Подвиг танкистов
Я думаю, вот именно из за таких случаев у Гальдера шевелились волосы по всему телу когда он делал заметку в своем дневничке о обреченном упорстве русских.
Механик водитель,старший сержант Соколов Алексей Иванович родился в деревне Петровка ныне Алексеевского района Оренбургской области в семье крестьянина. Русский. Рано лишившись матери, с семи лет пас скот. Окончил 6 классов неполной средней школы. После смерти отца переехал к сестре в Куйбышев, работал учеником токаря.
В 1936 году переехал к брату в Сталинград. До призыва на военную службу работал токарем на заводе "Баррикады". В 1938 году был призван в Красную Армию.
Участвовал в советско-финляндской войне 1939-40 годов. После демобилизации работал на заводе. С началом Великой Отечественной войны вновь призван в армию. Боевой крещение получил под Тулой, защищал Сталинград. Был трижды ранен.
А далее читаем под катом
Писарь немного сократил историю,дело было так:
Во время наступления один наш танк с десантом из 328-го танкового батальона 118-й танковой бригады 3-й ударной армии 2-го Прибалтийского
фронта вырвался вперед и перед вражескими окопами застрял в заснеженном болоте. Вырвать машину из трясины экипажу не удалось. Командир танка
лейтенант Ткаченко(более точно личность мной не установлена) был тяжело ранен и послал заряжающего Кавлюгина Александра Михайловича(7.12.1943 награжден ЗБЗ) к своим, чтобы тот доложил обстановку(до своих он дошел,но в тот же день уже в составе другого экипажа был убит).
Десантники-пехотинцы вынесли танкиста-командира в безопасное место, в машине остались механик-водитель сержант Безукладников Михаил Николаевич(7.12.1943 был награжден орденом Славы 3й ст.,16.12.1943 представлен к ордену Отечественной войны II ст., получил его уже посмертно) и стрелок-радист танка сержант Чернышенко(7.12.1943 был награжден орденом КЗ).
Когда фашисты атаковали «тридцатьчетверку», танкисты отбили вражескую атаку. Но в этой схватке погиб механик-водитель. Остался в танке один радист.
Враг усилил свою оборону на этом участке, пробиться к танку стало невозможно. Вытащить танк трясины вызвался механик-водитель старший
сержант Алексей Соколов. Ночью Соколову удалось добраться до «тридцатьчетверки», но в пути он был ранен. Виктор Чернышенко, двое суток не смыкавший глаз, с радостью встретил однополчанина, перевязал товарища. Но и Соколову не удалось вытащить машину из трясины.
Чернышенко больше года провел в госпиталях в глубоком тылу, ему были ампутированы обе ноги. В июле 1945 года был демобилизован. Дожил до 1997 года.
Из воспоминаний Виктора Семеновича:
"Скажу откровенно: эти бои в осаде слились в моей памяти в один бесконечный бой. Я не могу даже отличить один день от другого. Фашисты пытались подойти к нам с разных сторон, группами и в одиночку, в разное время суток. Нам приходилось все время быть начеку. Спали урывками, поочередно. Мучил голод, металл жег руки. Лишь работая у орудия и пулемета, немного согревались. Но еще тяжелее был голод. Как ни растягивали мы жалкие запасы продовольствия, его хватило лишь на несколько суток. Мы оба сильно ослабели, особенно Соколов, получивший серьезное ранение...
Какой это был удивительный человек! От тяжелой раны он сильно страдал, но я ни разу не слышал ни слова жалобы. Наоборот, Соколов старался показать, что чувствует себя хорошо, всячески ободрял меня.
Вряд ли бы я выдержал, если бы не он..."
Механик водитель,старший сержант Соколов Алексей Иванович родился в деревне Петровка ныне Алексеевского района Оренбургской области в семье крестьянина. Русский. Рано лишившись матери, с семи лет пас скот. Окончил 6 классов неполной средней школы. После смерти отца переехал к сестре в Куйбышев, работал учеником токаря.
В 1936 году переехал к брату в Сталинград. До призыва на военную службу работал токарем на заводе "Баррикады". В 1938 году был призван в Красную Армию.
Участвовал в советско-финляндской войне 1939-40 годов. После демобилизации работал на заводе. С началом Великой Отечественной войны вновь призван в армию. Боевой крещение получил под Тулой, защищал Сталинград. Был трижды ранен.
А далее читаем под катом
Писарь немного сократил историю,дело было так:
Во время наступления один наш танк с десантом из 328-го танкового батальона 118-й танковой бригады 3-й ударной армии 2-го Прибалтийского
фронта вырвался вперед и перед вражескими окопами застрял в заснеженном болоте. Вырвать машину из трясины экипажу не удалось. Командир танка
лейтенант Ткаченко(более точно личность мной не установлена) был тяжело ранен и послал заряжающего Кавлюгина Александра Михайловича(7.12.1943 награжден ЗБЗ) к своим, чтобы тот доложил обстановку(до своих он дошел,но в тот же день уже в составе другого экипажа был убит).
Десантники-пехотинцы вынесли танкиста-командира в безопасное место, в машине остались механик-водитель сержант Безукладников Михаил Николаевич(7.12.1943 был награжден орденом Славы 3й ст.,16.12.1943 представлен к ордену Отечественной войны II ст., получил его уже посмертно) и стрелок-радист танка сержант Чернышенко(7.12.1943 был награжден орденом КЗ).
Когда фашисты атаковали «тридцатьчетверку», танкисты отбили вражескую атаку. Но в этой схватке погиб механик-водитель. Остался в танке один радист.
Враг усилил свою оборону на этом участке, пробиться к танку стало невозможно. Вытащить танк трясины вызвался механик-водитель старший
сержант Алексей Соколов. Ночью Соколову удалось добраться до «тридцатьчетверки», но в пути он был ранен. Виктор Чернышенко, двое суток не смыкавший глаз, с радостью встретил однополчанина, перевязал товарища. Но и Соколову не удалось вытащить машину из трясины.
Чернышенко больше года провел в госпиталях в глубоком тылу, ему были ампутированы обе ноги. В июле 1945 года был демобилизован. Дожил до 1997 года.
Из воспоминаний Виктора Семеновича:
"Скажу откровенно: эти бои в осаде слились в моей памяти в один бесконечный бой. Я не могу даже отличить один день от другого. Фашисты пытались подойти к нам с разных сторон, группами и в одиночку, в разное время суток. Нам приходилось все время быть начеку. Спали урывками, поочередно. Мучил голод, металл жег руки. Лишь работая у орудия и пулемета, немного согревались. Но еще тяжелее был голод. Как ни растягивали мы жалкие запасы продовольствия, его хватило лишь на несколько суток. Мы оба сильно ослабели, особенно Соколов, получивший серьезное ранение...
Какой это был удивительный человек! От тяжелой раны он сильно страдал, но я ни разу не слышал ни слова жалобы. Наоборот, Соколов старался показать, что чувствует себя хорошо, всячески ободрял меня.
Вряд ли бы я выдержал, если бы не он..."