Мое железнодорожное детство
Летом, гостя у своих бабушек, я постоянно видела из окна железную дорогу. Сызрань - огромный транспортный узел, и из окна маминых родителей я смотрела на мост через Волгу, по которому грохотали поезда, а из окна папиных - шикарный вид на станцию "Сызрань-город", недалеко от которой производилась сортировка вагонов. Раскаленными летними днями я брала дедушкин большой бинокль и читала таблички на пассажирских поездах. Почти все они ехали на юг, к морю. А по ночам, которые там наступают резко и наглухо укрывают город темнотой, прожекторы сияли ярким светом и в открытые окна слышны были переговоры диспетчеров.
В Сызрани поезда везде. Обедаешь на кухне, идешь по улице, гуляешь с друзьями во дворе - и в просветы домов видишь бесконечные грузовые составы и дымящие тепловозы. Но тогда мне больше нравилось смотреть на зеленые пасажирские вагоны и думать, какие люди там едут и что они делают.
А еще Сызрань - это бесконечная Волга. Как же я любила в детстве гулять на пристани, перед этим постояв на переезде, глядя с затаенным страхом на огромный шлагбаум и совсем рядом проносящиеся поезда. Трафик в Сызрани отличный, и на переезде приходилось ждать часто.
Возле пристани стоит множество кранов и баржи постоянно возят грузы. Я любила подолгу смотреть на воду и вдыхать ее запах, опираясь на нагретое солнцем бетонное ограждение, в которое были закатаны такие же камешки, которые лежали под ногами, и которые я любила собирать.
К этому месту, разумеется, шла жд-ветка, хотя я тогда и не понимала, что это было. Мы часто играли возле нее, будучи уверенными, что поезда там не ходят. Хотя небольшой переезд возле нее мигал красными линзами постоянно. Но однажды ржавые скрипучие ворота медленно отворились и оттуда величественно выплыл поезд. Я не помню, каким он был, но помню это священное чувство трепета, оттого, что случилось что-то невероятное по моим детским меркам.
Поездки в Сызрань я ждала целый год. Весной, где-то услышав гудки поездов, я сразу же вспоминала этот маленький город и мечтала, чтоб лето поскорее наступило. А летом я считала дни до того вечера, когда мы нашей большой семьей загружались в уютное купе, и можно было бесконечно смотреть в окно и гулять по коридору, знакомясь с детьми и садясь на откидные стульчики.
В поезде все было полно своими маленькими ритуалами и особенностями, которые меня будоражили. И холодная курица, и открытое окно в коридоре, в которое можно ненадолго высунуть голову, пока тебе ее не оторвали родители, и ночные незнакомые станции, и старый кассетный плеер, на который я записывала какие-то песни с радио. А прибывал поезд в три ночи. Странное время, после которого еще долго не спалось в уютной бабушкиной квартире.
Все это я впитала бессознательно, и, по всей видимости, это дало свои всходы позже, когда я в 17 лет совершенно неожиданно для себя и родителей с головой ушла в увлечение метрополитеном, а потом и железной дорогой. И эта необычная любовь помогла мне найти похожих людей, с которыми можно бесконечно всматриваться в стальные нити рельсов: ведь они ведут в сказочную страну из детства, огражденную огнями светофоров. И мы идём по ней дальше, дальше, и верим, что дорога никогда не кончится...
В Сызрани поезда везде. Обедаешь на кухне, идешь по улице, гуляешь с друзьями во дворе - и в просветы домов видишь бесконечные грузовые составы и дымящие тепловозы. Но тогда мне больше нравилось смотреть на зеленые пасажирские вагоны и думать, какие люди там едут и что они делают.
А еще Сызрань - это бесконечная Волга. Как же я любила в детстве гулять на пристани, перед этим постояв на переезде, глядя с затаенным страхом на огромный шлагбаум и совсем рядом проносящиеся поезда. Трафик в Сызрани отличный, и на переезде приходилось ждать часто.
Возле пристани стоит множество кранов и баржи постоянно возят грузы. Я любила подолгу смотреть на воду и вдыхать ее запах, опираясь на нагретое солнцем бетонное ограждение, в которое были закатаны такие же камешки, которые лежали под ногами, и которые я любила собирать.
К этому месту, разумеется, шла жд-ветка, хотя я тогда и не понимала, что это было. Мы часто играли возле нее, будучи уверенными, что поезда там не ходят. Хотя небольшой переезд возле нее мигал красными линзами постоянно. Но однажды ржавые скрипучие ворота медленно отворились и оттуда величественно выплыл поезд. Я не помню, каким он был, но помню это священное чувство трепета, оттого, что случилось что-то невероятное по моим детским меркам.
Поездки в Сызрань я ждала целый год. Весной, где-то услышав гудки поездов, я сразу же вспоминала этот маленький город и мечтала, чтоб лето поскорее наступило. А летом я считала дни до того вечера, когда мы нашей большой семьей загружались в уютное купе, и можно было бесконечно смотреть в окно и гулять по коридору, знакомясь с детьми и садясь на откидные стульчики.
В поезде все было полно своими маленькими ритуалами и особенностями, которые меня будоражили. И холодная курица, и открытое окно в коридоре, в которое можно ненадолго высунуть голову, пока тебе ее не оторвали родители, и ночные незнакомые станции, и старый кассетный плеер, на который я записывала какие-то песни с радио. А прибывал поезд в три ночи. Странное время, после которого еще долго не спалось в уютной бабушкиной квартире.
Все это я впитала бессознательно, и, по всей видимости, это дало свои всходы позже, когда я в 17 лет совершенно неожиданно для себя и родителей с головой ушла в увлечение метрополитеном, а потом и железной дорогой. И эта необычная любовь помогла мне найти похожих людей, с которыми можно бесконечно всматриваться в стальные нити рельсов: ведь они ведут в сказочную страну из детства, огражденную огнями светофоров. И мы идём по ней дальше, дальше, и верим, что дорога никогда не кончится...