Истории ветеранов Второй мировой. Пост обновляется.
Истории ветеранов Второй мировой. Пост обновляется.
…Начался сыпной тиф и немцы всех пленных погнали на санобработку, на дезинфекцию, где лагерные парикмахеры сбривали все волосы с тела, а потом санитары квачом с дезраствором проводили по паху и подмышкам. Нас заставили раздеться догола и тут один из парикмахеров, заметив, что я обрезанный, громко крикнул: «Ты же жид!».
Уже через десять минут туда пришел комендант лагеря, достал пистолет, и, тыча мне стволом в спину, повел меня в деревянный барак, на проверку к доктору, чтобы достоверно определить, еврей я или нет. Я подумал, что теперь все равно помирать, развернулся к немцу лицом и сказал: «Их бин юде» («Я еврей»). И тогда комендант набросился на меня и избил до полусмерти, выбил передние зубы, сломал нос, а когда я упал от ударов, он продолжал меня пинать ногами, пока я не потерял сознание… Потом появился пожилой охранник с автоматом и приказал мне: «Ком! Форвертс!». Он повел меня за «колючку» в сторону лагерного кладбища, на расстрел. Мы медленно шли и я стал говорить ему, что мне всего девятнадцать лет, что я еще совсем молодой и хочу жить, что у меня родители-инвалиды, и мне нельзя так безвестно погибнуть. Говорил что-то еще и еще, конечно, ни на что не надеясь, ведь чудес на свете не бывает, и было ясно, что через какие-нибудь пятьдесят шагов закончится моя жизнь. Этот немец немного понимал по-русски, так как в Первую Мировую Войну он был у нас в плену в Сибири. Я обернулся и увидел, что у немца по лицу текут слезы, но он смахнул их рукой и сказал мне по-немецки: «Мне тебя жаль, но приказ есть приказ»… Мы уже прошли лагерное кладбище, а немец все тянул с выстрелом. Неподалеку была железнодорожная станция и в ожидании погрузки в эшелон на снегу сидели сотни военнопленных, и тут у меня мелькнула мысль, вот бы затеряться среди них, чтобы никто не нашел. И тогда я обернулся к охраннику и сказал ему это напрямую: «Дай мне спрятаться среди них». Немец остановился, потом ответил: «Стой здесь и жди меня». Он подошел к четырем немцам-конвоирам, стоявшим отдельно кучкой, о чем-то с ними поговорил, потом вернулся ко мне и сказал: «Я с ними договорился. Тебя возьмут в этот эшелон. Только шинель свою выбрось прямо здесь», …а потом добавил: «Меня зовут Фриц Хайденфельдер. Запомнил? Фриц Хайденфельдер» и, я, сам не веря, что все это происходит со мной наяву, сказал немцу -«Спасибо! Всю жизнь тебя буду помнить! Всю жизнь!». Я, действительно, каждый день вспоминаю его с огромной благодарностью, за то, что рискуя собой, он подарил мне жизнь… Я сбросил шинель с нарисованными шестиконечными звездами и остался в одном ватнике, он подвел меня к группе пленных и посадил меня среди них на снег. Хайденфельдер пошел в сторону нашего лагеря, потом остановился, дал выстрел в воздух и снова двинулся к лагерю…
…Солдаты научились спать стоя во время передвижения на марше. Кто-то хватался за мой ремень сзади меня, я - за ремень идущего впереди, и потихоньку спал. Если кто-то оступился и падал, то я это слышал уже. Так что все это дело было у нас хорошо организовано. Конечно, после того, как пробыл несколько суток «в обороне», засыпал поневоле. Но спали мы, разумеется, не только во время передвижениях на марше. Как это дело организовывалось? Предположим, сменился я с блиндажа во время стояния «в обороне». После этого возникала потребность поспать. Но зимой никаких построек поблизости не было. Поэтому я делал следующее - отрывал яму в снегу и расстилал палатку, где ложился спать. Сразу после этого меня для того, чтобы было потеплее, зарывали в снегу. И я спал. Место, правда, нужно было чем-то отмечать, чтобы тебя потом смогли откопать. И еще делали небольшую дырку для воздуха…
rss2lj