Памяти Габриэля Гарсиа Маркеса
Есть писатели, которые создают вселенные. Но до одних идти так далеко, сквозь мистический туман, спотыкаясь на кочках, пытаясь дотянуться до сияющих дверей, откуда бьет чистый свет волшебства. Но есть и другие - те, кто берет вас за руку и ведет к порогу. Вы и не заметите, как через три-четыре предложения первой страницы погрузитесь в теплый океан, где царят иные законы. И нет никакого выбора - верить или нет. Есть лишь реальность. Потом, выныривая, мы назовем это магическим реализмом и напишем критические статьи о колубийце и его книге «Сто лет одиночества».
Может ли автор чуда умереть? Вот ты узнаешь, что Маркес умер и ничего не трогает тебя. Ведь книга-то на полке, и там снова и снова настает понедельник, потому что воздух, солнце, небо, стены и бегонии - «все в точности как вчера и позавчера».
Но он умер. Замыслы, идеи, неоконченные предложения, недосказанные слова, наброски героев, кусочки новых миров. Сейчас его тело лежит на столе и родственники готовятся к похоронам. Уже никогда больше ни один герой не выйдет из стен его дома. Ни одного мира больше. Ни одного слова.
«В последние дни природа вела себя довольно странно: розы пахли мятой, тыквенный сосуд ни с того ни с сего упал». И вот пришла смерть. Прощай. Пусть бог будет милосерден к тебе. Ты покидаешь «земной воздух жуков и георгинов», летишь «сквозь солнечный воздух, где на исходе половина пятого», и остаешься «навеки в поднебесье, куда не смогут долететь даже устремленные ввысь птицы памяти».
Может ли автор чуда умереть? Вот ты узнаешь, что Маркес умер и ничего не трогает тебя. Ведь книга-то на полке, и там снова и снова настает понедельник, потому что воздух, солнце, небо, стены и бегонии - «все в точности как вчера и позавчера».
Но он умер. Замыслы, идеи, неоконченные предложения, недосказанные слова, наброски героев, кусочки новых миров. Сейчас его тело лежит на столе и родственники готовятся к похоронам. Уже никогда больше ни один герой не выйдет из стен его дома. Ни одного мира больше. Ни одного слова.
«В последние дни природа вела себя довольно странно: розы пахли мятой, тыквенный сосуд ни с того ни с сего упал». И вот пришла смерть. Прощай. Пусть бог будет милосерден к тебе. Ты покидаешь «земной воздух жуков и георгинов», летишь «сквозь солнечный воздух, где на исходе половина пятого», и остаешься «навеки в поднебесье, куда не смогут долететь даже устремленные ввысь птицы памяти».