Энрике Вилла-Матас - 'Бартлби и компания'
Книга несколько необычная. Некий несостоявшийся писатель спустя много лет после не особо удачной публикации своего романа начинает составлять записки о писателях направления Нет. Это направление составляют писатели, которые по каким-то причинам в одночасье перестали писать. И даже более того, это могут быть писатели, которые вовсе даже и не написали ни строчки. Собственно Бартлби - это имя главного персонажа повести Мелвилла 'Писец Бартлби'. А в записях героя романа это имя становится нарицательным для всего направления Нет.
Вообще стиль романа, сама личность персонажа постоянно отсылают к Борхесу - и к его рассказам, и к нему самому как реально существовавшему человеку со своими особенностями и странностями. Аскет-фанатик от литературы, книжный червь, который с началом своих записей всю свою жизнь посвящает только им и связанными с ними исследованиям. Одно за другим он вытаскивает на поверхность имена, сдувает с них пыль и рассказывает, почему тот или иной писатель перестал писать. Осмыслению этих причин - а их разнообразие велико: от совсем прозаических вроде отсутствия вдохновения до весьма сложных метафизических, или причин как мировоззренческих позиций, - он и посвящает все свое время. И отсюда постепенно проступают параллели между аскезой литературной и аскезой в жизни, отказом от писательства и отказом от жизни. Отказом от жизни в разных смыслах: в социальном, в метафизическим и даже во вполне биологическом.
Фактически роман даже больше напоминает филологический труд, с конкретными фамилиями, датами жизни-смерти, цитатами, ссылками и т.д. Но, совершено очевидно, что большая часть упомянутых писателей - вымышлены! Вымышлены названия их произведений, вымышлены их биографии, вымышлены причины, оттолкнувшие их от литературного поприща. Примерно как борхесовский Пьер Менар - автор 'Дон Кихота'. И подчас закрадываются сомнения в истинности цитат, приписываемых вполне реальным авторам вроде Мелвилла, Кафки, Сэлинджера, Готорна, Беккета и уймы других. Но как только записки, а значит и роман, грозят обернуться сухим научным трудом, их автор вставляет личные откровения, эпизоды из своей жизни до погружения в записки, что вводит его самого в сонм звучащих имён. При этом иногда эти окровения отдают абсурдом, не то снами - не то галлюцинациями.
Борхесовский, живущий своей отдельной жизнью мир слов. Который может иметь сильную, даже фатальную власть над человеком.