(no subject)
Читаю комментарий судьи ЕСПЧ от России Анатолия Ковлера к постановлению БП ЕСПЧ по делу Кононова. Ковлер демонстрирует, что БП катастрофически запуталась в вопросе определения статуса коллаборантов из Малых Бат. БП рассматривает два варианта статуса: комбатанты и гражданские лица. Однако в работе Л. Оппенгейма 1944 года, на которую ссылаются в постановлении, говорится следующее:
«Частные лица, которые берут в руки оружие и вступают в вооружённую борьбу с противником, не имеют привилегий участников вооружённых сил, и противник - в соответствии с обычным правилом международного права - имеет право обращаться с такими лицами, как с военными преступниками. Однако ж они перестают быть частными лицами, если они организуются таким образом, что - согласно Гаагской конвенции - это наделяет их статусом участников регулярных вооружённых сил».
Для того, чтобы понять, о чем идет речь при ссылке на Гаагскую конвенцию, обратимся к статье первой этой конвенции:
"Военные законы, права и обязанности применяются не только к армии, но также к ополчению и добровольческим отрядам, если они удовлетворяют всем нижеследующим условиям:
1) имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных;
2) имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак;
3) открыто носят оружие и
4) соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны".
Коллаборационисты из Малых Бат отличительные знаки и оружия не носили (в момент выдачи партизан немцам уж точно), поэтом как комбатанты они рассматриваться не могут, как гражданские - тоже. Это "частные лица, которые берут в руки оружие", по отношению к которым противник имеет право обращаться как к военными преступниками.
Далее у Л. Оппенгейма есть определение военной измены: военная измена может состоять в передаче противнику «информации любого рода», в оказании «любого добровольного содействия военным операциям противника, будь то оказание услуг проводника на местности, предоставление крова и т.п.» «Акты военной измены <…> дают право воюющей стороне считать их - когда они совершаются военнослужащими противника или частными лицами противника в пределах территории воющей стороны - актами незаконного ведения войны и, соответственно, наказуемыми в качестве военных преступлений».
Далее Ковлер напоминает, что Гаагская конвенция 1907 г. не предусматривала индивидуальной угловной ответственности за ее нарушение; ответственным являлось государство, а основной формой наказания - выплата государством компенсации. Исключение в 1945 г. было сделано только для нацистских преступников.
«Частные лица, которые берут в руки оружие и вступают в вооружённую борьбу с противником, не имеют привилегий участников вооружённых сил, и противник - в соответствии с обычным правилом международного права - имеет право обращаться с такими лицами, как с военными преступниками. Однако ж они перестают быть частными лицами, если они организуются таким образом, что - согласно Гаагской конвенции - это наделяет их статусом участников регулярных вооружённых сил».
Для того, чтобы понять, о чем идет речь при ссылке на Гаагскую конвенцию, обратимся к статье первой этой конвенции:
"Военные законы, права и обязанности применяются не только к армии, но также к ополчению и добровольческим отрядам, если они удовлетворяют всем нижеследующим условиям:
1) имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных;
2) имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак;
3) открыто носят оружие и
4) соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны".
Коллаборационисты из Малых Бат отличительные знаки и оружия не носили (в момент выдачи партизан немцам уж точно), поэтом как комбатанты они рассматриваться не могут, как гражданские - тоже. Это "частные лица, которые берут в руки оружие", по отношению к которым противник имеет право обращаться как к военными преступниками.
Далее у Л. Оппенгейма есть определение военной измены: военная измена может состоять в передаче противнику «информации любого рода», в оказании «любого добровольного содействия военным операциям противника, будь то оказание услуг проводника на местности, предоставление крова и т.п.» «Акты военной измены <…> дают право воюющей стороне считать их - когда они совершаются военнослужащими противника или частными лицами противника в пределах территории воющей стороны - актами незаконного ведения войны и, соответственно, наказуемыми в качестве военных преступлений».
Далее Ковлер напоминает, что Гаагская конвенция 1907 г. не предусматривала индивидуальной угловной ответственности за ее нарушение; ответственным являлось государство, а основной формой наказания - выплата государством компенсации. Исключение в 1945 г. было сделано только для нацистских преступников.