Рассказ о том как свояки ефрейтора обмывали
К 23 февраля,как раз на праздник присвоили Ивану ефрейтора.Приказом по полку провели.Как положено. Прикрепил он "секелек" в петлицу и смотрит на меня,щурится,как кот после сметаны. "Что смотришь,-говорю ему, - надо отметить,а то дальше не пойдешь и до генерала к концу войны не дослужишься".
Причина серьезная.И не одна.Праздник - это первая. Вторая - Иванов "секелек". Стали думать: где взять ?
Старшина только кулак показал.Пошел,мол,кобыле в трешшину...
Нам,отделению,во второй половине ночи на пост идти.Из артполка два дня назад на санях привезли легкую противотанковую пушчонку - тридцатисемимиллиметровку.Трофейную.В артмастерских ее немного переделали,отремонтировали откатник,сняли колеса,приладили к санным повозкам, и получилась не пушка,а черт-те знает что.
Но расчет у этой трофейной пушчонки был бедовый. Наводчик такой,что раз на спор в немецкий дот прямо в амбразуру снаряд запустил. Они из него потом несколько дней не стреляли,пока не отремонтировали. И вот нас, пехоту,посылали в охранение,позицию их охранять.
Потолкались мы по траншее,нигде ни у кого нет. Все чай пьют. До заступления в караул еще часа четыре времени.Смотрим,наводчик наш идет.Тоже ищет.Увидел Ивановы петлицы и говорит: "О,пехота,с тебя причитается!" Стали думать втроем. И вдруг наводчик говорит: "Выпивка, ребята, есть.И она рядом.Двести метров-хоть залейся. - И кивнул через бруствер.
Куда ж ты,думаю,кума лихая,нас толкаешь ? И говорит: "А я, ребята, тоже с вами пойду.только об этом - никому.И гранат надо побольше взять". Вот что он нам сказал.
Было у нас на нашем участке место такое - овраг,и зарос тот овраг кустарником да ольхами. Не продерешься.Овраг был заминирован.Как положено.И с нашей стороны,и с немецкой.А днем нам уже приказ зачитали: утром 24 февраля наступаем.Правда,наша бригада оставалась на своих рубежах.Прорыв намечался в другом месте.На Юхнов.
Юхнов хотели взять.А наша бригада должна была делать вид,что наступает. Называлось это сковывать противника по всему фронту активными действиями.
Чтобы немцы не сняли с нашего участка резервы и не перебросили их туда,где наши решили прорвать фронт.
И вот собрались мы и полезли в тот овраг. Недалеко наш пулеметный расчет. Слышим разговаривают: "Да это наши саперы полезли разграждение делать". Ладно,сошло.
А то мы могли бы и шум поднять.Мало ли кто на нейтральную полосу полез ?. Может к немцам сдаваться подались...
Свои мины мы стороной обползаем,знали как наши саперы их ставили. А вот немецкие..
Ползли по тому оврагу и тряслись от страха.Я наводчику: "Может,назад вернемся ?" Тот:"Ты что,тут теперь совсем рядом!".И слушать не хочет.Иван,гляжу,тоже молчит.
Всем выпить хочется.
Подползли.Уже слышим,немцы бормочат,тоже небось табачок делят.Выползли мы в соснячок и стали место выбирать. А у них перед деревней насыпан снежный вал.
Когда ракета вверх пошла,заметили мы,что они за тем валом копошатся.Лезь туда бесполезно:захватят самих.Недалеко тропинка протоптана.Провод на сосенках висит.
Потрогали мы его,резать не стали.Связисты с выпивкой "по нитке" не ходят.
Куда бы могла вести эта "нитка" ? И тут Иван вспомнил,что,когда мы несколько дней назад наступали,справа фланкирующим огнем нас все время прижимал к земле пулемет.Откуда он бил,мы тогда не поняли.Наблюдатели наши тоже ничего толком не разглядели.
Пошли мы по той тропинке.А наводчик - надо ж,какой находчивый малый попался! - нет чтобы тихо идти,но нарочно идет и по немецки бормочет.Видать, в школе хорошо учился,кое-что по-ихнему знал.Эх думаю погубишь ты нас ухарь ростовский.Из Ростова родом был. Одесса-мама,Ростов-папа...Слышим,впереди снег-хруп-хруп..
Стоит на стежке немец.Винтовка на руке.Штык так и поблескивает.Что то спросил.Наш ростовский ему: "Я,Я.." И - сов ему штык в горло.Ловко так.Штык-нож от СВТ у него в валенке за голенищем был спрятан."Я, - говорит, - ребята,до войны два года отсидел за фулюганство,мне,мол,все нипочем,и человека зарезать все равно что муху на стекле задавить.."
Ну и ну,думаю,связались с уголовником,такой мародер нас живыми назад не приведет.И тут мне наша холодная траншея такой родной представилась,что так бы туда и побежал.Вытер он руки в снегу,штак почистил и толкнул меня:мол,обыщи.А у меня руки ходуном ходят,внутри все холодцом взялось,колышется.Ничего с собой поделать не могу,руки не слушаются.Иван нагнулся,перевернул немца,снял с него ремни,в карманах пошарпал.Все,что было,в "сидор" сложил.Немца снегом присыпали.
А дальше у нас все хорошо пошло.Вошли мы в ихнюю землянку. Храпят!Дух мужицкий стоит.В углу печка из вырезанной бочки.Натоплена жарко,еще рдеет.
Наш ростовский так и пошел по порядку.Пошлепает по губам,и,только о глаза продерет, - штыком чуть повыше ключицы..А мы кинулись ранцы собирать.Сделали дело,назад пошли.Одного немца живого ведем.Немец пулемет волокет. Ленту вытащили,выбросили.
Когда пришли назад,ростовский посмотрел на немца и говорит: "Вот зачем мы его притащили ? Во первых,сейчас не выпьешь,надо пленного к комбату вести.Или вашему ротному сдать ? Во-вторых,за самовольное оставление расположения..".
Решили так: отметить Ивановы "секеля",заодно удачную разведку,а потом уже идти сдавать немца.Да и самим сдаваться!Сели мы в землянке,зажгли коптилку,и пошел у нас пир горой.Немцу тоже налили.Он выпил,повеселел.А что ему ? Отвоевался.Одежка на нем так себе - шинель,а под ней,под мундиром,кофта бабья,правда,шерстяная,добротная.
Пленного утром привели к ротному.Немец пьянее нас оказался.ротный обнюхал нас и все сразу понял.
"Так,- говорит, - за мародерство и нарушение приказа о военной тайне надо бы вас под суд военного трибунала. Но учитывая наличие пленного,при всех документах и с трофеем в виде исправного пулемета,трибунал отменяю и объявляю благодарность.Скажете,что я вас в разведку посылал. Понятно ?"
Что тут непонятного ? Шнапс выпит. Ивановы "секеля" мы в кружках помочили. Так что на все остальное можно наплевать.Трибунал нам ротный отменил. Ростовский на батарею ушел.Один ранец с собой забрал,ребят угостить,товарищей своих из расчета.
Причина серьезная.И не одна.Праздник - это первая. Вторая - Иванов "секелек". Стали думать: где взять ?
Старшина только кулак показал.Пошел,мол,кобыле в трешшину...
Нам,отделению,во второй половине ночи на пост идти.Из артполка два дня назад на санях привезли легкую противотанковую пушчонку - тридцатисемимиллиметровку.Трофейную.В артмастерских ее немного переделали,отремонтировали откатник,сняли колеса,приладили к санным повозкам, и получилась не пушка,а черт-те знает что.
Но расчет у этой трофейной пушчонки был бедовый. Наводчик такой,что раз на спор в немецкий дот прямо в амбразуру снаряд запустил. Они из него потом несколько дней не стреляли,пока не отремонтировали. И вот нас, пехоту,посылали в охранение,позицию их охранять.
Потолкались мы по траншее,нигде ни у кого нет. Все чай пьют. До заступления в караул еще часа четыре времени.Смотрим,наводчик наш идет.Тоже ищет.Увидел Ивановы петлицы и говорит: "О,пехота,с тебя причитается!" Стали думать втроем. И вдруг наводчик говорит: "Выпивка, ребята, есть.И она рядом.Двести метров-хоть залейся. - И кивнул через бруствер.
Куда ж ты,думаю,кума лихая,нас толкаешь ? И говорит: "А я, ребята, тоже с вами пойду.только об этом - никому.И гранат надо побольше взять". Вот что он нам сказал.
Было у нас на нашем участке место такое - овраг,и зарос тот овраг кустарником да ольхами. Не продерешься.Овраг был заминирован.Как положено.И с нашей стороны,и с немецкой.А днем нам уже приказ зачитали: утром 24 февраля наступаем.Правда,наша бригада оставалась на своих рубежах.Прорыв намечался в другом месте.На Юхнов.
Юхнов хотели взять.А наша бригада должна была делать вид,что наступает. Называлось это сковывать противника по всему фронту активными действиями.
Чтобы немцы не сняли с нашего участка резервы и не перебросили их туда,где наши решили прорвать фронт.
И вот собрались мы и полезли в тот овраг. Недалеко наш пулеметный расчет. Слышим разговаривают: "Да это наши саперы полезли разграждение делать". Ладно,сошло.
А то мы могли бы и шум поднять.Мало ли кто на нейтральную полосу полез ?. Может к немцам сдаваться подались...
Свои мины мы стороной обползаем,знали как наши саперы их ставили. А вот немецкие..
Ползли по тому оврагу и тряслись от страха.Я наводчику: "Может,назад вернемся ?" Тот:"Ты что,тут теперь совсем рядом!".И слушать не хочет.Иван,гляжу,тоже молчит.
Всем выпить хочется.
Подползли.Уже слышим,немцы бормочат,тоже небось табачок делят.Выползли мы в соснячок и стали место выбирать. А у них перед деревней насыпан снежный вал.
Когда ракета вверх пошла,заметили мы,что они за тем валом копошатся.Лезь туда бесполезно:захватят самих.Недалеко тропинка протоптана.Провод на сосенках висит.
Потрогали мы его,резать не стали.Связисты с выпивкой "по нитке" не ходят.
Куда бы могла вести эта "нитка" ? И тут Иван вспомнил,что,когда мы несколько дней назад наступали,справа фланкирующим огнем нас все время прижимал к земле пулемет.Откуда он бил,мы тогда не поняли.Наблюдатели наши тоже ничего толком не разглядели.
Пошли мы по той тропинке.А наводчик - надо ж,какой находчивый малый попался! - нет чтобы тихо идти,но нарочно идет и по немецки бормочет.Видать, в школе хорошо учился,кое-что по-ихнему знал.Эх думаю погубишь ты нас ухарь ростовский.Из Ростова родом был. Одесса-мама,Ростов-папа...Слышим,впереди снег-хруп-хруп..
Стоит на стежке немец.Винтовка на руке.Штык так и поблескивает.Что то спросил.Наш ростовский ему: "Я,Я.." И - сов ему штык в горло.Ловко так.Штык-нож от СВТ у него в валенке за голенищем был спрятан."Я, - говорит, - ребята,до войны два года отсидел за фулюганство,мне,мол,все нипочем,и человека зарезать все равно что муху на стекле задавить.."
Ну и ну,думаю,связались с уголовником,такой мародер нас живыми назад не приведет.И тут мне наша холодная траншея такой родной представилась,что так бы туда и побежал.Вытер он руки в снегу,штак почистил и толкнул меня:мол,обыщи.А у меня руки ходуном ходят,внутри все холодцом взялось,колышется.Ничего с собой поделать не могу,руки не слушаются.Иван нагнулся,перевернул немца,снял с него ремни,в карманах пошарпал.Все,что было,в "сидор" сложил.Немца снегом присыпали.
А дальше у нас все хорошо пошло.Вошли мы в ихнюю землянку. Храпят!Дух мужицкий стоит.В углу печка из вырезанной бочки.Натоплена жарко,еще рдеет.
Наш ростовский так и пошел по порядку.Пошлепает по губам,и,только о глаза продерет, - штыком чуть повыше ключицы..А мы кинулись ранцы собирать.Сделали дело,назад пошли.Одного немца живого ведем.Немец пулемет волокет. Ленту вытащили,выбросили.
Когда пришли назад,ростовский посмотрел на немца и говорит: "Вот зачем мы его притащили ? Во первых,сейчас не выпьешь,надо пленного к комбату вести.Или вашему ротному сдать ? Во-вторых,за самовольное оставление расположения..".
Решили так: отметить Ивановы "секеля",заодно удачную разведку,а потом уже идти сдавать немца.Да и самим сдаваться!Сели мы в землянке,зажгли коптилку,и пошел у нас пир горой.Немцу тоже налили.Он выпил,повеселел.А что ему ? Отвоевался.Одежка на нем так себе - шинель,а под ней,под мундиром,кофта бабья,правда,шерстяная,добротная.
Пленного утром привели к ротному.Немец пьянее нас оказался.ротный обнюхал нас и все сразу понял.
"Так,- говорит, - за мародерство и нарушение приказа о военной тайне надо бы вас под суд военного трибунала. Но учитывая наличие пленного,при всех документах и с трофеем в виде исправного пулемета,трибунал отменяю и объявляю благодарность.Скажете,что я вас в разведку посылал. Понятно ?"
Что тут непонятного ? Шнапс выпит. Ивановы "секеля" мы в кружках помочили. Так что на все остальное можно наплевать.Трибунал нам ротный отменил. Ростовский на батарею ушел.Один ранец с собой забрал,ребят угостить,товарищей своих из расчета.