Слоумысль: Cut
На днях вновь задумался о фильме "Снято!". Оставалось в нем что-то необъяснимо отталкивающее. И вот, кажется, разобрался, бредя от опционального к очевидному.
С сектантской упертостью главный герой выполняет ряд ритуалов (покричать в громкоговоритель, помедитировать на могиле великого режиссера, устроить вечерний показ), к которым затем добавляется и еще "заставить японских мафиози бить себя за деньги". Понятно, что оплачивающие насилие - это зрители, благодаря издевательствам которых режиссер может в будущем продолжить снимать. Но у Надери этот акт превращается в ритуал боли ради большого киноискусства. Логичным завершением этого ритуала было бы, само собой, ритуальное жертвоприношение. Последний удар - герой испускает дух - искусство продолжается, а его причисляют к большим художникам.
Но вместо этого ритуальный круг рвется, потому что истязаемый собирается снимать сам. То есть его идея кино как " не шлюхи" замыкается на нем самом. Я - Д'артаньян, а все продались, предали нас с Одзу и Ко. В этом есть какое-то пошлейшее обобщение, нарциссизм и жуткое уровневое несоответствие тому, на что режиссер равнялся. В этом смысле фильм почти детский.
С сектантской упертостью главный герой выполняет ряд ритуалов (покричать в громкоговоритель, помедитировать на могиле великого режиссера, устроить вечерний показ), к которым затем добавляется и еще "заставить японских мафиози бить себя за деньги". Понятно, что оплачивающие насилие - это зрители, благодаря издевательствам которых режиссер может в будущем продолжить снимать. Но у Надери этот акт превращается в ритуал боли ради большого киноискусства. Логичным завершением этого ритуала было бы, само собой, ритуальное жертвоприношение. Последний удар - герой испускает дух - искусство продолжается, а его причисляют к большим художникам.
Но вместо этого ритуальный круг рвется, потому что истязаемый собирается снимать сам. То есть его идея кино как " не шлюхи" замыкается на нем самом. Я - Д'артаньян, а все продались, предали нас с Одзу и Ко. В этом есть какое-то пошлейшее обобщение, нарциссизм и жуткое уровневое несоответствие тому, на что режиссер равнялся. В этом смысле фильм почти детский.