунае он, помимо прочего, имел в виду родственные племена славян в Южной Европе и готов был выступить в качестве их вождя… Тут можно говорить даже о своеобразной славянской реконкисте, направленной против аваров, волохов и угров (мадьяр), некогда завоевавших исконные, живописные и плодородные земли славян в долинах Дуная и его притоков. Эта освободительная война позволила Святославу найти стратегических союзников в лице тиверцев и уличей, скифов и болгар, части угров и печенегов». («Русь Дунайская» - http://www.hrono.ru/proekty/slavyane/tula_dunay.php?ysclid=lx9cd4xk8k750385689).
Безусловно, здесь еще и заметно стремление овладеть той землей, которой овладел некогда легендарный Словен, совершивший бросок из Скифии во Фракию. Святослав пробуждал древнейшие скифско-фракийские архетипы, реализуя в то же время продуманную геополитическую программу.
Приложение № 3. Сколько Киев правило на Днепре? - https://a-eliseev.livejournal.com/2245833.html