Демократизация и травля неугодных
00:19, 24 февраля 2012
Дмитрий Соколов-Митрич: Я боюсь
Все-таки пока мы и вправду живем в несвободной стране. Я, например, чувствую себя очень несвободным. Я много чего не могу сделать и написать. Потому что боюсь. Но вовсе не тех, кто сидит в Кремле. Подробнее…
все новости
В случае с Чулпан Хаматовой мы имели возможность наблюдать пример общественной травли человека, осмелившегося высказать мнение, расходящееся с общепринятым в "либеральной" среде. Накал этот травли сразу - и неприятно - напоминает публичную травлю сталинских времен не только по форме, но и по существу. Мне, конечно, возразят, что при Сталине травля шла "сверху", но это будет верно только частично: как продемонстрировала в своей недавней монографии "Террор и демократия в эпоху Сталина" Венди Голдман, роль общества в разоблачении "врагов народа" немало поспособствовало радикализации и иррационализации сталинского террора 30-х годов. И это не было чем-то специфическим, присущим только сталинскому СССР: вспомним влияние общественных институтов на репрессивные кампании в Российской империи в 1914 - 1917 гг. (об этом великолепно рассказано в монографии Эрика Лора). Теперь вспомним известного американского социолога Майкла Манна, который в своей монографии "Темная сторона демократии" вполне обоснованно связал ряд типов массового насилия с процессами демократизации, формирования модерных наций и национальных государств.
Цепочка "демократизация - публичная травля - поражение в правах - массовое насилие" уже неоднократно наблюдалась в истории. Судя по либеральным планам люстрации и ограничения избирательных прав "неправильного населения", мы имеем шанс опять увидеть ее в действии в нашей стране.
А не хотелось бы.