Василий Иванович Кузищин. 1/XI 1930 - 28/II 2013
Оригинал взят у mike67 в Василий Иванович Кузищин. 1/XI 1930 - 28/II 2013
Василий Иванович Кузищин. 1/XI 1930 - 28/II 2013.
Легендарный завкафедрой Истории древнего мира МГУ.
В свое время я дневал и ночевал на кафедре (шутили, что есть лешие и домовые, а я - кафедральный), и Кузищин был частью моей жизни. Дату его рождения я помнил со студенческих времен, дату смерти узнал сегодня.
Удивительное дело, Кузищин никогда не рассказывал о себе и вообще не демонстрировал свою индивидуальность. Никто не знал, что он любит, никто не знал его слабых мест и как на него влиять. Не было известно, нравится ли ему что-то или нет, устает ли он на работе. Когда я учился, его считали символом застоя и врагом прогресса. Однако в 60-е и начале 70-х он был звездой и должен был продолжить ту линию в изучении экономики Древнего Рима, которую тогда представляли Сергеенко и Штаерман. Но потом началась административная работа, для которой Кузищин, человек спокойный, покладистый и абсолютно не амбициозный, оказался слишком хорошо приспособлен. Когда меня из-за некоторой недисциплинированности не хотели брать учиться на кафедру, именно Кузищин сказал что-то вроде "а почему бы и не взять". Впоследствии склонный к бюрократизму и чурающийся новшеств Василий Иванович не раз и не два становился объектом моих насмешек, но, имея кучу возможностей испортить мне жизнь, ни разу не сделал этого. Не знаю, считал ли он сам миротворчество своим призванием, но все скандалы в его присутствии угасали едва вспыхнув. Рассказывали, что во время одной из археологических экспедиций в Севастополе в первой половине 80-х годов обнаружилось, что Сергей Д. носит крестик. Окружение Кузищина потребовало решительных мер, но насквозь партийный Василий Иванович только вздохнул и сказал что-то вроде tempora mutantur. Через несколько лет уже при мне Кузищин погасил конфликт, деталей которого я уже не упомню, рассказав быль о том, как Сахарова пытались исключить из Академии наук. В ответ на чью-то пламенную речь о необходимости "отсечь так сказать отмерший член" академик будто бы А.П.Александров заметил, что лично у него член отмер лет двадцать назад и - не отсекать же. Тут, рассказывал Кузищин, все засмеялись и Сахаров остался академиком.
В противовес тогдашней советской науке он писал об эффективности рабского труда, и студенты поговаривали, что он проверяет на них эту теорию в ежегодных археологических экспедициях. Василий Иванович не стремился опровергнуть эти слухи. А изучение римской экономики со смертью марксистской школы так и зачахло. Оказалось, что с других позиций ее никто и не изучал.
Иногда я думаю, что он был счастливым и довольным собой человеком. Но могло ли быть так, если его самодостаточностью больше пользовались другие, чем он сам? Не знаю.
Василий Иванович Кузищин. 1/XI 1930 - 28/II 2013.
Легендарный завкафедрой Истории древнего мира МГУ.
В свое время я дневал и ночевал на кафедре (шутили, что есть лешие и домовые, а я - кафедральный), и Кузищин был частью моей жизни. Дату его рождения я помнил со студенческих времен, дату смерти узнал сегодня.
Удивительное дело, Кузищин никогда не рассказывал о себе и вообще не демонстрировал свою индивидуальность. Никто не знал, что он любит, никто не знал его слабых мест и как на него влиять. Не было известно, нравится ли ему что-то или нет, устает ли он на работе. Когда я учился, его считали символом застоя и врагом прогресса. Однако в 60-е и начале 70-х он был звездой и должен был продолжить ту линию в изучении экономики Древнего Рима, которую тогда представляли Сергеенко и Штаерман. Но потом началась административная работа, для которой Кузищин, человек спокойный, покладистый и абсолютно не амбициозный, оказался слишком хорошо приспособлен. Когда меня из-за некоторой недисциплинированности не хотели брать учиться на кафедру, именно Кузищин сказал что-то вроде "а почему бы и не взять". Впоследствии склонный к бюрократизму и чурающийся новшеств Василий Иванович не раз и не два становился объектом моих насмешек, но, имея кучу возможностей испортить мне жизнь, ни разу не сделал этого. Не знаю, считал ли он сам миротворчество своим призванием, но все скандалы в его присутствии угасали едва вспыхнув. Рассказывали, что во время одной из археологических экспедиций в Севастополе в первой половине 80-х годов обнаружилось, что Сергей Д. носит крестик. Окружение Кузищина потребовало решительных мер, но насквозь партийный Василий Иванович только вздохнул и сказал что-то вроде tempora mutantur. Через несколько лет уже при мне Кузищин погасил конфликт, деталей которого я уже не упомню, рассказав быль о том, как Сахарова пытались исключить из Академии наук. В ответ на чью-то пламенную речь о необходимости "отсечь так сказать отмерший член" академик будто бы А.П.Александров заметил, что лично у него член отмер лет двадцать назад и - не отсекать же. Тут, рассказывал Кузищин, все засмеялись и Сахаров остался академиком.
В противовес тогдашней советской науке он писал об эффективности рабского труда, и студенты поговаривали, что он проверяет на них эту теорию в ежегодных археологических экспедициях. Василий Иванович не стремился опровергнуть эти слухи. А изучение римской экономики со смертью марксистской школы так и зачахло. Оказалось, что с других позиций ее никто и не изучал.
Иногда я думаю, что он был счастливым и довольным собой человеком. Но могло ли быть так, если его самодостаточностью больше пользовались другие, чем он сам? Не знаю.