кто про что, а я опять про шашки
Наконец, нам предложили дать концерт на эстраде в парке культуры Ферганы в фонд обороны. Мы серьезно готовились. К нам пришел репертком, прослушал нашу программу и остался доволен. Забраковали один номер - "Сын артиллериста" Симонова. Чтица картавила, а в стихе было много звуков "р".
И вот наш концерт в фонд обороны. Мобилизованы все ресурсы одежды и обуви. Ведь в вязаных тапочках на сцену не выйдешь. Что могли, позанимали друг у друга, и в общем были прилично одеты. Концерт открывал монгольский хор. Они блестяще исполнили весь свой репертуар. Потом пошли наши студенты. Успех был большой. Зяма Левин (арабист) - наш мастер художественного слова- читал песни Беранже. Вера Бычкова исполнила под вальс Петренко акробатический этюд. Тагира Курбанова танцевала узбекский танец (она до института занималась в балетной студии Тамары Ханум в Ташкенте). Я с Лилей Коленко исполняла Санта Лючию и Кукарачу. Танцевала Зоя Багирбекова, танец "чечетку" (нынче "степ") исполняли Альфред Аврущенко и Леня Теплинский. Пел и замечательный Леня Гингольд. Высокий, очень рыжий парень (у него не было руки). Он пел украинские песни. До института он танцевал в театре оперы и балета в Одессе (если я не ошибаюсь). Впоследствие он работал в институте международных отношений. Заведовал кафедрой китайского языка. и в кабинете института якобы до сих пор висит его портрет.
На этом я заканчиваю нашу ферганскую эпопею. Нам предоставили эшелон для реэвакуации в Москву. На собрании по поводу выезда директору задали вопрос: "сколько вагонов выделено под урожай с нашего подсобного хозяйства?" (хохот в зале. естественно, никакого урожая у нас и не было. )
До Ферганы железной дороги не было. Было 2 станции - Скобелево первое и Скобелево второе. Через них поезд попадал на станцию Маргилан и ехал в Москву. Об этом тоже была у нас песня на мелодию старой песни "через тумбу тумбу раз, через тумбу тумбу два"
Там, где светит звезда
где шумят поезда
народ собирается
то студенты
по дороге в Москву направляются.
Через Скобелево раз, через Скобелево два
к эшелону на Москву пробираются.
А Сушко паразит (зам.дир по АХЧ)
на студентов глядит
и ехидно в усы ухмыляется.
он ведь дома живет!
он и ест, он и пьет
и еще кое-чем занимается!
Из Ферганы мы выехали в октябре, в день первого салюта за Харьков. В пути мы были долго. В вагоне ресторане кончились продукты. Директор ресторана пришел к нам в вагон и спросил: "девчата, кто умеет делать лапшу из муки и соли?" я вызвалась сразу, и несколько девчат пошли в вагон ресторан. Под неаполитанские и другие песни мы целый день катали и резали лапшу. Потом ей питались до самой Москвы. Приехали в Москву (дату не помню). Но в этот день был снова салют за Харьков. Пока мы ехали, немцы снова захватили Харьков, а потом наши снова отбили его.
По дороге в районе Аральского моря мы купили соль. Ее продавали ведрами и банками. Это была грязная крупная соль. Но соль была в дефиците, война! На ведро денег не хватало, а банками мы купили. У некоторых было и стиральное мыло. За кусок мыла в Пензе я выменяла вязаную шерстяную кофту. И была еще у нас песня - помню отрывочно:
И так мы в дороге живем не скучаем
На соль и на мыло продукты меняем...
В Москве нас поселили в здании комуниверситета трудящихся Востока. Это в Стремянном переулке, почти напротив Плехановского института. Основных жилых помещений было 2. Зал наверху и зал внизу. Наверху зал был теплый, стояло впритык 47 коек. Посредине стоял шифоньер. Когда давали хлеб (по карточкам) мы брали часть белым, часть черным. Кроме того, каждому раз в месяц выдавали талон на водку. Белый хлеб и талон на водку мы несли на базар, на вырученные деньги покупали картошку и что-нибудь еще.
И вот наш концерт в фонд обороны. Мобилизованы все ресурсы одежды и обуви. Ведь в вязаных тапочках на сцену не выйдешь. Что могли, позанимали друг у друга, и в общем были прилично одеты. Концерт открывал монгольский хор. Они блестяще исполнили весь свой репертуар. Потом пошли наши студенты. Успех был большой. Зяма Левин (арабист) - наш мастер художественного слова- читал песни Беранже. Вера Бычкова исполнила под вальс Петренко акробатический этюд. Тагира Курбанова танцевала узбекский танец (она до института занималась в балетной студии Тамары Ханум в Ташкенте). Я с Лилей Коленко исполняла Санта Лючию и Кукарачу. Танцевала Зоя Багирбекова, танец "чечетку" (нынче "степ") исполняли Альфред Аврущенко и Леня Теплинский. Пел и замечательный Леня Гингольд. Высокий, очень рыжий парень (у него не было руки). Он пел украинские песни. До института он танцевал в театре оперы и балета в Одессе (если я не ошибаюсь). Впоследствие он работал в институте международных отношений. Заведовал кафедрой китайского языка. и в кабинете института якобы до сих пор висит его портрет.
На этом я заканчиваю нашу ферганскую эпопею. Нам предоставили эшелон для реэвакуации в Москву. На собрании по поводу выезда директору задали вопрос: "сколько вагонов выделено под урожай с нашего подсобного хозяйства?" (хохот в зале. естественно, никакого урожая у нас и не было. )
До Ферганы железной дороги не было. Было 2 станции - Скобелево первое и Скобелево второе. Через них поезд попадал на станцию Маргилан и ехал в Москву. Об этом тоже была у нас песня на мелодию старой песни "через тумбу тумбу раз, через тумбу тумбу два"
Там, где светит звезда
где шумят поезда
народ собирается
то студенты
по дороге в Москву направляются.
Через Скобелево раз, через Скобелево два
к эшелону на Москву пробираются.
А Сушко паразит (зам.дир по АХЧ)
на студентов глядит
и ехидно в усы ухмыляется.
он ведь дома живет!
он и ест, он и пьет
и еще кое-чем занимается!
Из Ферганы мы выехали в октябре, в день первого салюта за Харьков. В пути мы были долго. В вагоне ресторане кончились продукты. Директор ресторана пришел к нам в вагон и спросил: "девчата, кто умеет делать лапшу из муки и соли?" я вызвалась сразу, и несколько девчат пошли в вагон ресторан. Под неаполитанские и другие песни мы целый день катали и резали лапшу. Потом ей питались до самой Москвы. Приехали в Москву (дату не помню). Но в этот день был снова салют за Харьков. Пока мы ехали, немцы снова захватили Харьков, а потом наши снова отбили его.
По дороге в районе Аральского моря мы купили соль. Ее продавали ведрами и банками. Это была грязная крупная соль. Но соль была в дефиците, война! На ведро денег не хватало, а банками мы купили. У некоторых было и стиральное мыло. За кусок мыла в Пензе я выменяла вязаную шерстяную кофту. И была еще у нас песня - помню отрывочно:
И так мы в дороге живем не скучаем
На соль и на мыло продукты меняем...
В Москве нас поселили в здании комуниверситета трудящихся Востока. Это в Стремянном переулке, почти напротив Плехановского института. Основных жилых помещений было 2. Зал наверху и зал внизу. Наверху зал был теплый, стояло впритык 47 коек. Посредине стоял шифоньер. Когда давали хлеб (по карточкам) мы брали часть белым, часть черным. Кроме того, каждому раз в месяц выдавали талон на водку. Белый хлеб и талон на водку мы несли на базар, на вырученные деньги покупали картошку и что-нибудь еще.